В 1946 году я пошла в школу № 2, что находилась в центре города. Мама сшила школьную форму и купила мне портфель. Портфель… В то время не было в школе ни учебников, ни тетрадей. Писали на газетной бумаге огрызочком карандаша. Что на ней было видно? Только на контрольную работу давали коричневую оберточную бумагу. Палочки, крючочки, кружочки... Мы старались. В первый же день учебы после занятий я пошла на железнодорожный вокзал, посмотреть на поезда, и потеряла свой новый портфель. Мама меня поругала и сшила холщовую сумку через плечо, как у всех. На перемене нас всех выгоняли из класса и каждому на парту раскладывали по кусочку хлеба, посыпанного сахаром или намазанного тонким слоем маргарина. Это и был наш обед в школе. Голодные были годы.
Отец устроился работать сторожем в «Заготзерно», другая работа была не по силам после ранения. После разгрузки подметал вагоны, зерно, перемешанное с пылью, тайком приносил домой. Мама просеивала его, промывала, сушила и молола на ручной мельнице на муку. Вот тогда у нас был пир, мама заваривала муку кипятком, в серединке делала ямку и наливала туда растопленный маргарин. Мы садились вокруг с ложками, черпали заваренное тесто, макали в маргарин и ели. Было так вкусно, кажется язык проглотишь вместе с ложкой. Живот набит, голод не мучает.
А летом лазили на колхозные поля воровать горох, морковку, турнепс. Кто сейчас знает, что такое турнепс? Это кормовая культура для скотины, а мы ели его, сладкий.
Послевоенные очереди, сколько я их отстояла в детстве, не сосчитать, очередь за хлебом, очередь за макаронами, очередь за мукой... Даже за жмыхом очередь. Жмых — это выжимки из семечек подсолнечника, твердый черный кусочек, пахнущий подсолнечным маслом. Разжевать его невозможно, бывает, целый день во рту перекатываешь. Нам он казался шоколадом.
3