Тогда это мероприятие называлось не бал, а «вечер». Выпускной вечер. Конечно, мы его ждали – ведь только один раз мы кончаем школу, больше такого не будет никогда. Впрочем, в памяти остались какие-то побочные впечатления, скорее, подготовка к вечеру, ожидание его… Судите сами – вот мой правдивый рассказ.
Я окончила школу в 1966 году. Это был тяжелый год. Школа в очередной раз претерпевала реформы. Не думайте, что они только сейчас начались – они были всегда. Просто раньше не существовало интернета, чтобы их вслух осуждать и возмущаться. В тот год осуществлялся очередной виток реформ в виде перехода с одиннадцатилетнего обучения на десятилетнее: на одиннадцатилетку перешли года за четыре до того, а в 1966-ом решили вернуться к прежнему. Поэтому выпуск был двойной: десятые и одиннадцатые классы. Если учесть, что в то время классы были по 40 человек и обычная параллель состояла не менее чем из двух-трех классов (а, б, в), то представьте себе, как много было в тот год выпускников.
Из-за возвращения к десятилетке мы, выпускники 1966 года, оказались в нелегком положении. Нам было тяжелее, чем предшественникам, поступить в вуз. Конкурс в тот год везде был значительно больше обычного: двойной выпуск! Однако в связи с выпускным балом вспоминаются другие, менее фатальные, сложности: нам было труднее, например, сделать прическу к этому празднику. Эпопея с прической почему-то запомнилась мне более всего.
Тогда (как и сейчас) большинство девочек носили длинные волосы. Причем, прическа из распущенных по спине волос – наиболее популярная сегодня – в те годы только-только начинала о себе заявлять, и волосы непременно как-то укладывали. В обыденной жизни носили иногда «хвост» – на макушке или на затылке стягивали волосы, – однако чаще укладывали на верхушке головы некую «дулю», такой специальный большой шишак, внутрь которого обычно подкладывали шиньон. Делали это, даже имея хорошие волосы, потому что иначе прическу трудно было сохранить, она распадалась. Кроме того, волосы начесывали: с начесом они лучше держались в прическе, и она была более пышной. Популярна была прическа «Бабетта». Она предполагала очень большой начес. Если начес был неаккуратен, не закрыт гладкими волосами, такую прическу называли «я у мамы дурочка». Некоторые специально так причесывались. Те, у кого волосы были короткие, тоже старались их начесать: была в моде большая круглая голова у женщин. В сочетании с коротким платьем и «шпильками» – туфлями на тонком высоком каблуке – это, конечно, способно произвести уморительнейшее впечатление. Так я думаю теперь. А тогда я, как все, старалась сделать голову как можно больше и круглее. Поскольку была я худенькая и небольшого роста, теперь это смотрелось бы очень смешно – но тогда все так носили.
В обычные дни эти довольно сложные прически мы изготавливали сами. В парикмахерскую шли только в наиболее торжественных случаях, да и парикмахерских было в городе далеко не так много, как сейчас. Но ведь выпускной вечер именно такое торжественное событие! И когда же еще сделать нарядную прическу, если не на выпускной бал!?
В общем, весь день перед выпускным балом я провела в парикмахерской. Не подумайте, что я так долго делала прическу: я сидела в очереди. Тогда не принято было записываться заранее. Просто приходили и ждали своей очереди. Самой лучшей в городе считалась парикмахерская «Людмила» – на Б. Советской, за библиотекой. Там и сейчас парикмахерская. Я пришла с утра, но очередь уже была большая. Всем делали, по сути, одинаковые прически: волосы завивали на бигуди, высушивали под феном, а затем сооружали большой начес, покрытый для прочности лаком. Сделали такую и мне. Еле живая от усталости парикмахерша завила, начесала… – иди! Это было уже часа за два до начала выпускного вечера. Хорошо, что успела. Дома было приготовлено «выпускное» платье.
Тогда купить готовое красивое платье было практически невозможно Выпускное платье шили. Конечно, не такие дорогущие, как сейчас – попроще. Но тоже красивые. Большинство женщин тогда умели шить сами. В школьные годы мне шила мама, а в студенческие я уже научилась шить сама. В год окончания школы мама не стала мне шить выпускное платье (на один раз! так дорого!), мы взяли (одолжили) платье у маминой подруги. Дочь этой подруги окончила школу за год до меня, и ей ее мама сшила сама очень хорошенькое платье из розового гипюра. Нарядные платья редко надевали – и оно было совершенно новое.
Платье было коротенькое – выше колена (по тогдашней моде), закрытое (под горлышко), на плотной подкладке (чтоб не просвечивало). В общем, красивое. Сшито оно было «по фигуре», но фигура у меня была тогда стандартная, так что сидело хорошо, вполне подошло.
На выпускной я, конечно, накрасилась: тогда делали специальным карандашом «стрелки» от углов глаз к вискам – после фильма «Летят журавли» с красавицей Татьяной Самойловой всем девочкам хотелось иметь чуть раскосые глаза.
Туфли мне купили недорогие, отечественные (то есть неудобные), однако «на шпильке», бежевого цвета. Надо сказать, что до того, будучи школьницей, я носила туфли исключительно на низком каблуке. Ходить «на шпильках» я не умела. Поэтому накануне вечером потренировалась дома. Решила легкомысленно: вроде, ничего, хожу.
За свое легкомыслие я расплатилась на выпускном вечере. Уже когда подходила к школе, поняла, что мне необходимо срочно сесть. Слава Богу, поначалу и сидели. Был небольшой ужин (с шампанским!) в каком-то классе, который освободили от парт и расставили столы. Помимо учителей, присутствовало много родителей. Они тщательно следили за тем, сколько мы пьем – там и получилось по одной, по-моему, рюмочке. Потом танцевали в актовом зале. Я танцевать почти не могла – и стоять-то было тяжело в неудобных новых туфлях на шпильках. Тем не менее, я протанцевала несколько танцев – уже не помню с кем; скорее всего, с подругой, а может, и пригласил какой-нибудь одноклассник, теперь это уже не помнится. (Да, дорогие девочки и мальчики, – то, что казалось необыкновенно важным, часто совершенно не помнится спустя полвека…). Танцы продолжались долго – теперь, умудренная опытом, я подозреваю, что учителя просто не хотели нас отпускать – чтоб меньше по городу бродили. Уже под утро мы все же немного (минут тридцать, кажется) погуляли по городу – понимали, что нужно следовать обычаю… Я ковыляла кое-как со своей большой головой и в коротком платье – могу себе представить это комичное зрелище. Замечательно, что некоторые родители пошли с нами. Возможно, они боялись оставить ночью на улице своих детей. Вернулась домой я где-то в шестом часу утра и сразу же, не расчесав начес и не смыв макияж, легла спать: после всех волнений прошедшего дня и полной испытаний (туфли!) выпускной ночи сил не было ни на что. Проснулась часа в два дня, посмотрела в зеркало: всклокоченная огромная голова, заспанное лицо в потеках черной краски… Ну что ж! Здравствуй, новая, прекрасная, необыкновенная взрослая жизнь! И она не замедлила явиться…
Автор: Людмила Горелик, профессор Смоленского государственного университета