Никак не отпускают мысли о казанской многодетной матери, которая в пышном свадебном платье вышла замуж за своего приемного сына: ей 53, ему на 31 год меньше. Он был одним из шести приемных детей в семье женщины с красивым именем Айсылу Чижевская-Мингалим. Традиционная уже для России история с выводком приемных детишек закончилась некрасиво: мама вышла замуж за сына. И второй раскат грома среди ясного дня: свадьбу женщине якобы насоветовала опека! Мать боялась, что приемного сына мобилизуют, поэтому вышла за него замуж и переписала на него всех своих детей: еще пятерых приемных и одного родного.
Я, если честно, ничего не поняла. Кто там кем кому приходился? Если это приемный сын, разве могли разрешить брак? У нас браки между усыновителями и усыновляемыми запрещены. Но, быть может, в законе появилась новая буква и они теперь под запретом только до совершеннолетия усыновляемого гражданина?
Если мальчик был под опекой, как он смог усыновить остальных, явно тоже опекаемых? И что вообще с этим признанием в откровенном мошенничестве? Женщина ведь на чистом глазу рассказала, что рассчитала брак. Это же подлог? И усыновление детей подложное.
Меня эта история, если честно, интересует больше в качестве иллюстрации к не совсем хорошим делам, которые творятся в нашей стране не столько в опеке, сколько в целом в политике многодетности и решения сиротства. Пятерых приемных детей новоиспеченной жены изъяли, тут вопросов нет. А как они к ней попали? Никто не заметил глубокую девиацию в зародыше? Одного ребенка отдали, второго, третьего... В итоге у нее оказалось минимум шестеро приемных детей. Она не проходила никакие комиссии? Система не интересовалась, зачем женщине столько детей? Вопрос, вообще-то, широкий. В принципе что детям даст пребывание в огромной многодетной семье? Ладно, если семеро детей вместе с родным. Есть семьи, в которых набирают их по двадцать. Несколько лет назад запретили передавать в семью больше восьми детей, если они не кровные родственники — тут же начались подделки документов, детей записывали на родню, опекун неожиданно признавал отцовство... У нас были даже приемные семьи с более, чем пятьюдесятью детьми. Например, в семье священника Николая Стремского было... 75 детей. Он, кстати, надолго сел за множественные эпизоды насилия и растления над взятыми в семью девочками.
Большая приемная семья хуже детдома — я в этом совершенно убеждена. Потому что она ведет к сокращению ресурсов, остающихся в распоряжении у ребенка. В детдоме у него гораздо больше внимания взрослых, там несколько педагогов, учителей, есть няньки, санитарки, все они привыкают к детям и обычно подолгу работают на одном месте. Попадая в семью с множеством детей, ребенок оказывается в лучшем случае с двумя взрослыми, которые делят внимание между ним и еще 5-10 ребятишками. Папа в таких семьях работает или отсутствует, как, видимо, в случае с Чижевской. Был ребенок в детдоме в группе, где на шесть детишек столько же взрослых, где у него имелось свое рабочее место и часто — своя комната. А оказался в тесной квартире, вынужденный конкурировать за внимание чужой тети еще с шестью детьми. И ладно, если его взяли под опеку. Это важно, ведь в этом случае он сохраняет пенсию, ему платят деньги, от которых что-то может остаться на будущее. Во взрослом возрасте ему положена квартира, ему дают преференции при поступлении.
А если усыновили, то все эти блага теряются. Жил ребенок в детдоме, в окружении педагогов, имел отдельный стол, стул, комнату. Он знал, что еще в течение нескольких лет после выпуска из детдома сохраняет за собой право там ночевать. Что ему хотя бы в качестве надежды светит бесплатная квартира, что он поступит в институт, если захочет. Ну и он знает, что при выходе из детдома ему полагаются его накопления.
И вдруг этого ребенка отдают непонятным людям с толпой случайных детей в квартире, часть из которых обычно больна, но не получает специализированного ухода. Все спят на кроватях в два этажа, старшие присматривают за младшими, пенсия не копится на счетах, а уходит на содержание.
Злоупотреблений в огромных приемных семьях море, нет задачи их сейчас описывать. И для денег детей берут, ведь платятся пособия и пенсия. И для повышения своего статуса набирают инвалидов, одно время, после Лиды Мониавы, прямо всплеск моды был. Легкий способ прослыть святым. О детях забывали, глубокими инвалидами в огромных семьях не занимаются так, как в стационарах.
Еще детей берут для растления. Это не мифы, это правда. И берут для работы: на ферме, в поле, на подворье, в семейном магазине. Или — чтобы ухаживали за младшими. Бывает, что подросших сирот берут в семью с несколькими родными детьми — чтобы нянчились.
Пару лет назад, после изъятия детей у многодетной опекунской семьи Дель, поднимали вопрос о целесообразности ограничить приемные семьи тремя детьми. Потому что если люди набирают больше трех, во-первых, это почти всегда ведет к ухудшению жизненных условий сироты, во-вторых, за такими решениями порой скрываются глубокие девиации.
Кто дал пани Чижевской из Татарстана шесть детей, включая будущего мужа? Ее проверяли? Человек, который сумел отмочить такое, выйти замуж за приемного сына и переписать на него остальных детей, как вообще справлялся с воспитанием этих самых детей?
А Марина Балмашева, известная тем, что взяла с мужем целых пять сирот и потом бросила семью ради родного сына своего мужа, а муж валандается с сиротками? Ничего не выдавало там склонности к сумасбродным решениям? Что за пасынка замуж вышла, это полдела. А что легко бросила набранных сирот, это как?
Если система не может в каждом на корню увидеть отклонения, нужно принимать общее правило, которое позволит сразу снизить число просчетов. Не больше трех детей в приемной семье — отличная норма, она сразу отсекает девиантов. Да, наверное, есть и нормальные, кто берет домой целую садичную группу сирот, может обеспечить им всем внимание, заботу, медицинский уход, образование. Но я, честно говоря, не особенно в существование таких людей верю. А в то, что среди них попадется новый Николай Стремский или тетя по фамилии Дель, охотно верю. Может даже попасться мама, которая захочет стать больше, чем мамой. Или ради молодого мальчика бросит к чертям набранную ораву сирот. Зачем проверять, кто из этих людей, набивающих свои квартиры сиротками, учудит очередной номер, если можно запретить большие приемные семьи и навсегда закрыть вопрос?
Анастасия Миронова для alterlit.ru