Вчера ему исполнилось 60. А завтра 60 исполнится ей. Ни сама Негода, ни Ефремов не любят вспоминать о своём романе. Тем не менее, из песни слова не выкинешь ©.
Я познакомился с пассией Михаила, когда она уже второй раз (и уже окончательно) перешла в категорию «бывших».
Тогда в отведённый 27-летнему перспективному биологу Константин-Львовичу Эрнсту номер на втором этаже крымского чудо-пансионата в крымском НБС вселилось полдюжины непростых гостей!
Андрей Макаревич*, Саша Любимов, Наташа Негода + Сергей Толстиков, естественно, сам инициатор крымского вояжа Костя и я (все шестеро на фото уличного ялтинского фотографа):
Правда, тогдашний кекс символ державы Негода, приехавшая в Никитский вместе со своим ухажером Толстиковым, через пару дней нашла какую-то частную квартирку на горе, между Нижним и Приморским парками. И влюблённая парочка оперативно освободила шикарный балкон, на котором располагалась койка их медового месяца. Условно говоря, медового, поскольку Сергей, как жаловалась нам по пьяной лавочке Наталья Игоревна, был хронически женат.
Впрочем, лет 10 или более после той поездки они, как понимаю, прожили душа в душу; не знаю уж насколько юридически при этом легализовав свои взаимоотношения.
Короче. Актриса на тот момент только что прошла через очередные разборки с непросыхающим балагуром Мишей Ефремовым, с которым бурно и нервно романилась с 1985 года, после его возвращения из армии.
Она, кстати, училась в мастерской Ефремова-старшего (Школа-студия МХАТ), что не могло не обсуждаться в богемной среде.
Тогда в кинобомонде ещё не было явной моды на мезальянсы: актрисы, быть может, и влюблялись в дедушек-кумиров, но как-то не доходило до огласки или, тем паче, до ЗАГСА. Михаил, повторю, всего то на два дня старше Натальи (а Толстиков на 6 лет).
Наташе Негоде в то ялтинское лето было, кстати, ровно столько же, сколько Юлии Высоцкой на день свадьбы с разменявшим седьмой десяток Андреем Кончаловским.
Позволю себе процитировать канал «Кумиры наших и прошедших лет»:
«Михаил Ефремов чего только не предпринимал, чтобы добиться расположения красавицы, а однажды, получив очередной отказ, просто напился до беспамятства. Однако вскоре Наталья смягчилась и обратила внимание на Ефремова-младшего. У них начался бурный роман. Отношения эти продолжались примерно три года. Но, как ни странно это звучит, в ЗАГС Ефремов-младший во время отношений с Негодой, отправился с совершенно другой девушкой. Его женой стала однокурсница Елена Гольянова. По словам самой Елены этот брак был фиктивным, и Негода прекрасно об этом знала. Елене Гольяновой, приехавшей в столицу из Нижнего Новгорода, просто позарез была нужна московская прописка, и Ефремов ей помог её получить. Через два месяца они просто развелись. Негода смеялась, что этот брак с Гольяновой – репетиция их семейной жизни с Ефремовым. Однако, когда тот сделал Наталье предложение, получил отказ».
После драматического развала тандема Ефремов/Негода им сочувствовали: по Сеньке была шапка, как говорится – оба казались сторонним наблюдателям трогательно непутевыми затейниками.
Сочувствовали, пока Н.Н. не вытащила – с подачи народной артистки СССР Татьяны Лиозновой – лотерейный билет «Маленькой Веры» и триумфально не прогремела на весь мир. Режиссер Василий Пичул, между прочим, всего на пару лет старше актрисы и взял Наташу потому что Ирина Апексимова неожиданно от роли Веры отказалась, а Негода очень кстати явилась в тот день на студию Горького за дебютным гонораром и попалась на глаза кому надо.
Ефремов, справедливости ради замечу, стал всесоюзной полузвездой еще до срочной службы, в 14 лет сыграв роль бравого мальчика Пети Копейкина в ленте «Когда я стану великаном».
Так что союз был у них был сплетне-образующий. Роман угарный. И, существуй тогда светская хроника как жанр, они обеспечили бы хлебом насущным легион папарацци.
Перед съёмками «Маленькой Веры» пара скандально разошлась, а во время работы до Ефремова долетали из Мариуполя слухи об интрижке его бывшей пассии с партнером по фильму красавцем Андреем Соколовым.
Хотя, думаю, разговоры были постулированы сюжетом ленты и скандальной постельной сценой, ставшей в истории советского кино революционной. Свечку никто не держал, сама же Наталья игриво отшучивалась.
Вот. Короче, мы Негоду не грузили расспросами кто, кого, как и почему.
Сергей Толстиков совершенно неожиданно в кино-индустрии «вернулся» позже, типа подвинув Никиту Михалкова на посту исполнительного директора Федерального фонда социально-экономической поддержки отечественной кинематографии. До этого он без шума лишнего рулил в «Альфа-банке» и «Трансмашхолдинге».
Негода, помнится, говорила, что её ухажер – сын видного ленинградского партийца Василия Толстикова, который был хозяином города до Григория Романова, а затем послом СССР в Нидерландах. Мы как-то во время пьянки в ПРОКе наехали на Сергея с допросом, но он энергично свое родство отрицал, говорил, что родом из Костромы. Ну да ладно, проехали.
Толстиков был таким, ну, совсем небогемным перцем, вполне, по-моему, похожим на бодрого комсомольского функционера из циничной обоймы которых, собственно, и формировались все наши олигархи. Однако он заслужил определенный респект в тусовке и как бы даже прославился тем, что во время Московского кинофестиваля совершенно конкретно дал в репу журналисту, разместившему в каком-то листке фото его спутницы с инициалами Н.Н. по соседству с изображением М.М. (Мэрилин Монро). Так и было написано, как помню: Н.Н. и М.М. черным по белому. Не знаю, право, что в самой этой публикации было оскорбительным для Негоды.
*
– признан иноагентом.