Окончание. Начало здесь https://dzen.ru/a/ZUR-SQHrewos4XRI.
СЪЕМКИ С КРАМАРОВЫМ В ЕГО ПОСЛЕДНЕМ ФИЛЬМЕ
- Александр, в Америке вам пришлось начинать жизнь с чистого листа. Что было самым сложным?
- Язык! Несмотря на то, что я снялся в двух главных ролях на английском языке, общался с англоговорящими актерами и режиссерами во время и вне съемочного процесса и мне казалось, мы прекрасно друг друга понимали, но когда я приехал в Штаты, я ужаснулся. Выяснилось, что я практически ничего не понимал ни по телевизору, ни в повседневном разговоре американцев между собой. Ни-че-го, ни слова! Это была настоящая драма! Я очень испугался!
- Но вы же очень настырный!
- И это, кстати, опять помогло. Первым делом я купил телевизор, и он работал у меня круглосуточно. Со временем стали выпрыгивать какие-то отдельные слова, потом фразы, следующий этап - это когда ты начинаешь смеяться над их шутками. И вот однажды – я хорошо это запомнил – еду на своей первой машине без кондиционера по знойному Санта-Моника бульвар, в поисках хорошей музыки кручу настройки приемника и попадаю на битловскую песню «Help!». Я ее с детства обожал! И вдруг, к своему удивлению, ловлю себя на мысли, что я понимаю про что они поют – весь текст песни стал понятен. Тогда я понял, что языковой барьер рухнул.
Ведь попасть в американскую среду и тем более на съемочную площадку без языка невозможно... Правда, я времени даром не терял. Познакомился в Лос-Анжелесе с Ильей Баскиным, Илья меня познакомил с Савелием Крамаровым. Они вместе в «Большой перемене» снимались и с тех пор дружили. Мы гуляли по Санта-Монике, общались.
- Крамаров после эмиграции (и особенно пластической операции) сам в Голливуде мало снимался. Они могли вам чем-нибудь помочь?
- Замолвить словечко продюсеру? Нет, конечно. Помогали советом: сделай так-то, пойди туда, сделай такие-то фотографии. Забегая вперед, скажу, что в 1994 году мы все трое встретились на съемочной площадке фильма «Любовная история» – с Аннет Бенинг и Уоррен Битти. Баскин, Савва и я играли там небольшие роли. К сожалению, для Крамарова эта работа оказалась последней.
- Недавно ваш коллега Юрий Колокольников мне рассказывал: приехав в Лос-Анжелес, какашки собачкины убирал на газонах пенсионеров, чтобы заработать на еду. А недавно снялся в легендарной «Игре престолов»!
- Да я его видел, когда он спал на пляже в спальном мешке, потому что больше некуда было приткнуться. Знал, что он актер, только приехал из Москвы. Мы там все друг друга знаем и достаточно быстро знакомимся.
- А вы жили на что?
- После того, как все сбережения закончились, устроился официантом в ресторан, потом барменом. Бармен – все-таки более высоко оплачиваемая элитная работа. В итоге много кем поработал.
- Самое экзотическое из занятий?
- Чернорабочий по сбору стадионного амфитеатра. Помню, таскал металлические балки, прикручивал гайки. Платили пять долларов пятьдесят центов – на тот момент минимальная заработная плата в Америке. Потом пошел учиться американскому актерскому мастерству - было интересно посмотреть, как они преподают.
- Ностальгировали по Родине?
- Очень! Не хватало ежедневного общения с близкими людьми. Не хватало Юли, Гриши, семьи Рутбергов, моих - мамы, папы, брата. Это было самое болезненное! Не хватало кино. В Голливуде проблема не только язык. Ты не можешь сниматься в американском кино, не будучи членом Гильдии, и при этом не можешь стать членом Гильдии, не снимаясь в американском кино. Замкнутый круг! Единственный вариант – сняться в массовке в трех фильмах, что я и сделал.
- Среди них интересные роли были?
- Первая моя роль была в «Разрушителе» с Сильвестром Сталлоне.
- Звучит интригующе!
- Небольшая роль, но то, что я оказался вот так один на один со Сталлоне прямо в кадре… Для меня это было потрясением! Подумал: хороший знак. Мы быстро нашли с ним общий язык. Пошутили, пообщались. Я прямо на съемочной площадке отснял около трех пленок, что было невероятной глупостью и наглостью и именно поэтому, наверное, сошло мне с рук. Потом я узнал, что в Голливуде фотографировать на съемочной площадке категорически запрещено - это нарушение всех авторских прав. За это сразу выгоняют со съемок и отчисляют из Гильдии.
- Но вам сошло с рук как крейзи рашн?
- Наверное, все подумали, что я какой-то блатной, потому что слишком фривольно вел себя со Сталлоне, а он мне в ответ дружелюбно улыбался.
Конечно, поступление в Гильдию стало моим прорывом, но не могу сказать, что открыло передо мной настежь все двери. Конкуренция там чудовищная! Ты приходишь на кинопробу, а там стоят еще двадцать претендентов на эту же роль. Причем это 20 человек со всего мира – с фактурными лицами, красивыми накачанными телами, абсолютно киношные. Я же вижу фактуру! Но постепенно, ты усердно нарабатываешь себе имя среди кастинг-режиссеров, они уже приглашают тебя не на начальный этап, а на встречу с режиссером и продюсером. И так далее. В результате ты становишься человеком, которого знают и ценят, как профессионала.
ИГРАТЬ НЕГОДЯЕВ НАУЧИЛСЯ В АМЕРИКЕ
- Российские актеры на западе обычно играю всяких негодяев. Какого самого «мерзопакостного» героя пришлось играть?
- Между прочим, именно в Голливуде я научился играть «нехороших людей», ведь в Советском кино у меня были только положительные герои. А какой из них был самым мерзопакостным? Не так давно, как раз в российском, очень классном сериале «Неравный брак» я сыграл бизнесмена-депутата – крайне отвратительную личность. Один знакомый сказал: «Ты там настолько мерзавец, что, глядя на тебя, хочется… плюнуть в телевизор!»
- Отличный комплимент актеру!
- Я считаю, что да. Отрицательных героев все равно кто-то должен играть. И лучше это сделаю я, потому что знаю, как это сделать хорошо.
- Принимали все предложения американских режиссеров?
- Нет. Не могу сказать, что отказывался от каждого второго сценария, но отказы были. Причины? Скучно. Неинтересно - ни творчески, ни коммерчески. А кто персонаж – маньяк, псих или кровавый убийца – для меня абсолютно не важно.
- Можете назвать тройку-пятерку самых важных для вас фильмов в Америке?
- Назову «Универсальный агент» - с Дольфом Лундгреном, где у меня одна из главных ролей. Хорошая, крепкая роль была в детективном триллере «24». Очень дорога работа в супер популярном сериале «JAG» («Военно-юридическая служба») – про военную адвокатуру. У меня там шикарная роль русского офицера, который приезжает из России вести свое расследование. Причем, как раз «хорошего русского» - позитивного, доброго, душевного.
- Говорят, по профессиональному отношению к съемочному процессу американцам нет равных. Что больше всего в этом плане вас потрясло там?
- Расскажу две показательные истории. На картине «Разрушитель» я работал около месяца, со всеми успел перезнакомиться. Однажды прихожу на съемочную площадку в указанное место и время и вдруг вижу: вокруг нет ни одного знакомого лица. Я сначала испугался, не перепутал ли я сам что-нибудь. Нет, все верно! Ничего понять не могу. Наконец нашел знакомого повара. «Что случилось? Где все?» Оказывается, съемочная группа опаздывала от графика на два дня, поэтому продюсер – щелк! - в мгновение уволил ассистента директора, занимающегося организацией съемочного процесса, со всей его командой. Все! За один день 120 человек потеряли работу, а другие 120 – нашли. Всего лишь за то, что они отстали от графика.
- Круто!
- Это сделал Джоэл Сильвер – известный американский продюсер, снимавший «Матрицу» и «Крепкого орешка». А вторая довольно забавная история связана с Клинтом Иствудом и съемками в его фильме «Космические ковбои». Роль у меня там совсем маленькая - как актеру гордиться нечем. Но как опыт работы с великими мастерами Голливуда и мирового кино – для меня бесценный. Вообще встреча с Иствудом оставила очень яркий след.
- Профессионал?
- Вот представьте: позвонил агент: «Саша! Маленькая сцена – всего одно предложение. Но это фильм «Космические ковбои», режиссер Клинт Иствуд». Я говорю: «Конечно!» Пришел на студию, в маленьком кабинетике молоденькая девочка с камерой: «Представьтесь и скажите ваш текст». (Смеется.) Через месяц звонок: «Ты получил роль! Вот адрес».
Под Лос-Анжелесом есть город Дауни, часа полтора-два езды на машине. Проезжаю сначала жилые районы, потом промзону, затем – заборы из колючей проволоки, вышки с автоматчиками. Оказалось – это секретный объект NASA! Вхожу в огромный зал и вижу невероятных размеров во всю стену экран, на котором какие-то космические корабли летают… Иствуд сразу спросил: «Знаешь, почему ты получил эту роль, Алекс?» «Нет». «Потому что ты в одном предложении сумел меня убедить, что ты инженер». Я говорю: «Так я и есть инженер - учился в МАИ!» «Отлично, добро пожаловать в мою команду!» Он коротко объяснил задачу. «Понятно?» «Да». Я становлюсь на точку. В зале находилось несколько сотен (!) человек, а такой идеальной тишины я в жизни не слышал ни на одной съемочной площадке. «Приготовились! Начали!» Я импровизирую сцену. «Стоп! Снято!» Я говорю: «Как снято? Это же была репетиция!» «Нет, Алекс, - сцена снята. Я в тебе не ошибся. Молодец! Переходим к следующей сцене».
- Какие ощущения остались?
- Всего один этот дубль дал мне точное понимание, что такое Клинт Иствуд и его команда. Ты попадаешь в чрезвычайно слаженный четко работающий механизм, где практически не бывает ни сбоев, ни просчетов. Меня поблагодарили, я уехал домой. На следующий день звонит мой агент: «Алекс, ты настолько понравился Иствуду, что тебе продлили контракт еще на три недели». И я еще три недели продолжал играть русского инженера, продолжая импровизировать, ведь текста в сценарии не было.
- Выходит, сняться в классном голливудском кино даже в малюсенькой роли – это уже престижно?
- Конечно! Как говорил Станиславский: «Нет маленьких ролей, есть маленькие артисты». Есть великие мастера эпизодов! Но в Голливуде есть еще и материальный стимул. Во-первых, хороший фильм - огромная галочка в твоем резюме, а, во-вторых, это хорошие деньги. Это в России – ты получил зарплату за съемочный день и - до свиданья! А в Голливуде есть такое понятие как авторские права. От каждой продажи фильма, телесериала на любой другой рынок - я получаю соавторские.
- То есть если вдруг захотите плюнуть на все… Этих денег хватит, чтобы жить припеваючи?
- Может, не жировать, но в принципе да. С голоду уж точно не помру!
ЧУТЬ НЕ СНЯЛСЯ У ТАРАНТИНО
- Насколько я знаю, в 2002 году на съемках сериала «Шпионка» вы ставили русский акцент Квентину Тарантино.
- Да, на этой картине я работал техническим консультантом по России. Но у этой истории любопытное продолжение…
- Расскажите.
- Во время съемок помимо акцента, я дал Тарантино несколько советов чисто актерских. Он был поражен: «Клево! Ты кто такой?» Я объяснил, что вообще-то я – актер. На следующий день он встречает меня словами: «Все, я понял: ты будешь сниматься в моем новом фильме. Это будет сумасшедший фильм - все просто офигеют! У тебя там отличная будет роль!» Спрашиваю: «Как фильм называется?» «Kill Bill» - «Убить Билла»!
- ?!
- Через неделю я подписал контракт и две недели мы репетировали... За неделю до нашего вылета на месяц в Пекин продюсер Лоуренс Бендер устроил в своем особняке в Беверли Хиллз вечеринку по поводу отлета. Все бухают, веселятся... За три дня до вылета звонит Бендер: «Алекс, у меня для тебя две новости – хорошая и плохая. С какой начать?» «Давай с плохой». «На вечеринке Квентину нашептали каких-то новых идей, он переписал сценарий, и твоя роль - вырезана. Поэтому ты в Китай не едешь!» Блин! Чувствую, как у меня опускаются все внутренности. «А хорошая?» «Мы тебя очень любим и ценим как актера, поэтому ты получишь все свои деньги по контракту».
Мало того, что я получил все по контракту, так я до сих пор получаю деньги за фильм, в котором не снимался ни дня.
«МЕРИЛ СТРИП – ПРОСТО БОМБА!»
- Наверное, в Америке не всегда так везло. Как вы выходили из тупиковых ситуаций?
- Как и в любой, в актерской профессии есть взлеты и падения. Были годы, когда я делал по четыре-пять крупных работ, а были когда – одна-две. Но я никогда не бездельничал. В Лос-Анжелесе открыл свою актерскую школу, получил серьезное финансовое образование, в разные бизнесы деньги вкладывал – в дизайн, финансовые услуги, строительство, компьютерные технологии. Глупо сидеть дома и сходить с ума, от того, что тебе не звонят агенты. Кстати, несмотря на все трудности адаптации, я считаю, что я, все-таки, как первопроходец показывал многим людям, как надо и как не надо. В этом плане мой опыт достаточно интересен.
- Какие личности, кроме Иствуда, оставили самый яркий след?
- Даррелл Хитман – это один из моих первых учителей в Америке. Мощная личность! Он ребенком снимался с легендарным Михаилом Чеховым, учился у него. Получается, он передал мне частицу живого Михаила Чехова, его упражнения и технологии... Конечно, Сталлоне произвел сумасшедшее впечатление.
- Чем?
- Невероятно остроумный, по-настоящему, реактивный человек, который, стоит ему появиться на площадке, в одно мгновение завладевает вниманием всех! Мерил Стрип… Я не сталкивался с ней на съемках, а познакомился на Красной площади в рамках Московского кинофестиваля. Просто бомба! Она в какой-то степени перевернула мое понимание, что такое актерское мастерство. Харизма феноменальная! Не зря же она – самая успешная актриса в истории Голливуда с самым большим количеством номинаций на «Оскара».
- Правда, что вся американская актерская школа базируется на системе Станиславского. Или это наш миф, который мы сами придумали, и только сами в него свято верим?
- Нет, это никакой не миф! В свое время Станиславский сделал настоящую революцию, когда он приехал со своими спектаклями в Нью-Йорк. Он просто «взорвал» театральную Америку и до сих пор является в этой сфере авторитетом номер один. Конечно, позже возникли великие американские учителя - продолжатели его системы, которые, может быть, и непосредственно с ней не связаны. Но так или иначе, Станиславский там - это как в науке Пифагор или Ньютон. Без законов, открытых им, – никуда!
- Вскружить головы голливудским красоткам, завести красивые романы вам удалось?
- Нет. Да у меня и не было такого желания. После развода с Юлей я женился на русской девушке Ане. В Америке у меня была семья, родился сын.
- Разве творческим людям это когда-то мешало?
- Все равно сказывается разница в культурах, в языке, менталитете. К тому же для Голливуда семейные узы и романы немножечко вторичная история – там все целенаправленно концентрируются только на своей карьере.
«ИСКУССТВО КАК ВЕЛОСИПЕД – НАДО КРУТИТЬ ПЕДАЛИ»
- В СССР у актеров были три проблемы: алкоголь, «звездная болезнь» и забвение. Вы с чем-нибудь из этого списка уже в зрелые годы всерьез сталкивались?
- Я – не пьющий человек. У меня отец злоупотреблял, поэтому у меня отторжение алкоголя было изначально. «Звездной болезнью» никогда не болел. Был и остаюсь человеком, который ценит людей и общение. Потом, мне есть на кого ровняться: действительно великие – Мерил Стрип, Сталлоне, Клинт Иствуд, как те же Евстигнеев, Дуров – это удивительно легкие в общении люди, они никогда не дают тебе понять, что они вроде бы звезды, а ты – ничтожество. А забвение? Как говорил великий педагог Щукинского училища Юрий Васильевич Катин-Ярцев, у которого мне посчастливилось учиться: «Саша! Искусство как велосипед – надо крутить педали! Иначе ты быстро упадешь». И так оно и есть. Надо крутить педали каждый день, чтобы развиваться и идти вперед.
- Александр, чтобы резво крутить педали, нужно быть в отменной форме, как вы. Поделитесь секретом. Матушка-природа постаралась?
- И матушка-природа, и многолетние занятия йогой, спортивные увлечения… Бегаю, прыгаю, плюс определенная диета. Как хобби у меня подводное плавание. Люблю поиграть в пинг-понг, на лошадях поскакать. И потом не люблю я скучной жизни. Мне всегда хочется, чтобы было весело, интересно, люблю изучать новое, читать, учиться сам и учить других – для меня это жизненно важно.
- Их много. Развод с американской женой обострил чувство родины. И еще одна очень важная причина – моя мама. Она стала себя хуже чувствовать, и мне захотелось провести побольше времени с ней. С 2004 года я опять стал часто сниматься в российских лентах, их становилось все больше, роли - все интересней. Поэтому я решил переехать обратно в Москву.
- Складывается ощущение, что вы везучий человек. Фортуна к вам благосклонна?
- Очень! Захотел стать актером – и я им стал. Мечтал работать в Голливуде – в какой-то степени это сбылось. У меня трое замечательных сыновей, я полон сил и творческих планов, которые, уверен, сбудутся.
- И последний вопрос. Какой неожиданности можно ждать от вас в будущем? Готовы опять резко изменить жизнь – например, уйти с головой в какой-нибудь совсем уж неожиданный бизнес, стать фермером и уехать в деревню…
- Конечно!
- Постричься в монахи…
- Не исключаю даже такого. Есть две мудрости, которым я стараюсь следовать: «Никогда не говори никогда» и «Не удерживай то, что уходит, не отталкивай то, что приходит. И тогда счастье само найдет тебя». Я никогда не закрываю для себя ни одной двери. Я считаю, что нужно с открытым сердцем и открытыми глазами идти навстречу своему будущему.