Случать выпуск: https://privet-menya-zovyt.mave.digital
Глеб - артист травести и бурлеска. Глеб сам придумывает свои номера и шьёт костюмы, каждую стразинку нежно приклеивает своими руками.
Мы поговорили с Глебом о его пути в профессию артиста, о том, с чего всё началось, узнали, что он любит делать, чем живёт и как складывается у Глеба отношение с телом.
Страничка Глеба в соц сети: https://instagram.com/skinny.jenny.drag
Таплинк Глеба: https://taplink.cc/skinny.jenny.drag
Поддержать подкаст: https://boosty.to/privet-menya-zovut5/about
Расшифровка разговора:
Люся: Всем привет! Это подкаст «Привет, меня зовут» и мы здесь сегодня собрались с Машей и с Глебом.
Маша: Привет!
Люся: Меня зовут Люся.
Глеб: Я Глеб. Добрый день, вечер, любое время суток. Что ж, меня зовут Глеб. Мне уже 26 лет. Я коренной – (два поколения считаются?) - москвич. Я работаю травести-артистом. Также выступаю в бурлеск-шоу. Мои основной задачи в этом мире является, я надеюсь, просвещение людей в том, что искусство никогда не должно принадлежать какому-то гендеру, какому-то полу или ориентации. Поэтому я делаю то, что мне нравится. Я стараюсь веселить людей при этом, стараюсь никого не оскорбить своим персонажем или поведением своего персонажа на сцене.
Люся: Мы прошлые выпуски начали с вопроса, какое качество тебе нравится больше всего в себе и какое качество ты ценишь в людях, когда ты с ними знакомишься?
Глеб: Это очень неожиданный вопрос, хотя мне казалось, мы его обсуждали. Если учесть тот факт, что я очень нарциссичный человек и это так нельзя ведь, на самом деле, так говорить, это не по-православному. (смеется)
Маша: Можно)
Глеб: Самое главное качество во мне, это то, что я оптимист. Либо стараюсь таким быть.
Маша: Я вспомнила твои пессимистичные настроения просто вначале. (Смеется) «Самое главное, что я оптимист».
Глеб: Либо во мне присутствует большое количество юмора, с которым я смотрю на мир и на себя в том числе. Начиная с себя, заканчивая уже общением с другими людьми. И по этой самой причине главный пункт, на который я обращаю внимание при знакомстве с другими людьми, с новыми людьми, - это их чувство юмора.
Маша: Топ!
Люся: Класс, мне кажется, что без пессимизма не может быть юмора, что как будто бы на вот этом спаде строятся отношения вообще оптимистов.
Глеб: Конечно. Ну я бы сказал так, есть одна четкая линия, вокруг которой крутится и оптимизм, и пессимизм - это реализм, потому что у моего партнера, у моей девушки, очень жестко развито чувство реализма. И чаще всего наши друзья, знакомые, говорят, что, «блин, ты такая пессимистка», а по факту просто она смотрит на мир чистым ясным взглядом, понимает, что происходит, и как с этим можно работать или, наоборот, не работать.
Маша: Мне нравится, меня очень поддержало это в 20-ом году, я не в Москве тогда жила, а у себя, откуда я приехала, в Калининградской области, и, ну, у Замятина есть фраза в романе «Мы» про то, что смехом можно убить все, даже убийство. И она тогда меня очень поддержала. Есть еще классная, вот, в этом году уже, автор советский, который писал про всю жесть в комедии, и про него сказали, что он высмеивал ужасное, то есть он смог высмеять ужасное, и мне нравится такая философия, вообще, в принципе, так на мир хотелось бы смотреть, потому что много плохого, мы итак понимаем.
Люся: А что за автор?
Маша: Юз Алешковский.
Был вопрос про родителей, вообще очень интересно, в какой среде ты вырос, что у тебя, например, с чувством стыда, что с чувством непохожести. Вот такие вещи, потому что у меня, например, в подростком возрасте, я очень сильно люблю фэнтези, и фанфики я писала, я за других персонажей на форуме играла, и никто про это не знает, то есть это было настолько тайно, и типа это было очень естественно, никто не интересовался, наверное, но там не знаю, одна подруга знает про это все, я никогда про это не распространялась, учитывая, что вот этот весь форум, я там научилась писать, я с этим поступала в вуз, практически, потому что там я научилась расписывать от первого лица переживания, придумывать, что дальше по сюжету, там была, типа, ролевая игра, и я это испытывала. И очень долго никому ничего не говорила, вообще про эту сферу, что мне это интересно, потому что я испытывала, чувство стыда за это, ну как будто это не серьёзно, это все детское, там, не знаю, кому это надо, там нет ничего умного, и так далее. Но, как бы я то с этим подразобралась потом, уже в более взрослом возрасте, вот как у тебя это происходило? Потому что ты говоришь в своём блоге и в подкасте, что ты как бы просто «я не хуже, я решил, посмотрел на это все, чем я хуже?». Но не каждому придет мысль, понимаешь, переодеться в женщину и выйти на сцену, в принципе выйти на сцену не каждому придет в голову. Расскажи историю и движок, что тебя движет вообще, и про косплей в том числе.
Глеб: Да, да, ну начнем с того, что до 6,5 лет я был единственным ребенком в семье, пока не появился мой младший брат, поэтому я думаю, что в дальнейшие мои все мероприятия и творчество связано лишь с тем, что настолько грамотный был подход моих родителей к воспитанию меня и младшего брата, что на опыте, сколько я общаюсь с другими людьми, у кого есть младшие братья, или сестры, это, чаще всего, не самые здоровые отношения. То есть, либо родители действительно допускают эту ошибку и уделяют слишком много внимания чаду, которое вообще не соображает, что оно такое, при этом страдает старший ребенок. У меня всё было абсолютно иначе. Как только родился мой младший брат, всё внимание и любовь были нацелены снова на меня, то есть его как будто вообще не существовало, то есть он родился и лежит спит, ест, всё. И мне казалось в детстве, что «вы что делаете, ему нужно внимание!», это было супер манипуляцией с их стороны, что со временем, как он рос, мне всегда хотелось его развлекать и как-то вот поддерживать контакт, дружить и любить, потому что они его не замечают, как будто.
Маша: Ты ему уделял внимание то есть?
Глеб: Да, да, и на самом деле я и до его рождения ходил на танцы, я музыкальную школу окончил, я не боялся сцены почти никогда, потому что в тот момент, когда я пошёл в шестой класс, у нас появился кружок для спектаклей, в общем театральный кружок в школе. А, ну и главный момент, почему мне вообще ничего не страшно и у меня нет стопа какого-то, - я учился в частной школе, я думаю, здесь просто дальше говорить не о чём, потому что моя мама там преподавала, она какое-то время была моей преподавательницей по английскому языку, но тем не менее, хоть мы и находились в этом ботаническом саду и почти что в инкубаторе все были, в школе максимум сто человек у нас было всего, на одиннадцать классов. Мне было очень сложно говорить одноклассникам, что я люблю аниме, что я вот этим летом у нас была анимешная сходка в Зеленограде, которую я устроил. Типа, вот мне сколько, тринадцать лет, я не побоялся каких-то педофилов, там, я не знаю кого, извращенцев, просто начал вконтакте искать людей, у которых аниме на аватарке, что у них стоит Зеленоград город, или ближайшие наши села, поселки. Писал, приглашал «приходите все, такого числа, туда-то, будем обсуждать».
Маша: Без тормозов конечно. (Все смеются)
Люся: Сколько человек пришло?
Глеб: Двое. И я, то есть нас было трое. Тем не менее, с этой троицей, я смог ещё провести несколько таких встреч, где было типа до 15 человек, там были абсолютно все адекватные, такого же возраста, ну, кто-то чуть старше, кто-то чуть младше, подростки, которые просто любили аниме и просто обсуждали, общались. Для меня начинания какие-то новые никогда не были чем-то страшным. Это можно отнести к стыду?
Маша: Мне кажется, у тебя врождённый какой-то дар. (Смеются)
Люся: То есть, частная школа поспособствовала тому, что ты мог проявлять себя как угодно, и не бояться какого-то шейминга.
Глеб: Да. Вот тогда даже, ещё младше, 2009 год, мне сколько лет, получается, 13 исполнялось летом, я первый раз покрасил волосы в рыжий, потому что у бабушки всегда были рыжие, она красилась хной, и я такой: «мам, хочу тоже хной, давай попробуем», дальше был чёрный, потом блондин, я много цветов перепробовал, что для обычной школы было бы, естественно, поводом для насмешек, хотя надо мной итак довольно часто подшучивали одноклассники, даже не одноклассники, старшеклассники в частной школе. А, ещё вот вспомнил, об этом я писал в статье, не помню, куда я её принтскринил, честно, но там я говорю, там просто фотографии были. Вот как моя мама смогла трехлетнего сына заставить, ну как заставить, предложить ему эту идею, продать, чтобы он вот это смог сделать, - выступить перед коллективом в 100 человек папиной фирмы. Мне было три с половиной, это была зима 2000-2001 года, или четыре. Вы никогда не догадаетесь, что я делал...
Правильно! Это был Валерий Леонтьев, потому что у меня был блестящий парик из дождика.
Маша: Ты пел?
Глеб: Под фонограмму, в том то и дело!
Маша: Вон откуда ноги растут!
Глеб: Я это указывал в статье, что, чего мама удивлялась тогда, как только узнала, что я работаю в ночном клубе.
Маша: Она сама этому способствовала!
Глеб: Да-да-да. То есть, наверное, то, что она отдала меня на танцы, и мне это жутко понравилось, и за собой уже повлекло все дальнейшие какие-то мероприятия, при том что там на танцах я выступил только на каком-то одном каком-то маленьком локальном мероприятии, внутри причем нашего здания творчества, не на огромный зал. То есть было человек 20, может быть, всего 30, родителей. А потом родился брат, и меня больше не смогли водить на танцы, поэтому где-то я начал искать вот отдушину в виде, там, кружков, хореографии в школе, и дальше театрального кружка.
Маша: Когда ты научился шить? И как вообще, то есть ты специально учился под травести, или ты как-то уже умел шить?
Глеб: Я расскажу, изначально это все пошло из косплея, я что-то совсем его не упоминаю, но, как мне кажется, это было настоящим хобби, то есть оно повлияло на будущее, но, тем не менее, оно не так было значимо в то время, оно было значимо для того, чтобы познакомиться со сферой, для того, чтобы познакомиться с большим количеством людей, которые были важны в тот промежуток времени, которые дали какую-то нам базу, то есть были преподавателями и примерами для того времени, 12-й тире 15-16 года, как раз тогда, первый костюм, и когда я понимал, что мне никто лишних денег, родители, явно не дадут на костюмы новые, а хочется очень сильно, мне помогал папа, то есть мы не могли заказать просто вот так вот за 2000 костюм, там, плащ из Наруто. И папа сам вызвался помочь мне его шить, то есть нашел ткань, хотя по стоимости вышло то же самое, как и купленный, но процесс - то, что мы снимали мерки, мы строили выкройки, он сам это все прошивал, и в итоге получилось. Мне кажется, что мой плащ лучше купленного в сто раз до сих пор. Потому что он до сих пор у меня есть, и, конечно, именно тогда у меня появилась любовь к шитью и именно творению руками, потому что сейчас я очень часто, до сих пор созваниваюсь с отцом, пытаюсь узнать, типа, «а вот что здесь, что вот тут нужно сделать, типа как мне правильно сделать подклад, допустим, там, в каком-то пиджаке, костюме».
Люся: А папа откуда это все знает?
Глеб: Вот, казалось бы, мой папа окончил техником при МАИ и МИЭТ, в Зеленограде, государственный институт электронных технологий, но, тем не менее, в момент, когда у моей бабушки был как раз депрессивный период, ему было лет 14-15, по-моему, ему просто пришлось полностью ввести быт домашний, я думаю, с тех пор он и рукастый. То есть он, понимаете, построил сам дачу, как бы, мы весь ремонт провели вместе с ним в новой квартире, в старой квартире, еще в Зеленограде, в общем он мастер на все руки. И это то качество, которое, я надеюсь, унаследовал от него, хотя мой младший брат, тем временем, абсолютно не уступает, и строит сейчас уже вторую дачу, потому что первая папина дача сгорела, но не важно, это отдельная история. Он полностью мастер на все монтажные штуки, то есть мне что-то сложно, да, дается, допустим, те же полки собрать, или прикрутить плинтуса, например, или плинтусы, ну в общем, да, какие-то домашние штуки мне даются сложнее, чем ему, то есть мне какое-то время нужно поразмыслить, у него же гораздо проще, он прям мастерски всю концепцию строительства прочувствовал, знает ее, и вот теперь как-то самостоятельно над этим всем работает, у меня же более в творческую, шитье уже как-то по наитию уже делаю, и выкройки, и шью, это вот все к нему. От мамы мне, наверное, досталось вот именно стремление к чему-то более высшему, как в том же самом ораторском искусстве, и в моей цели, как ведущего, или организатора чего-то, или просто человека, который может рядом с собой собрать некое сообщество людей, которые будут мыслить также.
Маша: Ну, то есть, потом ты уже самостоятельно?
Глеб: Нет, естественно, я окончил две пары курсов, это была мелочь, конечно, но я не хочу останавливаться и в том году просто было финансово больше неудобно на что-то еще тратиться, поэтому, вот, и времени просто хотелось больше уделить, у нас было 5-летие Ladies, поэтому мы активно готовились с новыми номерами летом. Тем не менее, год прошлый был плодотворный, несмотря на все события, на новые образы, костюмы и сценический вид мой, например, потому что именно в том году я сделал первый бурлеск-номер, потому что шитье помогло, оно в основе всего идет, то есть как, точнее, сначала все театральное, потом уже шитье, потом уже деньги.
Маша: Мне нравится то, что вы руками делаете, то есть, вы сами делаете себе костюмы, я, кстати, хотела задать вопрос, как рождается образ, с чего это начинается и по какой схеме процесс идет до момента, когда ты понимаешь, что готово, и можно выпускать это в жизнь?
Глеб: Ну, допустим, когда мы только пришли в проект Ladies, у нас был один номер, травести, который мы называем «Family friendly», то есть это Money из фильма "Кабаре", который можно продать и на корпоративе, и на утреннике, и мы уже с Верой шутили, что если будет совсем плохо, пойдем на Арбат просто его по кругу делать, 24/7 стоять там.
Люся: А кем ты мечтал стать в детстве?
Глеб: Начнем с того, что я очень любил лего всегда, я какое-то время очень хотел стать архитектором, чтобы прям вот создавать дома, это было типа в возрасте также 3-4 лет, потом меня перекрыло, я был старше, посмотрел мультфильм Рататуй, мне захотелось стать поваром, потом, значит, меня перекрыло, мне захотелось стать пилотом, но я понимал, что со здоровьем явно я в пилоты не гожусь, я не хочу уезжать в Петербург, потому что в Москве нет вузов, которые учат пилотов именно, он есть в Петербурге и где-то на юге, Воронеж, не помню, не буду говорить, и последнее, что вот уже не хотел, а установка была – это переводчиком надо.
Маша: То есть ты артистом никогда не думал, ну как бы это как хобби?
Глеб: Но мне всегда хотелось славы, хотелось, чтобы, «вот было бы, конечно, клёво, если бы меня когда-нибудь по телевизору показали». Поэтому всегда мысли были, ну, не скажу, что приземленные, но точно не творческие особо. То есть что-то такое, более стабильное, потому что творческая профессия, мне кажется, максимально не стабильная в плане заработка, и один день ты популярен, во второй день ты не популярен, как, собственно, с соц. сетями и вышло, и не даже не по нашей вине, а по вине того, что нас закрыли.
Люся: А какие у тебя планы вообще есть на, не знаю, ближайший год?
Глеб: Вот на ближайший год, я хочу, как минимум, выжить, и всем того же пожелать, а как максимум - приумножить количество своих подписчиков в социальных сетях, потому что пока что в оффлайн мы с Верой сделали всё, чтобы стабильно работать, выступать и продолжать обновлять базу номеров, или переделывать наоборот старое забытое, потому что мы спустя несколько лет отодвигаемся от такого направленного травести, и у нас, так или иначе, всё теперь завязано на бурлеске, все вместе хорошо работает, хочется вернуться просто, потому что мы нашли этот способ, как снова выкладывать в тикток, и youtube у нас никто не забирал, и просто вот в новогоднюю ночь что-то ударило, что хочу заново, хочу снова садиться, краситься, что-то делать. При этом, без всякой подоплёки, не делать никакого акцента на том, кто я есть, или какая моя самоидентификация, мне хочется рассказывать про творчество, именно, про гримм, про жанр травести-бурлеск, про свою творческую театральную профессию. Делиться ею с людьми, потому что на последнее шоу к нам приехала девушка с молодым человеком из Саранска! Я перед ней извиняюсь, что нам жалко, что мы, к сожалению, есть только в двух городах, то есть в других, я не знаю, правда, как обстоит. Только Петербург и Москва сейчас знают, что такое бурлеск, прям вот с теми, кто постоянно в этом деле варится, а хочется, естественно, чтобы и другие города узнали про это, и чтобы это было всем доступно, но в тот же момент, чтобы артисты на этом ничего не теряли.
Маша: А это вообще не планируется, никакие разговоры не ходят про какие-то гастроли по России?
Люся: Кольцо. По золотому кольцу?)
Глеб: Что касается Ladies, об этом уже очень много лет думают, но пока всё ещё отказываются в силу того, что это не окупится ни одному артисту, потому что если вести весь каст, ну хотя бы билеты, это обойдётся в очень приличную сумму, поэтому Петербург - это то место, куда мы с радостью катаемся, потому что билеты относительно приемлемые, и шоу всегда окупается, чаще всего, по крайней мере. Естественно, хотелось бы поехать в города, которые также близко, как Петербург, но, естественно, поменьше численность, но, где можно это устроить, где можно вывести, допустим, четырёх артистов, как мы с Верой, там, допустим, Марго, как ведущую и травести, например, та же самая Фригида. Кому не составит труда весь свой багаж перевести в плацкарте, в плане, сэкономив на уюте и комфорте, точнее, пожертвовав комфортом, просто привести и показать людям вживую, я не знаю, тем, кто захочет, кто действительно этим увлекается или просто давно хотел посмотреть, не чтобы они к нам ехали, а мы к ним, наоборот.
Маша: Какое отношение у тебя к своему телу и вообще к телесности, вот так скажем, в контексте того, чем ты занимаешься, в том числе. То есть, ты нам уже рассказал про семью, про какие-то ценности и так далее, а у вас основной инструмент - это тело, и вот как к этому ты пришёл, потому что к этому надо, наверное, прийти, и как ты это делишь в жизни, то есть когда этот твой инструмент и когда это твое, ну, просто тело.
Глеб: Ну я худой с детства, сколько себя помню, я никогда не превышал индекс массы тела, который отрицательный у меня на несколько пунктов, да, поэтому и всегда я был щупленьким, худеньким, мне всегда говорили, что что-то вот не так, надо больше есть, да, да, да, но при этом я всегда хорошо питался, то есть, даже, когда мы жили вдвоем с Верой, и, казалось бы, как они. То есть мы потребляем норму калорий, при этом даже не задумываясь, что именно мы едим и сколько раз в день, но если посчитать все в сумме, по всем параметрам, - все здорово, и по идее должно набираться, но никуда не набирается, все как было, так и остается уже сколько лет, то есть я максимум весил 60, а так всегда оценка 55 килограмм постоянно. Я принимал всегда себя как просто вот человек, который - вот все на улице всегда видели худеньких дедушек, или того же самого почтальона Печкина, но вот сколько у него индекс массы тела, об этом кто-нибудь задумывается? (Все смеются) Как, в принципе, и папа дядя Федора, я не помню, у него было прорисовано пузико, или нет. Это я знаю, что грудь у мамы дядя Федора варьировалась постоянно. Худощавых персонажей много в нашей, и в прошлой, культуре, неважно, но вот почему-то людей это очень заботит всегда, то есть это в порядке вещей, мы работали в ночном клубе, там был повар и была повариха, или как правильно, поварка, -
Маша: Шеф-поварка.
Глеб: -да, шеф-поварка, женщина-повар. И они оба постоянно нас: «Верочка, ты что, совсем его не кормишь?!», господи, да вы посмотрите, что здесь происходит, в клубе, а вы спрашиваете вещи, как будто мы дома у бабушки на кухне сидим. Ну, то есть, понятное дело, что они люди понимающие, люди все равно старой закалки, тем не менее, да, это вот дискриминация. Это все равно, что подойти к полному, и спрашивать: «Да сколько же ты можешь жрать-то, остановись уже!». Почему-то в сторону худых так можно обращаться, это тоже задевало, но в силу того, что я уже давно на все научился забивать, это как-то не особо откладывается. Поэтому, летом я понял, что, ну, надо как-то, возможно, пересмотреть своё мнение насчет мужских номеров. И вообще, то есть, почему мой персонаж только женского пола, потому что травести, ну да, все правильно. Вообще, почему мое имя так называется, почему я Скинни Дженни, потому что это придумала Вера, потому что нужно было ориентироваться на внешний вид, то есть, чтобы имя сочеталась как-то с персонажем, поэтому, изначально стоит Скинни, потом уже Дженни, как мою морскую свинку, которая умерла, ну не важно. Я решил не менять своё имя, когда первый раз вышел на сцену в мужском образе, потому что изначально имя Дженнифер - от французского мужского имени Жанн, поэтому по легенде всё как-то канонично, наверное. Скинни Жанн, да)) Во-первых, перед тем, как провести премьеру, я почти три недели занимался дома какими-то минимальным физическими нагрузками, у меня до сих пор в 7 часов приходит уведомление о том, что «7 часов, тренировки для дома». Ничего не делал, уже вот, я не знаю, с начала зимы, наверное. Забил, надеюсь, что что-то отложится с праздников, чуть-чуть массы, чтобы потом это сжигать, вот. Что тут сжигать, казалось бы. Меня прям на эту мысль натолкнуло, что если я сейчас, если вот займусь собой, у меня снова вернутся мои вот эти вот кубики, которые у меня когда-то в 15-16 лет были, потому что постоянно были и хореография, и спортивный кружок, и в бассейн тогда ходил, и мне будет нормально. Меня всегда мое тело устраивает, я Вере об этом сколько раз говорю, что я люблю свое тело, но я понимаю, что мое тело не любит большинство как мужчин, так и женщин, то что я для всех всегда буду худощавым, но мне на это пофиг. Но, если вы помните передачу на то ли МУЗ-тв, то ли MTV - под, преобразующий облик, камеры красные, которые, приходит человек, и они такие, давайте посмотрим, что о вас думают прохожие, и вам нужно изменить внешность, короче, постановочное. Вот, у меня вот это осталось навсегда, что если я вот так буду стоять и меня по моей фотографии покажут, больше часть straight, сноска - straight- для нас люди больше правые, больше патриархальных, как-то консервативных взглядов, те кто живут по каким-то там стандартам, это слово произошло от того, что есть straight TikTok, где вылезают самые челленджи, где там миллион лайков, как у Клавы Коки, у Тимати, в общем straight content, где пишут, оставляют смайлики-сердечки, пишут: «блин, какое здоровское видео», восклицательные знаки, все в этом духе, супер стереотипное. И если такому человеку показать как раз, явно большая часть straight людей не оценит меня. Гложет меня тот факт, что это вот такой внешний вид, или, допустим, я не знаю, как что-нибудь привести в пример, чтобы никого не оскорбить. В общем, любого альтернативно выглядящего человека, будь то девушка, будь то мужчина, мальчик девочка, неважно, это будет считаться не нормой, в любом случае. Найдутся люди, которые скажут: «это не то, типа, мне такое не нравится», и что хотелось бы, чтобы в ближайшем будущем людям было просто пофиг, то что, ну есть он и есть, без агрессии, в общем, на это реагировать. Наблюдая за соцсетями, точнее, за комментариями в соцсетях, и в принципе, за людьми, да, приходится делать вывод, что пока что мы очень далеки от признания каждого и его внешнего вида, как чего-то нормального, как что-то обычное и обыденное. Мне кажется, такое было только в начале двухтысячных, когда хлынула волна свободы, и людям было действительно наплевать, кто как выглядит, когда у нас была куча социальных групп, как рэперы, готы, эмочки, все на свете, тиктоник, зарождение анимэшников, и так далее. Когда молодежь была супер разношерстная, когда гламурные чиксы, вот эти собачки, и всем было действительно пофиг на всех. И мне казалось, что вот в такой идеологии мы выросли и до сих пор, мне кажется, в ней живём. А ещё, кстати, один момент, на счёт того, почему и какое моё отношение к тому, что происходит, оно не может измениться. Вообще, с 15 лет, как мы вместе, мы буквально позавчера с Верой обсуждали, что у нас, в принципе, всё развитие, с момента, как мы познакомились, начали встречаться, мы в нём и законсервировались, что как будто не меняется наше с ней окружение, что друг за друга держимся, не меняется и взгляд на будущее, что мы как будто сидим в 2012-м году, когда есть ванильки, когда ещё есть покерфейсы и прочие мемы, и на всё смотрим только вот с этой грани, а то, что кто-то там до кого-то докапывается, что кому-то не нравится чья-то фигура, и на фоне этого может вырасти негатив и ненависть, ну, стараемся, как бы, подавлять.
Маша: Когда ты начал выступать на сцене, тк там тело является твоим произведением искусства, у тебя были какие-то инсайты? То есть то, что вот, например, до этого ты не чувствовал, не понимал, может, про себя, про тело?
Глеб: Ну, думаю, стоит начать с того, что это происходило постепенно, так как у нас и в ночном клубе были так же мероприятия, например, Бритни-пати. То есть, кто такая Бритни Спирс - это секс просто в колготках. Только в колготках и лифчике, поэтому тогда уже были моменты, что видна вот эта часть тела, и вот эта часть тела, то есть накладная грудь у меня появилась вообще, там, спустя какое-то время, по случайной ситуации, потому что ее сгрызла собака, как раз, которую мы отдали. Она принадлежала Стасу Федянину, если кто-нибудь помнит. Я за нее заплатил 36 тысяч, чтобы купить ему новую. Это было время, когда мы только начали. Ему понравились духи, которые были на этой груди. Поэтому сейчас у меня, да, немножко инвалидная грудь накладная, покусанная по краям. Поэтому да, какие-то части, естественно, обнажались, при том, что всегда в колготках, то есть у тебя уже есть ощущение того, что ты делаешь что-то запрещенное, ты ведь мальчик, какие колготки. Хотя, ну нет, сейчас все равно подштанники, и я никогда от них не избавлюсь, потому что мне важно моё здоровье, а не внешний вид. То есть уже что-то было такое, что намекает на оголение. То есть, я понимаю, что на мне костюм, и бедра, и грудь - это не моё, это не настоящее. Постепенно со временем. Наверное, произошло это первый раз, когда начал оголяться с номером Адамсов, то что мы уже перешли черту, оголили то, что в клубе нельзя было оголить, потому что здесь грань, которая крепится от шеи и идет к груди, она видна, я ее замаскировал резинками, и мы приклеили пестис, собственно, сделали. И у Веры то же самое сделали, потому что у нее нет колготок, у нее свои ноги, но мужской торс, при этом там искусственный пенис в трусиках фейковый сделан, в общем все по законам того, что мы прям отыгрываем противоположный пол. Поэтому, да, сложнее было в первую очередь Вере, потому что она первая попробовала себя в бурлеске по совету Ани Павловой, когда мы думали о том, что ну вот если мы хотим задержаться, мы же не можем все время в одних и тех же образах крутиться и ничего нового не сделаем, почему бы не расширить наш горизонт. Тем более, что мы больше не в клубе, и нам необязательно постоянно играть роль травести и только травести, распевая песни под фонограмму. Тогда и зародилась идея у Веры сделать первый номер, песня была определена сразу, потому что она вдохновлена была драг-квином, одной из победительниц RuPaul's Drag Race, для тех, кто в теме. Для тех, кто не в теме, это телевизионное шоу, где травести-артисты соревнуются за звание лучшего. Номер был сделан, естественно, Вера сразу для себя поняла, что будет играть на иронии и на комедии, потому что классика, и, как это, восторжение собой - это немножко не наша стилистика, в плане то, что даже в моих номерах нет восторжения собой. Есть просто, как это, описывание, может быть, чьих-то мечт, потому что мне даже в Петербурге подошла девушка и сказала, что: «вот, наконец-то, спасибо вам, что есть худые, на которых можно посмотреть», и вот мне это прям просто, я вообще растаял, что 22-й прошел точно не зря, что хоть кому-то, значит, не всем нужно накачанное тело. В общем, да, Вере отдельно за это респект, что она первая попробовала, у нее все получилась, и она до сих пор продолжает, и так далее. А мне, я не знаю, ну, первый же номер, который я себе придумал в голове, долго сидел над ним, украшал костюм, если что, мой костюм - это костюм строителя, который делал нам стены на кухне. Из-за того, что он плохо сделал, мы их всех погнали в шею.
Маша: И забрали костюм.
Глеб: Ну, он просто ушел и оставил у нас его, и я такой: «ну, он вряд ли за ним вернется». Че, мы его отстирали, от грязи отчистили, покрасили неоновыми красками, расклеили стразами, вот и костюм готов.
Маша: Класс!
Глеб: Вот, и я в первом же номере решил, что надо какую-то революцию устроить, именно поэтому я там снимаю все. Хотя, мы говорим о том, что в нашем шоу всегда остается пикантный момент, - у меня нет, простите... Я не боялся оголяться, точнее, как, естественно, боялся, это было, ну как, а что, если там что-то не так. Но есть лично для меня одно универсальное средство, которое помогает мне избежать комплекса - это блестки. Пока моё тело все покрыто блестками, есть, я не знаю, ощущение того, что я защищен от каких-то изъянов своего тела, то есть где-то торчит лишнее ребро, не знаю, мое худощавое, либо где-то слишком много волос видно на руке, что это не эстетично, а блестки все прячут под светом софитов. Мне хочется свою маскулинность вытащить и показать ее тем, кто, может быть, её увидит. Наверное, мой образ мужской вдохновлен больше анимэшными мальчиками, которые всегда в анимэ рисуются худощавым, и всех это просто поражает наповал, то есть это не огромные какие-то мужики с кучей мышц, а вот что-то такое аристократично-утонченное.
Маша: Эльфийское.
Глеб: Эльфийское, спасибо большое, при этом все еще мужского пола. Как это, ну да, маскулинное.
Маша: Это ты хочешь над этим работать?
Глеб: Да, да, это, ну, как месседж моих номеров, что необязательно иметь груду мышц, чтобы выглядеть маскулинно.
Маша: Да, да, да, я поняла. А как вообще у тебя происходит переход, что ты Скинни Дженни? То есть, как это у тебя, не технически, даже не знаю, ну есть какой-то, может, обряд? Если это секретный обряд, то не рассказывай. (Все смеются)
Глеб: На самом деле, когда это женский образ, то есть большую часть времени, это всегда, до прошлого года, было - вижу ли я в себе Глеба, то есть я сажусь краситься, я наношу грим, и часто в клубе было: «блин, Вер, опять сегодня Глеб», то есть я настолько не добавил чего-то в мейк, что я просто Глеб с макияжем. А вот бывает, как на прошедшем бранче, я что-то новое попробовал добавить, и прям вот структура лица полностью поменялась, я увидел что-то более феминное, то есть у меня есть вот этот вот, да, момент, как раз, эта точка невозврата. Но чаще всего это все остается только на сцене, то есть в гримерке я все тот же Глеб, я хожу бубню, мне что-то не нравится, я также плохо шучу на политические темы, и всех этим достаю товарищей артистов. Вот, но на сцене я стараюсь не уходить от себя, я не пытаюсь играть какого-то другого персонажа, то есть многие травести говорят, что «мне это помогает переродиться и убежать от себя, от своих проблем», кому-то вообще, в принципе, макияж помогает преобразиться и перевоплотиться в того, кем он не является. То есть, допустим, человек не селфхармит себя, просто нет у него полного принятия собственного тела, собственного лица, - им, да, естественно, и накладные бедра, и накладные груди, помогают перевоплотиться, то есть почувствовать себя лучше в том образе. При этом обратно он смоется - он остается тем же, он все равно себя не любит, но вот в персонаже он чувствует себя комфортнее и увереннее, вот еще что у людей бывает. У меня такого нет, я в себе уверен, чаще всего чувствую уверенно. Вот многие спрашивают: «че вот это, наверное, уже бесит, что все в Москву сюда к вам едут, вы ж коренные, типа, все приезжие уже надоели?», - мы говорим, а, в такси мы ехали, значит, мы говорим, что «нет, нас вообще, пожалуйста, вот она действительно резиновая, поместятся все, но это не пойдет на пользу всей России, это не пойдет на пользу регионам, то что идет отток из других городов не делает нелюбовь москвичей к приезжим неправильнее». Меня, например, именно бесит, что не развиваются другие города, я хочу, чтобы развивались другие регионы, и пока что действительно к этому движется. Питер сколько мы лет туда катаемся все просто отдыхать, уже теперь работать, просто, вот, от всего сердца хочешь, чтобы везде были просто крупные города, которые могли бы позволить людям обеспечить –
Люся: - бурлеск –
Глеб: - как минимум, бурлеск, то есть нет, как максимум, бурлеск, как минимум, это просто какую-то свободу для тех или иных групп, личностей, людей, или вот я всегда сужу по анимэ магазинам, если в городе есть несколько, значит, это уже относительно свободный, все, он смог выжить, он там укрепился, значит, есть люди, значит, есть спрос, значит, все хорошо.
Маша: Это интересный маркер, кстати, я ничего не знала до 22 года про бурлеск, ну, только так, очень-очень...
Глеб: У многих это вообще: «это фильм с Кристиной Агилерой». Но только это не оно, в том и то и дело, поэтому, конечно, хотелось бы просто людей, так сказать, просветить, объяснить, что почти все в этом мире нормально, кроме войны, кроме насилия. Вот, я думаю, это главный итог и был, вывод. Если у кого-то появятся вопросы в комментариях, то я, скорее всего, приду и все расскажу еще раз. Да, главное послание нашего шоу - это «всем бурлеск!»
Маша: Все, целуем-обнимаем!
Люся: Спасибо!
Глеб: Пока!
Спасибо за внимание к нашему проекту!
Послушать: https://privet-menya-zovyt.mave.digital
Поддержать: https://boosty.to/privet-menya-zovut5/about
-
Люся Кравцова и Маша Сопец - авторки проекта;
Алена Васильева - звукорежиссер и создательница уютной студии звукозаписи на дому;
Оля Альпака - автор обложки подкаста, создательница иллюстраций, а ещё музыкант и автор нашего игривого джингла;
Оля Ворожцова - smm-менеджер.
Рассказывайте о нас, пишите комменты, ставьте сердечки, подписывайтесь в boosty и будьте открыты друг к другу!