Аматтея тяжело переживала разлуку с любимым. И она с нетерпением ждала его возвращения. Эвтерпе уже исполнился годик, а Набуэль так и не видел ещё своей дочки. Эвтерпа оказалась ранней, она быстро развивалась и уже не только ползала, а начинала даже ходить, и сейчас Аматтея решила с ней совершить первую прогулку в её жизни. Они с дочкой спустились по дворцовой лестнице в сад и стали по нему гулять, когда её окликнули. Аматтея обернулась и увидела, что это был дядя князя.
- Госпожа, на горизонте была замечена трирема, которая направляется к острову! - произнёс Намтар.
Аматтея вздрогнула:
- Трирема? Точно это трирема?!
- Ну, да!
- Она одна?
- Одна!
- Это, наверное, Набуэль? - сразу же учащённо забилось сердце у лидийки. - Это он! Я чувствую! Мне сердце это подсказывает! Это – князь!
- Мне тоже так кажется! - согласился с лидийкой Намтар.
***
Аматтея подхватила свою дочку на руки и взбежала с ней на стену, перескакивая с одной ступени на другую. Намтар едва поспевал за проворной лидийкой.
Когда они оказались наверху и подошли к бойницам, Намтар указал лидийке в ту сторону, где была замечена трирема. Пока что это была едва заметная точка, но постепенно она увеличивалась в размерах. Вскоре можно было различить её парус и то, что это было действительно быстроходное финикийское судно, причём явно оно было с удлинённым низким корпусом и острым носом, а это значит оно было не купеческое.
- Да-а, по её очертаниям это точно «Баал»! Это Абимилькат и его трирема! И я так полагаю, что финикиец плывёт не один… С ним должен быть и племянник, - высказал своё мнение губернатор острова.
Через примерно два-два с половиной часа трирема подошла к Авалю. В гавани её встречали полгорода. Когда она причалила и сбросила трап, по нему первым спустился князь. В небе, прямо над триремой, вились стаи наглых галдящих чаек. Некоторые из нах даже садились на палубу триремы, а две или три настолько осмелели, что разгуливали по ней. Эти чайки были прикормлены в гавани Аваля местными рыбаками, и потому вели себя так уверенно.
Вид у Набуэля был явно не очень-то и весёлый, скорее я бы уже сказал слишком озабоченный.
Намтар первым обнял племянника и спросил:
- Здравствуй! Боги всем нам в помощь! Наконец-то ты на острове. Как прошло твоё плавание?
- Без приключений! Ни одного шторма не было по пути!
- Хоть скажи, что в Приморье? А то мы уже больше месяца не имеем никакой связи с материком и только гадаем, что там сейчас происходит…
- Там всё плохо, - откровенно ответил Намтару князь.
- Неужели совсем всё плохо?
- Да, там всё очень плохо! – и сразу же после этих слов князь ещё больше помрачнел.
- А поподробнее расскажи? – Намтар сейчас может и хотел бы не наседать излишне с вопросами, но он изрядно волновался, и потому продолжил: - Ну а что, ассирийцами уже занято и Приморье?
- Да! Всё уже занято! Я даже и не пытался за него сражаться, потому что это было бы бесполезно, я бы не смог его по любому удержать… - ответил Набуэль. - Больше того скажу: только мы рано утром отплыли на триреме Абимильката из гавани Дур-Халдайи, а уже через несколько часов туда вошли передовые отряды великана Бел-ибни. Шамаш борьбу со своим братом проиграл. Это уже понятно. И теперь генерал Великого царя, карлик Мардук-апла-иддин, запер Шамаша и его тестя в Вавилоне. Последние города Вавилонии переходят в руки Ашшурбанапала. Ассирийцы очень сурово расправляются с бунтовщиками, даже если они им и сдаются добровольно… Таков приказ Великого царя. Никакой жалости, никакого милосердия. Уже десятки тысяч вавилонян убиты, причём их лишают жизни самыми изуверскими способами. Кого сажают на кол, с кого сдирают кожу, кого-то закапывают живьём в землю, а кому-то повезло и его просто обезглавливают. Ещё больше погибло вавилонян от голода и болезней. Десятки тысяч обращены в рабов. Последствия для восставших будут трагичными. Повсюду истлевают неубранные трупы. Ты не представляешь, сколько их. Трупов тысячи. Много тысяч. Вавилония ими усеяна. B некоторых местах по обочинам дорог воздвигнуты пирамиды... из отрезанных голов. А ещё встречаются у дорог и колья, на которых принимают медленную мучительную смерть несчастные противники Ашшурбанапала. Вся ещё вчера богатейшая страна в конец разрушена и разорена...
- Мда-а-а…- Намтар тоже нахмурился. - Беспощадность ассирийцев всем известна и этого от них и следовало ожидать.
- А где моя супруга? - спросил Набуэль дядю, переведя разговор в иное русло.
- Она была где-то рядом… Я видел, что она тоже выходила через городские ворота на пристань… А-а… а во-о-от же она! Аматтея, иди, иди сюда! Ну, иди же! - прокричал Намтар и замахал призывно рукой.
Из толпы встречающих отделилась лидийка.
На руках у неё была маленькая золотоволосая девочка, которая крепко обхватила ручонками шею мамы.
Аматтея приблизилась к князю:
- Как ты изменился! - произнесла Аматтея вместо приветствия. Она повела себя сдержанно, и это немного удивило Набуэля. С её стороны не было никакого всплеска эмоций, никакой бурной радости, которую он от неё сейчас всё-таки ожидал. Она как будто находилась в каком-то оцепенении.
Тогда он протянул руки к дочке:
- Дай мне её!
Эвтерпа закуксилась и ещё сильнее прижалась к Аматтее.
- Ну чего ты боишься? - попыталась лидийка успокоить дочь. - Это же твой папа! Привыкай теперь к нему!
Наконец-то Эвтерпа немного успокоилась и позволила себя взять на руки Набуэлю. Он тут же её обнял и расцеловал. А затем уткнулся лицом в её животик.
Эвтерпе это показалось смешно и щикотно, и она запрокинула головёнку и звонко рассмеялась.
Набуэль с жадностью рассматривал дочь, и после чего произнёс:
- А ты знаешь, а она ведь похожа на тебя, дорогая!
- Не совсем... Глянь на глаза-то…- возразила лидийка.
- А что глаза?
- Глаза-то -твои! И ресницы! Ну что, признаёшь? - ответила Аматтея.
- Ты права…- согласился князь.
- Такие же лучистые и тёмные у неё глаза. И такие же большущие! Да и брови твои… Как будто подрисованные. И овал лица…- добавила наконец-то заулыбавшаяся Аматтея. - Она же твоя дочь! И она больше всего взяла от тебя!
Аматтея растаяла и приблизилась к супругу, и он её тоже приобнял, и этим самым окончательно растопил её лёд.
***
В Аматтее что-то переменилось. Она не выдержала и прильнула к любимому, и её словно прорвало. Она тут же позабыла обо всём и почувствовала на своих губах вкус его губ. Они ещё были у него влажные и солёные, от морского ветра. «О-о, как же она соскучилась по нему?! Как же она его долго ждала?! Она ждала его целый год! И как ей хотелось близости с ним?! Ведь она уже стала забывать, что она всё-таки женщина! И женщина ещё молодая! А князь ей уже снился все последние дни.»
Забыв обо всех окружающих они долго и страстно целовались. Ну а совсем неподалеку от них стояла тоже спустившаяся по трапу Хилина, и ревновала князя к лидийке. Она с нескрываемым раздражением рассматривала соперницу. И с досадой для себя должна была признать, что лидийка была очень даже привлекательна, и по всему было видно, что князь в неё был по-прежнему страстно влюблён.
Впрочем, Аматтея, увлечённая мужем, ничего пока не замечала. Ну, вот, наконец-то, они разжали объятия. Аматтея приняла дочку и спросила мужа:
- Ты, наверное, устал и хочешь с дороги отдохнуть?
- Было бы неплохо…- ответил ей Набуэль.
- Ну тогда пойдём во дворец губернатора. Там тебе всё должны были приготовить, твой дядя об этом уже распорядился, - произнесла Аматтея.
Они взялись за руки и направились к этому дворцу. Впрочем, дворцом резиденцию губернатора острова можно было назвать с натяжкой. Скорее это был внушительный дом в трёх уровнях.
***
Аматтея уже несколько месяцев, как совсем мало сочиняла. Долгая разлука с любимым пагубно сказалась на её творчестве. Поэтический источник у неё уже иссякал, и казалось, что это если и не навсегда, то по крайней мере надолго. Вдохновение её больше не посещало. Да и дочка у неё отнимала уйму времени и сил. Лидийке теперь зачастую было не до творчества.
Аматтея быстро оттаяла, и они с князем почти сутки не выходили из своей комнаты, предаваясь бурной страсти, вновь охватившей их. И только уже на следующий день, примерно к полудню, они, уставшие и обессилившие, и насытившиеся любовной игрой, заснули. Никто их в это время не потревожил.
Под вечер они пробудились ото сна, и сразу же захотели есть.
Набуэль велел Икбалу, своему преданному слуге, который повсюду его сопровождал, принести жаренной баранины и холодного пива.
За едой Аматтея, как бы между прочим, спросила у мужа:
- А кто та девица, которая приплыла с тобой и сверлила упорно меня взглядом, когда мы обнимались на пристани?
Набуэль понял сразу о ком спросила лидийка.
- А-а! Эта девица?
- Ну, да!
- А ты что, ты хочешь знать, как её зовут?.
Аматтея не повелась на бесхитростную уловку возлюбленного.
- Она замещала меня, когда ты находился в Приморье? Ведь так? – лидийка испытующе посмотрела на князя. - Она кто? Это теперь твоя очередная наложница?
Сказать уж честно, Набуэль растерялся. Он осушил уже второй кубок с пивом. Затем молча вновь переключился на мясо, сделав вид, что проголодался. А сам он при этом размышлял, что же ему сказать-то в своё оправдание?
Так и не дождавшись от Красавчика ответа на заданный вопрос, Аматтея продолжила:
- Хотя можешь и не пояснять ничего… У меня есть глаза, и я же вижу, что эта девица тебе не посторонняя. Ведь я права? И она явно меня к тебе ревнует.
После затянувшегося молчания князь всё-таки решился и ответил:
- Мы год были в разлуке, и я не мог быть без женщины… Ты должна меня понять.
- По-о-онять? О-о, я это могу, - Аматтея положила обе руки на плечи любимого. - Я, конечно, тебя понимаю. Как же тебе тяжело было! Целый год быть без женщины? И действительно, это же невозможно! Ну и потом... мне известно, что у вас на Востоке всё совсем по-другому заведено, не так, как у нас в Лидии, или в той же соседней с нами Греции… У нас другие обычаи. И у нас не принято многожёнство. Его у нас осуждают. Оно даже запрещено, к твоему сведению.
- Вот надо же?! А я этого и не знал! - Красавчик попытался улыбнуться.
Но Аматтея не пожелала поддерживать его шутливый тон. С издёвкой она продолжила:
- И что, ты считаешь, я тебя должна понять? И согласиться с вашими обычаями заводить себе много жён? А потом тебе и этого покажется недостаточно, и ты ещё захочешь завести гарем... Нет-нет, это не для меня! С этим я не соглашусь! Я не хочу, чтобы у тебя было всё также, как и у Ашшурьанапала, или у других ваших похотливых царей. Я не хочу тебя ни с кем делить! Так что, пожалуйста, объясни: кто для тебя эта девица?
- Хорошо, ты спрашиваешь: кто она? - не стал уже прикидываться не понимающим Набуэль.
- Да! И я жду немедленного от тебя ответа, - произнесла лидийка. - Говори! Не увиливай!
Набуэль, подумав немного, произнёс:
- Она - несчастная и при этом ещё и запутавшаяся женщина.
- Бе-е-едняжка, но что-то на несчастную женщину она не сильно похожа! - не сдержалась и вспылила в ответ лидийка.
- Однако это так, - заметил Набуэль. - Она между прочим из знатной семьи.
- Ну, надо же! - всплеснула руками Аматтея. - И что из этого?
- И не просто из знатной, а из очень знатной. И между прочим, отец её был вельможей, а сама эта женщина была близкой подружкой одной из сестёр Ашшурбанапала, несколько лет парализованной и недавно умершей…
- Ну надо же! - Аматтея продолжила язвить. – Ой, как же мне её жалко! Как мне жалко! Ну прямо бедная и беззащитная овечка...
Как будто не замечая в голосе Аматтеи издёвки князь как ни в чём не бывало продолжил:
- Зовут эту женщину – Хилиной. И что бы ты знала, отец её служил при дворе Великого царя. Как предыдущего, так и нынешнего, Ашшурбанапала. Причём он был одним из самых влиятельных вельмож и даже занимал несколько лет должность визиря. А также он считался одно время самым близким другом Асархаддона. И вот поэтому Хилина от рождения имела всё что пожелает и выросла из-за этого слишком уж избалованной.
- А-а-а, ты говоришь про ту как раз Хилину, которая являлась ближайшей подружкой Шерруа-этеррит, старшей сестры Ашшурбанапала. Знаю-знаю. Про распутство этих подружек все говорили. А потом эта сестра Ашшурбанапала женила на себе великана Бел-ибни. И этот великан был сразу же назначен губернатором соседней с Приморьем Урской области?
- Да, это тот самый. Тот, которого я долго осаждал вместе с восставшими вавилонянами и синмагурцами в Уруке. Но Урук мы так и не взяли.
- Расскажи ещё про эту девицу. Только ничего уже не скрывая, - вдруг заинтересовавшись, продолжила свой расспрос о ней Аматтея.
- Ну если ты на этом настаиваешь…- Набуэль немного помолчал, и, собравшись с духом, уже в более спокойном и уверенном тоне продолжил: - Так вот, и Шерруа-этеррит, и Хилина были ещё теми штучками! О-о-о, они с самых ранних лет ни в чём не имели отказа, они росли не просто избалованными, а совершенно неуправляемыми. А к пятнадцати годам каждая из этих девиц начала вовсю распутничать и о них по всей Ниневии распространялась не очень хорошая слава. Впрочем, спустя какое-то время, сестра Великого царя влюбилась по уши в великана, в халдея Бел-ибни, ну а тот тогда был всего лишь младшим офицером, кажется, раби-пирсимом (капитаном), и не смотря на это Шерруа-этеррит умудрилась женить его на себе. Разумеется, он тут же стал генералом, а потом получил в управление целую область. Урскую. Как никак, а этот безродный халдей породнился не с кем-нибудь, а с самими Саргонидами! Ну а вот Хилина… она продолжила катиться по наклонной и на самое дно, и тогда отец побыстрее выдал замуж эту распутницу, и тоже за военного. Но бывшего… Ну а тот… А вот то-от, хотя и был знатен и имел генеральский чин, однако оказался очень преклонного возраста, да ещё был и глухим и почти что слепым. Ну и скажи мне, а кто бы ещё взял такую распутницу замуж! Этот престарелый и уже впавший в слабоумие вояка, наверное, был единственным в Ниневии мужиком, кто не знал, что Хилина являлась ужасной потаскухой. Ну и от всей этой затеи ничего путного не вышло. Хилину было не исправить. Она своему престарелому мужу сразу же начала изменять. Обозлённая из-за того, что её выдали замуж за никчёмного в постели старца, она стала распутничать напропалую, и не брезговала изменять мужу даже с его рабами. И когда этот старикан, этот трухлявый пень, однажды застукал её с очередным хахалем, то Хилина со своим любовником задушили бедолагу. Так эта девица стала ещё и мужеубийцей. А это, между прочим, одно из тягчайших преступлений в Ассирии. И Хилине пришлось сломя голову бежать из Ниневии. После чего она нашла убежище у меня в Приморье.
- Ла-а-адно, кое-что ты мне про неё прояснил. А скажи мне ещё: ну а почему она сбежала именно к тебе? Ты что же, её раньше уже знал? – переспросила лидийка.
- Не буду скрывать…Да, я её знал, - признался Набуэль.
Аматтея вздохнула:
- Ну, разумеется…Я так и думала.
- Ну, да. Когда-то мы с ней даже дружили.
- Дру-у-ужили?!
- Н-ну…ну не только, - вынужденно окончательно признался и повинился перед любимой Набуэль. - Мы были с ней тоже в самых близких отношениях. И ты права- спасаясь от неминуемого наказания, а ей грозила смерть, Хилина стала умолять, что бы я взял её хоть кем, да хотя бы и той же наложницей в свой гарем. Вот и пришлось из-за неё заводить этот гарем…- и при этих словах князь уже немного иронично усмехнулся. – Хотя мне от него и ни холодно, и ни жарко. И не нужен он мне совсем!
- Ну то есть у тебя теперь всё-таки завёлся гарем, хотя и состоящий всего лишь из одной распутницы, из этой куртизанки Хилины? Так получается? – негодующе посмотрела Аматтея на мужа.
- Считай, что так,- и тут же Набуэль пояснил: - Впрочем, это ничего для меня не меняет! Я же сказал! Больше в свой гарем я никого не буду брать. Он будет состоять у меня из одной этой Хилины!
- Ну а почему? Ведь лиха беда начало! Может тебе понравится, дорогой?! И вспомнишь своё прошлое? У тебя же в прошлом была не одна Хилина! - Аматтея не смогла сдержаться и последнюю фразу произнесла уж совсем раздражённо и на повышенных тонах.
- Да не понравится мне! И ты знаешь почему? - примирительно ответил ей князь. - Потому, что я по-прежнему люблю только тебя, ну а эта девица… О-она…Ну пойми, да, она получила мою защиту и опеку, однако жениться на ней я и не подумаю. И знаешь ещё что… А давай о ней больше не будем вообще говорить?
- …Согласна. Но у меня тогда одна к тебе будет просьба…- откликнулась лидийка.
- Я готов выслушать тебя,- кивнул головой князь.
- Я не хочу находиться с ней под одной крышей, - твёрдо заявила Аматтея.
- Я тебя понял, любимая. И я исполню твоё пожелание,- ответил Набуэль. - Хилина не будет тебе попадаться на глаза. Я это обещаю.
***
Дядя по-прежнему не мог успокоиться. Он очень хотел поговорить с князем с глазу на глаз. Ему необходимо было прояснить ситуацию во всех подробностях. И хотя он ещё без малого два года назад поклялся, что будет на стороне племянника до конца, и никогда ему не изменит, но он не поддерживал его решение присоединиться к восставшим. И не поддерживал это решение с самого начала. Намтар изначально не верил в успех дела восставших. И об этом он прямо и неоднократно говорил Набуэлю.
Наконец-то, где-то на третий день по прибытию князя на остров, Набуэль и Намтар смогли поговорить без каких-либо свидетелей, наедине. Это произошло тогда, когда они взошли на городские укрепления.
- Ну и как же нам быть? - обращаясь к Набуэлю, спросил Намтар. - Как нам теперь выкручиваться?
И князь, и его дядя стояли на верху самой высокой башни Аваля и с неё всматривались в сторону севера, туда, где находилась Месопотамия, являвшаяся сердцем Ассирийской империи.
Несмотря на то, что Шамаш и его тесть Набу-ката-цабат много лет и самым тщательнейшим образом подготавливали в Вавилоне восстание, но можно было уже совершенно уверенно утверждать, что они проиграли. И главная причина этому была одна… Если бы против империи выступили одновременно все те, кто вроде бы готов был поддержать сводного брата Великого царя, то тогда ему вполне бы было по силам добиться поставленной цели…
Однако на стороне Шамаша выступили не все, кто ему обещал это сделать…Ну а те, кто и выполнил своё обещание, выступили с ним не одновременно, а с опозданием.
Кто-то промедлил и потерял несколько месяцев или был не слишком активен. Так Псамметих, на которого возлагались очень большие надежды восставшими, по существу ничего серьёзного так и не сделал. Осада Ашдода не сильно осложнила положение империи на Западе. Иудея, финикийские города-метрополии Тир, Сидон и Арвад, а также Аммон, Эдом и Моав не на шутку перепугались. Можно даже сказать, что они затаились и попрятались за стенами своих укреплений. Они спрятались в своих городах, словно мыши под веником, так и не решившись поддержать Вавилонию.
Лидия в самом начале была выведена из игры киммерийцами и в итоге вновь признала свою зависимость от Ниневии. Мидия тоже ничего существенного не совершила, хотя там уже на троне утвердился сын Дайаку, небесталанный и очень деятельный. А парализован был Фраорт боязнью перед угрозой с севера, со стороны скифов. Фраорт на всю жизнь запомнил побоище при Кох и- Руде, где полегли тысячи лучших мидийских воинов и только что народившаяся Мидия едва не канула безвозвратно в Лету.
Элам не сидел сложа руки и попытался что-то сделать, но он явно запоздал со своим выступлением, и в итоге имперская армия вновь нанесла сокрушительное поражение эламитам, да ещё после этого агентура ассирийцев поддержала заговор против эламского царя и в Сузах произошёл очередной переворот.
Уже третий по счёту за последние годы.
Халдеи и арамеи на юге Вавилонии тоже так ничего и не совершили путного. Что-то, правда, попытались сделать арабы, но кто они такие? Всего-лишь кочевники, которые блуждают между песчаных барханов в поисках воды. Они были слишком слабы и малочисленны, и выступление их нескольких отрядов на стороне восставших не дало существенного результата.
Так что сейчас уже наблюдалась настоящая агония.
И уже никто не сомневался, чем всё это противостояние закончится. Ашшурбанапал обязательно должен был победить.
***
Солнце погружалось в воды Горького моря (так тогда иногда называли Персидский залив). Догорал закат и внутри Аваля зажигались то в одном месте, то в другом десятки факелов. Воин халдей из дворцовой стражи поднялся на башню и закрепил два факела у её бойниц. Только после того, как он удалился, Набуэль очнулся от раздумий и ответил на вопрос дяди:
- Ассирийцы по любому придут сюда, на Дильмун. В этом я не сомневаюсь. Вопрос заключается только в том, когда это произойдёт? Или после падения Вавилона, или раньше. Впрочем, зная Бел-ибни, я думаю он не станет сильно тянуть со своим выступлением.
- Но для этого необходима целая морская флотилия, чтобы добраться до нас.
- Да. А я всё, что было в портах Приморья, сжёг, - заметил Набуэль. – Всё! Подчистую. Вплоть до самого последнего судёнышка. Однако я полагаю, что Бел-ибни попытается восстановить хоть какой-то флот. И вот когда он его восстановит…
- И что тогда нам делать? - вновь спросил нахмурившийся Намтар. - Мы будем защищать остров?
- Можно и сражаться, - произнёс Набуэль. - Однако сколько мы сможем собрать воинов?
- Думаю, семьсот.
- Всего -то?! – разочарованно произнёс князь.
- Ну, может с тысячу. Если считать и городскую стражу, - ответил Намтар.
- Островитяне тоже могут вооружиться,- предположил Набуэль. - Ведь могут?
- Да, я надеюсь на поддержку и простых дильмунцев,- согласился Намтар.
- На Дильмуне всего-то тысяч тридцать жителей. Я не ошибаюсь? – переспросил дядю князь.
- Сейчас уже и побольше. Кое кто в последнее время перебрался на остров с материка. Может тысяч сорок будет.
- Ну если каждый взрослый и здоровый дильмунец тоже возьмётся за оружие…
- Я уверен, что возьмутся все! Никто не хочет здесь видеть ассирийцев! Их жители Дильмуна боятся… И откровенно этих ассирийцев ненавидят…- убеждённо произнёс Намтар.
- Тогда самое большее наберётся тысяч шесть ополченцев,- как бы подытожил свою мысль Набуэль.
- Ну, да! Где-то так и будет…- согласился дядя.
- Ну и что в итоге получается, Намтар?
- Ты думаешь, что этих сил будет нам недостаточно?
- Думаю недостаточно!
- Объясни. Почему же?
- Да потому, что даже против полка тяжёлой ассирийской пехоты этих сил будет мало, - взор Набуэля сейчас был по-прежнему устремлён на север. Туда откуда исходила угроза острову.
Намтар явно пришёл в замешательство и переспросил:
- Ну а что ты тогда предлагаешь, племянник?
- Что я предлагаю?.. Нам следует прежде всего выяснить ближайшие планы ассирийцев, - ответил Набуэль. - Ну а для этого... нам необходимо послать кого-то в Приморье. И это должен быть очень ловкий и надёжный человек…И я, кажется, уже знаю, кого мне послать...
Сайт автора: vbartash.kz
Одноклассники автора: ok.ru/...443