Иногда, чтобы не опустились руки, и чтобы в обезумевшие мире не сойти с ума, сама себя хвалю:
– Таня, ты молодец! Все считают, что такие люди, как обитатели приюта, чуть ли не отбросы общества. А ты добилась, чтобы отдельные из них бросили алкоголь. Ну, здорово же! Заслужила мороженку!
Или:
– Люди, которые месяцами не мылись, сейчас вполне аккуратны. А постельное белье безо всяких напоминаний сами меняют первого и пятнадцатого числа ежемесячно.
Или:
– Все пришедшие в приют, до того вполне сформировавшиеся эгоисты, научились переживать друг за друга. Вон, в стационар навещать заболевших торопятся. Полюбили делать подарки всем благотворителям. И подарки сделаны своими руками. Нет, может быть, все это пришло бы и без меня, но какая-то доля все же есть. Значит, пусть я и не Макаренко или Сухомлинский, но тоже вполне ничего. И стакан кофе с пирожным – все равно до электрички ещё полчаса – вполне могу себе позволить… В награду.
В общем, сам себя не похвалишь... Дальше все знаете.
На днях поняла, что до Макаренко, Ушинских и прочих Песталоцци – как до Луны. И хвалить себя особо не за что.
Дальше по порядку.
Расписание дня у нас простое. Завтрак, обед, ужин. Между ними – посильный и совсем не напряжённый труд. В 11 часов – чай. С размоченными в кипятке сушками, с печенюшками, если они есть. Или даже с вафлями. Ну и пусть, что маргарино-пальмовые. Сладкие же!
В тот раз меня в приюте не было. Зато были пряники. Почти свежие. Всем досталось по два. А кто-то умудрился получить даже три. Назовем этого человека, допустим, Петя. Другому, скажем, Васе, это не понравилось. И он, в борьбе за справедливость не сдержался, сказав, что так нельзя. На что Петя упрекнул Васю, что ему вообще пряники не нужны, так как он пьет много своего кофе. И обошёлся бы.
Вася не стерпел и самыми черными словами послал Петю. При всех. Прямо за столом. Петя чуть не задохнулся. Окружающие не вмешивались. Тогда он, сказав, что ему надо в поликлинику, отправился в Клин.
Но к врачу Петя не пошел. А отправился прямиком в полицию. Писать заявление на Васю. По поводу его хулиганства и для привлечения к ответственности. Никто этого, конечно, не знал. Поэтому можно представить общее изумление, когда на пороге возник участковый:
– Что у вас тут происходит? Как это возможно? В небольшом коллективе, в приюте?
Участкового понять можно. Есть заявление. Надо его отработать и либо написать отказное, либо призвать к ответственности и наказать. Хотя что возьмешь с Васи? Разве только анализы. И то будут так себе.
С ним, то есть, с участковым, пока не разговаривала. Стыдно.
– Ничего себе, – скажет он. – Вот у вас какие сложились высокие отношения. Чуть чего – надо искать тех, кто не с пряником, а с кнутом...
Ну, как-то так. Я, узнав о происшествии, просто потеряла дар речи. Ничего же не знала. Да если бы и знала, что бы сделала? Оба живут у нас довольно долго. Оба вполне адекватные. Конечно, с небольшими странностями, но они – разные – есть у всех. Включая даже президентов. Но чтобы вот так, из-за пряника, раздуть матом, а потом ябедой конфликт чуть не до вооруженного (у участкового наверняка есть какое-то оружие!) – это же надо суметь!
Сразу возникли параллели. Лет 50 назад было модно жене бежать в партком, чтобы рассказать, что муж загулял с соседкой. Потом этот способ воздействия на неверного действовать перестал. Начальство, у которого уже явные и вполне официальные любовницы, не поймет и изменника к родному очагу не вернёт. Потому как есть права человека. И муж имеет право. А вы, гражданочка, лучше макияж научитесь делать!
Со временем появился в обществе новый массовый прием. Например, тебе крайне несимпатично то, что происходит в государстве. Смысла и возможности, находясь здесь, что-то исправить, ты не видишь. Да и неохота, в общем-то, связываться, чтобы руки марать. Вон, кто голос подал, где они сейчас? Порой намного лет изменили адрес на более северный. И те, кто не смог в силу объективных и субъективных причин изменить что-то и наказать негодников, уже честно рассказывают зарубежным «парткомам» о недостатках, а то и преступлениях режима. Мол, этот влиятельный дядя, конечно же, поможет. У него найдутся способы воздействия!
Не поможет. У него, этого дяди, есть свои задачи и свои проблемы. С теми бы справиться. Ну, и попутно в свою пользу воспользоваться чужими промахами. Только уважения, если оно и было, поубавится. И к стране, на которую жалуются, и к начальству этой самой страны, и к самому жалобщику.
Вывод, который сделала для себя. Ни на кого извне никогда не надо рассчитывать. Решать свои проблемы, как это не тяжело, только самим. Помнится, «Никто не даст нам избавленья: не Бог, не царь и не герой. Добьемся мы освобождения своею собственной рукой»? Трудно, конечно. Но никто лёгкой жизни не обещал. Вот такая история с «пряником».
Еду сейчас в приют. Надо принимать меры. Скажите, что бы и как сделали на моем месте?
Наказать? Но как? Научить? Но какими словами и чему? Традиционное «Не выносить сор из избы» дела не меняет. Выносить не будем. Но сор остаётся.
Tags: ЭссеProject: Moloko Author: Федяева Татьяна
Ещё одна история о жизни в коммуне «Ремесло добра» здесь
Книга "Мёд жизни" здесь и здесь Книга "Купола Кремля" здесь Книга "Три власти" здесь и здесь Книга "Встреча с жизнью" здесь