Издалека я подумала, что этот памятник поставлен здесь совсем недавно - настолько современной была его композиция.
Вы же замечали, что сейчас модно, чтобы памятники не стояли как истуканы, а изображали сюжет? ⬇️
Вот и в этом памятнике я сразу увидела знакомый сюжет одной из самых известных картин Венецианова⬇️
О том, какая картина легла в основу композиции памятника, я расскажу чуть позже, а пока обратим внимание на дату установки памятника: 18 февраля 1980 года, то есть больше 40 лет назад!
Тогда в России широко праздновали 200-летний юбилей со дня рождения художника. Настолько широко, что решили поставить памятник Венецианову, убрав памятник Ленину! Что тоже очень странно - ведь Венецианов был очень жестоким помещиком, за это его и убили собственные крепостные крестьяне. Но этот факт советская власть долго скрывала, выдвигая на первый план его картины "воспевающие" крестьянскую Русь. Но на самом деле причина любви художника к крестьянским сюжетам была другая. Чтобы понять какая, надо обратиться к его биографии, которая излагается весьма противоречиво.
Много ли Проко в Венециановых?
Корни семейства Венециановых надо искать то ли в Греции, то ли в Болгарии. Там предки художника носили фамилию Михапуло-Проко, а возможно Фармаки-Проко. Когда, примерно в 1730-1740 годах годах, в Россию, в город Нежин Черниговской губернии, приехал прадед художника Фёдор Проко с женой Анджелой и сыном Георгием, местные дали им прозвище Венециано, позднее превратившееся в фамилию "Венецианов".
Отец будущего художника, Гаврила Юрьевич, был купцом 2-й гильдии, а мать, Анна Лукинична, была дочерью московского купца Лукьяна Абрамовича Калинина. В семье родилось шестеро детей: три мальчика и три девочки. Алексей появился на свет 7 февраля 1780 года в Москве. Там Венециановым принадлежал небольшой домик на Воронцовской улице. Отец семейства продавал ягоды для варенья, ягодные кусты, тюльпанные луковицы. А когда Алексей подрос, в перечне товаров появились "очень хорошие разные картины, деланные сухими красками, в золотых рамах за стёклами, за весьма умеренную цену", которые делал юный художник. Венецианов-старший решил поставить увлечение мальчика живописью на коммерческую основу, поэтому во время учёбы сына в одном из московских пансионов нанял ему в репетиторы художника-самоучку, имя которого неизвестно. Одной из самых ранних известных работ Венецианова стал портрет матери.
Первый российский юмористический журнал
После пансиона Алексея Гавриловича приняли на службу в Чертежное управление, а чуть позже перевели в Санкт-Петербург на должность помощника землемера. Но в свободное от работы время он продолжал рисовать, особенно увлекался портретами. По протекции знакомых Алексей Венецианов стал учеником именитого придворного портретиста Владимира Лукича Боровиковского.
В 1808 году Венецианов решил издавать "Журнал карикатур на 1808 год в лицах" - первый российский юмористический листок. Подписчики получили в срок два первых номера и две первые гравюры. Третий номер ожидался в январе 1809 года, но цензурный комитет, усмотрев в рисунках крамолу, запретил печать. Тираж конфисковали и сожгли, а художник еще долго отдавал долги.
Назначенный в академики
В 1809 году Алексей Венецианов перевелся в Лесной департамент, потом - в Департамент государственных имуществ Министерства финансов. Но он по-прежнему мечтал о звании художника. Чтобы его получить, Венецианов представил на суд в Академию художеств одну из своих лучших на тот момент работ - "Автопортрет".
Совет присвоил живописцу степень "назначенного в академики" и дал задание написать портрет. Художник написал профессора Головачевского с учениками, и ему присвоили звание академика.
Удачная женитьба
В 1815 году Венецианов женился на 35-летней Марфе Афанасьевне Азарьевой, старой деве, бедной дворянке из Тверской губернии, которая гостила в Петербурге у родственников.
Благодаря брачному союзу с дворянкой Венецианов смог стать русским помещиком (по законам Российской империи, владеть поместьями и крепостными крестьянам могли только урождённые представители высшего сословия.) В том же, 1815, году молодожёны собрали все имеющиеся деньги и купили за 15 тысяч рублей имение Трониха-Сафонкино, что в Поддубской волости Вышневолоцкого уезда Тверской губернии (ныне это Удомельский район).
С тех пор художник жил то в имении Сафонково, то в Санкт-Петербурге. В это время он писал в основном портреты. В 1818 году Венецианов создал целую серию, в которой изобразил известных государственных деятелей.
Картины он подарил императрице Елизавете, а в благодарность получил от нее золотую табакерку.
1000 рублей за свёклу
Но Алексей Гаврилович мечтал окончательно переселиться в усадьбу, чтобы заниматься только живописью, и 15 марта 1819 года Венецианов подал прошение об отставке. В Сафонково, художник стал писать картины новой тематики: он изображал крестьянок за работой, матерей с детьми, девушек за гаданием. Для некоторых картин ("Утро помещицы", "На пашне. Весна") художнику позировала жена.
За картину "Очищение свёклы", которая экспонировались на выставке, открывшейся в стенах Академии художеств в начале сентября 1824 года художник получил от императора Александра I 1000 рублей – огромные деньги по тем временам. Натурой для художника в этой картине была дворовая девушка Анисья Лукьянова.
Там же, в Сафонково, Алексей Венецианов написал знаменитую картину "Гумно".
Он создал её с натуры в настоящем деревенском сарае, в котором молотили хлеб. Для хорошего освещения крестьяне по приказу художника спилили переднюю стену строения. В апреле 1824 года живописец представил свою работу императору Александру I, и вскоре она заняла место в постоянной экспозиции Эрмитажа.
Венециановская школа
Деньги от продажи картин Алексей Венецианов решил потратить на обучение талантливых начинающих художников. Первые ученики появились в Сафонково ещё в 1824 году. Почти все врем я художник с учениками проводил на улице - учил их писать с натуры. Но мастерскую и особняк в Сафонкино художник всё-таки строил. Выделению средств на эти нужды поспособствовал Алексей Николаевич Оленин - президент Императорской Академии художеств. Он собственноручно передал императору письмо художника. Царь даже удостоил художника личной аудиенции и сказал, что тот своими трудами "честь делает Отечеству, а ему доставляет удовольствие" и пожаловал Венецианову ежегодное пособие в три тысячи рублей, а также чин "художника государя императора с причислением к кабинету его величества", который обеспечивал его заказами до конца жизни. Ещё Венецианов получил из рук государя орден святого Владимира 4-й степени – награду для гражданских служащих, дававшую право на потомственное дворянство.
За 20 лет в школе Венецианова прошли обучение рисунку и живописи свыше семидесяти мальчиков, в том числе семь из крепостного сословия.
Венецианов часто уговаривал помещиков дать вольную талантливому крепостному или даже выкупал его за свои деньги. Но сам он не отпустил на свободу ни одного из своих крепостных крестьян. Причём, он не освободил даже малолетних детей Ефима Игнатова, сданного им в 1847 году в рекруты.
По закону, жена рекрута (Дарья Федулова) стала солдаткой и поэтому – свободной. А двое малолетних детей, родившихся незадолго до этого так и остались крепостными и были проданы новым хозяевам, семья солдата оказалась разделена.
Гарем из "натурок"
Работы учеников Венецианов выставлял вместе со своими на академических выставках. Однако денег всё равно катастрофически не хватало. Тогда с помощью Общества поощрения художеств Венецианов придумал бизнес: он начал делать цветные и чёрно-белые литографии собственных картин. Вскоре в продажу поступили первые литографии с таких картин как "Параня со Сливнева", "Захарка", "Настя с Машей", "Капитошка" и "Дети в поле", но публика их почти не покупала. И тогда Венецианов решил дать публике то, чего она так хотела увидеть. Он пишет "Купальщиц" – первое русское полотно в жанре "ню".
Правда, эту картину жестоко раскритиковал Александр Бенуа:
"Венецианову пришла в голову дикая мысль потягаться с академическими профессорами в изображение голого тела - и тогда, вероятно, к их великому негодованию, он создал, опережая на сей раз Курбе, своих купальщиц, двух жирных баб раздевшихся под деревьями…"
Однако, Академия художеств сразу купила "Купальщиц" – за 700 рублей "по уважению достоинств сего произведения, состоящих в естественности колорита и приятности живописи". И это была единственная картина Венецианова, купленная академиками при жизни художника.
Для "Купальщиц" Венецианову позировала дворовая девушка Елена Никитина, которой в то время едва исполнилось 16 лет. Причём он написал девушку сразу в двух видах: спереди и сзади. Кстати, это не единственная картина с Никитиной. Её же мы можем увидеть на таких полотнах, как "В бане", "Купальщица", "Вакханка".
Обыватели Вышневолоцкого уезда как-то прознали, что картину с голой девкой Никитиной барин продал чуть ли не самому государю императору, и это вызвало у настоящий ажиотаж - вскоре о нравах усадьбы Сафонкино пошли самые невообразимые слухи. Частично эти сплетни нашли своё отражение в воспоминаниях писательницы Марии Каменской – дочери графа Фёдора Петровича Толстого, вице-президента Академии художеств. Каменская описала жизнь семьи Венециановых в очерке "Семейство Шепотковых", где сам художник был назван как «Евсей Евсеевич», его жена Марфа Афанасьевна Азарьева – как "Марфа Ивакиевна", дочери Александра и Фелицата – как "Агафоклеичка" и "Клёпинька". Но этим "воспоминаниям" доверять не стоит – в описываемое время самой Каменской было всего 8 лет, а свою книгу она издала уже в весьма преклонном возрасте:
Живые натурки сильно начали прибывать у Евсея Евсейча. Редкий день не ловил он где-нибудь на улице натурку; приводил ее к себе, тотчас же давал ей жалованье, и натурка селилась вместе с другими натурками на постоянное житье в мастерских Евсея Евсеича. Таким образом у него в короткое время составился преизрядный гарем, разумеется, не по качеству, а по количеству. Евсей Евсеич пил полную чашу наслаждений в своем гареме. Но зато Марфа Ивакиевна не пила, не ела с двумя дочерьми, сидя в своем курятнике. Совсем забыл о ней Евсей Евсеич. За дверями у мужа, бывало, хохот, грохот, хлопанье пробок в потолок, а у Марфы Ивакиевны и огня на кухне не разводили...
Алёна Никитина была не единственной его "натуркой". Довольно часто он писал её двоюродную сестру Анну Никитину, которая за время службы Венецианову родила шестерых незаконнорожденных детей (её муж умер ещё до рождения первенца). А одной из любимых натурщиц художника в конце 30-х годов стала Мария Богданова – дочь Анны Никитиной.
Смерть Марфуши
Каменская писала, что разгульная жизнь "Евсей Евсеич"» продолжалась до эпидемии холеры 1831 года, которая и унесла его супругу.
В реальности же всё было наоборот. "Купальщицы" были единственной картиной в жанре «ню», законченной художником при жизни жены. Узнав, какой шум поднялся в уезде, Венецианов уехал из имения в Петербург и надолго оставил писать "натурок". В городе он спасался от тоски после смерти жены. Через пятнадцать лет со дня смерти супруги Алексей Гаврилович в письме к брату Павлу Гавриловичу Венецианову написал:
«Осталось у меня только в живых, близких моему сердцу две дочки, остальные все умерли; самая большая для меня была потеря моей дорогой Марфуши, которая зовёт меня к себе днём и ночью; я чувствую, что долго не наживу, уйду к ней; без неё жить трудно, работать не могу, стал, как младенец, ничего не соображаю; хочу рисовать этюд, а у меня получается корова, хочу писать свой дом в именьице, а у меня получается ковчег Ноя; видно, мысль и разум мои взяла с собой Марфуня, лучше бы она взяла меня с собой... Лучше было бы умереть вперёд мне, а не матери, без которой я и дети, как слепые; скажу тебе одно – без матери дом глохнет, без отца – дом сиротеет и беднеет..»
В Петербурге Венецианов брал много заказов: писал портреты и иконы, участвовал в оформлении храмов. Например, он написал икону для домовой церкви в Синоде в Петербурге, изображающую Николая Чудотворца, Апостола Петра и Александра Невского. Он расписывал Смольный (собор всех учебных заведений) в Петербурге, многие храмы в Вышневолоцком уезде (ныне Удомельский, Максатихинский, Вышневолоцкий районы). Художник хотел получить Демидовскую премию и создал конкурсную картину "Петр Великий. Основание Петербурга". Но конкурс не состоялся, а полотно художник подарил Санкт-Петербургской фондовой бирже.
Трагическая гибель
Вскоре Венецианов вернулся обратно в имение. Стареющий художник продолжал заниматься с учениками и работать. Но через несколько месяцев Алексей Венецианов погиб по трагической случайности.
По официальной версии это произошло в результате несчастного случая. Случилось это во время поездки по дороге в Тверь. За несколько месяцев до поездки художник получил крупный заказ на роспись домовой церкви дворянского пансиона для бедных детей-дворян в Твери. Ранним утром 4 декабря 1847 года по приказанию Венецианова кучер Григорий Лаврентьев запряг тройку серых лошадей в сани с кибиткою, погрузил вещи. С собой рядом он посадил второго кучера Агапа Богданова – старшего брата Марии Богдановой. Дорога была обледенелая, под гору лошади вдруг понесли, ямщик успел выпрыгнуть, а Венецианов, пытаясь выпрыгнуть, запутался в вожжах и на скорости ударился головой о верстовой столб. Лошади притащили его в имение Поддубье уже мертвого.
Это общепринятая версия. Но, как писал историк Борис Виноградов, крестьяне в имении Милюковых рассказывали, что в снегу возле того места, где в тройке Венецианова якобы перезапрягли лошадей, они нашли тряпку, смазанную медвежьим жиром. Известно, что от медвежьего запаха может взбеситься любая даже самая смирная лошадь. Но вряд ли кучер каждый день носил с собой баночку с медвежьими жиром, значит, убийство было спланировано.
Версии гибели
Согласно одной версии, трагической гибели предшествовал громкий скандал, в который были вовлечены губернатор Тверской губернии, предводитель дворянства Вышневолоцкого уезда, помещик Венецианов, его приказчик Ларион Дмитриев и дворовая девка Елена Никитина. Ларион совершил отчаянный по тем временам поступок - написал на хозяина жалобу губернатору, обвинив Елену Никитину в том, что она находясь в связи со своим помещиком, третирует дворню, и особенно его. В 1847 году Елене было уже 33 года, а Лариону -всего 14. И Этот факт косвенно свидетельствует в пользу Дмитриева - она действительно могла приставать к нему, а когда он отказался ее ублажать, отомстила. Для Лариона его жалоба закончилось плачевно. Его заключили в острог и осудили "за бродяжничество и несправедливую жалобу на помещика своего". Бедный приказчик был приговорен к наказанию плетьми и возвращен обратно хозяину. Венецианов собственноручно выпорол жалобщика розгами в своем кабинете. Оскорблённый Ларион вполне мог отмстить хозяину, подговорив кучера.
По второй версии, незадолго до трагической смерти у Алексея Гавриловича вспыхнул конфликт с прихожанами храма Спаса Нерукотворного образа в Дубровском (ныне это село Венецианово). Венецианов с учениками сделал для Спасского храма довольно много икон – в том числе и образ Богородицы с младенцем. Но эту икону Алексей Гаврилович написал без соблюдения иконописных канонов. В то время Венецианов был совершенно очарован творчеством Рафаэля. И в своём поместье, работая над "вакханками" и "купальщицами", Венецианов оттачивал "рафаэлевский" стиль письма – мягкое наложение красок с невидимыми границами мазков. Под влиянием "Мадонны Грандука" Венецианов написал и образ Богородицы для Спасской церкви.
Но крестьяне не поняли творения помещика, увидев лишь нарушение церковных канонов. Многие были уверены, что для иконы ему позировала "натурка" Богданова: "Не желаем молиться дворовой ш...хе!" – возмущались крестьяне. Людской гнев вполне мог коснуться и самой Марии Богдановой. Возможно, именно об этом и хотел поговорить с барином накануне поездки 25-летний Агапий Богданов. Но разговора не получилось. И тогда Богданов решился на заранее обдуманное убийство.
Следствие по делу о гибели 67-летнего помещика Алексея Гавриловича Венецианова шло более полугода. Разумеется, под подозрение сразу же попали дворовые. Были задержаны оба кучера и несколько раз допрошены. Но не оказалось ни одной улики, доказывающей версию убийства. Да и крестьяне все выгораживали Лаврентьева и Богданова – дескать, Господь сам наказал "развратника" и "богохульника".
В августе 1848 года в Тверской губернской палате постановили:
"Уголовная палата слушала дело об убитом лошадьми помещике Венецианове. Приказала: случай смерти вышневолоцкого помещика, происшедшей от ушибов сбесившимися лошадьми, предать суду и воле Божьей".
Венецианова похоронили на сельском кладбище деревни Дубровской в Тверской области. Сейчас деревня называется Венецианово.
Ни "Тверские губернские ведомости", ни петербургские газеты не напечатали на смерть Венецианова ни одного некролога. После гибели о художнике почти забыли не только чиновничьи бюрократические круги, критики, писатели, журналисты, но и многочисленные его ученики. Те из них, которые бывали и видели помещичий быт в Сафонково, писать воспоминания об этом не стали, помня известное выражение: "О мёртвых или хорошо, или ничего". Лишь один бывший его ученик - С.К.Зарянко, получив звание профессора в 1850 году "Нарочно съездил в деревню, где похоронен Венецианов, и служил панихиду на его могиле", - вспоминала дочь Александра. Кстати, Александра Венецианова стала одной из первых русских художниц, но после смерти отца она осталась без денег и оказалась вынуждена продать всё недвижимое семейное имущество в деревне Сафонково. Замуж она (также как и её сестра) так и не вышла и до самой смерти вела переписку о помещении её в Смольный дом призрения.
Памятник
18 февраля 1980 года к 200–летнему юбилею Венецианова в Ленинском сквере Вышнего Волочка был открыт памятник художнику.
За скульптуру "Венецианов на этюдах" авторы (скульптор О.К. Комов и архитектор Н.И. Комова) были удостоены Государственной премии СССР (1981).
А прообразом памятника послужила картина художника "На жатве. Лето".
Удивительно, но памятник был сделан по заказу советских чиновников. Ещё в 1930 году директор Третьяковской галереи Михаил Кристи убедил большевиков в том, что Венецианов - обличитель нравов царизма. Он выпустил к 150-летию Алексея Гавриловича почтовую открытку с репродукцией картины "На пашне". Аннотация к репродукции гласила:
«Если настоящая картина верными реалистическими чертами воспроизводит типическую русскую равнину, то фигура боронящей крестьянки в псевдорусском наряде условна и театральна. Изображение тяжёлого крестьянского труда как игры – продукт дворянского крепостнического мировоззрения. Фигурка сидящего ребёнка, взятая с античной статуэтки, – дань академизму с его классическими трафаретами».
С тех пор советская власть лояльно относилась к творчеству Венецианова. Вот какую историю появления памятника рассказывала жена и соавтор Олега Комова - Нина Ивановна Комова:
Все секретари приехали в Вышний Волочёк. Мы делали с Олегом вдвоем. Город небольшой. Но осталась главная улица, где несколько старинных домов. И очень хотелось поставить памятник именно там.
И вот ходили с этими секретарями, – там они предлагают, здесь они предлагают... Я говорю: «Я хочу здесь!» Но на этой площадке полукругом стояла доска почёта, а в центре бюст Ленину. Это был 78 год. В то время убрать Ленина – это невозможно. А город маленький, но много красивых мест – каналы. Есть такое четверостишие: «Вышний Волочёк – Венеции клочок». Торговые ряды, старинный квартал, собор, а тут физиономии ударников и Ленин. У всех секретарей в глазах стоял ужас. Пошли к руководителю городскому. Чем он занимался? В основном сажал свеклу. Представляете, а он говорит: «Я считаю, что вы, Нина Ивановна, правы». Это уникальный случай. Так же как в Калинине с Пушкиным. Композиция была довольно сложная, трёхфигурная. Когда все было готово, они за ночь демонтировали доску почёта. Ленина поставили к Горкому, то есть «пошёл на повышение» как бы. Потом уже никто об этом и не вспоминал. Получилось здорово: сзади собор, и смотрит Венецианов на замечательные деревянные домики. Потом мы получили за это государственную премию СССР.
И сам сквер после этого был переименован в 1980 году в Венециановский!
Если вам понравилась статья, поставьте, пожалуйста👍и подписывайтесь на канал "Бюджетные путешествия на машине", чтобы прочитать и другие статьи:
- Кем на самом деле был Василий Верещагин?
- Памятник, который появился по "недосмотру начальства", а стал известен на весь мир
