В палате на пять коек, куда я пришла после того, как мне поставили зонд для ph-импедансометрии (исследование пищевода), оказалась занята лишь одна кровать. Я разместилась на той, где было свежее постельное белье, в противоположном углу комнаты.
Интересно, кто тут лежит? Надеюсь, она не очень разговорчивая. В жизни я не прочь пообщаться, но в моем состоянии и с трубкой в глотке желания особого нет. Муторно.
Пока я дремала, соседка вернулась. Вслед за ней – новенькая пациентка, с такой же трубкой из носа и сумочкой-прибором на боку, что и у меня.
Познакомились. Оказалось, в одной палате встретились три Светланы. Бывают же совпадения!
Светлана-1 лежала в больнице уже неделю. 60 лет, невысокая, худенькая и очень живая. Приехала из Владимирской области на операцию. Ее обследовали и на последней ФГДС неожиданно нашли маленькую язву в желудке. Процесс встал.
Женщине ставили капельницы, давали таблетки, водили на обследования, но сказали, что если язва не зарубцуется в ближайшее время – выпишут.
Светлана устала от ничегонеделания, бегала курить, гуляла по территории больницы, и очень хотела домой. На операцию хотела больше, но раз не берут, то домой. Чего в койке отлеживаться? А дома муж, питомцы, лес, еще за грибами можно успеть.
Она отдала мне манго, привезенный дочерью, чтобы я хоть что-то ела. Рассказала, где в отделении туалет и во сколько привозят еду. Показала фото внуков и домашних питомцев. Чудо, а не женщина!
Светлана-2. Около 70 лет, из Москвы. Поступила со знакомым мне ГЭРБ, тоже жаловалась на кашель (только не сухой, как у меня, а громкий и влажный) и противный ком горле, вплоть до обмороков. Ее погоняли по другим врачам, и, не найдя очевидных причин, направили к гастроэнтерологу.
Высокая, образованная, с хорошо поставленной речью. Рассказывала про дочь и внучку, показывала видео. Когда зашел разговор об онкологии, поделилась опытом проживания потери папы от рака. Что бы ни писали, по ее мнению, в советское время им болело не меньше людей, просто не было интернета и такого доступа к информации. Соглашусь.
Ну, и я, Светлана-младшая со своим багажом. В отличие от соседок, переносила ситуацию хуже всех. Лежала мутная, не могла есть, попытки говорить вызывали кашель и рвотный рефлекс. Обидно.
Но есть надо было обязательно, и даже позволить себе что-то вредное, чтобы на обследовании оценили реакцию ЖКТ. Мы со Светланой-2 спустились на 1й этаж, взяли в кофейне по стаканчику горячего напитка с сиропом айриш-крим и кусочку торта. Соседка со смехом сказала девочкам-бариста, что врач разрешил нам гульнуть и попросила порекомендовать самый вкусный кофе. Девушки смотрели на нас как на инопланетян, но шутку поддержали.
– У вас химия? – спросила у меня одна из них.
– Нет, все гораздо проще, пусть и не менее неприятно.
– Фу, ужас какой, точно бы так не смогла, – услышала в ответ.
Глядя на юную улыбающуюся девушку, я неожиданно почувствовала себя больной и старой в свои 35. Ох, моя хорошая, еще пару месяцев назад я сказала бы то же самое, а теперь готова на что угодно, лишь бы снова чувствовать себя хорошо. Как же устала болеть!
Светлана-2 с аппетитом умяла десерт, в обычной жизни она такого себе не позволяет. Я с трудом впихнула в себя половину, лучше, чем ничего.
Ужинали в палате пюрешкой на воде, рыбным суфле и помидоркой. Вкусно. Вспомнилось детство, летний лагерь и полезная растущему организму еда. Тут я, хоть и было тяжело, съела всю порцию.
До отбоя болтали о всяком: о жизни, болезнях, родителях и детях. Вспоминали хорошее и не очень, рассматривали фото внуков и летний грибной улов Светланы-1. Делились проверенными способами засыпания, предупреждали соседок о кашле и храпе.
Несмотря на лекарства и всякие приемчики, спали плохо.
Утром меня выписали. Светлану-1 забрали на очередную ФГДС, а мы со Светланой-2 обменялись номерами, чтобы связаться после получения результатов. Симптомы похожие, интересно, что кому скажут.
Всего сутки, а будто маленькая жизнь прожита.