Если вы будете следовать в Холмск, то наверняка проедете этот неприметный поворот. За ним на небольшом холме в окружении алых гвоздик и детских игрушек стоит черный гранитный памятник с надписью на корейском и русском языках. Появился он здесь в память о трагедии, произошедшей 20-23 августа 1945 года, когда жертвами японских милитаристов стали 27 корейцев из числа мирных жителей деревни Мидзухо.
Возможно, если бы не расследование контрразведывательной организации «Смерш», мы бы и не узнали, что происходило здесь в жаркие августовские дни 1945 года, когда советская армия уже начала продвигаться вглубь острова, а японский император в эфире национального радио объявил о капитуляции.
Расследование трагедии в деревне Мидзухо началось примерно спустя год после описываемых событий, но только в 2022 году были рассекречены материалы уголовного дела.
Как корейцы оказались на Сахалине?
После победы в войне 1904-1905 гг. японцы принялись активно заселять южную часть острова. Правительство страны предоставляло немало различных льгот для переселенцев: денежные пособия, выдача стройматериалов и бытовых принадлежностей. Число крестьянских дворов на Карафуто стало расти, а за счет многодетности японских семей увеличивалось и число населения.
Помимо японцев, на остров прибывали и корейцы. Однако их уже привозили насильно в качестве дешевой рабочей силы. С 1910 страна утренней свежести фактически стала колонией Японской империи. Помимо прочих проблем, вызванных оккупацией, в Корее буйным цветом цвела безработица. Люди были готовы на все, чтобы добыть хоть какие-то копейки для своих семей. Тут-то и появлялись японские агенты, которые с елейными улыбками приглашали на заработки в префектуру Карафуто (Южный Сахалин). Таким образом, в результате вербовки на Сахалин было вывезено около 70 тысяч человек. Условия жизни и труда были сущим кошмаром. Каждый японский солдат чувствовал себя полноправным судьей и имел право применять любое наказание, какое только ему заблагорассудится. Люди оказывались в патовой ситуации: полное бесправие и невозможность выбраться с острова.
Подготовка
Япония капитулировала еще 15 августа. Народ бросал обжитые дома, хозяйство и спешно собирал нехитрый скарб, чтобы добраться до порта Отомари и оттуда отплыть на Хоккайдо. Что будет, когда придет советская армия?
Но больше всего наступление беспокоило местных жителей из числа бывших солдат императорской армии: Хосокава Хироси, Морисита Ясуо, Чиба Масаси, Нагаи Котаро, Курияму Китидзаемон, Киосукэ Дайсукэ. Собственно, они и выступили главными инициаторами резни. Приводилась масса аргументов в пользу зачистки. Например то, что некоторые местные корейцы знают русский язык и смогут выдать врагу местоположение спрятанных японских семей, а также с радостью присоединятся к расправе (в которой не было сомнений), памятуя свое бесправие и многочисленные унижения. Говорилось о случаях шпионажа, грабежей и насилия в отношении японских женщин. Правда, никем не подтвержденных. Скорее всего, лидеры преступной группы опасались того, что их, как бывших военных, выдадут в первую очередь.
Однако уговаривать и убеждать кого-либо не было необходимости. Не понадобилось даже выставлять это как «официальный приказ властей». К бывшим военным без лишних вопросов примкнули другие местные жители и члены молодежной организации «Сэйнендан». Для последних один из организаторов - Хосокава Хироси, был не просто учителем, а признанным авторитетом. Его почитали за силу, бесстрашие и решительность. Сэнсэй отождествлялся с образом совершенного воина, быстрым, как молния или удар меча. Надо отметить, что полицейский-представитель власти и староста деревни от участия отказались.
Расправа
«Приговор» приводили в исполнение поэтапно, используя огнестрельное оружие, сабли, кинжалы и колья. Самое крупное убийство произошло 22 августа. На рассвете группа японцев окружила барак, в котором проживала группа корейцев-землекопов. Был проведен детальный инструктаж. Лидеры наставляли действовать четко и слаженно, чтобы нападение было внезапным и у корейцев не было возможности разбежаться. Нападающие не пожалели ни женщин, ни детей. Руководствовались следующим соображением: если русские узнают про убитых корейцев, то учинят расправу над всей деревней, поэтому нужно убрать последних свидетелей. За возможного «свидетеля» посчитали и шестимесячного ребенка. Жертвами расправы стали 18 мужчин, 3 женщины и 6 детей.
Расследование
Как уже говорилось в начале статьи, расследование трагедии началось почти через год, как раз во время Токийского процесса-суда над японскими военными преступниками. Многочисленные слухи, доходившие до новой власти, стали поводом для проверки версии возможного преступления в отношении корейского населения деревни Мидзухо. 16 июля 1946 г. по деревне прошла первая волна арестов: были арестованы братья Хосокава, Киосукэ Дайсукэ, Чиба Масаси, Какута Тиодзиро, Нагаи Котаро, Митинака Тадао и Хасимото Сумиеси. Прибыла специальная комиссия, в присутствии которой стали вскрывать прошлогодние захоронения. Первая страшная находка была обнаружена в огороде Куриямы Китидзаемон – одного из организаторов расправы. Шаг за шагом следствие восстанавливало хронологию событий, извлекая из-под земли изуродованные останки. Комиссия, проводившая эксгумацию, установила, что многочисленные переломы и раны жертв свидетельствует о применении тупых, колющих и острорежущих орудий. Все убийства носят характер зверств, а тела были зарыты без соблюдения каких-либо правил захоронения. Приведем цитату из допроса Хисокавы Хироси: «…я не могу признать за собой вину в том, что убийства, совершенные нами, носили характер зверств. Убивая корейцев, мы не ставили своей целью причинить какие-либо мучения. Убийства в основном совершены саблями, вы сами понимаете, что с одного удара убить трудно, тем более что человек сопротивляется и убегает. Поэтому вместо одного удара наносили больше, т. е. до тех пор били, пока человек не умирал».
Итоги
Следствие не затянулось, и уже 30 сентября всем участникам был вынесен приговор: семерым – высшая мера – расстрел, остальным – лишение свободы в исправительно-трудовых лагерях сроком на десять лет.
На данный момент в открытом доступе информации о резне в Мидзухо крайне мало. Долгое время единственным источником являлась книга сахалинского писателя К. Гапоненко «Трагедия деревни Мидзухо», которая была переведена на японский и корейский языки. Историки говорят, что автор приправляет сюжет некоторой «художественностью», но при этом отдают должное результатам проведенной исследовательской работы, благодаря которой подробности расследования в Мидзухо не были похоронены в архивах.
Увы, Мидзухо не единственный пример бессмысленной кровавой расправы японских милитаристов над корейским населением Карафуто. Расстрел в Камисуке (Леонидово) и резня в Оку-Найоси (Первомайск) дополняют список жертв, чьи имена, по большей части, даже не удалось установить. Однако они отнюдь не безымянны. Каждая невинная жизнь, отнятая в ходе той страшной войны – иллюстрация того, до чего может доходить человек в своем желании доказать свое превосходство над кем бы то ни было.
Об этой истории не расскажут на экскурсиях по острову.Чаще всего турист приезжает сюда с другим запросом. По этой причине многочисленные памятники давно минувших дней уходят в тень величия и красоты Нового Сахалина. Сахалина наших дней, так сказать.И все же они есть и служат свидетельством того, что Сахалин – край со сложной судьбой и историей, наполненной трагическими событиями.
#сахалин #дальнийвосток #деревнямидзухо #путешествияпороссии