Добрый вечер, друзья! Сегодня на канале рубрика: "Из фондов библиотеки". Мне иногда удачно подворачиваются или в буквальном смысле выпадают с полки книги, которые я давно искала, или хотела почитать. Так вышло с маленькой синей книжицей "Записные книжки" пера Иехиела-Лейб Арьевича Файнзильберга, больше известного широкой публике, как Илья Ильф. Возможно, вы удивитесь, но эту папину книжку я читала уже лет в 15, а потом по-тихому забрала себе, положила в ящик и забыла на некоторое количество лет. По большому счету, юмор и сатира Ильфа весьма своеобразны, но у меня это, видимо, от папы, который знает "12 стульев" и "Золотого теленка" буквально наизусть, когда я снова нашла эту книжку, я читала и смеялась, как 35 лет назад.
Книга "Записные книжки" была выпущена в 1957 году и довольно хорошо зачитана, значит были фанаты и поклонники этого тонкого местечкового юмора. Конечно, были и есть, просто есть люди, которым надо, чтобы было все написано черным по белому, и, дочитав последнюю букву фразы, она ему должна быть понятна. Здесь дела обстоят немного иначе. Ты читаешь фразу, иногда понимаешь сразу, а, порой, надо прочитать туда и обратно и еще пойти подумать.
Про Ильфа хорошо написал его соавтор, Евгений Катаев, всем известный, как Евгений Петров. В предисловии в к этой книге он вспомнил про их ссору с Ильей Арнольдовичем:
Вообще говоря, мы ссорились очень редко, и то по причинам чисто литературным – из-за какого-нибудь оборота речи или эпитета. А тут ссора приключилась ужасная – с криком, ругательствами и страшными обвинениями. То ли мы слишком изнервничались и переутомились, то ли сказалась здесь смертельная болезнь Ильфа, о которой ни он, ни я в то время еще не знали, только ссорились мы долго – часа два. И вдруг, не сговариваясь, мы стали смеяться. Это было странно, дико, невероятно, но мы смеялись. И не каким-нибудь истерическим, визгливым, так называемым чуждым смехом, после которого надо принимать валерьянку, а самым обыкновенным, так называемым здоровым смехом. Потом мы признались друг другу, что одновременно подумали об одном и том же – нам нельзя ссориться, это бессмысленно. Ведь мы все равно не можем разойтись. Ведь не может же исчезнуть писатель, проживший десятилетнюю жизнь и сочинивший полдесятка книг, только потому, что его составные части поссорились, как две домашние хозяйки в коммунальной кухне из-за примуса.
Все гениальное просто! Видимо, по этой причине когда по телевизору начинают показывать "12 стульев", вы невольно "прилипаете" к экрану, хоть и смотрели эту картину раз 25, а то и больше. Единственно, в этот момент вас может терзать сомнение, что в данный момент вы бы предпочли "12 стульев" Леонида Гайдая, а тут показывают "захаровский" шедевр.
"Остап Бендер был задуман как второстепенная фигура, почти что эпизодическое лицо. Для него у нас была приготовлена фраза, которую мы слышали от одного нашего знакомого бильярдиста: «Ключ от квартиры, где деньги лежат». Но Бендер стал постепенно выпирать из приготовленных для него рамок. Скоро мы уже не могли с ним сладить. К концу романа мы обращались с ним как с живым человеком и часто сердились на него за нахальство, с которым он пролезал почти в каждую главу. Это верно, что мы поспорили о том, убивать Остапа или нет. Действительно, были приготовлены две бумажки. На одной из них мы изобразили череп и две косточки. И судьба великого комбинатора была решена при помощи маленькой лотереи. Впоследствии мы очень досадовали на это легкомыслие, которое можно было объяснить лишь молодостью и слишком большим запасом веселья".
«Записные книжки» Ильф вёл с 1925 года до самой смерти. Туда включались дневники поездок по СССР и другим странам, наброски будущих очерков и фельетонов, удачные фразы. Подготовительные записи вычёркивались, если они переносились в новые сочинения. Постепенно «Записные книжки» превратились в особое художественное сочинение, напоминающее исповедь. Там есть зарисовки, напоминающие стихотворения в прозе, критические и пародийные отзывы о советской жизни. В книге есть и символическое определение СССР, для которого автор использовал заглавие книги М.М. Пришвина «В краю непуганых птиц»: «Край непуганых идиотов», а рядом слова: «Самое время пугнуть». По мнению Евгения Петрова, книга получилась «поэтичная и грустная». Издать «Записные книжки» в СССР удалось лишь со значительными сокращениями, но многие мысли быстро стали крылатыми и разошлись в народ.
Немного процитирую:
Был он всего только сержант изящной словесности
Совхоз называется "Большие Иван Семенычи".
Артель "Красный бублик". Или "Булка Востока".
Люди нашего круга не умирают с голоду.
Изобретенческие вопросы.
Выдали замуж за налетчика.
Бабаедов.
Как солдат на вошь.
Как архиерей на приеме.
Разыграли лотерею до срока.
Я пришел к вам, как мужчина к мужчине.
Такой некультурный человек, что видел во сне бактерию в виде большой собаки.
Со времени разрушения храма не было кушанья вкуснее рубленой печенки.
Кроме литературной деятельности, у Ильи Ильфа была еще одна большая страсть – фотография. В 1929 г. у него появился фотоаппарат, и с тех пор он с ним не расставался. Евгений Петров в шутку жаловался: «У меня было на сберкнижке восемьсот рублей, и был чудный соавтор. А теперь Илья увлекся фотографией. Я одолжил ему мои восемьсот рублей на покупку фотоаппарата. И что же? Нет у меня больше ни денег, ни соавтора… Мой бывший соавтор только снимает, проявляет и печатает. Печатает, проявляет и снимает…»
В 1935 году Илья Ильф и Евгений Петров провели в Америке почти 3 месяца. За это время они успели дважды пересечь страну от края до края. Свои впечатления от поездки они описали в цикле рассказов «Одноэтажная Америка». Во время путешествия у Ильи Ильфа открылся давний туберкулез легких, который ему диагностировали еще в начале 1920-х годов. Эта болезнь и стала причиной его преждевременной смерти 13 апреля 1937 г.
«Такой грозный ледяной весенний вечер, что холодно и страшно делается на душе. Ужасно, как мне не повезло». Это все, что он написал о себе.