Данный вопрос часто звучит на экскурсиях в адрес мелких животных: сурикатов, куниц, лис. Про росомаху наоборот спрашивают, а правда ли она совсем бесстрашная? В этом есть смысл – страх играет важную роль в выживании, это чувство в той или иной степени знакомое каждому, поэтому нам показалось интересным разобраться в этой теме подробнее.
Если коротко: нет, не боится.
Подробности. Для начала разберемся, что такое страх. По определению – это эмоция или чувство, возникающие из-за ощущения опасности. Согласно теории российского нейрофизиолога П.В. Симонова, эмоции – это способ, с помощью которого наш мозг (и не только мозг) подсвечивает важные для нас потребности и вероятность их удовлетворения.
Иными словами, мы оцениваем ситуацию (причем часто эта оценка происходит очень быстро, мы ее даже не замечаем), соотносим ее с тем, что нам нужно и чего хочется, а дальше эмоция подсказывает нам характер действий. Например, у человека появилась потребность в еде, а шансов на удовлетворение нет никаких. Следовательно, нет смысла тратить энергию, итог: сидим, грустим. Или потребность та же, но удовлетворить ее что-то мешает. Тогда эмоция гнева поможет справится с преградой. Это, разумеется, упрощение, а в случае с людьми – очень сильное упрощение, но как отправная точка вполне подойдет. Потребность, которую «подсвечивает» эмоция страха – это потребность в безопасности. Если ситуация реально или потенциально угрожает жизни и здоровью, с высокой долей вероятности животное испугается. При этом в оценке ситуации, как угрожающей, большую роль будет играть генетический и индивидуальный опыт. Например, у людей и прочих приматов фиксируется врожденная внимательность по отношению к змеям: даже малыши уверенно выделяют змей среди прочих объектов и дольше удерживают на них взгляд. Но при этом у человека не всегда эта внимательность перерастает в страх. А вот дико живущие обезьяны довольно быстро получают опыт, что эту длинную ползущую штуковину стоит обходить десятой дорогой. У мангуста же появление в поле зрения змеи наоборот скорее вызовет гастрономический интерес, а не страх.
У большинства эмоций есть некий базовый вектор «движения», причем у разных видов и даже разных особей в разных ситуациях этот вектор будет варьироваться. Например, в случае страха выделяют три таких вектора:
• реакция затаивания (иммобилизация);
• бегство (мобилизация);
• нападение (при отсутствии выбора).
Этолог Р. Хайнд предполагал, что животное затаивается, если угроза слабая, убегает, если сильная, и нападает, если при сильной угрозе нет возможности убежать. Впрочем, сам исследователь отмечал, что эти тезисы требуют дополнительной проверки и уточнения. Очевидно, на выбор стратегии поведения, испуганного животного будет влиять множество факторов. Например, матери, охраняющие детенышей, могут нападать тогда, когда в других обстоятельствах они бы убежали. Затаивание может выбираться тогда, когда шансы убежать невелики, например, когда животное болеет или речь идет о детеныше.
Из-за такого разнообразия реакций не всегда можно корректно оценить, боится животное или нет, особенно если речь идет о затаивании или агрессии. Вот сидит у вас на ладошке крысочка, вся такая доверчивая, никуда не убегает. И поди пойми, то ли она и правда вам доверяет, то ли ее парализовало от страха. А другая крыса в той же ситуации вполне возможно цапнет вас за палец, совершенно не поясняя – это она с перепугу или вы ей как личность не симпатичны. Тут, как и с другими реакциями животных, на помощь приходит опыт, знание особенностей вида и изучение индивидуальных особенностей особи. Кто-то, испугавшись, старается сжаться и занимать как можно меньше места в пространстве. Кто-то наоборот: распушается, старается казаться больше. Кто-то замирает, кто-то начинает в панике кричать и метаться. Но в любом случае, привычное поведение сильно меняется.
В природе убежать, надумав себе опасность там, где ее нет, намного выгоднее, чем, презрев опасность, попасться кому-нибудь на зубок. Поэтому не удивительно, что большинство животных те еще параноики и шарахаются от любого непонятного объекта, резкого звука или странного запаха. Бесстрашных животных в природе не так много, и даже распространенное утверждение о том, что росомаха лишена чувства страха, на самом деле не верно. Достаточно посмотреть, как аккуратно и настороженно наша Бира исследует принципиально новые для нее объекты. Помимо врожденной настороженности страх можно вызвать искусственно, если какие-то стимулы будут ассоциированы с болью. Но это не значит, что все обитатели нашей планеты обречены провести жизнь, трясясь под кустом. Реакция страха подвержена угашению (мы не ошиблись, именно так звучит термин). Угашение происходит тогда, когда формируется новая оценка и новая поведенческая реакция для пугающей ситуации. Когда животное понимает, что этот большой и страшный не причиняет вреда, а наоборот, кормит, поит и заботится; что эти звуки не предшествуют появлению опасности, тогда реакция страха ослабевает и исчезает вовсе. При этом к источникам реальной опасности или боли привыкания не наступает. Так, домашняя крыса вполне может уживаться с кошкой, если та не питает к ней пищевого интереса, можно водить альпака, никогда не подвергавшуюся нападению хищников, перед вольером рыси, но если рядом с хищником поселить потенциальную добычу, осознающую, что она – добыча, то непрекращающийся стресс питомцу обеспечен. Как говорят специалисты: «невозможно привыкнуть к тому, что тебя пытаются сожрать».
Возвращаясь к нашим питомцам: все они проходят период адаптации, привыкания к новым условиям, людям, посетителям. Вспомним ту же львицу Киару: когда она приехала, то шарахалась от каждого звука, вее вольере оставляли транспортировочную клетку, чтобы девочка могла спрятаться в укрытии, которое уже знакомо. И посмотрите на эту красотку сейчас! Если она и затаивается, то только для того, чтобы одарить своего соседа внезапным игривым кусем за первое подвернувшееся место. Животных, которые по каким-то причинам не могут приспособиться к новым условиям, на экспозиции не оставляют, перемещают в отдельные вольеры, где меньше звуков, запахов и событий. Страх буквально может убить, если он постоянный или очень сильный, поэтому так важно создать для питомцев зоопарка привычную, безопасную среду, в которой у них будет меньше причин ощущать страх и больше причин проявлять любопытство.
Конечно, это не значит, что жизнь наших питомцев полностью лишена страхов. Их, как и любого из нас, могут напугать громкие и внезапные звуки, поэтому любые строительные работы должны согласовываться с зоологами, и питомцев, при необходимости, переводят в другие вольеры. Впрочем, иногда они нас удивляют. Марал Горыныч, за чью реакцию мы переживали, воспринял ремонт своего вольера крайне философски, взирая на суету строителей из временного закутка с истинно царским спокойствием. А вот пятнистый олень Петр во время стройки нервничал, и его пришлось отселить подальше. Напугать животных может любое резкое изменение условий среды, поэтому запрещено кричать возле вольеров и фотографировать со вспышкой. Не любят животные, когда нарушают их личное пространство, особенно если делать это толпой, поэтому отлов при переездах надо осуществлять очень аккуратно. Ну и главный страх, знакомый каждому, это врачи. Объяснить питомцу, что уколы нужны для сохранения здоровья, что после стоматолога будет удобнее есть – не легче, чем полуторагодовалому ребенку. Поэтому у наших ветеринаров самая эмоционально тяжелая работа: они искренне любят питомцев, как никто другой заботятся об их здоровье, а вместо благодарности получают в свой адрес диапазон эмоций от настороженности до паники. С другой стороны, иногда пугаться бывает даже полезно, особенно если на самом деле никакой угрозы нет. Это как посмотреть ужастик и потом вернуться в свой уютный и безопасный дом.
PS: Енотовидная собака прячется не потому, что боится людей. Просто это животное, которое активно в основном в сумерки, а люди Пухлому глубоко не интересны. Главное, чтобы кормили вовремя и вольер не забывали убирать!
