Предисловие
В 2015 году во время путешествия, оказавшись в Великом Новгороде в старинном русском храме, почти полностью разрушенном во время войны, я услышала историю о реставраторе Александре Грекове, который посвятил свою жизнь восстановлению разрушенных войной памятников архитектуры. Часть его работы состояла в том, чтобы из груды штукатурки, битого кирпича и мусора кропотливо выбирать и по маленьким кусочкам собирать лики святых. Меня тогда поразил эпизод про фреску с изображением святой Елены. Ее фигуру удалось практически полностью собрать, не хватало лишь на одном глазу зрачка. Совершенно случайно через много лет работы в куче мусора был найден маленький черный кусочек штукатурки, размером с ноготок. И лик засветился, ожил! Александр Греков тогда сказал: «Была большая радость. Тайна встречи». А мне вдруг подумалось, что генеалогический поиск, установление судеб солдат и родственников, воевавших, погибших и пропавших без вести – это точно такая же скрупулезная реставрационная работа по воссозданию и сохранению наследия наших предков. Точно также кусочек за кусочком из кучи «мусора» очень кропотливо и вдумчиво ты выискиваешь маленькие кусочки-факты из некогда целой фрески-судьбы одного человека. Сколько воодушевления испытываешь, когда удается что-то найти и что-то установить. Ведь точно такая же «тайна встречи» с некогда жившим, но тебе практически незнакомым человеком! Удивительно точная метафора.
Как все начиналось
Эта история началась в таком далеком уже сегодня 2011 году, когда мой троюродный брат в очередной мой приезд на Урале показал мне сохранившийся орден Боевого Красного Знамени нашего дальнего родственника, боевого летчика Ивана Кирилловича Кедуна (ударение на первый слог), погибшего в первые дни Великой Отечественной войны где-то в Заполярье. Ну, как родственника... Он был мужем моей двоюродной прабабушки (как в таких случаях говорят, "седьмая вода на киселе") Тамары Григорьевны, к которой вся родня когда-то ездила в Ленинград в гости и ее имя всегда у нас в семье было на слуху. И хотя кровного родства у нас с ее мужем не было, его собственная судьба и история его семьи перевернули всю мою жизнь.
Мысль о том ордене долго потом не давала мне покоя: как же так? - думала я, - орден есть, за что-то его ведь дали человеку (а это, на минуточку, одна из высших воинских наград СССР), а за что наградили - никто уже не знает. И ничего толком про самого человека никто уже не может рассказать. Мне тогда казалось это очень несправедливым. И я начала поиски.
Кедун-Быково. Что за станция такая?
ВУУЖД (Висимо-Уткинская узкоколейная железная дорога), «кукушка», думпкары – все эти слова хоть и канули в историю, но еще живы в памяти тагильчан. Старшее поколение до сих пор с большой любовью и теплотой в сердце рассказывает и вспоминает всеми любимую узкоколейку. Я, как человек, выросший в другом городе, узнала про Висимо-Уткинскую узкоколейную железную дорогу уже во взрослом возрасте, когда и след от нее простыл. Но, как дотошный исследователь, я не могла не обратить внимание на название узловой станции в самом Тагиле – Кедун-Быково. Оно выбивалось из общего ряда названий остальных станций и было каким-то манящим для меня. А когда я занялась поиском сведений про нашего Ивана Кирилловича, это название мне совсем не давало покоя. Примерно в 2013-м году я спрашивала у своих бабушек, имеет ли это название хоть какое-нибудь отношение к нашим Кедунам, однако, в ответ мне лишь улыбались, говоря, что я заблуждаюсь и слишком глубоко «копаю».
Я же рассуждала так: Тагил – город небольшой, тем более до войны. Зная особенности формирования местного населения, я понимала, что с такой редкой фамилией вряд ли там жило много однофамильцев, которые не являлись друг другу хотя бы дальними родственниками. Поисковая работа в течение следующих нескольких лет показала, что моя интуиция меня тогда не подвела. До сих пор не устаю удивляться тому, насколько тесно судьбы отдельных людей и их семей вплетены в большой узорчатый ковер истории целой страны. Но все эти находки случились значительно позже. Впереди было 7 лет работы.
История семьи
Наш будущий летчик и герой двух войн Иван Кириллович Кедун родился 23 сентября (4 октября по новому стилю) 1913 года в Нижнем Тагиле. В семье было пятеро детей, однако, один из сыновей – Александр (1903 г.р.) – вероятно, умер в детстве. До взрослого возраста дожили остальные четыре ребенка: старшая Лидия (примерно 1902 г. р.), Федосья (1905 г. р.) и Дмитрий (1907 г. р.). Ваня, самый младший в семье, был общим любимцем, сестра Федосья всегда ласково называла его Ванек. Детство его прошло в старом горняцком районе Ключи, на улице Ключевская (ныне ул. Штурмовая), и не отличалось от детства других мальчишек: как все, озорничал, играл в детские игры, разводил с братом голубей, любил прокатиться на отцовской таратайке, а по вечерам с другими ребятами и братом бегал встречать своего отца, «робившего» на руднике.
Семья Кедун, как и мои предки по отцовской линии, была перевезена Демидовыми из села Печенюги Новгород-Северского уезда Черниговской губернии еще в 1827 году для работы на руднике и нижнетагильском железоделательном заводе.
Дед Гаврила Прохорович и отец нашего героя Кирилл Гаврилович были связаны с работой на руднике. И быть юным братьям Мите и Ване тоже горняками или металлургами, если бы не вихрь исторических событий, ворвавшийся в жизнь заводчан вместе с русскими революциями и Гражданской войной.
10 марта 1918 года от болезни печени в возрасте 64 лет умирает отец Ивана Кирилл Гаврилович, оставив жену Анастасию Федоровну, также работавшую на руднике, с четырьмя детьми, самому младшему из которых еще и 5 лет не было. В 1923 не стало и мамы из-за проблем с сердцем, ей было 56.
Гражданская война принесла с собой много горя, разруху, эпидемию тифа. Дети неоднократно оказывались свидетелями, «как ворвавшиеся в Тагил колчаковцы, солдаты и офицеры белой армии, ходили по домам, искали красных, громили рабочие квартиры, расстреливали пленных и семьи красноармейцев. Вместе с родственниками он скрывался в лесу, на покосах, чтобы не попасть в руки белых» (эти сведения были найдены в неопубликованной главе про Дмитрия Кедуна, которая должна была войти в книгу «Были горы Высокой». Глава была мне прислана внучатой племянницей Ивана и Дмитрия Кедунов).
Работать Митя начал с 10 лет, в 1917 году, как и подавляющее большинство заводских мальчишек: сначала коногоном, чернорабочим, воротовым, а 17 апреля 1923 года поступил на шахту № 3 Высокогорского железного рудника машинистом мотовоза.
«В 1923 году на руднике был самый разгар восстановительных работ, начальником которых был Козьмин Федор Данилович. Гора Высокая оживала после разрушений рудника при колчаковцах. Руда добывалась вручную: ломами, кайлами, лопатами. Вся добыча руды проводилась открытым способом в двух выработках – Большой и Граневой. Вывозили руду на лошадях летом в таратайках, зимой – в палубках. Везли на склады, складывали в штабеля. Оттуда отправляли на эстакаду, грузили в вагоны.
Лошади принадлежали подрядчикам, которые присматривали за гонщиками – наемными подростками и женщинами. Гонщицей работала и сестра Лидия».
Тяжело было без родителей. Летом 2016 года в Нижнетагильском городском историческом архиве мне случайно удалось обнаружить дело за 1923-25 гг. об оформлении опекунства над малолетними Дмитрием и Иваном, которым на тот момент было 14 и 10 лет соответственно. Митя числился учеником на железном руднике, а Ваня учился в 3-й группе в школе I ступени № 6. Лидия в следствие тяжелой болезни осталась на всю жизнь глухая, из-за этого ей не позволили стать опекуном для мальчишек. Опеку взяла на себя их дальняя родственница, да только мальчики ей, судя по документам, были не нужны. На выделяемые им деньги, она ничего им не покупала. К тому моменту сестра Федосья уже была замужем, Дмитрий начал подрабатывать на руднике. «Дом на три окна, деревянный, одна комната, надворные постройки – сарай, хлев и амбар. Крыша у дома плохая, требует ремонта, надворные постройки старые, баня очень старая. Дом оценен в 300 руб. Имущества, кроме дома, нет никакого – все продано в голодные годы».
В 1925 году из-за крайне тяжелого материального положения для получения пенсии по утере кормильцев по заявлению Лидии было проведено обследование для учреждения новой опеки над братьями, после чего опекуном была назначена средняя сестра Федосья Кирилловна. В августе 1927 года было проведено новое обследование по делу уже только несовершеннолетнего Вани: «... мальчик живет в своем доме с братом Дмитрием, теперь уже совершеннолетним, и сестрами. Все трое (2 сестры и брат) работают. Иван получает пенсию, которую расходует на него его старшая сестра и опекунша Боровых Федосья Кирилловна. Раньше, когда Боровых жила отдельно от братьев, пенсию расходовала родственница Гайдукова, и мальчику ничего не приобреталось. Теперь все Кедун живут в довольно хороших материальных условиях, и младшего Ивана никто не обижает».
Митя
«В 1925 году Митя женился на дочери красногвардейца Шевцовой Таисии Кузьминичне, принявшей впоследствии фамилию мужа. В 1926 году родился сын Владимир, который умер от болезни в возрасте 3-х лет. В 1927 году в одной «связке» с другом Григорием Быковым Митя Кедун работал забойщиком в большой выработке. По вечерам с группой товарищей-активистов дежурили в клубе ВЖР, наводили порядок, проверял билеты на киносеансах, расправлялся с хулиганами, писали заметки в клубную стенную газету. В 1929 году переведен слесарем, ремонтировал механизмы из Большой выработки. Работал, не считаясь со временем, если требовалось, оставался на вторую смену».
Ваня же в этот период в 1925 году оканчивает школу первой ступени, а в 1929 году – горнопромышленное училище (Горпромуч) по специальности «слесарь» и курсы машинистов паровоза при депо рудника в 1932 г. При этом обучение в Горпромуче и на курсах было заочным, а трудился Ваня сперва в артели «Пролетарий», а затем и на Высокогорском руднике чернорабочим. По результатам учебы за семестр в училище платили премии – 9 рублей. Это был неплохой стимул, чтобы хорошо учиться. Лучших учеников отбирали и предлагали им обучаться на машинистов экскаваторов, компрессоров, мотовозов и паровозов. «Залезаешь во все части машины, измажешься весь, замерзнешь. Охота было узнать, как она работает. Я все механизмы ее чистил, смотрел, чертил на память. Другие ребята надо мной посмеивались: – Вот грязный какой ходит! – А когда после практики стали проверять, кто что знает, то эти ребята сдали квалификацию по 3-му, 4-му, 5-му разрядам, а я и еще четверо сдали по 6-му», – так описывал годы учебы в первом издании книги «Были горы Высокой», выпущенном в 1935 г., простой татарский паренек Исхак Забиров, бывший беспризорник. Это была уникальная книга-летопись тагильской жизни, книга, написанная жителями о самих себе. Ване, видимо, также довольно легко давалась техника, из чернорабочего он за 2 года стал уже не просто помощником машиниста, а сам работал машинистом и слесарем на разных машинах.
1930-е гг. были непростыми в нашей истории. Хоть и стихли выстрелы Гражданской войны, но она еще была свежа в памяти людей, и про единство умонастроений в этот период говорить, конечно, не приходится. Тем не менее, страну необходимо было из разрухи поднимать и наводить общественный порядок. Не все были довольны установлением советской власти: были среди саботировавших новую власть очень разные люди: и бывшие белогвардейцы, и настоящие преступники, бандиты, спекулянты, взяточники, доносчики, вредители, портившие механизмы на Высокогорском руднике. Особо выделялась на их фоне бандитская группировка под предводительством Петра Криворучкина, державшая в страхе Ключи, Гальянку и Выю. Сам Криворучкин неоднократно преследовал рабкоров (рабочий корреспондент – прим. авт.), трижды прибегал к оружию, им был ранен его собственный двоюродный брат, рабкор Александр Криворучкин.
Дмитрий работал в группе содействия прокуратуре при финансовой комиссии горсовета, которая, в частности, занималась взиманием налогов с должников и которой было поручено выполнять специальные задания. 2 апреля 1933 года он принес присягу, вступив в рабоче-крестьянскую милицию. Сперва был назначен на должность помощника оперуполномоченного, а в 1935 году и сам стал оперуполномоченным.
Являясь судебным исполнителем, Дмитрий Кириллович должен был взыскать с Арины Криворучкиной, матери предводителя банды Петра Криворучкина, неуплаченный налог в размере 7 000 рублей. Биография этой женщины тоже, как и у сына, не является образцово-показательной. Она занималась доносительством при белых, за незаконную торговлю была лишена избирательных прав, ее дом впоследствии был конфискован в счет уплаты налога. Это еще больше разожгло ненависть к советской власти вообще и к Дмитрию, как ее представителю, в частности. Начались угрозы, стали приходить анонимки с обещанием расправы. Петр Криворучкин приходил лично к нему и просил замять дело, предлагая деньги. Дмитрий же, будучи простым и честным человеком, не согласился. Не смог поступиться своими принципами…
Две трагедии
Друг и родственник Дмитрия Виктор Васильевич Кедун вспоминал: «В тот вечер (13 февраля 1935 года) мы были в гостях у Горбуновых и уже хотели вместе идти домой, но меня оставила племянница Горбуновых Нина и попросила, чтобы я объяснил ей решение задачи. Я остался. Вышел от Горбуновых около 24 часов. Луна светила, далеко было видно. У своего дома увидел Дмитрия, лежащего на дороге…»
Дмитрий был убит напротив дома № 58 по ул. Штурмовой пятью выстрелами в упор: первый выстрел сбил его с ног, остальные пули были выпущены уже в раненого, лежавшего на снегу. Вырывая наган из правой руки Мити, убийцы разорвали кожаную перчатку и сломали ему пальцы. Они вынули документы из кармана убитого и сожгли их в печи у Чернышовых.
Следствие велось целый месяц. Власти делали вид, что ищут преступников, всячески затягивали расследование. Только после вмешательства и придания огласки другом Мити рабкором Григорием Быковым все сдвинулось с мертвой точки, и Криворучкин с Чернышовым были, наконец, арестованы. Однако, их не судили, дело всячески тормозилось и заминалось, как говорили, не без участия племянника Криворучкина – Павла Пестова, заместителя начальника орготдела горсовета, члена партии, который ранее настойчиво добивался в Комиссии восстановления прав Арины Криворучкиной и ее реабилитации.
После убийства Дмитрия и ареста Криворучкина с Чернышовым, банда Криворучкина переключилась на Григория Семеновича Быкова, ставшего в 1933 году депутатом горсовета. Теперь угрозы стали приходить в его адрес, а Петр Криворучкин заявлял, даже не таясь: «Мы одного убрали и еще кой-кого собираемся».
В книге «Были горы Высокой», как раз в это время готовившейся к изданию под редакцией Максима Горького, с которым Быков был знаком лично, Григорий разоблачал всех тех, кто ему угрожал и кто был напрямую или косвенно причастен к убийству Дмитрия.
Вечером 12 апреля 1935 года Григорий Быков был найден на улице с тяжелым ножевым ранением, от которого он скончался на следующий день. Это потрясло весь Тагил. Было арестовано 19 человек. Дело было придано большой огласке. Благодаря Горькому и тагильскому писателю Алексею Бондину, близкому другу Быкова, история с громкими убийствами дошла до Москвы, откуда была прислана следственная группа вместе с прокурором. Наконец, началось следствие. В течение недели в зале клуба железнодорожников проходил суд. В широко освещавшем на своих страницах и прежде все эти события «Тагильском рабочем» (№ 149) от 30 июня 1935 года вышла большая статья, в которой говорилось, что выездная комиссия Военной коллегии Верховного суда СССР в открытом судебном заседании рассмотрела документы громкого дела и вынесла приговор 15 фигурантам. Непосредственными исполнителями в деле Быкова были признаны Яков Мокров и Иван Сеченов. Для них и еще четверых прокурор требовал высшей меры наказания.
Как сложились судьбы членов банды (сведения взяты из БД «Мемориал» (признан иноагентом), БД «Бессмертный барак» и газеты «Тагильский рабочий» №149 от 30.06.1935 г.):
Криворучкин Петр Матвеевич (1908 г.р.) – сын лишенки, рабочий с низшим образованием, беспартийный, женатый, трижды судимый: дважды по подозрению в покушении на убийство и 1 раз за хулиганство. Приговорен к ВМН. Приговор приведен в исполнение. Сведений в БД не найдено.
Мокров Павел Яковлевич. Приговорен к ВМН с конфискацией всего имущества. Сведений в БД нет.
Мокров Яков Минеевич. Родился в 1887 г., г. Н. Тагил; русский; Проживал: г. Н. Тагил. Арестован 30 апреля 1935 г. Приговорен: Военная коллегия 29 июня 1935 г., обв.: 58-8, за участие в антисоветских террористических организациях. ВМН с конфискацией всего имущества. Реабилитирован в июле 1991 г. Указом ПВС СССР.
Сеченов Иван Николаевич. Родился в 1909 г., Свердловская обл., Нижнетагильский р-н, д. Худышино; русский; ГарПО, грузчик. Проживал: г. Н. Тагил. Арестован 24 апреля 1935 г. Осужден: 22 июля 1935 г. к ВМН с конфискацией всего имущества, обв.: 58-8. Реабилитирован в июле 1991 г. Указом ПВС СССР.
Перепелкин Иван Кузьмич. Родился в 1916 г., г. Н. Тагил; русский; Высокогорский железный рудник, электромонтер. Проживал: г. Н. Тагил. Арестован 24 апреля 1935 г. Приговорен: Комиссия Наркома внутренних дел и Прокуратуры СССР 29 июня 1935 г., обв.: 58-8, за участие в антисоветских террористических организациях. Приговорен к ВМН с конфискацией всего имущества.
Пестов Павел Осипович. Родился в 1904 г., г. Нижний Тагил; русский; Горсовет, заместитель заведующего организационного отдела. Арестован 8 мая 1935 г. Приговорен: Военная коллегия 29 июня 1935 г., обв.: 58-8. ВМН с конфискацией всего имущества. Реабилитирован в июле 1991 г. Указом ПВС.
Криворучкина Ирина Герасимовна. Родилась в 1878 г., Свердловская обл., г. Нижний Тагил; русская; безработная, дважды судимая, лишенная избирательных прав за подпольную торговлю, шинкарство и за спекуляцию. Проживала: Свердловская обл., г. Нижний Тагил. Арестована 19 апреля 1935 г. Приговорена: 22 июля 1935 г. Приговор: 10 лет ИТЛ.
Чернышев Василий Антонович. Родился в 1910 г., Свердловская область, г. Нижний Тагил, русский, Высокогорский железный рудник, слесарь. Проживал в г. Нижний Тагил. Арестован 13 марта 1935 г., осужден 22 июля 1935 г. «Подвергнуть лишению свободы в ИТЛ сроком на 10 лет с конфискацией всего принадлежащего ему имущества без поражения в правах».
Чернышев Сергей Антонович. Родился в 1912 г., Свердловская область, г. Нижний Тагил, русский, сапожник. Проживал в г. Нижний Тагил. Арестован 23 апреля 1935 г., осужден 22 июля 1935 г. «Подвергнуть лишению свободы в ИТЛ сроком на 10 лет с конфискацией всего принадлежащего ему имущества без поражения в правах».
Долженков Григорий Павлович. Родился в 1910 г., Свердловская обл., Нижнетагильский р-н, с. Черноисточинск; русский; Ключевской рудник, старатель. Проживал: Свердловская обл., г. Нижний Тагил. Арестован 28 апреля 1935 г. Приговорен: 22 июля 1935 г. Приговор: 7 лет ИТЛ без поражения в правах с конфискацией лично принадлежащего ему имущества.
Гагин Иван Матвеевич. Родился в 1905 г., Свердловская обл., г. Нижний Тагил; русский; Ключевской рудник, старатель. Проживал: Свердловская обл., г. Нижний Тагил. Арестован 25 апреля 1935 г. Приговорен: 29 июня 1935 г. Приговор: 7 лет ИТЛ без поражения в правах с конфискацией лично принадлежавшего ему имущества.
Чернышев Павел Антонович. Родился в 1915 г., Свердловская обл., г. Нижний Тагил; русский; Высокогорский железный рудник, машинист паровоза. Проживал: Свердловская обл., г. Нижний Тагил. Арестован 6 мая 1935 г. Приговорен: 22 июля 1935 г. «Подвергнуть лишению свободы в исправительно-трудовых лагерях на 3 года без поражения в правах».
Чернышева Вера Антоновна. Родилась в 1907 г., Свердловская обл., г. Нижний Тагил; русская; домохозяйка. Проживал: Свердловская обл., г. Нижний Тагил. Арестована 21 апреля 1935 г. Приговорена: 22 июля 1935 г. «Подвергнуть лишению свободы в исправительно-трудовых лагерях на 3 года без поражения в правах».
Кладыков-Клементьев Дмитрий Иванович (Клементьев). Родился в 1897 г., Свердловская обл., г. Нижний Тагил; русский; Высокогорский рудник ремонтно-строительный цех, кладовщик. Проживал: Свердловская обл., г. Нижний Тагил. Арестован 15 апреля 1935 г. Приговорен: 22 июля 1935 г. Приговор: 3 года ИТЛ.
Пестов Петр Кириллович – оправдан в зале суда.
Память
В честь погибших товарищей – милиционера Дмитрия Кирилловича Кедуна и рабкора «Тагильского рабочего» и депутата Горсовета Григория Семеновича Быкова – была названа станция узкоколейки в Нижнем Тагиле. Именем Быкова на заседании Горсовета 28 апреля 1935 года переименована улица Плетеная, а после войны была учреждена премия отделения Союза журналистов СССР его имени. В 1977 году недалеко от места гибели рабкора открыли памятник. Но с течением времени сперва имя Григория Быкова вытеснило имя Дмитрия Кедуна из памяти людской (мне с огромным трудом удалось найти имя Дмитрия), а затем и про самого Быкова стали забывать. В 90-е гг. и вовсе начали лить на погибших помои.
Сегодня в Тагиле уже давно нет ни узкоколейки, ни станций. Кедун-Быково - это забытый богом район города у самого подножия бывшей горы Высокой, где когда-то жизнь била ключом. Трагическую историю двух друзей, погибших от рук бандитов, в общих чертах знают только краеведы-энтузиасты. Время стирает из памяти города лица, имена, события.
Даже в семье потомков сестры Дмитрия, к сожалению, не сохранилось ни одной его фотографии. И если портреты Григория Быкова встречаются в тагильских газетах, то как выглядел Дмитрий - уже никто не мог сказать. Однако, осенью 2021 г. в архиве Нижнетагильского музея-заповедника я нашла портрет Дмитрия Кирилловича Кедуна в виде фотографии с рисунка за неизвестным авторством.
Смелый и решительный взгляд, открытое лицо молодого парня. Как хорошо, что хотя бы в таком виде мы можем сегодня его увидеть. Удивительно, но и Дмитрий, и его младший брат Иван погибли в 27 лет. Сколько еще у обоих могло быть впереди, сколько еще можно было успеть хорошего в жизни, но судьба распорядилась иначе.
Об Иване Кедуне читайте в следующей части рассказа.
________
© Евгения Дубровина, 2023. Использование материалов разрешено только при указании ссылки на оригинал статьи и с указанием фамилии и имени автора.
Материалы для профессионального архивного хранения частных домашних архивов и коллекций: https://1abutik.ru
Мой аккаунт в ВК: https://vk.com/genealove_ed