Предыдущая глава здесь
-Ну ты даёшь "Монгол"-, не скрывая восхищения посмотрел на него "Моряк", -голова у тебя-.. Ладно пошли к "Зубу", всё обговорим обкатаем. Если всё получится, досиживать срок "Боксёру" придётся в петушином углу.
-Получится. Должно получиться.
Но получилось всё не так как рассчитывали. Получилось всё намного проще, и гораздо страшнее..
-Пошли быстрее-, сказал Малышев, -скоро ливанёт.
Погода действительно испортилась. Зима хоть и смирилась с неизбежной гибелью, но с отчаянным упорством пыталась напакостить напоследок. На снег и мороз сил уже не осталось, но на холодный злой дождь, наскрести ещё было можно.
Хмурое небо опустилось совсем низко, и накрыло зону зловещим мрачным куполом. Грязно-серые облака толпились на нём, словно злые старушки в очереди за дефицитом. Так же пытались пролезть вперёд, отталкивая друг друга, так же склочничали и скандалили. Наскакивали на ближайших содедей, копили раздражение и злость, грозящие вырваться наружу яростным проливным дождём.
Сразу стало холодно. Озябшие зеки, втянув стриженые головы в куцые воротники форменных фофанов (фуфаек), спешили в отряды. В больших помещениях было тепло и чисто, не то, что на улице, и горел яркий электрический свет.
"Монгол" с "Моряком" тоже торопились, хотелось успеть до дождя. Успели. "Зуб" лежал на шконке, заложив руки за голову, и то ли думал о чём-то, то ли дремал, издали было не видно. Когда подошли ближе, оказалось что всё-таки думал, потому что увидев их в проходняке, спустил на пол ноги и сел.
Малышев с "Моряком" сели напротив. Андрей молчал, а "Моряк", хоть и с натугой, но выдавил из себя:
-Извини "Зуб", был неправ-, извиняться авторитет не привык.
-Ничего, бывает-, с облегчением ответил "Зуб", -я понимаю.
-Ты прикинь что этот чёрт удумал-, эмоционально и повышенным тоном стал рассказывать "Моряк". -"Торпед" гад послал, нас с "Монголом" чуть не завалили. Если бы не он, мы бы сейчас не разговаривали.
-Что случилось?- серьёзно и встревоженно спросил "Зуб", -какие "торпеды"? Кто послал?
-"Боксёр" кто. "Монгол" говорит, что по его душу, а я под раздачу попал. Давно тебе говорил, валить его надо, сейчас бы не было никаких проблем. Но "Монгол" придумал как ему предъявить.
Малышев предоставил "Моряку" рассказывать о том, что произошло на промзоне, а сам огляделся по сторонам. Сзади, в их проходняке спал "Кузнечик", даже тихонько всхрапывал, но и во сне лицо его оставалось хмурым и злым.
За его короткую жизнь парню столько пришлось перенести, что запросто мог наложить на себя руки, или тронуться. Но крепкий характер и стержень, заложенные в нём изначально, помогли выстоять и не сломаться.
Ещё с тюрьмы, после памятного покушения и последовавшего за ним доверительного разговора, Малышев часто ловил на себе его взгляд, в котором сквозили преданность и обожание. Андрею было откровенно жаль парня, он сразу разглядел под напускной злостью и суровостью, мятущуюся ранимую душу, истосковавшуюся по покою и радости.
А вот в нескольких шагах сзади и сбоку снова маячил отрядный шнырь "Мага", тот самый, который побежал сообщать "Боксёру", что Малышев отправился на промку. Ему была уготована одна из главных ролей в предстоящих разборках с прежним смотрящим.
Ели он подтвердит, что это "Боксёр" приказал ему присматривать за "Монголом" и сообщать ему как только тот отправится куда-то один, а потом послал на его ликвидацию "торпед", "Боксёру" не отвертеться.
Малышев не сомневался, что подтвердит. Методики допроса пленных в полевых условиях язык развяжут любому, ну или почти любому. А "Мага", круглый как колобок толстяк неизвестной национальности, с лицом продувной бестии и готовностью угодить любому, только бы избежать проблем, стойкостью явно не отличался.
Сейчас шнырь делал вид, что протирает тряпкой боковые стойки двухъярусных шконок, но исподтишка наблюдал за авторитетами, и ловил каждое их слово, боясь пропустить что-то важное.
Андрей тронул за плечо разошедшегося не на шутку "Моряка", который сыпал оскорблениями в адрес "Боксёра", и громко предвкушал как они ему предъявят и отправят в "петушатник":
-Подожди "Моряк", не торопись. Давайте чайку выпьем, и спокойно всё обдумаем.
Малышеву нужно было чтобы чтобы "Мага" подошёл к ним, не успел выбежать из отряда и доложить "Боксёру" о готовящейся ему предъяве, поэтому он и предложил прерваться на чаепитие. Чай авторитетам обычно заваривали шныри, это входило в их неписаные обязанности, поэтому Андрей был уверен, что "Мага" подойдёт к ним, других шнырей поблизости не было.
-Верно, надо чайку глотнуть-, согласился "Моряк", а то в глотке пересохло. -Шнырь! заорал он на весь отряд, -подойди!
-Не ори, вон он, рядом-, спокойно сказал Малышев, и кивнул "Маге", -иди сюда.
Тот с готовностью подбежал:
-Чайку заварить?
-Завари-, ответил "Зуб", достал из ящика тумбочки пачку чая и протянул шнырю.
-"Купчика" как всегда? Угодливо и подобострастно спросил шнырь.
-Да, и покрепче, только не переборщи, чифир нам не нужен.
-Один момент уважаемые-, продолжал лебезить "Мага".
Когда шнырь убежал заваривать чай, Андрей сказал "Зубу":
-Это он "Боксёру" стучит. Я когда пошёл на промку, видел как он в четвёртый отряд ломанулся, а до этого рядом с нами всё крутился. А сейчас опять каждое слово ловит. Нужно сделать так, чтобы он "Боксёра" не предупредил, а то подготовиться успеет.
-Сделаем-, кивнул "Зуб". -Скажу чтобы был постоянно на виду, жить захочет, с места не тронется.
Вернулся "Мага" с термосом и вымытыми и начищенными до блеска керамическими кружками-бокалами. Сноровисто разлил крепкий чай, и замер в позе ресторанного халдея:
-Ещё что-нибудь?
-Присядь-, показал "Зуб" на деревянный табурет, стоящий возле проходняка. Шнырь послушно сел. -Жить хочешь? Спросил авторитет лениво и даже безразлично. В глазах "Маги" полыхнул страх, он часто закивал головой и хрипло прошептал: -дда.
-Тогда слушай-, тем же спокойным голосом, от которого бедный шнырь то потел, то ёжился в ознобе, продолжал "Зуб". -Сядь на свой шконарь и ни с места. Из отряда не выходить, даже не вставать. Если дёрнешься, я тебя лично на перо посажу, понял? Иди!
Вытирая кулаками глаза, заливаемые липким потом, "Мага" снова судорожно закивал и полным паники слабым голосом проблеял: -дда, дда, как скажете.
Малышев понял, что допрос с пристрастием здесь не нужен, шнырь и так всё расскажет, человечишкой тот оказался хлипким. Значит ночи ждать не надо, можно расспросить прямо сейчас, по горячим следам так сказать. Никуда не денется, всё расскажет.
Жестом остановив начавшего вставать "Магу", Андрей сказал:
-Подожди! Ведь это ты стуканул "Боксёру", что я на промку пошёл?
В глазах шныря заплескался уже не страх, а ужас: -не я! Не я!
Малышев взглянул на него своим "знаменитым" взглядом, от которого шнырь испугался ещё больше, хотя казалось больше уже было некуда, и тихо сказал:
-Всё расскажешь, не убью.
Не выдержал и "Моряк". Рванув шныря за ворот так, что отлетели пуговицы, он рявкнул:
-Говори падаль! А то я тебя прямо здесь и сейчас завалю!
"Мага" понял что у него остался единственный шанс сохранить свою никчемную жизнь и порывисто зачастил:
-Я скажу, скажу! Я не хотел, "Боксёр" заставил, должен я ему. Сказал, чтобы я за вами всеми троими присматривал, разговоры слушал, а потом ему всё сообщал. А особенно сказал за "Монголом" следить, и если куда пойдёт, то чтобы мухой к нему.
-Кто с ящиками придумал?
-Он и придумал.
-Исполнителей знаешь?
-Знаю. Тоже должники его, сказал если завалят тебя, долг простит.
-Понятно. Вот что "Мага", "Боксёру" в авторитетах ходить недолго осталось, за такое и опустить могут. А ты если жить хочешь, то ночью на сходняке при всех всё подтвердишь. Если сделаешь всё как надо, будешь жить, не согласишься - завалим. Так что вариантов у тебя только два, или или.
-Всё скажу, всё подтвержу-, снова заторопился шнырь.
-Ну и молодец, решение правильное. А теперь иди. Сядь на свою шконку и жди, понадобишься тебя позовут.
Сидели ещё часа два. Обговаривали всё так и этак, распределили кому что говорить. "Моряк" с "Зубом" решили перед отбоем пробежаться по отрядам, собрать сидельцев поавторитетнее, объяснить ситуацию, и пригласить на ночной сходняк.
Дождь давно уже барабанил по жестяной крыше отрядного барака, то утихая, то с новой силой заводя свою унылую песню. Малышев обернулся к своему проходняку и вдруг увидел, что шконка "Кузнечика" пуста. Неясная, но крепнувшая с каждой секундой тревога настырно лезла в душу.
"Моряк" подошёл к залитому дождевой водой большому окну и посмотрел на улицу. Почти сразу же лицо его приобрело озадаченное выражение, он несколько секунд вглядывался, а потом удивлённо произнёс
-Что за... прапора в четвёртый отряд ломанулись, вся смена, все с дубиналом. А вон твой пацан "Монгол", только идёт как-то странно, пьяный что ли?
Не дослушав до конца, Малышев сорвался с места и выбежал на улицу. Кузнечик действительно двигался как-то странно: шатался, спотыкался на ровном месте, падал на одно колено, вставал, и снова упорно шёл вперёд к только ему известной цели.
Увидев Андрея, попытался улыбнуться, но улыбка получилась кривой и болезненной, гримаса а не улыбка. Сделал ещё шаг и рухнул навзничь, силы покинули окончательно.
Сердце захолонуло в предчувствии непоправимой беды. Малышев подбежал к парню, и присел рядом с ним на корточки. Вдруг увидел, что из-под его тела выползла розовая лужица и расползается вокруг, а в ней пенятся и лопаются тоже розовые пузыри. Кузнечик был в сознании и слабо прошептал:
-Он тебя больше не тронет "Монгол", убил я его. Только вот и мне прилетело, сзади кто-то заточкой ударил.
-Молчи Коля, молчи, сейчас я тебя к доктору.
-Поздно к доктору Андрюша, ухожу я... А ты живи, живи за себя и за ме..
Договорить "Кузнечик" не успел. Молодая, но уже вдоволь настрадавшаяся душа его, покинула маленькое тщедушное тело. Лицо разгладилось, с него исчезли угрюмость и злость, и оно наконец приобрело нормальное выражение: мальчишеское, чуть удивлённое и упрямое.
Андрей взял тело "Кузнечика" на руки и выпрямился.
Косой холодный дождь остервенело стегал серую землю водяными розгами, она от этого всхлипывала и выглядела несчастной и поникшей. В грязных лужах бесновались бесчисленные всплески дождевых капель.
Дождь ещё усилился, и превратился в ливень. А "Монгол" всё стоял и стоял под ним с телом друга на руках, и не двигался с места. По его окаменевшему лицу стекала то ли вода, то ли слёзы, под дождём не разберёшь, а может быть в горько-солёном коктейле перемешалось и то, и другое.
*******
Мой телеграмм канал здесь
*******************************
Если глава понравилась, не забудьте про лайк, поделитесь с друзьями и подпишитесь на канал, кто этого ещё не сделал. При желании прокомментируйте.
Продолжение следует
С уважением Геннадий Мастрюков.
Поддержать автора можно по тел. 9807069265
Сделать это можно через мобильное приложение, или отправив смс на номер 900, с любой, приемлемой для Вас суммой.
Сердечно благодарен тем кто откликается, всем Мира и Добра. И всегда помните, что: