Если пройти через густой еловый лес, попадёшь в березовый. Пройдёшь березовый, попадёшь на большой луг. А за лугом на обрыве растут три сосны, большие, до самого неба. А под обрывом - речка. И мальчик ходил туда летом, рыбачить.
И девочка приходила. Ей тоже было четырнадцать лет. Наташа её звали. Худенькая высокая девочка со светлыми волосами, с серыми глазами в черных ресницах.
Максим сидел с девочкой на берегу. Он ни разу удочку не закинул. Как увидел Наташу, забыл про рыбалку. И они просто сидели, смеялись, разговаривали обо всем на свете. И молча разговаривали; прекрасно понимали друг друга. И солнце отражалось тысячами золотых блесток в ряби реки.
За руку ещё держал Максим Наташу. И все. Больше ничего не было. Да и не надо было; потому что и так было слишком много. Было всё: лето, небо, река, юность, нежность и полное понимание. Это даже не любовь была; это были две половины одного целого. Созданные друг для друга…
Максим каждый день ходил так далеко, на речку. В одно и то же время. Полдень. И Наташа всегда приходила в полдень. И они долго сидели рядом. А потом Максим провожал Наташу - она в деревне недалеко жила. «Мой дом с синей крышей», - она показывала, видно на другом берегу дом.
Это продолжалось долго.
А потом Максим не смог прийти: помогал бабушке, дрова привезли, надо колоть. Но пришел на следующий день! И Наташа пришла, конечно. В своем белом легком платьице. И все было хорошо, и сердца бились в унисон, и рука была в руке, и снова говорили без слов…
А потом снова мальчик не пришел; играли в футбол с ребятами до ночи. Надо же было победить!
Потом папа приехал, на следующий день. Мопед привез! И на мопеде катались с отцом и с ребятами. Через три дня пошёл на речку. И Наташа пришла. И снова было счастье.
А потом уехал в город зуб лечить. И вернулся через неделю. И пошёл через два леса и луг; Наташа тут же пришла. И снова сидели на берегу, плечо к плечу. И дышали в унисон, и говорили беззвучно…
А потом осень наступила. Максим реже стал приезжать, учиться же надо! Зимой совсем не приезжал. А весной готовился к экзаменам. Поступил в техникум. Потом в институт.
Потом работать начал. Потом женился. Дети родились. Развёлся, - не сошлись характерами. Дети закончили школу. Завели семьи. Родились внуки.
А потом Максим поехал на дачу. Надо готовить её к продаже после смерти родителей. Это наследство. Давно пора.
Осень была. Максим все сфотографировал; для объявления.
И через темный еловый лес дошел до облетевшего березового. Прошел березовый, прошел жухлый осенний луг, увидел реку. Холодные воды она катила под серым небом.
Он стоял на ветру. И чего-то ждал; или кого-то.
И дождался! Пришла Наташа!
В белом платьице. Смотрит серыми глазами, улыбается радостно. Ей не холодно. И совсем она не изменилась. Встала рядом, взяла за руку. И они снова стали как одно целое; так и должно быть. Только ей надо было уходить, она ненадолго пришла. Надо домой.
А деревни на другом берегу не было уже. Только кладбище осталось с голубыми и синими крестиками под серым небом.
Потому что все проходит. Все исчезает. Уходишь и думаешь, что вернёшься. И все будет по-прежнему. Но время подхватывает тебя и уносит все дальше, - так Наташа говорила без слов. А Максим плакал, хотя что плакать-то? Так оно и есть. Это же правда…
Максим пошёл за Наташей. Сначала грузно, с одышкой; толстый седой мужик под шестьдесят. А потом легче пошёл. Потом побежал! Бежит легконогий мальчишка за девочкой в белом платьице. И оба смеются. Бегут. А потом они полетели…
Но никто не верил пьянице-пастуху дяде Юрику. Хоть он и клялся, что видел!
А Максима так и не нашли. Долго искали. Но потом все же удалось вступить в наследство и дачу продать.
И все забылось.
Как и должно быть.
Но по-настоящему мы любим одного человека, который и есть - наша часть. Он для нас создан. В нем наше сердце; наша душа. И он тоже нас любит. И придёт в то место, где мы его ждём.
Даже с другого берега реки…