Она дебютировала в прямом эфире, когда ей было шестнадцать лет. Ещё в школьные годы стала семикратной чемпионкой России по чирлидингу и кандидатом в мастера спорта. А когда исполнилось восемнадцать, эта красотка отправилась бороться за звание Мисс России. И то ли ещё будет: эффектная блондинка Александра Сташкевич знает, чего хочет от жизни. Сейчас она наслаждается работой на клубном телевидении хоккейного «Рубина», очень любит свою сестру и мечтает развиваться в спортивной журналистике.
Неугомонная тюменка
– Ты не устала давать интервью за последний месяц?
– Да нет, можно ещё (улыбается). И, если честно, я не ощущаю к себе повышенного внимания. Ни со стороны СМИ, ни со стороны мужчин. Хотя многие думают по-другому. Меня это не расстраивает, а, наоборот, всё устраивает. Расстраивает, наверное, только тех, кто охотится за какими-то горячими подробностями моей жизни – а у меня всё спокойно.
– А во время «Мисс Россия» интерес ощущался?
– Конечно, он был. Ведь столько роскошных девушек собралось в одном месте, как без этого. Но больше всего внимания я ощущала от своего дяди – о, его поддержка точно ни с чем не сравнится. Как-то ко мне подошла пресс-атташе конкурса и сказала: слушай, а Санярик-то лучшая. Я сначала не поняла, о чём она, а потом дошло: это мой дядя писал под каждым постом! Даже под фото победительниц умудрился(смеётся).
Но вообще нас отгораживали от лишнего внимания. Мы жили в подмосковном санатории, и какой замечательный там контингент – бабушки и дедушки. Они общались с нами, это было так мило. Какие-нибудь бабулечки могли выйти с мастер-класса по рисованию, подходили ко мне и просили выбрать лучшую картину. Но, конечно, я отвечала, что все замечательные, к чему спорить.
– В сети, однако, под новостями о тебе писали и негативные комментарии. Как ты на них реагировала?
– В спорте я сталкивалась с подобным, поэтому никак. Сама ничего не читала. Люди иногда показывали, возмущались, мол, как так можно. А я отвечала, что не всё ли вам равно? Эти комментарии оставляют обиженные на жизнь люди. Моё мнение, если ваша землячка поехала представлять Тюмень на уровне страны, то надо сплотиться и поддержать, а не лить грязь.
– Пожалуй, мало кто знает, что за яркой картинкой «Мисс России» стоит тяжёлая и упорная работа.
– Так и есть. Многим кажется, что на конкурсы девочки приезжают красоваться, ходить по салонам. На самом же деле всё, как на спортивных сборах. Я хорошо помню, каково это. Поэтому некоторым было тяжело пройти три недели, но не мне.
Каждый день мы по три часа дефилировали на каблуках – как тренировка. Ходили на занятия для роста мышц, в бассейне плавали. Хотя я лишь пару раз сходила. Там горка была, как в аквапарке, и когда я на неё поднялась, инструктор спросил: ну что, едем за победой? Я сказала, едем! Но чуть-чуть не доехала (улыбается).
– Много мозолей натёрла на дефиле?
– Честно: ни одной. Сама была в шоке. Все страдали от них, а у меня только ноги отекали иногда.
– Был ли на конкурсе момент, когда тебе хотелось всё бросить и уехать домой?
– Случалось, но я не помню, из-за чего конкретно. Из-за усталости, наверное, потому что мы вставали в семь утра, а ложились за полночь. Дни были насыщенные, и силы иногда покидали. Но я брала себя в руки каждый раз.
– Ночью перед финалом крепко спала?
– Абсолютно. Когда я переживаю, у меня почему-то сводит левую руку: я левша, кстати. А тут не было ни единого намёка на мандраж. Лежала и думала, а что со мной происходит, почему мне не страшно? Знаю, что очень многие нервничали, а я за кулисами брейк-данс танцевала, шутила. Только из-за прически волновалась, потому что мне сильно закрутили локоны, как у Мэрилин Монро, а я не сильно такое люблю. Ходила к стилисту и просила, чтобы исправили. Перед вторым выходом на сцену тоже подходила, и он уже мне говорил: ну, иди сюда, моя неугомонная тюменка. И причёсывал по новой, чтобы я вышла с лучшей причёской.
– И что, это ни разу не было похоже на то, что ты испытывала на соревнованиях?
– Вообще не похоже. На «Мисс России» я просто кайфовала, ловила себя в моменте. А на турнирах обычно жёсткий накал, и это стресс для организма. Помню, как мы ездили на чемпионат Европы в 2016 году в Австрию. Разница с Тюменью во времени – минус четыре часа. И в чём дело: утром мы проснулись и сразу поехали в зал. Я не успела позавтракать, привести себя, как следует, в порядок. А выступление только в девять вечера – по Тюмени в час ночи. Провела весь день в таком состоянии, едва в обморок не падала. Думала, что отключусь во время программы, и задний споттер щипала меня за ляжку, чтобы держать в тонусе – это такой восстановительный элемент у нас. Вот такие моменты бывали, а на конкурсе красоты их априори не существует.
Дядя Саша
– Очень мощную поддержку тебе оказывали болельщики «Рубина». Даже букет подарили!
– Они вообще лучше люди на свете. Все три недели писали мне приятные вещи, были на связи. Даже чаще, чем я с мамой созванивалась – это что такое (смеётся). И дома очень душевно встретили. На первой игре подошли ко мне толпой, попросили закрыть глаза, когда я их открыла, увидела этот самый огромный букет. Сдержала эмоции, но меня это так растрогало.
– Когда впервые брала флэш-интервью, думала, что фанаты могут тебя не принять?
– На самом деле, я об этом не переживала. Я получала удовольствие: мне было 16 лет, впервые в прямом эфире. Конечно, отработала с недочётами, но потом стало получаться. Пресс-атташе клуба Наташа Потанина мне сильно помогала и помогает. Так что со временем, думаю, я точно стала нравиться людям, а они – мне. Я была поражена, насколько они преданы команде, какими эмоциями её заряжают и меня в том числе.
– И с хоккеистами контакт наладила?
– Да, всё прекрасно. Мне кажется, они воспринимают меня, как младшую сестру. И как сотрудника клуба, разумеется. Здороваемся друг с другом, можем пошутить.
– Поправь, если я не права, но особенно тёплые отношения у тебя с капитаном Александром Осиповым?
– Всё так, потому что он и его жена – давние и близкие друзья моей сестры Иры. Я была у Осиповых на свадьбе, танцевала на дне рождения их дочки, когда Адриаша только появилась на свет. Мы часто собирались у нас на даче, и папа даже заливал каток, потому что мечтал сыграть на нём с Сашей в хоккей. Я воспринимаю его, как дядю. То, что он рядом, меня точно успокаивает. Особенно рада, что именно Саша стал героем моего первого интервью.
– До работы на клубном телевидении ты вообще интересовалась хоккеем?
– Нет, я только сейчас начинаю разбираться во всех тонкостях. Да, мы ходили на игры с командой, потому что на «Рубине» танцевала группа поддержки от нашей федерации. Но мы ничего не понимали: всё было ради эмоций. Только от Саши Осипова у меня было много значков и его джерси московского «Динамо». Так что все дороги вели на хоккей. Может, и муж хоккеист когда-то будет (смеётся).
– Ты планируешь оставаться в спортивной журналистике?
– Мне совершенно точно нравится эта тема. Я уверена, что моя жизнь будет связана со спортом.
– Вера укрепилась после того, как в Москве ты посетила студию Матч ТВ?
– Мне предложили прийти на экскурсию, и я, разумеется, не смогла отказаться от такой возможности. Посмотрела «Останкино», самую большую студию канала. Конечно, всё это меня поразило. И работать на Матч ТВ было моей мечтой: хотела подружиться с Дмитрием Губерниевым, быть телеведущей. Но сейчас понимаю, что это очень сложно. А вот хоккей – это на сто процентов моя тема. Думаю, что хотела бы повысить своё мастерство и работать в клубе КХЛ.
– Погоди, но твоя работа тоже не простая. В кадре ты всегда должен хорошо выглядеть, не показывать, если не в духе...
– А мне кажется, что дело вообще не этом. Ты можешь выглядеть, как угодно, главное – дружить с камерой. Даже если я, извините, буду ковырять в носу, всё будет зависеть от того, как я это преподнесу. С камерой нужно уметь заигрывать. И я пытаюсь, это уже привычка.
– Стала ли ты ещё увереннее после поездки на конкурс?
– Люди отмечают, что да. Мамина подруга сказала, что я стала более женственной и грациозной. Я из чирлидинга, а это жёсткий спорт, поэтому иногда могу вести себя не как девочка. А после конкурса появились манеры, и теперь я точно более мудрая, чем раньше.
Совместный гардероб с сестрой
– Не могу не спросить про твою сестру. Насколько вы с ней близки?
– Ира – моя кровинушка! Она – самый близкий и родной мне человек после мамы. Сестра вкладывается в меня, помогает и поддерживает во всём. На конкурсе Ира сделала всё, чтобы я попала в тройку лучших. Она, на минуточку, мисс юридическая Россия 2010 и знает, как устроены конкурсы красоты. Сестру никто никуда не продвигал, как и меня, она победила за счёт харизмы. Я следовала Ириным советам, но получилось войти только в десятку.
Я сестре безумно благодарна. Она не давала мне унывать, и когда я писала ей, что у меня ничего не получится, Ира отправляла мне огромные сообщения с поддержкой. Говорила, что мне всего 18 лет, а у меня такой опыт за плечами. Когда после финала я вышла в зал и увидела сестру, то расплакалась, потому что очень соскучилась.
– Вы похожи с ней?
– Мы вообще не похожи. Вообще! Чертами лица, возможно, и да. Но она черноволосая, а я блондинка. У неё темные глаза, у меня – голубые. Все удивляются, что мы сёстры. Но ментально мы точно связаны. Я могу вечером придумать образ, а утром увидеть Иру в нём. Думаю, как такое возможно? Иногда мы ссоримся из-за одежды, но решили, что практичнее иметь совместный гардероб. Я когда собирала вещи в Москву, говорила сестре, Ир, а ты в чём ходить-то будешь? (смеётся).
– У вас разница в возрасте – 16 лет. Когда ты была ребёнком, она уже была подростком. Наверное, как многие, вы с ней в детстве не дрались?
– Да всё равно было, это же сестринские отношения. Не знаю, есть ли такие братья или сёстры, у кого идеально гладкие отношения. Конечно, нужно друг друга любить и ценить. Но эмоции иногда берут верх. В обществе ты не можешь их выплеснуть, а дома срываешься. Но мы стали договариваться: понимаем, что, если друг другу надо выпустить пар, пожалуйста. Кричи, ругайся, давай выслушаем друг друга. Мы обе вспыльчивые. Но иногда я прошу Иру и маму меня не трогать, когда мне лучше побыть одной.
Друг друга мы всё равно любим, во всем помогаем. Правда, Ира о помощи редко просит, а я люблю помогать людям – воспитание у меня такое.
– Чирлидингом ты ведь начала заниматься благодаря сестре?
– Как это было: она стала развивать федерацию чир-спорта, когда писала дипломную работу. И сперва была только старшая команда, а меня это расстраивало, потому что я тоже хотела заниматься. Подходила к сестре и просилась на тренировки. Она подумала, и через какое-то время появился и детский состав. Благодаря мне фактически. В итоге я – кандидат в мастера спорта по чирлидингу. Мастера выполнить не смогла, потому что норматив сдаётся в старшей команде, а к тому моменту я уже закончила со спортом.
Фанатка чирлидинга
– Не жалеешь, что пришлось завязать со спортом?
– Нет. Когда вернулась после пандемии, команда распалась, и я решила двигаться дальше. Но из спорта насовсем не ушла. Его я вообще, наверное, никогда не брошу. Сама много тренируюсь, в зал хожу. И по чирлидингу время от времени, конечно, скучаю. Вспоминаю всё, что было, наши поездки, победы. И людей, безусловно: своих девчонок, тренера Екатерину Андреевну Солонгину. Но со многими мы поддерживаем связь. Моя лучшая подруга Камилла как раз из команды. И к Екатерине Андреевне в гости хожу. Мы болтаем по душам, и я вожусь с её детьми.
Я вообще в детстве была фанатом своего вида спорта. Скупала всё, что можно: банты, кроссовки, кулончики, рюкзаки и сумки специальные с креплением для помпонов. У меня весь дом был обставлен! Я хорошие результаты показывала, вся медальница была в наградах, что меня даже думали отправить в Америку. Но что-то пошло не так. Думаю, оно и к лучшему. В Тюменской области и во всей стране мы показали, что у нас отличная команда.
– А в группу поддержки того же «Рубина» пойти не думала?
– Нет. Я – спортсмен, а не танцор. Эта идея меня никогда не привлекала, в группе поддержки другая специфика. Дома я могу потанцевать, конечно. Но там совсем другое дело. Даже у нас во время выступлений было всего пятнадцать секунд танца, и то движения там чёткие, более ломанные.
– В хоккее есть вратари, защитники, нападающие. А кем ты была по амплуа в чирлидинге?
– Верхним споттером или флаером – летала, можно сказать. Ещё у нас есть база – спортсмены, которые стоят внизу. И задний споттер – от этого человека, можно сказать, зависит жизнь флаера, потому что он страхует, помогает докручивать элементы.
– Тебе не было страшно?
– Кому как. Мне – нет. Я кайфовала. Всегда подгоняла, говорила, давайте тройные пирамиды делать, хотя в нашей номинации они были запрещены. А вот сейчас мне становится боязно на высоте: могу смотреть вниз с какой-нибудь многоэтажки и думать, а как я раньше вообще летала? Настолько, видимо, была бесстрашной. А сколько у меня это было энергии! Когда мы ездили на чемпионат Европы, я первым делом потащила всех в парк аттракционов и обошла там всё. Хотя до 14 лет я была достаточно маленькой и приходилось уговаривать инструкторов пустить меня карусель. И не боялась ведь, хотя спокойно могла вылететь. И в комнату страха ходила. Так что неугомонная Сташкевич была везде.
Текст: Дарья Юшкова. Фото: Владимир Чебалдин