22 октября исполнилось 140 лет со дня рождения Ольги Владимировны Гзовской (1893 – 1962) – уникальной актрисы, которая не так долго служила в Художественном театре, но оставила в его истории яркий след.
Ее сюжет с МХТ – это история о подспудном стремлении стать премьершей в театре, само устройство которого не предполагало такого рода отношений.
Ольга Гзовская рано узнала, что такое успех. Красивая, благородной внешности девушка с польскими корнями, дочка таможенного чиновника, еще ребенком начала мечтать о сцене. Когда в московскую женскую гимназию, где она училась, приезжало начальство и устраивались торжественные концерты, в них всегда выступала гимназистка Гзовская. А во время уроков рукоделия учительница просила Ольгу читать вслух для одноклассниц – ее звучный, выразительный голос превращал монотонный процесс шитья или вышивания в увлекательное занятие.
После гимназии Ольга поступила в Московское театральное училище (нынешнее Щепкинское), в класс знаменитого Александра Ленского, а в 1905 году, сразу по окончании училища, ее приняли в труппу Малого театра. Ее дебютом стала роль Ариэля в шекспировской «Буре» – очаровательного и легкого духа, слуги волшебника Просперо. Дальнейшие роли были не менее эффектны: Беатриче во «Много шума из ничего» и Дездемона в «Отелло», Софья в «Горе от ума» и Саломея в одноименной пьесе Оскара Уайльда, мисс Мейбл в «Идеальном муже» того же Уайльда и Клеопатра в «Цезаре и Клеопатре» Бернарда Шоу.
Публика полюбила юное дарование Малого театра, газеты с удовольствием писали о ней. Александр Кугель, один из лучших критиков того времени, одобрительно резюмировал, рассказывая об одной из ролей Гзовской: «Она ведет роль твердо и уверенно. У нее подходящие данные. Роль верно передается психологически, правильно размечена, умно поставлена».
А издание «Обозрение театров» однажды опубликовало такую легкомысленную «рецензию» на ее игру: «О. Гзовской. В своих стихах я буду краток – вы прелесть с головы до пяток».
Ее героиня Эрика из актуальной для того времени пьесы Макса Дрейера «Молодежь» настолько вошла в моду, что в Москве появились конфеты и пирожные «Эрика», духи и пудра «Эрика». Все было прекрасно, но у молодой актрисы крепло чувство, что это лишь поверхностная популярность, что она могла бы играть глубже, лучше.
В этот момент Гзовская познакомилась со Станиславским.
Произошло это в 1907 году в Ессентуках. Ольга находилась там на отдыхе с мамой, с Константином Сергеевичем они столкнулись в центре местной жизни – у целебного источника. Станиславский был знаком с матерью актрисы, а об успехах дочери, конечно же, наслышан. В разговоре Ольга призналась, что, хотя и играет в Малом театре очень много, но толком не знает, как работать над ролью, и ей кажется, что на самом деле она ничего не умеет. «Вы ведь не захотите работать с актрисой из другого театра?» – решилась спросить девушка, будучи абсолютно уверенной в отказе. К ее удивлению, Константин Сергеевич с готовностью согласился – и тут же назначил встречу на три часа следующего дня.
Так начались занятия Гзовской со Станиславским. Эти индивидуальные уроки продолжались несколько лет и были по-настоящему творческими, глубокими, плодотворными. Довольно быстро Константин Сергеевич сказал молодой актрисе, что подумывает об ее переходе из Малого театра в МХТ. Этот разговор Ольга Владимировна передала в своих мемуарах так:
«– А что бы вы сказали, если бы Художественный театр пригласил вас в труппу? Правда, мы не можем платить вам так много, как императорский театр, но…
– Константин Сергеевич! Дорогой! Да ведь я только и мечтаю об этом! Я так этого хочу!
– Не будете ли вы впоследствии жалеть о спокойной и обеспеченной жизни в Малом театре?
– О, нет! Мне теперь в Малом театре не жить! Он со всеми его репертуарными и репетиционными привычками чужой мне!
– Ну, если так, то, пожалуй, можно считать, что вы в Художественном театре».
Но не все оказалось так просто. Вернувшись в Москву в августе 1907 года, Гзовская тут же отправилась к своему учителю, актеру и режиссеру Александру Ленскому и сообщила, что уходит из Малого театра в Художественный. И что Станиславский нанесет Ленскому визит и «сам все объяснит». Ошеломленный Ленский принять Константина Сергеевича отказался. В свою очередь в МХТ состоялось экстренное заседание дирекции, где неэтичное поведение молодой актрисы резко осудили. Как можно было так подвести Малый театр накануне открытия сезона! Этого в МХТ понять не могли.
Ольге пришлось остаться в Малом театре, при этом разгневанный Ленский порвал со своей бывшей воспитанницей всякие отношения и ввел на ее роли дублерш. Последний год жизни Александра Павловича Ленского, выдающегося театрального деятеля, который боролся за реформы на императорской сцене и находился в тяжелых отношениях с дирекцией императорских театров, этот конфликт, безусловно, омрачил. В 1908 году он скончался от приступа стенокардии.
Несмотря на все это Станиславский не оставлял мысли о принятии Гзовской в Художественный театр, и в ноябре 1907 года она появилась на репетиции спектакля «Жизнь Человека». Это вызвало приступ гнева у любимицы Немировича-Данченко актрисы Марии Германовой, которая заявила, что Гзовская не член труппы, а потому она не имеет права пользоваться репетиционными помещениями МХТ. Между Константином Сергеевичем и Владимиром Ивановичем развернулась бурная переписка. Снова созвали заседание Дирекции МХТ и в итоге постановили: Гзовскую в труппу пригласить с будущего сезона, на репетиции ей ходить разрешить.
В 1908 году Гзовская вышла замуж за управляющего дирекцией Малого театра Нелидова и в сентябре того же года покинула Малый театр. В труппу Художественного ее приняли в 1910 году. На особых условиях: жалование Гзовской было больше, чем у мхатовских актрис ее поколения – Алисы Коонен, Лидии Кореневой, к тому же она оказалась единственной, кто не отбывал повинности всех новичков – не участвовал в массовых сценах спектаклей.
Она пришла в МХТ, чтобы стать Офелией в «Гамлете» Гордона Крэга, Константина Станиславского и Леопольда Сулержицкого. Но «Гамлет» репетировался долго и трудно, и первой ролью Гзовской, сыгранной на сцене МХТ, стала Катерина Ивановна в «Братьях Карамазовых» Немировича-Данченко. Дебют не был удачным – в письме актрисе Станиславский объяснял, как важно Ольге Владимировне бороться с «игрой на публику»: «Круг, развитие наивности, ощущение общения, ощущение близости объекта и приспособления. Вот что заставляет совершенно забывать о публике, так как некогда о ней думать. Слишком много душевных задач и без нее».
Константин Сергеевич видел в Гзовской апологета его Системы, которая тогда только лишь складывалась, верного сподвижника, призывал актрису искать «творческую простоту». «Трудно себе представить, что ей, такой позирующей на всех оставшихся портретах, этого действительно хочется. Вероятно, отсутствие “простоты” было не слабым местом Гзовской, а ее другой манерой в искусстве, которая в конце концов естественно взяла в ней верх», – проницательно замечает Ольга Радищева в книге «Станиславский и Немирович-Данченко. История театральных отношений».
Гзовская вышла в роли Офелии в «Гамлете», с успехом сыграла Веру в пьесе Тургенева «Где тонко, там и рвется», Туанет в «Мнимом больном» Мольера. В 1914 году специально на Ольгу Владимировну была поставлена «Хозяйка гостиницы» Гольдони. Ее изящное дарование, ее чувство стиля, вкус к деталям были видны в этих ролях. И несмотря на это уже в 1914 году Гзовская решила покинуть МХТ.
Для Станиславского это стало ударом. «В прошлом году, после трех лет занятий, ушла Коонен. Теперь, после четырех лет работы – уходит Гзовская. Не пойму, почему от меня ученицы разбегаются. Во мне ли есть какой-то недостаток, или так и полагается, чтоб все, или большинство, доходили до врат искусства и, дойдя до самой сути, изменяли ему?» – жаловался он историку Художественного театра Любови Гуревич.
Впрочем, тогда Гзовская не ушла – это произошло в мае 1917 года. И даже после этого она иногда выходила на сцену МХАТа – на «разовых», когда в сезон 1919/1920 годов была восстановлена «Хозяйка гостиницы». Причиной же расставания актрисы с Художественным театром стали не только не сыгранные ею роли (Глафира в «Волках и овцах», Изора в «Розе и Кресте» – эти спектакли репетировались, но так и не были выпущены), но и то, что Гзовской не позволили стать пайщицей МХТ, к чему она стремилась и что ей обещал Станиславский.
«Гзовская пришла слишком известной актрисой, чтобы довольствоваться одним Художественным театром. Она не смогла начать в нем свою актерскую биографию заново, как это сделали Качалов и Леонидов. И как ей ни импонировало слыть ученицей Станиславского, ее нет-нет да и тянуло к тому театру, где она могла чувствовать себя центром, премьершей», – это рассуждение Ольги Радищевой много объясняет в актерской судьбе Ольги Гзовской.
Ольга Владимировна Гзовская эмигрировала из СССР в 1920 году, но в 1932-м вернулась. Играла на сцене Ленинградского академического театра им. Пушкина (бывшей Александринки). Ей принадлежит книга воспоминаний «Пути и перепутья», полная драгоценных подробностей творческого общения с великими мастерами – и Малого театра, и МХТ.
Фото из фондов Музея МХАТ