Хореограф Владимир Бурмейстер - фигура практически неизвестная для широкой публики за пределами Москвы. Ни в одном театре России, кроме родного Московского музыкального театра имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, чьей балетной труппой, созданной в 1941 году, Бурмейстер руководил с момента основания до своей смерти, его балеты не идут. Лишь в МАМТе надежно сохраняются три шедевра мастера: «Лебединое озеро», «Снегурочка» и «Эсмеральда». Последнему в этом году исполняется 70 лет, и в октябре прошло тысячное его представление. Кроме того, в Музыкальномтеатре, по предложению художественного руководителя балетной труппы Лорана Илера, самый большой репетиционный зал назван именем Владимира Бурмейстера.
Однако этим мероприятия по увековечиванию памяти балетмейстера, к счастью, не исчерпались. Лучшего, чем живой спектакль, для памяти о хореографе ничего пока не придумали - и вот, три балета Бурмейстера: «Вариации» (1962), «Болеро»(1960), «Штраусиана» (1941) получили жизнь на сцене Самарского театра оперы и балета. Счастливая идея восстановления балетов принадлежит главному приглашенному балетмейстеру театра Ю.П. Бурлаке, воплощаласмелый замысел в жизнь М.С. Дроздова, балерина Бурмейстера, перетанцевавшая практически все его балеты. Оформить спектакли пригласили московского театрального художника Ивана Складчикова. Умело объединив три разных спектакля одним стилистическим решением, он создал художественный мир балетов Бурмейстера.Это не воспроизведение исторического оформления, никаких эскизов, увы, не сохранилось, это заново созданная сценография и костюмы.Живые рисованные декорации и, что самое приятное, боковые кулисы, тот самый исчезающий вид настоящего живописного театрального оформления. Костюмы в тонкой изысканной колористике, без блеска дешевых тканей, дали понять, что художник руководил процессом от начала − эскиза, до конца − пошива. Можно было бы сокрушаться, что все три вечера артисты танцевали под фонограмму, но реалии коронавируса не позволили организовать такое массовое мероприятие, как оркестр.
Триптих Бурмейстера не для рефлексии, он для наслаждения красотой и хрустальной ясностью хореографической мысли. Владимир Бурмейстер, отсеченный «железным занавесом» от мирового культурного пространства, тем не менее, прекрасно чувствовал время и в творческих устремлениях и пристрастиях во многом совпал с современником Баланчиным, творившем в Америке. Сочетание вкуса, красоты и логики − вот основа балетов Бурмейстера. Неудивительно, что Парижская Опера захотела иметь в репертуаре балеты советскогохореографа - удивительно, что Бурмейстера выпустили во Францию, и первый балет вечера,«Вариации» на музыку Жоржа Бизе, формально француз по рождению, обрел московскую прописку лишь спустя два года после парижской премьеры.Все три премьерных вечера балет танцевали разные составы исполнителей, но все без исключения артисты выглядели достойно внутри этой непростой неоклассической акварели. Легко справляясь с техническими каверзами партии,Ксения Овчинникова предстала Музой строгой и уверенной, Марина Накадзима наполнила партию осторожной грацией, Екатерина Панченко исполняла роль без нажима, словно едва-едва проступая на фоне темных декораций и слилась, как кажется, лучше коллег с замыслом Бурнонвиля. Наименее подходящим для Овчинниковойпартнером можно назвать Джотаро Каназаси, но именно он танцевал с ней премьеру, два других - Сергей Гаген и Игорь Кочуров - вполне совпали со своими Музами ростом и техническим потенциалом, а главное, продемонстрировали столь здесь необходимое владение дуэтным танцем.
«Болеро» на музыку Мориса Равеля - своеобразный парафраз известного балета БрониславыНижинской, поставленного для Иды Рубинштейн. У Бурмейстера Молодая испанка танцует не на столе, но также находится в центре всеобщего внимания: мужчин на сцене и зрителей в зале. Выдержать пятнадцать минут непрерывного движения под прицелом «биноклей на оси», согласитесь, задача не из легких, но обе исполнительницы: и столичная гостья Кристина Карасёва, и самарская балерина Анастасия Тетченко, с ней справились, каждая по-своему. Красивая танцовщица, Карасёва выбрала тактику “оплывания”, она струилась по рядам из тореадоров, словно река между берегами. Она ни с кем не соперничала, никого не обольщала, и в этой актерской трактовке ею был достигнут ощутимыйгипнотический эффект. Статная Тетченко, внешне на испанку очень похожая, напротив, наполнила партию четкой остротой графики и напором женского начала, однако не перешла черту, за которой Испания превратилась бы в испанщину.
Завершение вечера и его триумф − «Штраусиана» на музыку, не трудно догадаться, Иоганна Штрауса, была поставлена Бурмейстером в самом начале войны, в октябре 1941 года. Премьера состоялась, и зрителями спектакля становились военные,уходящие на фронт. Как все художники-гуманисты,Бурмейстер создал свой манифест во имя утверждения жизни, среди надвигающегося мрака. Под звуки полек и вальсов Штрауса герои балета увлекаются, влюбляются, любят, и вновь в обратном порядке. Самый подходящий этой балетной истории состав был представлен, как ни странно, в завершающий третий премьерный вечер, хотя мог бы открывать XX Фестиваль классического балета имени Аллы Шелест, в рамках которого и состоялась премьера балетов. Тиха и до трепета искренна в своих чувствах к ветреному Поэту Дмитрию Пономарёву была Возлюбленная Екатерины Панченко. Как вихрь эгоцентризма и равнодушной красоты в упоении собой, вилась по сцене Актриса Ксении Овчинниковой. Техническое оснащение балерины позволило ей сконцентрироваться на роли и сделать её ярким портретом в спектакле, что и создан, подобно миниатюрам Леонида Якобсона, как возможность блеснуть актерской игрой. Чудесна, капризна и мила в роли Жены Генерала была Полина Дуняшева, пленившая непосредственностью актерского таланта. Замечательным получился Воришка у Тиграна Манукяна: легкий и прыгучий, он без труда оторвался от веселой погони.
Всегда полезно, когда руководство балета работает на опережение, ставит балеты “на вырост”. То, что сейчас чуть велико, уже завтра будет впору, и потребуются новые решения, чтобы удовлетворить все возрастающий уровень исполнительского мастерства. И главное, Самарский театр, прямо сейчас, на наших глазах, формирует свой уникальный репертуар. И кто знает, может быть, в скором времени ценители балета стройными рядами потянутся за театральным эксклюзивом не только в Пермь, но и в Самару.
24.10.20
Вероника Кулагина