Англичане на Средиземном море развлекались вовсю! В чём им активно помогали пираты — и тунисцы.
Взаимоотношения берберийских пиратов и европейцев отличались крайней запутанностью. Так, пираты того же Алжира могли поддерживать одних европейцев в пику другим. Причём не брезговали они и великолепными интригами.
Как пример: в августе 1654 года алжирские корсары (конечно же — совершенно случайно) сообщили своим «коллегам» из Марокко, что в Средиземное море идёт большой английский торговый конвой. Естественно, пираты Сале не устояли перед таким кушем и захватили пару кораблей. Каково же было их удивление, когда на следующий день на них напали алжирцы и отбили английские суда. Которые в ноябре 1654 года с помпой вернули Англии, — конечно же, теперь англичане были готовы поддерживать Алжир в Средиземноморье. Однако вернёмся к Тунису.
Новый инцидент
Итак, согласно договору с Блейком, заключённому восьмого февраля 1658 года, Тунис в обмен на своих освобождённых с Мальты подданных отпускал 72 английских пленника; кроме того, англичане согласились выплатить 2700 фунтов стерлингов компенсации за сожжённые в Порто-Фарина корабли. В договоре также был пункт (тунисцы включили его, основываясь на горьком опыте прошлого инцидента), согласно которому
«…ежели какие-то английские корабли примут на борт какие-либо товары или пассажиров, принадлежащих Тунису, они в случае нападения будут защищать их как свои собственные».
В Средиземное море прибыла английская эскадра адмирала Джона Стоукса в составе шести кораблей для защиты британского торгового судоходства.
Но тут же, в 1658 году, договор был нарушен. И опять английским купцом. Некий капитан судна «Льюис» Уильям Элл зашёл в Ливорно с грузом риса, сахара и других продуктов и продал их с зубодробительной скидкой. Казалось бы — ничего такого. Однако эти товары принадлежали султану Мехмеду IV. Элл заключил договор с пашой Египта о поставке этих товаров из Александрии в Стамбул.
Понятно, что турки были не в восторге от «предпринимательской жилки» Элла и возник дипломатический скандал.
Директор Левантийской торговой компании Томас Бендиш (Bendysh) писал Оливеру Кромвелю, что тщательно продуманные планы продвижения интересов Англии в Средиземноморье теперь
«…подверглись угрозе из-за неожиданного и гнусного поведения одного англичанина, Уильяма Элла, капитана “Льюиса”».
Действия Элла ставили под угрозу всё,
«…вдобавок к нашему великому позору, жёсткому скандалу, унижению нашей чести, этот инцидент может иметь пагубные последствия для нашей торговли».
Итак, что утверждал Уильям Элл?