Месяца мне хватило, чтобы ясно себе представлять куда вляпался. К внушительной сумме задолженности потребобщества в два с лишним миллиона рублей я уже привык, она больше не казалась мне астрономической, а вот катастрофической — да. Торговля в магазинах РайПО шла, копейка ковалась бойкими продавцами, но ассортимент товара, по сравнению с частниками, был скуден, прибыль невысокая, товарооборот застыл на одном уровне из-за того, что эту прибыль съедала инфляция. Магазины были разбросаны по всему району, я их все объехал, осмотрел, большинство требовали ремонта, некоторые — капитального, имелись и заброшенные здания, стоящие на балансе организации. РайПО обеспечивало хлебом весь район из собственной хлебопекарни, транспортные расходы были огромными в структуре затрат и сразу обращали на себя внимание по сравнению с доходами, которые РайПО получало от реализации хлебобулочных изделий. Доставка в дальние мелкие хутора по бездорожью в условиях распутицы — сущее разорение для потребобщества, а попробуй не довези хлеб — сразу жалобы в администрацию района. И на очередной планёрке в районном Белом доме мне начинают задавать неудобные вопросы, стыдить, что наша организация не заботится о людях.
До сих пор я тоже думал, что РайПО обязано обеспечивать хлебом население нашего района, но, вникнув в учредительные документы, а потом — в экономическое положение организации, стал в этом сомневаться. Да что там сомневаться, больше того — пришёл к убеждению, что эта почётная обязанность разоряет нашу организацию, является непростительной благотворительностью. Но озвучивать эту крамолу на планёрках, где РайПО поминали нехорошим словом, я не осмеливался. Понимал, что как только озвучу, сразу в воздухе повиснет вопрос — а кто должен обеспечивать? Я ещё не готов закрыть этот вопрос ответом: «А нам какое дело до этого?» Не готов потому, что всё, в конечном счёте, сойдётся на администрации района, а администрация не любит, когда на неё переводят стрелки. Понимал, что сразу на организацию будет науськан весь административный ресурс: санэпидемстанция, налоговая, пожарный надзор, судебные приставы и т. д. Я не мог подставить своих работников под такой удар, а в том, что он будет нанесён, сомневаться не приходилось. Козла отпущения найдут, проблема рассосётся при некотором напряжении чиновников администрации района, но сейчас они не желают вникать в то, что организация-кормилец медленно, но неотвратимо идёт ко дну. Главное, чтобы костюмчик сидел!
За месяц изучения положения в РайПО я укрепился в мысли, что штат управления надо существенно прорядить, но не торопился выносить этот очевидный для меня вопрос на повестку дня Совета потребобщества. Надо было ещё разобраться кто чего стоит, кого оставить и как перераспределить обязанности. От юриста я был готов избавиться немедленно, но неловко было перед её папой, надеялся, что она, от такого начальника, как я, сама сбежит.
Правление, конечно, активизировалось, работники демонстрировали деловитость и пытались завоевать благорасположенность нового председателя. Пока я занимался изучением отчётов и статистики в кабинете, периодически прибегая к консультациям членов правления, некоторые, из вызванных в кабинет, норовили наушничать на коллег. Постарался внушить людям, что такие отношения в коллективе меня не интересуют, и они перестали заходить ко мне с новостями про коллег.
Когда стал объезжать магазины, управленцы намекнули мне, что у продавцов на местах свой гешефт, мол, из-за этого плохая выручка из магазинов. Продавцы в наших магазинах торгуют своим товаром, допускаю такую ситуацию, но возникает вопрос к правлению: куда смотрят ревизоры? Не собирался играть в Шерлока Холмса с продавцами, знал, что они недовольны обеспечением товарами и выживают как могут. Сначала надо завалить магазины товаром, а потом уже спрашивать за левую торговлю. А где взять товара при таких долгах, ведь поставщики боятся, что наша выручка уйдёт судебным приставам, поэтому сотрудничать с нашим РайПО на условиях поставки продукции на реализацию желающих не видно. Приходится работать по предоплате, а на этом способе объём товарооборота не увеличить — инфляция съедает всю маржу, закупочные цены растут и растут.
Зашёл в наш продмаг в станице. Магазин расположен в центре, на бойком людном перекрёстке, все полки заставлены товаром, качественная выкладка.
Продавцы опытные, старой советской школы, во всему видно, что дело своё знают.
- Красивая у вас выкладка товара, - похвалил продавцов, заодно показав, что мне знакомо такое понятие - «выкладка товара».
- А толку с этой выкладки, - не повелась на мою похвалу старший продавец, - выручки-то нет.
- Все полки заняты товаром, почему выручка отсутствует, - поинтересовался у продавца, по опыту объезда хуторских магазинов зная, что всё закончится претензиями к правлению потребобщества на плохое снабжение товаром.
- Тут товара, - старший продавец обвела взглядом полки, - всего-то на сотню тысяч рублей, а мы давно заметили, что уже при полутора сотнях торговля останавливается, выручка в кассе — мизерная. А в советское время у нас товар во дворе, а то и за двором лежал, приходилось охранять ночами. Сейчас весь наличный товар на полках умещается, в подсобке — только пустая тара.
- Такой просторный магазин, вон частники ютятся в тесноте…
- Частники на ассортименте выезжают, у них всяких диковинных штучек навалом, дешёвых, но в броской упаковке. Приходит покупатель за хлебом из нашей пекарни, а попутно, из чистого любопытства, какую-нибудь печенюшку в блестявой пачке купит. Прибыль — копейка, а без неё рубля не бывает.
- А наши из правления штаны в кабинетах просиживают, - вступила в разговор другой продавец, - не могут нас товаром обеспечить.
- А вы могли бы это помещение магазина взять в аренду и сами торговать, - решил перевести разговор в другое русло, пока мои собеседницы не стали меня упрекать, - вы давно в торговле, наверняка знаете каких-то поставщиков?
Продавцы переглянулись удивлённо и в один голос ответили:
- Нет. Мы даже и не думали про это.
- Были бы помоложе, - задумчиво произнесла старший продавец, - не-е, воспитание у нас другое, а денжищ сколько надо... А вы наш магазин собираетесь в аренду сдать?
- Нет таких планов, нет, - успокоил продавцов, на лицах которых отразилось тревога, - вам-то с вашим опытом нечего бояться без работы остаться — частники рады будут в свои магазины взять.
- Ой, у частников работать — не меды пить, наслышаны от девчат — бывших райповских продавщиц. Вы наш магазин никому не отдавайте! Хотим до пенсии здесь доработать.
- Доработаете, - пообещал продавцам и распрощался, уже жалея, что затеял этот перевод разговора — теперь начнут фантазировать, председателю правления донесут, пойдут пересуды. А с другой стороны, чем не вариант реорганизации РайПО - раздать все магазины в аренду, пусть частники мучаются. Правда, правление при этом придётся ликвидировать, а это - не продавцы, не все работу найдут. Ну, и ладно, пусть задумаются над своим положением и мобилизуются, а то болото какое-то… Надо зайти в частный магазин для интереса и опыта, вдруг что-нибудь полезного высмотрю.
На моём обычном маршруте - из дома на работу и обратно - частных магазинов не было, и за покупками я редко ходил — жена сама справлялась. И магазины частники открывали на периферии райцентра, поскольку в центре станицы пока что свободных площадей не было, а если и были, то слишком велики. Впрочем, было пару торговых точек недалеко от администрации района в старинном здании, где наши казаки отвоевали у местной власти помещение для своего правления. Но назвать эти точки магазинами язык не поворачивался — комнатушки, забитые разнообразным товаром. То ли дело магазины РайПО — просторные, светлые и… полупустые. Просились частники арендовать небольшие площади, но правление держало глухую оборону: конкурентам ни пяди не уступим. А частники медленно, но неотвратимо отрывали покупателей у магазинов РайПО, пока что в райцентре, но появились уже частные магазины и в крупных станицах района. Я понимал, что РайПО со своими долгами и недвижимостью, которая не зарабатывает денег и на уплату налога, не конкурент частникам, рано или поздно, частный капитал проглотит потребкооперацию в нашем районе. Сколько удастся продержаться и стоит ли сопротивляться — вот что меня интересовало. Надо найти подход к статистике по частной торговле в нашем районе, поинтересоваться нашими конкурентами.
В один из дней, возвращаясь из ознакомительной поездки по периферийным хуторским магазинам, попросил водителя остановиться у торговой точки Владимира Ивановича. Водитель тоже за мной увязался, мол, поздороваюсь со старой знакомой, которая стоит за прилавком. Пока водитель перешучивался с продавцом, я внимательно присмотрелся к товару. Да, этот магазин смотрелся заморской лавкой, по сравнению с нашими унылыми продмагами. От ассортимента глаза разбегались, полки были завалены, продавец с трудом перемещался за прилавком вдоль полок, да и места для покупателей было мало.
Улучив момент в приятном разговоре водителя с продавцом, поинтересовался у продавца общей суммой товара в магазине.
- Этого я не могу сказать, Владимир Иванович запретил посторонним что-либо сообщать про торговлю.
- Ты что, подруга, ответь по старой дружбе моему начальнику, - возмутился водитель, - не убудет с твоего Владимира Ивановича.
- И не проси, Петрович, пусть твой начальник к моему обращается, а мне работа дорога. Сам знаешь, как нынче работу найти трудно.
- Не ожидал от тебя, Нинок, - протянул водитель, - старый райповский кадр, а помочь РайПО не хочешь.
- Своя рубашка, Петрович, ближе к телу. Брякнешь, узнает и уволит, да ещё такую славу в станице создаст, что никуда в магазин не устроишься, а другого-то я делать ничего не умею. Уж извините, - повернулась продавец ко мне.
- Всё правильно, нельзя - значит нельзя, - успокоил я продавца.
Выйдя из магазина, столкнулись с хозяином, который протянул мне руку для приветствия:
- Какими судьбами?
- В порядке обмена опытом заехал. Поинтересовался на какую сумму в магазине товара лежит, а продавец не выдала коммерческую тайну.
- Я и сам не знаю, - уклончиво ответил Владимир Иванович, - у меня к тебе тоже вопрос имеется.
- Какой?
- Зачем ты, сынок, влез в это дело, там уже всё до тебя разворовано.
Признаться, я не ожидал такого вопроса, а уж в таком контексте — и подавно. Растерялся и не нашёл ничего лучшего, как брякнуть:
- Я не за этим туда пришёл.
Владимир Иванович сокрушённо покачал головой, а я поспешил откланяться, очень неловко себя чувствуя. Неприятный осадок выпал на душу и саднил.
Не в таких я отношениях с этим старым райповским волком, чтобы изливать перед ним душу, непонятно с какой стати он проявил такую участливость - Владимир Иванович первый раз со мной заговорил. А с другой стороны, думаю, бывший председатель РайПО знает чему сочувствовать. Жаль, что мне не довелось под его крылом трудится во времена его председательства, глядишь и набрался бы ума-разума. А если бы набрался, то, точно, не влез бы в это дело. Поздно махать кулаками.
Никто из ближнего круга не одобрил моего перехода из администрации района на новую должность. Мать чуть ли не в слёзы: «Тебя же там посадя-а-а-т!» Кто-то из родственников недоумевал, что ушёл из администрации, мол, там тепло, светло и авторитетно, а тут — хлопотно и опасно. Дядя Лёня, с интересом следивший за моей гражданской жизнью, ухмыльнулся, услышав эту новость: «Ну, хлебни, хлебни, племяш, из этой рюмки, погляжу, как оно пойдёт!» Сестра, отдавшая полжизни работе на машинно-счётной станции РайПО во времена товарного изобилия, загорюнилась: «О-о-о! Это - не твоё!»
Привычная картина — за что бы я не взялся, со всех сторон слышу вслух или читаю во взгляде: «Это — не твоё!» А что — моё?
И надо же мне было с этим Владимиром Ивановичем столкнуться...
