Рассказ: Красный молот: Удар на упреждение.
Жанр: фантастика, боевая фантастика.
Автор:Алексей С.
Аннотация: Рассказ поведает об отношениях на орбитальной исследовательской станции, где некоторые личности совсем не те за кого себя выдают.
Привычными движениями, еще раз проверяю навесное оборудование и работу бортового компьютера в скафандре, все в норме, собственно, как обычно. Нажимаю на большую кнопку, мимо которой просто не промажешь. В небольшой камере, кислород с шумом выходит, регулируя давление с внешней атмосферой.
Загорается зелёная лампочка, люк ползет вверх, открывая путь в черную космическую бездну, усеянную точками звёзд. Стою на краю готовый к выходу, но не спешу, наслаждаюсь моментом перехода. Это уже традиция, задерживаться перед каждым выходом, с трепетом наблюдая за устрашающей красотой. Неимоверно, за все то время, что я здесь нахожусь, а это не много не мало, полтора года, должен был привыкнуть к ежедневному выходу в открытый космос, но нет, каждый раз, как в первый и я рад тому, что не привык к этому, что не стала фантастика рутиной, обыденностью.
Отталкиваюсь, выхожу, точнее, вылетаю в открытый космос. Красота, особенно когда не видишь за собой станцию, кажется, что ты в свободном полете, но это длится не долго. Включаю маневровые двигатели скафандра, разворачиваюсь лицом к станции и тут же все секунды наслаждения сходят на нет. Как же опротивился мне этот кусок металла с людишками в нем. За полтора года осточертело все здесь, кроме тех секунд выхода в открытый космос и приятных моментов в небольшой каюте с тем человеком, который не дает скучать.
Дальше начинается рабочий процесс: медленно пролетаю возле модуля столовой, члены экипажа весело говорят о чем-то пожирая ту безвкусную еду из пачек выложенную в тарелки тем самым имитирую еду на земле, дома, но имитация скажем честно так себе, с домашней едой не сравнится ни одна гадость которую мы жрём здесь.
В столовой люди чему-то улыбаются, разговаривают, а всего три года назад они даже не мечтали об искусственной гравитации и болтались, как какашки в прорубе не в силах подчинить себе невесомость. Но сейчас ходят по отсекам, чувствуя себя полноценными людьми, гордясь своими учёными которые изобрели искусственную гравитацию. Мне смешно за ними наблюдать, так как наши, гравитацией на кораблях пользуются больше двадцати лет и относятся к этому, как к обыденному, естественному.
Пролетаю дальше, модуль лаборатории, точнее, целый комплекс модулей лаборатории, где днем и ночью трудятся большие умы из знаменитых на весь мир университетов. Тут конечно нет иллюминаторов в отличии от остальных модулей, так как - это закрытая зона, не для всех, не для меня и большей части экипажа. Туда есть доступ только у особых, в их число я не вхожу и это хорошо.
Спускаюсь чуть ниже, тут спальные модули, с моего ракурса они похожие на гроздь винограда. Из множества модулей выбираю один, подлетаю к нему, заглядываю в большой иллюминатор, стучу в толстенное стекло. С другой стороны иллюминатора ко мне поворачивается симпатичное личико молодой девушки мулатки. Марианна, не смотря на красоту и молодость, старший научный сотрудник. Одним словом - вундеркинд, которая с самого детства отличалась удивительным умственным развитием. Её заметили люди из министерства, уж очень она отличалась от остальных детей. Сейчас ей двадцать пять лет и она на хорошем счету у профессоров и остальных мужей в группе.
Мне же понадобилось полгода из полтора, чтоб подобраться к ней, стать её любовником. Благодаря специальным тренировкам, да и богатому личному опыту, у меня получилось не то что приблизиться к ней, а влюбить в себя. Сейчас Марианна души во мне не чает и это большое достижение.
Машу ей рукой. Она отвечает тем же, улыбается, растянув пухлые губы и показав ровные, белые зубы. В этой девушке идеальное сочетание ума и красоты. Фигура, позавидует любая модель. А я в свою очередь рад тому, что моим заданием стала она, а не какая-то жирная, старая, баба. Мне повезло, ещё как повезло.
Сексуальные утехи, иной раз даже дикие, в постели с мулаткой, на дальней орбите, под самым куполом, что может быть фантастичней этого? Живу почти в раю, но всегда есть ложка дёгтя в бочке мёда, мне изрядно надоели эти недовольные, завистливые рожи всех членов научной группы.
Все дело в том что, многие из мужиков "положили глаз" на Марианну, но увы, место занято, она моя. Вот если бы не задание, и мы вдвоём на орбите, вот это был бы рай. Но имею, что имею, хотя, по сути, мне-то грех жаловаться. Наслаждайся всеми благами и жди своего момента. В любом случае рано или поздно придётся попрощаться навсегда со всеми находящимися на станции. Единственное о чём буду жалеть так это о том, что больше не увижу страстную мулатку, а на остальных мне плевать.
Посылаю ей воздушный поцелуй, насколько это возможно было сделать в неповоротливом скафандре. Она, дышит на иллюминатор, рисует изящным пальцем сердечко на запотевшем толстом стекле. Я улыбаюсь, машу рукой, Марианна, машет в ответ.
Небольшие маневровые двигатели уносят меня в сторону от иллюминатора, девушка провожает меня взглядом и возвращается к своим делам. Она всегда очень занята, но, несмотря на это находит время, чтоб посвятить его мне, особенно когда мы забираемся в постель.
Пришлось прогнать приятные мысли, так как впереди меня ждала рутинная работа, а тут нельзя отвлекаться, так как открытый космос не прощает ошибок. Блок "1" просматриваю быстро, визуальных повреждений нет. Блок "2" так же в порядке. Третий осматриваю тщательно, так как здесь находится ядерный реактор. Хотя он и бронирован, все же следует осматривать его тщательно, так как любая поломка чревата большими проблемами для нас.
Четвёртый блок так же следует осматривать с повышенным вниманием, тут огромная лаборатория и по важности этот блок чуть ли не на первом месте. Я своего рода космический слесарь, если так можно выразиться, устраняю проблемы связанные с внешней обшивкой. Для меня это все дико, так как у нас все давным-давно автоматизировано, а с поломками справляются роботы, человек в такие дела не вникает. Тут же, этот устаревший скафандр, подобными мы не пользуемся уже, пожалуй, лет тридцать. Да что там говорить, они до сих пор пользуются ядерными, чертовски опасными, реакторами, а мы уже забыли, когда их использовали. Ионно-протонные - вот это сила. Хотя думаю наши, за то время пока я не был на родине, придумали что-то новое и полным ходом пользуются этим. Куда там отсталой Америке до нас.
Тут же вспомнил о родине, где я не был уже больше пяти лет, а это большой срок учитывая то какое у нас техническое развитие. Возможно, даже все поменялось в корне и мне придётся ко многому привыкать, многое узнавать. Но, думаю с этим проблем не будет, объяснят, покажут.
Целый год ушёл у меня на то чтоб попасть в подготовительный центр астронавтов. За три года стать лучшим из десяти претендентов на место космического слесаря, как бы это глупо не звучало, но что было, то было и мне пришлось постараться, чтоб попасть сюда.
Правда, без помощи некоторых людей у меня навряд ли получилось бы пробиться в лучшие и не ведать мне исследовательской станции изнутри, если бы мои конкуренты остались в строю. Ребята, честно говоря, были многим лучше меня, но увы, им не повезло, а некоторых из них и вовсе нет в живых, так как я и только я должен был попасть в состав исследовательской команды. Если мы за что-то взялись, то для достижения цели не перед чем не остановимся, сколько бы голов своих и чужих не сложили.
Пролетаю над блоком под номером 7, проверяю, но больше не обшивку, а свой тайник с серьезными приспособами внутри. На его оборудование у меня ушло достаточно много времени, так как чертовски тяжело выносить из станции детали, чтоб затем соорудить небольшой передатчик тем более в неудобном скафандре с дубовыми, негнущимися перчатками.
Каждый день, каждый мой рабочий выход за борт я проверяю, этот передатчик на исправность, так как от его функциональности зависит мое дальнейшее существование, а моё существование напрямую связано с выполнением задания.
Проверяю замаскированный передатчик, все в норме и это радует. Только собрался перейти, точнее, перелететь к восьмому блоку, как вдруг наушники внутренней связи кратко зашипели и я услышал мелодичный голос Марианны:
— Дорогой, ты сильно занят?
— Да так, снял скафандр и принимаю солнечно-радиационные ванны, а сейчас хочу походить по купола изнутри, думаю, так ещё никто не делал.
Марианна хихикнула:
— Мой милый выдумщик. Откуда у тебя это берется, так изысканно придумывать на ходу.
По сути, я не считал свой юмор искрометным, даже думаю, что многие такого же мнения, а вот Марианне нравятся мои шутки лишь потому что она влюблена в меня, и чтобы я ни сделал, ни сказал у нее вызывает восторг. А не счет того чтоб пройтись изнутри по куполу – я вовсе не шутил. Действительно хочу это сделать.
— Как вы могли заметить Марианна Томсон, ваш покорный слуга Майкл Скотт большой выдумщик в разных областях.
Девушка залилась смехом, понимая на, что я намекаю. Уверен те кто нас слушают тоже поняли о чем я и сейчас сгорают от зависти.
— Будешь возвращаться с обхода – загляни к нам.
— Обязательно. Меня ждет какой-то сюрприз?
— Нет, я просто соскучилась, вот и все.
Хм, это было странно, как по мне, даже не смотря на то, что она влюблена в меня. Что-то случилось не иначе и меня точно ждет сюрприз, только вот какой, хороший или плохой.
— М-м-м, я тоже по тебе скучаю, — очень ласково ответил я.
— До встречи дорогой.
— До скорой встречи, — отвечаю, затем выключаю связь.
Совсем недавно Марианна не могла себе позволить даже связаться со мной по рации, но, а сейчас, наплевав на все предосторожности, правила и тому подобное, на зло всем, общается со мной открыто, как ей хочется. Все и так знают, что у нас интимная близость, но сплетни и передачи кляуз на землю не останавливаются.
Билли Сандерс, единственный человек на борту, с которым я поддерживаю именно так сказать дружеские отношения, недавно рассказал мне то, что Марианна собрала весь свой коллектив в одном помещении и предупредила всех тех кто будет кляузничать, сплетничать, завидовать – немедленно отправится на землю с плохой рекомендацией, а она, как глава отдела, может это сделать запросто. Еще мулаточка предупредила о том, что все разговоры и какие либо сообщения фиксируются и естественно анализируются. Поистине героическая девушка, при всех призналась, в том, что она любит меня несмотря на статус.
Честно говоря, после слов Билли, я был удивлен, так как не ожидал такого. Еще больше удивился тому, что Марианна мне ничего даже не сказала по поводу разговора с группой. Но я заметил, как она стала вести себя. Более раскованно, легко, словно с ее плеч упал огромный груз.
Еще мне понравилось то, как удивлялись некоторые члены экипажа, когда Марианна заявила о том, что все разговоры с землей записываются. По словам Билли, прямо было видно, как некоторые напряглись, поменявшись в лице. Вот же идиоты, конечно же все сказанное фиксируется, а там на земле сидят людишки, которые анализируют каждое слово и делают выводы. А еще, на борту исследовательской станции, как минимум два агента специального подразделения НАСА, которые прямо здесь выявляют предателей, шпионов и просто ненадежных сотрудников. У этих агентов есть полномочья в случае необходимости, уничтожить угрозу.
Этих агентов я вычислил сразу же, как только познакомился со всеми членами команды – это не составило мне вообще никакого труда. Проще говоря, на их мордах написано, что они агенты спецслужбы, а вот актерское мастерство у них хромает. Меня подготовили отлично и с актерским мастерством у меня все в норме, поэтому эти агенты могут думать что угодно обо мне, но только не то что я какой-то там шпион или еще что-то.
Заканчиваю осмотр блоков ровно в срок, как это делаю каждый день, хотя хотелось плюнуть на все и вернуться к Марианне, чтоб узнать, что за сюрприз меня ожидает, но сделав над собой усилие, продолжил работу, я ведь профессионал и должен делать все качественно, чтоб ни у кого не возникло вопросов на счет моей компетентности. Работу всегда выполняю добросовестно, четко, по протоколу.
Лечу над блоками по истине огромного сооружения под названием «Фантом – 3», но у нас есть и побольше этого и не в два раза, а в четыре и пять, целые города разместились под куполом земли, но Американцы даже не догадываются о их существовании так как технологии маскировки у нас на высшем уровне.
Через некоторое время спускаюсь к спальному модулю, к тому самому, где мы с Марианной проводим много времени в постели. Стучусь в стекло иллюминатора. Мулатка оборачивается через плечо, смотрит на меня сидя за столом. Я как-то поинтересовался у нее «почему она сидит за столом спиной к иллюминатору, ведь совсем недавно она сидела лицом к нему». На что она мне ответила — «Милый Майкл, такая красота, как космос и звезды сильно отвлекают от работы, ты же знаешь, что я это очень люблю, а так как у меня есть ты, который так же отвлекает от работы, я сделала выбор и им оказался отказ от звезд».
Марианна встает со своего места и скрывается в глубине каюты, где я не мог ее видеть. Уже через секунду выходит из-за укрытия держа руки за спиной, явно что-то пряча от меня. Очевидно, тот самый сюрприз, о котором она намекнула мне.
Подходит к иллюминатору в плотную и резко выдергивает из-за спины бутылку шампанского, настоящую, стеклянную, с этикеткой «Дом Периньен». По сути, любой алкоголь на борту исследовательской станции – это табу, из-за которого можно влипнуть в большие неприятности. Конечно же, многих эти запреты никак не останавливают, а на оборот, подстегивают, чтоб рискнуть.
Но обычно алкоголь проносят на борт, в специальных полиэтиленовых пакетах, которые используются для переноса провизии. А тут Марианна показывает мне бутылку дорогущего шампанского, а это значит, что случилось действительно из ряда вон выходящее. Что-то действительно значимое. Так как до дня рождения Марианны еще три месяца – это означает то, что событие, связанное с ее работай. Если это так, то совсем скоро мы распрощаемся.
В этот момент мне помогло мое исключительное актерское мастерство, так как потребовалось немало усилий, чтоб показать радость на лице, не смотря на резко упавшее настроение. Вот чего-чего, а такой реакции я от себя не ожидал. Предполагал, что привязался к ней, но чтоб на столько – нет. Это конечно очень некстати. Размяк под упругой грудью красавицы, а это вот совсем плохо, не позволительная роскошь для меня.
Помахал Марианне и направился к шлюзу. Я не спешил, так как нужно было время взять себя в руки. За долгое время впервые потерял самообладание и все из-за мулатки, из-за чувств к ней и из-за того, что нам придется прощаться навсегда. А может быть я зря накручиваю себя? Может быть, повод выпить шампанского вовсе не связан с работой, а с каким-то другим праздником?
Несколько раз вдохнул и выдохнул и уже совершенно спокойный подлетел к шлюзу. Привычным движением, не смотря на кнопку, стукаю по ней. Люк ползет вверх. Влетаю внутрь. Закрываю шлюз. Шипение, которое слышу даже через толстый скафандр. Сигнал. Зеленый свет. Прохожу в следующую каюту. В течении нескольких минут высвобождаюсь из тесного, устаревшего скафандра, мне конечно же помогают два человека, самостоятельно это сделать очень затруднительно.
Еще через двадцать тягостных минут, я вошел в каюту Марианны, отметив по пути то, что все кто мне попадался в коридорах станции, были какие-то радостные, веселые, короче на взводе. Понятно, что причины для этого были глобальные и никакой это не дурацкий праздник типа хэллуина, а что-то серьезное.
― Майкл Скотт, вы чертовски долго вытягиваете свой прекрасный зад из скафандра, — стала заигрывать Марианна, как только я переступил порог каюты.
Закрываю за собой дверь и оборачиваюсь. Марианна предстала передо мной в облегающем блестящем платье, ткань которого была усеяна маленьким кристаллами, типа алмазов, понятное дело не настоящими, но смотрелось это все же впечатляюще, особенно на ее прекрасном, стройном теле, особенно, судя по тому, что я вижу, без нижнего белья под полупрозрачным платьем.
— Марианна Томсон, простите за столь долгую возню, но… — тут я прерываюсь и делаю театральную паузу, с восхищением смотрю на девушку. Она кокетливо выставляет ногу в сторону и показывает мне ту самую бутылку с шампанским и двумя бокалами. — Марианна, ты сногсшибательная. Ты ярче всех звезд на бесконечных космических просторах. Ты ….
Но договорить я не успел, так как Марианна закрыла мне рот своими пухлыми, жаркими губами. Не знаю почему, но как только я начинал заваливать ее комплементами, связанными со звездами и космосом, она сразу же набрасывалась на меня с жаркими поцелуями, ну а затем происходило то что должно было. Но на этот раз я отстранил ее от себя, тут же увидев изумленный взгляд.
— Я только из скафандра, воняю ужасно. Ты же знаешь, в скафандрах никто не убирает и там очень грязно.
Она улыбнулась моей очередной изысканной шутке.
— Тогда, Майкл Скотт, вынуждена отвести тебя в душ и лично провести процесс мытья, тщательно контролируя все этапы, — лукаво улыбнулась мулаточка.
Ее улыбка предвещала мне не забываемые впечатления и сексуальные наслаждения. Так все и произошло. Через минуту мы стояли в душевой кабинке абсолютно голые, под струями теплой воды. Одежду мы растеряли по пути к душевой.
Но только вот беспокойные мысли мешали мне сосредоточиться на том, что я делаю, но правда не долго, так как нежные прикосновения руке и губ Марианны сделали свое дело, я забыл обо всем на свете, лишь только она была в моих руках, мыслях и сердце.
Секс под струями воды у нас не в первый раз, но этот был какой-то особенный, ярче чем всегда, хотя и тогда было лучше не придумаешь, но сейчас как какой-то новый уровень высот, мы просто таяли от чувств к друг другу. Страсть была такой, что казалось, можно было выработать энергии гораздо больше, нежели атомный реактор на станции.
После душа, мы перебрались на чистые простыни кровати, на наше любимое место утех, фантазий, планов, разговоров. Сколько же здесь проведено страстных ночей, если так можно сказать, находясь в космосе, где звездная ночь постоянно явление.
Наше сознание в унисон прыгнуло выше звезд, к другим галактикам, сопровождаясь стонами, прерывистым жарким дыханием. Влажные тела обмякли, словно потеряв окончательно силы. Несколько минут молчали. Отдыхали. Наслаждались видом за иллюминатором. Но как бы прекрасно ни было, все равно нужно работать, хотя этого совершенно не хочется, даже мои убеждения не особо помогают.
— О чем думаешь, дорогой Майкл? — оперевшись на локоть, развернулась полубоком ко мне Марианна.
Думаю, ни один мужчина не любит этот глупый вопрос после секса «о чем думаешь», но Марианне хотелось ответить, хотелось говорить с ней и забить на все остальное на земле, в космосе, за куполом и в других ячейках земли.
— Меня сейчас интересует один вопрос, по какому поводу шампанское?
Марианна рассмеялась:
— Да уж, просто не успела тебе сказать. Не было времени.
Она вдруг поднялась с пастели. Подошла к иллюминатору, став ко мне спиной. Я наслаждался ее формами на фоне звездного космоса и мутных отблесков купола. Она стояла молча, устремив взгляд к звездам. Я подошел сзади и обнял, коснувшись ладонями ее груди. Марианна положила свои руки поверх моих. Мы молчали: она думала о чем-то, а я ждал ее слов, как приговора, не только для всех, но и для себя.
— Я сегодня целый день в раздумьях, говорить тебе или нет. Ведь то что я узнала сегодня – это сверхсекретная информация, которой делиться нельзя ни с кем, даже с ребятами из лаборатории.
— Не хочешь говорить, не говори, я не обижусь.
— Наверное, так будет лучше.
А вот это совсем не нужно мне. Нужно узнать, как можно подробнее о том, что произошло.
— Кстати, по пути к тебе я встретил девчонок из лаборатории, и они были на взводе, то есть на веселее, словно выиграли джек-пот в национальные лотереи Америки.
— Вот же сучки, — улыбнулась мулаточка, — Хотя какие могут быть секреты у семьи, которой мы стали здесь за все это время. Ладно, слушай.
— Подожди. Не хочешь говорить, не надо… все равно кто-то проболтается на станции, — улыбнулся я.
— Э-э-э нет. Я хочу, чтоб ты обо всем узнал только от меня, так сказать из первоисточника.
Она берет шампанское и два бокала. Передает бутылку мне. Я откупориваю дорогущий игристый напиток. Наполняю бокалы. Бутылку отставляю в сторону. Так и застываем полностью голые на фоне космического пейзажа.
— Мы сделали это Майкл. Я сделала это, — говорит Марианна с гордостью в голосе.
— Можно подробней? Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Да ладно тебе. Ты же прекрасно понимаешь, где мы находимся. На исследовательской станции, где что-то исследуем.
— Ну, это понятно. А вот что исследуете – я даже понятия не имею.
— Ты кстати, за все то время нашего, так сказать знакомства, ни разу не спросил, что мы делаем в лаборатории.
— Да мне как-то не интересно. Мне платят за мою работу. Вам за вашу. Мне вполне хватает того что имею.
— И то кого имеешь? — улыбнулась она.
Даже пошлости с ее уст были какими-то другими, приятными на слух, нежели у других.
— Совершенно верно, — улыбаюсь в ответ.
— Сегодня знаменательный день для всех кто здесь. Для всех, кто нас ждет дома. Да что там говорить, важнейший день для всей Америки, — радостно заявляет Марианна, протянув ко мне руку с бокалом. — Теперь всем нашим врагам не поздоровится. Теперь красные ублюдки, эти ужасные недолюди сдохнут, — яростно говорила мулатка с улыбкой на лице. Явно наслаждаясь каждым произнесенным словом.
— Вот как? И что же вы такое придумали? — улыбаюсь, притрагиваясь бокалом к бокалу.
— Самый сильный вирус, который наконец-то уничтожит этот сранный СССР. Этих тварей за несколько месяцев уничтожат разные болезни, все сдохнут в страшных муках. Никто не выживет, ни взрослые, ни их вонючие отпрыски. Ты представляешь Майкл, им всем смерть. Не будет красной угрозы, — радовалась Марианна, а у меня от ее слов мурашки пробежали по телу.
— Это действительно радостное событие. Наш враг наконец-то будет повержен, — говорю я и отпиваю из бокала. Мулатка делает тоже самое. — Но если они придумают вакцину, ведь что бы кто не говорил, но мы то знаем что «Советы» обогнали нас практически во всем на многие десятки лет.
Марианна поморщилась.
— Вакцину они не сделают, на это нужно очень много времени, даже с их оборудованием и ученными. Не успеют, сдохнут ублюдки раньше, не смотря на их супер развитие. Может они обогнали нас во многом, но не во всем, — с ядом в голосе говорила девушка, которую я совсем недавно обожал.
Я не мог поверить, что такая приятная девушка, добрая, отзывчивая, могла так высказываться о людях. Вот эти слова из ее уст звучали ужасно, пугающе.
— Но ведь создать вирус – это одно, а как его доставить на территорию врага? Ведь всем известно, что СССР надежно защищает свои границы на суше, в воде, космосе, а КГБ работает так хорошо, что шпионам почти не возможно проникнуть, а тем более провезти какие-то средства.
— Ха-ха-ха. Параллельно с изобретением вируса К- 79, на земле разрабатывался план по тому, как внедрить вирус на территории врага. У них появился такой план, ждали только нас и то когда мы закончим. Вот настал это день, — она снова подняла бокал.
— Это очень интересно. Но я слышал о том, что в СССР существует сверх засекреченный отдел, агенты которого проникают в стан так называемого врага и подрывают всю деятельность изнутри. Если не ошибаюсь «Красный Молот» называется отдел.
— Ах-ха-ха, ты веришь в это? Это специально придуманная история, чтоб нас запугивать. Слишком все преувеличенно о превосходстве СССР. Никакого «Красного Молота» не существует Майкл.
Я отпиваю из бокала: — Я бы так не был уверен на твоем месте, — заглядываю прямо в глаза девушки. Она замечает перемену во взгляде.
Я поворачиваюсь вправо. Ставлю бокал на столик. Тут же резко выбрасываю левую руку наотмашь. Ребро ладони врезается в боковую часть шеи Марианны. От резкого удара, схлопнулась сонная артерия кратковременно прекратив подачу крови и кислорода в головной мозг, что вызвало потерю сознания.
После удара я успел подхватить тело мулатки, только лишь бокал грохнулась об пол. Уложил ее на кровать и в течении минуты связал ее по рукам и ногам, не забыл вставить кляп, чтоб, когда очнется не наделала шума.
На секунду задержался, посмотрел на Марианну. Зря она конечно так о нас говорила, ох зря.
Быстро одеваюсь и выхожу из каюты. Через буквально два метра захожу в свою каюту, в которой последнее время появлялся совсем редко. Теперь мне нужно действовать быстро, четко, по плану, который в моей голове отпечатался как гравировка на граните.
Часы электронные настольные стоят на своем месте, на тумбочке возле кровати. Два движения и корпус часов разобран. Достаю небольшую микросхему и батарейку. Тут же рядом небольшое радио с телескопической антенной, которое здесь в космосе совсем бесполезное, но на вопросы членов команды я отвечал так «это радио моего отца и когда оно рядом со мной, то я чувствую присутствие отца». Все велись на эту слезливую историю, которую я сам придумал.
Радио тоже разбираю. Из него мне нужна микросхема, батарейка и сама антенна. Антенну присоединяю к микросхеме от радио. В специальный разъем вставляю батарейку. Чуть выше прикрепляю кнопку. Все это не замысловатое устройство сматываю изолентой. Получается неказисто, не красиво, но я-то знаю эффективность этого устройства, поэтому красота мне до одного места.
Микросхему с часов сунул в карман, батарейку тоже. Устройство в другой карман. Еще раз посмотрел на Марианну и вышел из каюты, заперев дверь за собой.
Никого в коридорах не было, поэтому я прошел беспрепятственно к пульту управления искусственной гравитацией. Туда тоже вошел без каких-либо помех. Тут конечно куча кнопок на пульте, все зашифровано и не зная, что нажимать ты никогда не сможешь сделать ничего в этой каюте. Но мне не нужно знать кучу всяких кодов и комбинация. Мне всего лишь нужно знать то, куда нужно вставить микросхему, и я это знал.
Вынимаю из кармана ту самую микросхему, снятую с часов. В дальнем углу комнаты приборная панель. Снимаю обшивку корпуса, внутри специальный разъем, в который вставляю микросхему. Обшивку цепляю на свое место. Теперь у меня две минуты, как раз хватит.
А направился я к командирской рубке. Туда вход не для всех, но за последние несколько месяцев я втерся в доверие и меня не раз пускали туда. Билли Сандерс, считал меня своим другом, я ему давал все поводы для этого. По этому, как только он увидел мое лицо через стекло в двери, то сразу же распорядился впустить меня.
Кроме Билли, тут находились еще несколько человек и те два агента, которые претворялись обычными сотрудниками исследовательской станции. С одной стороны –это могло затруднить все то что я задумал, а вот с другой – хорошо то что они здесь и не нужно искать по всей станции.
— Привет Майкл, — протянул руку Билли.
Я пожал ее. Затем украдкой посмотрел на часы. У меня еще минута.
— Что-то случилось Майкл? — спросил Билли, с неподдельной участью уставившись на меня.
— С чего ты взял? — спокойно, на мой взгляд, спрашиваю я.
— Ты какой-то обеспокоенный.
Хм, странно, обычно я не палюсь так. Что же случилось с моим актерским мастерством?
— Нет, Билли, тебе всего лишь показалось, — хлопаю его по плечу и натягиваю, на сколько смог, беззаботную улыбку. — Хотя скорей всего что-то все же случилось.
Билли насторожился, как и все остальные в каюте, а особенно двое агентов из специального отдела НАСА.
— Я заметил не понятно активное движение в столовой, — говорю я, — какой-то повод, но я о нем не в курсе.
Ребята заметно расслабились и стали улыбаться.
— Сегодня знаменательный день в жизни всех Американцев. Сегодня произошло то, к чему мы стремились вот уже несколько лет и у нас наконец-то получилось…
Он хотел еще что-то добавить, но в каюту вошел сам капитан Питерсон.
— Почему посторонние в командной рубке? — грозно спросил капитан.
Билли развел руками, показывая мне на дверь. Я снова смотрю на часы, двадцать секунд. Медленно направляюсь к выходу. Резко останавливаюсь и поворачиваюсь к Билли.
— Я кое-что нашел в коридоре. Не знаю, что это и откуда там взялось, — лезу в карман и извлекаю оттуда смотанную изолентой микросхему и антенну.
Говорил громко, чтоб все услышали и подошли как можно ближе. Показываю им то, что вытянул из кармана.
— Что это такое? — наклонившись, всматривается Билли в неказистое изобретение. Командир протягивает руку чтоб взять, но в эту же секунду звучит сигнал, который извещал о тот что искуственная гравитация отключилась.
— Что мать твою происходит? — выкрикнул капитан и тут же его стопы оторвались от пола. Да и мои тоже. Вот только остальные, как коровы на льду барахтались, не зная, как стабилизировать свое тело в невесомости, а я нормально чувствовал себя так как проведенных тренировок в невесомости столько много, что на этих всех болванов хватит.
Невесомость, неожиданность, мои преимущества. На приборе смотанному изолентой, вытягиваю немного антенну, направляю на одного из агентов и нажимаю кнопку. Тонкий, яркий луч устремляется к мужчине. Через долю секунды в агенте дымящаяся дырка, а сам мужчина замирает, закатив глаза под лоб медленно отлетает к стене совершенно не двигаясь. Сейчас он просто был похож на манекен, на те которые стоят в магазинах одежды. Не пройдет и минуты как в каюте подобных манекенов станет в разы больше.
Пока не опомнились, нажимаю еще раз на кнопку, во втором агенте появляется дырка. Он пару раз дернулся и застыл, завис в невесомости. Все остальные смотрят с ужасом, но это никак не повлияет на их участь. Третьим был поражен капитан, так как после агентов он был тем который представляет реальную угрозу, так как у него есть оружие. Луч пробил Питерсону левый глаз. Моментальная смерть.
Затем я расправился еще с тремя, которые пытались как-то свалить, но получалось плохо. В этих попытках и настиг карающий луч из устройства под скромным названием УА-2067. Остался один Билли, который застыл в страхе и даже не шевелился. Я даже подумал, что он помер от сердечного приступа, но губы его шевелились и даже услышал, то что он мне говорит: — Зачем? Майкл Зачем?
— Затем Билли, что нехрен изобретать то, что уничтожит людей.
— Так они же не люди – это же свиньи, недолюди…
Дальше я слушать не стал, а запустил луч из «указки атомной» в область сердца так называемого друга Билли. Шансов у него не было от слова совсем.
Среди болтающихся в каюте трупов, я подлетел к пульту управления. Нужно было действовать очень быстро. В первую очередь, с помощью «волшебной палочки», уничтожаю пульт связи с землей. На клавиатуре вбиваю коды, которые блокируют все входы и выходы. Получилось. Еще один длинный код, и я вхожу в систему, которая расстыковывает все модули. По очереди отправляю каждый в свободное плавание, то есть модуль столовой, все спальные, все технические модули. Оставляю только основной, лабораторию и там где Марианна. Все остальные умрут взаперти сразу же, как только закончится кислород. Мучительная смерть, но у меня нет возможности летать по коридорам и стрелять в каждого.
Вылетаю из командной рубки. Направляюсь в лабораторию. Набираю один код. Затем второй. Прохожу внутрь. В лаборатории нет никого, все видимо отмечают победу. Еще пять минут и нахожу то самое, что мне нужно. Небольшая пробирка, в крепком чемоданчике-сейфе, закрепленном в специальном штативе, так положено по технике безопасности.
Вылетаю из лаборатории и направляюсь к спальному модулю Марианны. Уже проделав большую часть пути, услышал за собой голос:
— Майкл – это ты?
Оборачиваюсь и вижу молодого сотрудника, уборщика. Этот парень прибирался в каютах специального назначения, то есть в лабораториях и у сотрудников, так как те были всегда заняты и не могли посвящать время уборке.
— Да, я. А, ты э-э-э…
— Коллинз. Эдвард Коллинз уборщик, — напоминает парень.
Я прекрасно знал, как его зовут, так как собирал сведенья на всех членов экипажа. Вот именно этот парень был так сказать белым пятном. Если на каждого у меня было достаточно информации, чтоб сделать какие-то выводы, то о Коллинзе я не знал почти ничего. Было это моим упущением? – нет, так как источники, из которых я все брал – сверхнадежные. Наши люди сидят на всех ступенях иерархии государства, поэтому со сбором инфы никаких проблем.
Об этом парне, честно говоря, я совершенно забыл, так как он вел скрытный образ жизни, то есть не показывался на глаза, можно сказать, очень и очень редко был на людях.
— Да, да, точно Коллинз, что происходит? — изобразил я испуг и полную растерянность.
Получилось отлично, уборщик повелся на мою игру.
— Я не знаю, что происходит. Я был у себя в каюте, отдыхал, как вдруг внезапно стал парить в невесомости, а через иллюминатор увидел, как стали один за другим отсоединяться модули. Попытался выйти из каюты, но дверь была заблокирована.
Так, как же он не улетел со всеми остальными. Ведь я отсоединил все спальные модули. Ага, как же я мог забыть, каюта Коллинза находится совсем рядом от лаборатории, чтоб вдруг в случае чего он мог быстро прибраться там и чтоб его не ждали.
— Как тебе удалось выбраться?
— Я знаю, как открыть дверь механическим способом. А тебе как удалось?
— Меня все это застигло в коридоре, я как раз направлялся к Марианне.
— А сейчас ты куда направляешься?
— Туда же.
— Но все модули слетели.
— Нет, не все Марианны остался. Она заблокирована внутри и рас ты знаешь, как открыть каюту – тогда помоги мне.
— Да, конечно, — ответил Коллинз, ловко оттолкнулся и подлетел ко мне с четким расчетом по скорости.
Тут же уборщик обратил внимание на небольшой чемоданчик в моей руке. Я в свою очередь обратил внимание на то, как он ловко управляет телом в невесомости.
— Так это же… — стал говорить Коллинз, уставившись на мою ношу.
Но договорить он так и не успел, а дернувшаяся рука за спину, было последним его движением. Луч сначала прожег ему грудь, затем и голову. Уборщик замер, зависнув посреди коридора. Не обращая внимания на отвратный запах поджаренной человеческой плоти, разворачиваю тело Коллинза к себе спиной, высматриваю то к чему дернулась его рука. И вот тебе пожалуйста, за поясом сзади торчит рукоять ножа. Достаю его, а нож то не простой, а вибрационный. Вот же гад, хотел меня проткнуть этой хренью.
Обладатели таких ножей не простые парни, а подготовленные бойцы специального подразделения НАСА, которые способны сражаться как в нормальных условиях, так и в условиях невесомости. А вот этот сам нож способен с легкостью проткнуть крепкую ткань скафандра, собственно для этого он и предназначен. Тут мне стало немного обидно, как я мог пропустить то, что этот парень из спецслужбы. Узнал, что есть двое и успокоился. Вот тебе и на, чуть было не обосрался и не запорол всю операцию. Вот же позорище. Тоже мне специалист разведки, диверсии и терроризма высшего класса.
Со смутными мыслями о своей профпригодности, направился к последнему оставшемуся спальному модулю, где меня поджидала Марианна, правда не по собственной воле.
Разблокировал дверь каюты механическим способом. Такая функция есть у всех дверей и люков на всей исследовательской станции. Всего лишь нужно знать, где находится скрытая панель с механическим приводом, я об этом знал и пользовался этим знанием.
Влетел в каюты, но Марианны на кровати не оказалось так как я просто забыл привязать ее к ней. Мулаточка болталась под потолком, извивалась связанная по рукам и ногам, а в таком положении была похожа на гусеницу. Я невольно улыбнулся. Подлетел, опустил ее на кровать. Развязал рот. Как и ожидал, она стала орать что есть мочи, звала на помощь. Терпеливо ждал пока она наконец-то не угомонится. Но Марианна оказалась намного настойчивее чем я предполагал. Пришлось втащить ей успокоительную пощечину. Подействовало мгновенно, а на месте удара появились красные следы от моих пальцев.
— Успокойся. Тебя все равно никто не услышит, — спокойно заявляю я, смотря на то, как девушка парит по каюте после пощечины.
— А где все?
— Думаю, ты знаешь ответ.
— Все мертвы?
— Пока не все. Но совсем скоро будут. Я надеюсь на это.
— Зачем Майкл. Почему?
— Вот почему, — показываю ей чемоданчик, который я забрал из лаборатории.
Она смотрит на него:
— Майкл… — замолкает, о чем-то думает. — Как твое настоящее имя? Кто ты?
— Это секретная информация, но тебе скажу. Имя мое Алексей, разведчик высшей категории, офицер Советской армии, агент специального подразделения КГБ «Красный Молот». Мне 88 лет, — выдаю я, чем привожу в шок девушку. — И кстати – это лицо, на которое ты сейчас смотришь, не мое настоящее. Мое лицо гораздо красивее и думаю, тебе бы больше понравилось, чем это.
Марианна офигевшая, смотрит на меня, не моргает, глаза округленные от удивления. Я же спокойный, очень спокойный.
— Ты чего добиваешься?
— Я уже всего добился. То, что мне нужно было сделать, я сделал. Зря вы изобрели вот это, — показал чемоданчик. — Из-за этого вы все умрете. Точнее уже умерли, ты осталась совершенно одна.
— Ты так просто вот убил столько людей и говоришь об этом, как будто раздавил тараканов, — возмутилась Марианна.
— Странные вы люди. Собираетесь убить миллионы людей вот этим вирусом, но возмущаетесь, когда убивают вас по делу. Ах да, я забыл, вы то нас не считаете за людей. Но по моему понятию вы просто сума сходите от зависти к нам. Мы вас обогнали во всем на долгие годы вперед, и вы от злости собираетесь уничтожить нас, но у вас ничего не выйдет «Красный Молот» настигнет вас везде.
— Браво. Патриотическая речь, ничего не скажешь. Вот только мы всегда будем пытаться вас уничтожить, так как все зло идет от вас.
— Хм, но это вам так рассказывают, а я вот вижу другое.
На чемоданчике открываю защитную крышку, которая скрывала под собой небольшой циферблат. Ввожу код из шести чисел. Чемоданчик открывается. Внутри, на специальном противоударном устройстве металлическая колба, которую я и достаю. Откручиваю крышку на колбе. Внутри стеклянная пробирка, помещенная в мягкий материал. Извлекаю ее оттуда. Показываю Марианне:
— А я вот вижу то, что зло идет от вас.
На лице девушки немой вопрос, но не касающийся того кто из нас истинный враг. Она хотела спросить другое, и я это знал.
— Как ты узнал все коды? Как ты смог отключить гравитацию? Как тебе удалось отсоединить модули? Как?
— Я же тебе говорю, что мы ушли далеко от вас во всем. Некоторое секретное оборудование я пронес на борт, и ваша охрана даже не заподозрила ничего. Оно и понятно, потому как они даже не знают, что подобное оборудование может существовать. Некоторое оборудование, установленное на внешней обшивке станции в течении долгого времени, считывало все коды, которые вводились на станции за все время. Поэтому я знаю доступы ко всему. Кстати, очень умно поставить код состоящий из чисел твоего дня рождения, но только на оборот, улыбнулся я, — а вот это помогло разобраться с твоими коллегами, — достал стреляющую палочку, — тут атомная батарейка, замаскированная под обычную и скажу тебе, что это уже устаревшая технология, а у вас до сих пор нет такой. А вот это, — поднял пробирку с вирусом, — поможет уничтожить вас. Чтоб вы нам больше не докучали. Благодарю тебя Марианна за то, что за свой счет изобрели оружие чтоб уничтожить самих себя.
Она побледнела, слезы из глаз каплями медленно разлетались по всей каюте. От уверенной в себе девушки ничего не осталось, теперь она рыдала как подросток, разочаровавшийся в первой любви. Я же ждал, чтоб предложить ей единственный выход для того чтоб она осталась в живых.
— У меня есть предложение.
Она затихла, перестала хныкать.
— Переходи на нашу сторону. Будешь работать на нас, за приличные деньги, гораздо больше, чем вам платят этими вшивыми долларами. Квартира, курорты, любимая работа. Что скажешь?
— Ты бы предал своих? — спрашивает девушка.
Больше мне ничего не нужно было говорить. Упрашивать ее нет смысла. Она права, я бы не перешел на другую сторону ни за какие деньги и она этого тоже не сделает.
— Давай так, переходишь на нашу сторону, и я обещаю, что вот это не будет использовано против твоего народа, — решил схитрить я.
Марианна задумалась, в глазах появился блеск, надежда промелькнула совсем рядом, но глаза снова меркнут, она отрицательно мотает головой:
— Нет, Майкл… прости, Алексей.
— Как знаешь Марианна. Это твой выбор, — я достал вибрационный нож.
В глазах мулатки я не увидел страха. Как только я приблизился к ней она закрыла глаза, приготовившись встретить свою смерть, но я не собирался убивать ее, а просто разрезал путы, которыми сам же и сковал ее.
Марианна посмотрела на меня непонимающе. Я же отлетев немного назад, смотрела на ее прекрасное голое тело, красивое лицо, шикарные волосы и красивенные, большие глаза.
— Я не понимаю? — говорит девушка, разводя руками.
— Что тут понимать? Не могу я тебя убить.
— Тогда кто это сделает?
— Взорвавшийся реактор сделает это.
— Но это получится, что все же ты меня убьешь?!
— Да, но не напрямую. Не глаза в глаза.
— А почему вдруг так? Ты убил всех на этой станции, уверена, убивал и до этого много раз, а меня не можешь, почему?
— После того, что у нас было, рука не поднимается, — честно отвечаю я.
— Вот как, так значит все то что было между нами не фальшивка, не задание, а все по правде. Без лжи?
— Вначале было заданием, но потом все переросло в настоящие чувства.
Марианна снова расплакалась, озаряя пространство каюты бусинами слез. Я не мог на это все смотреть.
— Ты не передумала? Соглашайся, будем жить в Советах вдвоем.
Она еще больше расплакалась, мотая головой.
— Тогда прощай, — опустив голову, едва смог выдавить из себя слова.
Разворачиваюсь, плыву к двери, по пути прихватил с собой чемоданчик, чтоб вернуть в него пробирку, которая мне еще пригодится. Точнее нашим ученым пригодится.
— Алексей! — не совсем правильно произносит на английском Марианна.
Я оборачиваюсь возле выхода из каюты. Смотрю на эту прекрасную девушку, которая предстала предо мной в обнажённом виде, зависшая посреди комнаты в облаке из слез, на фоне ярких точек звезд. Тут я понимаю, что вот эта картинка останется в моей голове до конца моих дней.
— Что? — еще тяжелее получается сказать.
— Если твои чувства ко мне настоящие, то прошу тебя, оставь пробирку здесь. Оставь ее, чтоб никто не пострадал от этого. Оставь если хоть немного любишь меня.
Я молча разворачиваюсь и вылетаю из каюты. Кручу ручку механического закрытия двери каюты, при этом смотрю на Марианну.
Остается сантиметров двадцать до полного закрытия двери. В оставшийся проем просовываю руку и отпускаю зажатую в пальцах пробирку. Стеклянный цилиндр зависает в невесомости, я же продолжаю закрывать дверь. Последнее что вижу перед закрытием так это то как Марианна улыбнулась.
Дверь закрыта. Механизм закрытия выведен из строя. Никто не выйдет и не сможет зайти. Замираю возле каюты на несколько секунд. Взяв себя в руки улетаю по коридору, как не крути, как бы не было больно или тяжело, а дело нужно довести до конца. Через полминуты я возле технологического отсека, где находится атомный реактор. Но сам реактор мне не нужен, мне нужен пульт управления.
Ввожу секретный код, который открывает даже заблокированные двери. Пульт управления. Достаю батарейку из кармана. Два провода. Подсоединяю в определенном месте. Теперь у меня есть час, пока система охлаждения будет бороться с растущей температурой в реакторе и совсем не сдастся.
По коридору в каюту со скафандрами. Привычными движениями снаряжаюсь в неудобный, чертовски надоевший мне гребанный скафандр. Проплываю к шлюзу выход. Там проверяю еще раз все. Норма. Нажимаю кнопку. Шипит выходящий кислород. Зеленый свет. Открываю люк. Выхожу наружу. На этот раз совершенно не любуюсь тем что происходит за бортом. Всего несколько часов назад меня картина за бортом радовала до остановки дыхания и так было на протяжении полутора лет. Но сегодня все поменялось.
Пролетаю над массивным корпусом станции, от которой я убрал не малую часть модулей. Сейчас скорей всего все те кто были в модулях, после паники почувствовали кислородный голод, который вызывает сонливость. Уснув они никогда не проснуться. Сами виноваты. Никто не заставлял делать всякую дрянь чтоб убивать советского человека. Лучше бы жрали свои гамбургеры, да отращивали животы перед телевизором, заливаясь пивом.
Нахожу свой тайник. Тот самый который считывал всю информацию, все коды, которые когда-либо набирались на станции. Эту штуку заберу с собой так как хреновина сверхсекретная. Хотя уверен, что наши уже придумали в разы круче.
Тут же в тайнике небольшой приборчик с одной единственной кнопкой, которую я и нажимаю. Кнопка загорается зеленым цветом. Зеленый это очень хорошо. Был бы другой, то есть красный – это плохо. Остался бы здесь навсегда и разделил бы участь Марианны. Хотя задание выполнить должен в любом случае, даже жертвуя собой. Но не сегодня. Теперь осталось только ждать, приблизительно пятнадцать – двадцать минут. Чем занять это время тягостного ожидания я знал, но не хотел. Все же, помаявшись несколько минут, полетел в то место которое для меня стало традиционным. Почему-то я был уверен в том, что меня там ждут.
Я не ошибся. Как только я подлетел к спальному модулю, сразу же возле иллюминатора увидел Марианну. Она ждала меня, всматривалась, уперевшись руками в стекло. Она так и не оделась, оставаясь в том, чем мать родила.
Я подлетаю вплотную к иллюминатору. Смотрю на девушку. Она улыбается, не отводит от меня взгляд, такое ощущение, что заглядывает прямо в душу, а скафандр не защищает от этого взгляда. Марианна плачет. Я держусь из последних сил.
Не знаю сколько времени продолжались наши переглядывания, но многое было сказано одними глазами. Но вот взгляд Марианны отвлекается и устремляется от меня куда-то в сторону, поверх моего правого плеча. Я же понимаю, что это за мной. Разворачиваюсь и вижу, как за метров сто от нас вспыхивают тормозные двигатели СРР-М-12. Небольшая ракета замедляет свой ход. Когда до нас осталось метров двадцать, остановилась совсем. Понимаю что транспорт задержался дольше чем положено.
Я снова поворачиваюсь к Марианне. Указываю ей на ракету и приглашаю ее еще раз, правда без какой-либо надежды на то что она согласится. Так и получается, она в очередной раз машет головой с улыбкой на губах. Показывает мне чтоб я уходил. Рисует сердечко в воздухе руками. Я отвечаю тем же. Она посылает воздушный поцелую коснувшись рукой прекрасных губ. Я по привычке касаюсь стекла шлема и в эту же секунду замечаю, как в руках Марианны зажата пробирка с вирусом. Не успел я закончить процесс отпускания воздушного поцелуя, как руки девушки напряглись, а пробирка лопнула от воздействия на нее. Я так и застыл с рукой возле шлема. Я видел, как из пробирки вылетел зеленоватый пар или что-то в этом роде. А уже через секунду лицо Марианны поменялось.
Я развернулся не в силах смотреть на то что происходит. Включил маневровые двигатели и направился к СРР. Открыв люк, залез внутрь. Задраил люк. Манипуляции с тумблерами и кнопками, уже через пару секунд в салоне кислород. Смотрю на второе свободное кресло и мысль о том, что его могла занять Марианна, вбивается в мой мозг. Не выдерживаю и смотрю на каюту Марианны. Но ее уже нет. Точнее ее тело там, в каюте, а вот ее нет.
Включаются ионные двигатели. СРР набирает скорость и уносит меня отсюда подальше. Еще через несколько секунд кормовые камеры фиксируют яркую, краткую вспышку. Рванул реактор станции, разнося все на мелкие осколки и заметая следы моего присутствия.
Теперь от Марианны остались одни воспоминания. Как же все меняется быстро.
Через несколько часов я буду на земле, на одном из секретных космодромов. Но еще не известно, чем для меня все закончится, я все же столько лет был на вражеской стороне, а перевербоки никто не отменял. Думаю, меня долго держать не будут, все выяснят очень быстро и дадут отдохнуть какое-то время. Потом вернут мне мое настоящее лицо, омолодят, попрошу, чтоб удалили воспоминания о Марианне, а может и не попрошу. Затем отправят на курорт. Наверное, так и будет. Наверное. Устал очень.