Предыдущая глава
Евгения Юрьевна приехала ближе к родам. Просто обняла Лику и произнесла:
- Я рада, что ты вошла в нашу семью. Наконец-то мой сын сделал правильный выбор. Я верила, что его эта Тамара, временное помутнение.
Настя сбежала по ступенькам и бросилась к бабушке с громким радостным воплем.
- Ура! Бабушка приехала!
- Саша обещал пораньше освободиться - Лика ещё с утра чувствовала себя неважно. Какое-то предчувствие мешало наслаждаться спокойными деньками перед предстоящими родами.
- Мой сын не очень мне всегда рад. Даже о твоей беременности сообщил не сразу - Евгения Юрьевна скептически поджала губы. Она расположилась в своей комнате, предоставив возможность разобрать свои вещи, новенькой служанке. Девица была шустрой, хваткой и с цепким взглядом.
- Откуда такая? - шепнула она Лике.
- Из агентства прислали. Саша настоял, что в штат прислуги нужна ещё одна горничная. Не знаю, по мне так штат был укомплектован и каждый занимался своим делом. Если честно, эта Мария не очень мне по душе, но разве с вашим сыном поспоришь?
-О, да! - Евгения Юрьевна закатила глаза к потолку - Саша пошёл в своего отца и упрямый, как баран. В бизнесе, конечно, хорошо быть таким упёртым. Но в жизни иногда нужно уступить, проявить мягкость. Мой сын к сожалению не умеет этого. Надеюсь, ты справляешься с ним?
-Пока, да - улыбнулась Лика, поглаживая живот. Малыш пинался сегодня очень активно. Она уже знала, что у неё будет сын и Саша ждал его рождения, как никто. Даже Насте меньше времени стал уделять. Девочка понимала, что папа как-то отдалился от неё и была растеряна. Она ловила каждую секунду, чтобы он обратил на неё внимание. Тащила свои рисунки, рассказывала куда они ходили гулять с няней, что она запомнила из сказок, которые ей читала Клавдия Семёновна. Но Саша всё пропускал мимо ушей и нетерпеливо прерывал дочь на полуслове, обещая потом её выслушать. А сейчас он устал и не готов уделить ей время.
Настя грустно смотрела на Лику и усаживалась к ней на колени. Девушке было в такие моменты безумно жаль свою падчерицу, но Саша и ласки Лики её лишал. Приказывал подниматься в комнату и готовиться ко сну. Свою жёсткость объяснял тем, что его дети балованными не будут. Его отец сам так воспитывал и из него вырос человек. Самостоятельный, целеустремлённый, а не потребитель. Которому вынь и положь.
-Дети очень тонкие манипуляторы, Лика. Ты пока не опытна и Настя легко может вить из тебя верёвки. Их нужно воспитывать вот с такого возраста, иначе потом будут большие проблемы. Чем взрослее, тем их больше. Моя дочь должна научиться уважать мнение своих родителей и понимать, когда можно, а когда нельзя.
-Мы не в армии и мы не учителя. Мы родители, Саш! А как же мягкое слово, обнять? Да по голове хотя бы погладить?
-До года. Потом это уже лишнее - отрезал Михайлов и Лика понимала, что спорить с ним бесполезно. Интересно, когда сын родится, он будет так же жёстко воспитывать его? Лика наоборот хотела своим детям давать, как можно больше нежности, защиты и тепла. Ребёнок должен быть уверен, что мама всегда его поймёт, простит и поддержит. А это стройбат какой-то, ей-Богу!
К вечеру плохое самочувствие Лики только усилилось. На улице разыгралась непогода. Дул сильный ветер и громыхал гром. Вспышки молнии прорезали потемневшее небо, а Настя всё порывалась постоять возле окна, в ожидании отца.
-Наверное опять припозднится - вздохнула Лика. Даже приезд матери, ничего не изменил. Саша по прежнему не спешит домой.
-Нужно было не сообщать ему. А сделать сюрприз - предположила Евгения Юрьевна. Никак её сын не хочет наладить с ней прежние доверительные отношения. Слишком глубока его обида на мать. И она не понимала, в чём состоит её предательство? Она была со своим мужем до самого конца и когда он умер, соблюдала положенный срок траура. Но это не могло длиться вечно! Ей встретился Франсуа Ларош, они полюбили друг друга несмотря на большую разницу в возрасте. Барон сразу же предложил переехать во Францию, хотел подружиться с Сашей! Но её сын был непреклонен и обвинив мать в предательстве, надолго прекратил с ней общение. И оно до сих пор не наладилось.
Лика пыталась отвлечься каким-то журналом. Глаза болели и текст не воспринимался. Как вдруг к ней приблизилась домработница Зоя Леонидовна.
-Вам просили передать - она протягивала какую-то коробочку Лике.
-Кто? - удивилась девушка. Руки почему-то задрожали, в висках застучало от накатившего волнения.
-Не могу знать. Охранник передал - выражение лица Зои Леонидовны было бесстрастным. Никогда нельзя было предугадать, о чём она думает.
-Хорошо, спасибо. Можете идти - Лика дождалась, когда Зоя Леонидовна выйдет из гостиной. Домработница относилась к ней нейтрально, как и в первый же день прихода Лики в этот дом. Но сама Лика чувствовала неприязнь Зои Леонидовны. Была нянькой, стала хозяйкой. Как тут можно радоваться со стороны? Только позавидовать или возненавидеть.
Лика быстро посмотрела в сторону свекрови и Насти. Они рассматривали книгу со сказками и о чём-то переговаривались, ожидая главного члена их семейства. Лика прикрыла глаза, пытаясь на ощупь понять, что там? В этой коробочке? Больше похоже на сувенир, обёрнутый в подарочную упаковку и перевязанный ленточкой. Осторожно она начала избавляться от упаковки. Волнение усиливалось и вот уже аккуратно снята крышка ...
"Если ты получила этот кулон и читаешь эти строки, значит меня уже нет. Лиза ... я любил тебя и буду любить тебя там. В вечности. Я не мог с тобой быть. Нет ... не так. Я мог, если бы захотел. Но потом я узнал, что болен. И эта болезнь неизлечима. Я не хотел чтобы ты страдала, глядя на мои муки. Поэтому я ни разу не объявился в твоей жизни. Тем не менее, я знал о тебе всё ...
Будь счастлива не смотря ни на что. Ради меня, ради памяти обо мне. Прости меня. Артур..."
Кулон в виде сердца на серебряной подвеске и с таинственно мерцающим изумрудом внутри, лежал внутри коробочки. Лика пустым взглядом смотрела внутрь и чувствовала, как внутри неё нарастает боль. Физическая и душевная. И какая из них сильнее, невозможно определить.
Спрятав коротенькое письмо, написанное дорогим её сердцу человеком, в карман халата, Лика попыталась встать. Господи ... как же больно... как же хочется кричать навзрыд от этой боли. Артур ... Артур, ты ударил в самое сердце!
Пока он был где-то жив, неважно где. Лика жила надеждой, когда-нибудь встретить его вновь. Этой надежды больше нет. Нет!
-Аааа! - не выдержала девушка, вцепившись в подлокотники кресла. Слёзы брызнули из глаз, рвущиеся наружу рыдания, сдавили грудную клетку. Тут же по ногам потекло что-то тёплое.
-Лика! У тебя воды отошли! - Евгения Юрьевна подхватила внучку и быстренько вывела из гостиной. Попутно она крикнула Зое Леонидовне вызывать скорую. Началась суета и суматоха, а все внутренности Лики разрывались от боли. Она не могла дышать, воспоминания об Артуре нахлынули лавиной. О том, как ему возможно было одиноко, тоскливо умирать где-то одному. Как же ей хотелось в этот момент прижать его голову к себе, гладить его слегка тронутые сединой, волосы. Целовать его небритые щёки ...
-Ааа! - снова закричала Лика от пронзившей её боли. Схватки всё усиливались, в глазах темнело.
"Артур! Зачем ты так жестоко поступил со мной, лишив возможности последней встречи!" - кричала её душа. По скорой её везли в ближайший роддом, Евгения Юрьевна встревоженно держала свою сноху за руку и вглядывалась в её бледное лицо. Она находилась в какой-то несвойственной для роженицы, горячке. Что же произошло? Что она упустила? Может у них с Сашей какие-то проблемы, о которых Лика умолчала? Что за кулон, который она сжимает в своей руке и никому не даёт его вытащить из пальцев?