Не про шахту сегодня, но чуточку её тоже касается.
Мой отец не любил ходить на демонстрации. Он говорил, что много времени теряется, а в этот день – 7 ноября – в наших краях начинали колоть поросят на мясо в зиму. В начале и середине 70-х к Октябрьским праздникам устанавливалась морозная погода, оттепели пошли в более поздние годы, а в конце 70-х в канун Нового года прошёл дождь. Отродясь в Сибири такого не бывало! Зато что было потом, когда всё покрылось сплошным ледяным катком! Учитывая, что местность у нас холмистая, даже нам – пацанам – бывало проблематично перемещаться из пункта А в пункт Б. Особенно, если надо подниматься в гору.
Итак, не любил отец демонстрации, но всё же ходил. Видимо, была мотивация. В морозное утро, пока стоишь в колонне и ждёшь очереди прохождения мимо трибуны, успеваешь малость «придубеть». Отплясывание на месте не помогает, морозец всё шибче и шибче пробирает до костей. Единственное средство спасения в данной ситуации – разугрев изнутри.
Порывшись в карманах, доставали мелочь, ссыпали её в «общаг», снаряжали гонца из числа молодых ребят и отправляли в гастроном или (чаще всего) в «угловой» (так у нас назывался винно-водочный магазин, располагавшийся на углу примыкания второстепенной дороги к главной). Немного «разогревшись» сорокаградусной водовкой, жизнь становилась теплее и веселее. Смотря как «разогреешься», а то можно и «Барыню» с присядочкой сплясать. Впрочем, перед проходом мимо трибуны до этого не доходило. После – было. Правда, умудрялись насвинячиться так, что до плясок дело уже не доходило. Тут бы до дома «доплясать» – мороз как-никак на улице, под ближайший куст спать не завалишься.
Отец только «разогревался» с коллегами по работе, на последемонстрационные отмечалки не оставался и спешил домой. До вечера надо было успеть завалить кабана, опалить, отпарить, отскоблить, отмыть, разделать... А вечером – свежина после одного-второго-третьего стопарика. С этого дня в нашем понимании начиналась зима, хотя по календарю ещё продолжалась осень.
Первый раз на демонстрации я был с отцом – он брал меня с собой, когда я ещё в школе не учился. Потом ходил вместе с классом, затем – с ребятами по бригаде на шахте. Разугреваться начал будучи старшеклассником. По чуть-чуть, чтобы на месте чечётку не отплясывать. По примеру отца, в последемонстрационных «мероприятиях» участия не принимал. Никогда! Спешил домой помогать отцу управиться с кабаном. И конечно же – свежина, но сначала – уши!
У нас – детворы – прожаренные паяльной лампой свинячьи ухи считались деликатесом. Если у кого из соседей-родственников режут поросёнка, мы в том дворе отираемся, пока взрослые уши от головы не отрежут и нам не отдадут. После этого можно брать санки или вставать на лыжи и идти кататься. Да – до середины 70-х снега уже было достаточно для лыжни и тропинки на улицах протоптаны, чтобы гонять на санках. Накатаемся, проголодаемся и идём свежиной подкрепиться. Наши отцы за столом уже разговоры ведут, в глазах задорные искорки бегают и речь малость заплетается. Зато как было весело!
Вот такие небольшие воспоминания про 7-е ноября – День Великой Октябрьской революции.
Всех, рождённых в СССР, – с праздником!
P.S.
Не сразу мне стало понятно, почему революция 1917-го года называется Октябрьской, если на календаре ноябрь!