Самару, как и другие эпические города, населяют миллионы людей. Миллион «с хвостиком» живёт сейчас, а остальные обитали здесь раньше и присутствуют в невидимом нам измерении. Кроме того, здесь же, в нашем городе, гнездятся сотни существ вообще никогда не существовавших, вымышленных.
А некоторые из тех, что были «раньше» или вообще не были, имеют вполне материальное воплощение. В виде памятников, скульптур, разных бюстов и барельефов.
Совсем необязательно, что в реальной жизни они выглядели такими, какими их скульптор придумал, а заказчик оплатил…
Автор: Самарские окаменелости и «обронзовелости» — это целый мир: их мир и наш мир. Живём-то рядом, Юрий Петрович.
Ю.П: Мне, как старому зануде, тут же хочется «навести порядок»: как мы их будем классифицировать, систематизировать. Атрибутировать, кажется, есть такой термин у искусствоведов.
Вот в интернете эта трёхмерная «наглядность» разложена так: мемориалы, памятники, монументы, скульптурные украшения зданий, мемориальные доски, ну и что-то ещё, — какие-нибудь «арт-модели».
Автор: И как это всё вписано в великую категорию «время»?
Ю.П: Плохо вписано. Уже без интернета скажу, что в нашем городе из дореволюционных памятников не осталось почти ничего. Товарищи большевики всё «зачистили».
Детишки в фонтане у входа в Струковский сад и то восстановленные по старым рисункам и фото. И козёл там же из грота надолго «убегал»…
Автор: Почему так?
Ю.П: Видишь ли, коллега, «памятник» от слова «память». И если кто-то хочет у людей эту память убить, то начинает именно с памятников. С названий.
Про «иконоборцев» в Византии, погубивших великую империю, рассказывать не буду… Сам прочтёшь. Про то, что вытворяли сторонники «всепобеждающего учения» в прошлом веке в нашей стране, ты тоже что-то знаешь…
Есть особо гнусная форма культурно-политического вандализма. Это когда на место свергнутого памятника, который несмотря на любые заслуги и художественные достоинства не устраивает тех, кто «правит бал», водружают своего «вождя». Пусть «халтура», пусть на чужом пьедестале — «как седло на корове», зато «идейно выдержан». Это не просто вандализм, это извращение какое-то. Типа: «убил и съел».
У нас в эпической Самаре на одной из старейших и центральных площадей мы это извращение имеем.
Автор: Ну, зачем так мрачно начинать прогулку… Давайте с чего-то жизнеутверждающего.
Ю.П: Ты прав. Чтобы и глаз, и душа, и разум не столько отдыхали, сколько радовались.
Вот интересное и мощное явление последних 10 лет. Ты меня знаешь, я «правду-матку» резать люблю и умею. Но тут… Хочется кой-кого из «власть имущих» похвалить. Насколько я понимаю, им и безымянной когорте самарских интеллигентов удалось открыть новую эпоху в истории памятников и мемориалов нашего города. Истуканы по-прежнему на местах. И это тоже поучительно, — мы не вандалы.
Но тот длинный список, с которым скульптурная Самара вошла в XXI век… Он очень человечен.
Автор: Что вы всё намеками да намеками. Сами хвастались про «правду-матку». Давайте имена, названия, значения.
Ю.П: Народная молва связывает новую эпоху в самарской монументалистике с именами губернатора, а до того — мэра Самары — Д.И. Азарова и депутата Гос. Думы А.Е. Хинштейна.
На их «счету» уже больше 20 памятников и монументов. Мемориальных досок — не счесть.
Жизнерадостность желаете? Вот вам памятник Буратино на ул. Фрунзе, возле усадьбы Алексея Толстого.
Памятник «деревянному мальчишке», плутишке и врунишке очень удался.
У него в правой руке золотой ключик в страну счастья, а рядом с ним азбука — источник знаний. Намёк понятен?
Вообще-то, «Приключения Буратино» очень мудрая книга. Смыслов в ней во много раз больше, чем в дальнем сюжетном родственнике — Пиноккио. Что такое был кукольный театр Карабаса Барабаса в Стране Дураков? Книгу Толстой написал в 1935-36 году… Что и кого имел в виду автор? Ну, конечно же, «борьбу трудящихся» в «буржуазном обществе». Так советским детишкам больше полувека и объясняли. Сейчас пользуются популярностью другие трактовки...
Да, кстати, года четыре назад с Буратино приключилась неприятность. Какие-то сволочи отломали ему правую руку с золотым ключиком. Наверное, подумали, что бронза. Позарились на «цветмет». Буратино убрали и долго «лечили». Жалко было до слёз, как живого человека.
Автор: Юрий Петрович, а как мы назовём нашу первую прогулку по памятникам? У меня в голове «крутится»: «авторы, авторы…».
Ю.П: Ну, если мы начали с такого «человечного» и символичного памятника как Буратино, то предлагаю название: «Авторы и персонажи».
В Самаре больше 20 памятников писателям, поэтам, композиторам, художникам, режиссёрам и тем образам, которые они создали. Чем мы не «культурная столица Поволжья»? Забьём это в «общий знаменатель» прогулки.
Кстати, в пределах видимости от Буратино ещё две очень знаковых скульптуры. На перекрёстке Фрунзенской и Красноармейской, напротив дома Курлиной целая монументальная композиция — память о семье Аксаковых.
Те, кто «нужные книжки в детстве читал», сразу скажут: «А, это «Аленький цветочек». На первый взгляд, этот детский «триллер» простоват: сюжет ты знаешь… А если вдуматься… Сергей Тимофеевич Аксаков для своих родных всех поколений и для миллионов детишек очень убедительно донёс важную истину: любовь к родным и верность в мыслях и поступках — это и есть благородство. Оно вознаграждается. И далеко не всегда это сундуки барахла и злата.
В скульптурной композиции присутствует ещё и сын Аксакова-старшего Григорий и внучка Оленька. Сказка-то вначале и называлась: «Оленькин цветочек». Род Аксаковых оставил богатое наследие в истории России и особенно — нашего края. Не «златом-серебром». Дети и внуки патриарха Аксакова, как истинные русские интеллигенты «сеяли разумное, доброе, вечное…».
Сын Иван — один из из крупнейших представителей славянофильства. Общественный деятель, чей авторитет был так высок, что и болгары, и россияне даже предлагали избрать его «царём Болгарии». Её как раз тогда только-только освободили. Под Самарским знаменем, между прочим.
Но это отдельная большая история. В другой раз. И почему у нас в городе есть улица Стара-Загора, на турецкий лад — Эски-Загра, и почему долгое время лучшим кинотеатром города была «Шипка».
Автор: Не томите, Юрий Петрович. Скажите, кого из героев книг, фильмов мы сегодня видим на самарских улицах и площадях?
Ю.П: Юрия Деточкина из фильма «Берегись автомобиля» на Вокзальной площади,
товарища Сухова из «Белого солнца пустыни» на набережной,
бравого солдата Швейка из одноименного сатирического романа Ярослава Гашека,
бурлаков на Волге Ильи Репина.
Можем подсмотреть сегодня минуту прощания офицера и барышни: ему в дальний поход на сопки Маньчжурии.
С Владимиром Высоцким, Александром Сергеевичем Пушкиным и Максимом Горьким встретимся аж по два раза. Попробую выразить, что их сближает и что различает. На мой взгляд.
Не знаю, успеем ли добраться до памятника Антону Павловичу Чехову.
Автор: А что, есть и такой?
Ю.П: Есть. Он установлен благодаря стараниям и средствам истинного, не «опереточного» казака, настоящего самарского патриота, нашего современника Павла Коровина. Кстати, пару лет назад его многолетние изыскания увенчались успехом: был обнаружен, идентифицирован и описан семейный склеп Аксаковых. Но это тоже отдельная большая история.
Автор: А Чехов? Чехов-то казаку Коровину зачем? Это же сколько трудов и средств…
Ю.П: Чехов краеведу-интеллигенту Коровину затем, чтобы учились мы у его героев «что такое хорошо и что такое плохо…».
Автор: Недалеко от Буратино, кстати, ещё один памятник есть. Великому кинорежиссёру…
Ю.П: Точно! Памятник Эльдару Рязанову. Он находится «на задах» нашей горадминистрации. Сидит творец грустных и весёлых комедий на краешке скамьи и блаженно взирает на Храм Божий, построенный несколько лет назад. Так и представляю себе сцену: выходит после напряженного трудового дня какой-нибудь чиновник из мэрии и присаживается под бочок к Эльдару Александровичу. И они оба умильно медитируют на здоровенный баннер над входом в церковь: «Господи, спасибо за всё». Идиллия.
Вот пример того, как идеально может быть вписан памятник в окружающую среду.
Что бы ни говорили, но в нашем «мэрском доме» работают люди с огромным чувством юмора.
Автор: Я не очень улавливаю логику нашей прогулки: посмотрели на Юрия Деточкина на площади у вокзала. Шляпой машет всем уезжающим и приезжающим. Посмотрели на красноармейца Сухова, как он радуется, что добрался через все пустыни до Волги и до своей Катерины Матвеевны… Посмотрели под чарующую мелодию вальса на то, как офицер уходит на русско-японскую войну…
Швейк-то здесь при чём?!
Ю.П: Видишь ли, мы же договорились, что «гуляем по жизни и эпическому городу Самаре…».
И вот во всём, что связано с этим городом присутствует эпическая тема встреч и расставаний. Всё здесь, в том числе и памятники, плывёт в вечном потоке времени. «Памятники… Поток… Жизне-время».
Это не умничанье, не выпендрёж. Просто Самара такая. Поживи в ней подольше. Уезжай и возвращайся. Ощутишь, что «мысле-формы» реальны, а время вполне материально. Пока поверь на слово, а про мою «одиссею» — в другой раз.
Полагаю, с символикой образов Юры Деточкина, товарища Сухова и офицера с барышней тебе всё ясно. А вот бравый солдат Швейк требует комментариев…Автор: Вот-вот, белочех посреди Самары раскуривает трубку на бочонке с порохом? Или с пивом?
Ю.П: Почитай роман «Приключения бравого солдата Швейка». Что там про это сказано… Кстати, автор романа Ярослав Гашек был не «белым», а «красным» чехом. И начинал он писать этой свой юморной роман, вошедший в классику XX века, именно здесь, в Самаре, в гостинице «Бристоль», теперь «Жигули». Швейк — это юмор, который требует немного эрудиции. Для нас он сложнее, чем Остап Бендер, но не менее весел и поучителен.
Автор: А при чём здесь «одиссеи», «встречи-расставания»?
Ю.П: Это судьба самого Гашека. И тысяч его земляков, — чехов и не чехов. Я их совсем не идеализирую: сволочей всех оттенков среди них было предостаточно. Но…
Оказались в России, в плену (сами сдавались, как правило), в годы Первой Мировой. В России — революция. А этих пленных уже целый корпус, тысяч 70. Временное правительство их вооружило, хотели против немцев использовать. А тут ещё одна революция в России — Октябрьская. Большевики подписали с Германией и Австро-Венгрией мир. Англичане и французы этим чехам быстренько «промыли» мозги, дескать, большевики вас разоружат и выдадут немцам (Троцкий, вроде, так и хотел), а немцы вас «к стенке», как предателей. Ну, чехи подняли мятеж, выбирались из России через Владивосток. Громили Советскую власть от Пензы и Самары до Тихого океана.
Напакостили крупно: предали Колчака, сперли изрядную часть золотого запаса Российской империи. Но через Америку и Европу остатки «белочехов» до своей «златы Праги» добрались. Крови и предательства в их «одиссее» было с избытком.
А Ярослав Гашек вернулся домой как нормальный человек: с востока на запад, а не вокруг света. Символика образа Швейка: маленький человек всеми силами пытается увернуться от произвола государства сумасшедших, надевая для этого маску-полуидиота.
Пусть дальше курит свою трубку верхом на бочонке.
Автор: Так с пивом или с порохом?
Ю.П: Читай — узнаешь.
Автор: Мы собирались ещё к Пушкину, Высоцкому и Горькому. И все по разным адресам. И есть, что рассказать?
Ю.П: Мы ещё кой-кого забыли. Давай в следующий раз.
Автор: А «кой-кого» — кого?
Ю.П: Сам увидишь.
Текст: Иван Ковалев
Фотографии: Иван Ковалев, Леонид Лепецкий