Недавно узнала о самом большом холокосте животных - всеми любимых членов семей. От кроликов до собак. И, как вы думаете, в какой же "дикой стране" это произошло?
Убийство произошло добровольно. И было рекомендовано государством. Владельцы шли толпами в ветеринарные клиники и специально созданные пункты утилизации при приютах.
В Лондоне.
Сотни тысяч животных было убито англичанами добровольно
Я бы и не удивилась, если бы это произошло и в наши времена, как акт поддержки стран, угнетаемых "агрессорами", чтобы съэкономить тонны молока и мяса для отправки на передовую. С известными нам "европейскими ценностями" это было бы совсем не удивительно. Хотя про Англию ходят слухи, что это страна, которая практически поклоняется кошкам. Может они так всем рассказывают, чтобы скрыть свои грехи? Окупить? Оправдать?
Холоко́ст (от англ. holocaust, из др.-греч. ὁλοκαύστος — «всесожжение»)
Принципиально важно, что Холокост начался не с момента, когда убийства евреев приобрели «промышленный» масштаб, и даже не когда от рук гитлеровцев погиб первый еврей. Холокост людей разных наций начался одновременно с приходом Адольфа Гитлера к власти, однако...
Само слово происходит от древнегреческого «ὁλόκαυστον» (holokauston), что буквально означает «полностью сожженный». Изначально этот термин использовался для описания религиозных жертвенных действий, при которых животные или предметы целиком сжигались в честь бога.
Источник: https://nevskie-palaty.ru/fakty/proisxozdenie-slova-xolokost-i-ego-znaceniya
Жертвоприношение. Так кому же принесли англичане такую жертву?
В первую неделю Второй мировой войны в Лондоне погибли сотни тысяч собак и кошек.
По всему городу в эти дни умирали домашние животные. Ветеринарные клиники и приюты для животных были заняты беспрецедентной работой по уничтожению. Крупные предприятия организовали ночные смены, поскольку иначе не справлялись с работой.
Это произошло в сентябре 1939 года, в первые недели Второй мировой войны. По меньшей мере 400 тысяч собак и кошек пали тогда жертвами расправы в одном только Лондоне — четверть всех домашних животных.
Союз по защите собак NCDL использовал для усыпления хлороформ; помощники врача после усыпления должны были убивать собак и кошек ударами тока. Власти Лондона уже не знали, куда девать трупы. Большинство были свезены к крупному приюту для животных, который в трудный момент предложил для этих целей большую поляну на своей территории.
Сегодня там даже нет памятной дощечки, которая бы напоминала о массовом захоронении. Вероятно, этот эпизод плохо вписывается в собственный образ британцев: всплеск коллективной истерии в стране, считающей себя любительницей животных.
Развязавшийся убой начался более или менее спонтанно, без убедительных причин. Это подтверждает британский историк Хильда Кин («Великая бойня кошек и собак» («The Great Cat and Dog Massacre»). Она провела наиболее серьезное историческое расследование, чтобы понять, кому же приносили жертвы англичане.
RSPCA, или королевское общество по спасению животных и было организатором данной акции. Животных спасали. От ужасов надвигающейся войны, гибели от бомбежек и прогнозируемого голода.
RSPCA, к которому Хильда Кин обратилась за информацией для расследования, сначала заявило, что не имеет понятия о чем она спрашивает. Однако, все крупные ежедневные газеты подхватили поднятую ей тему той массовой бойни, хотя часть из них была настроена критически.
Оказалось, что само общество RSPCA подробно описывало объем акции в отчетах о своей деятельности в военные годы. В архивах были найдены отчеты и накладные, подтверждающие, что "защитники животных" заблаговременно, в ожидании воздушных атак, пополняли запасы хлороформа и боеприпасов. То есть акция по уничтожению животных была спланирована и запрогнозирована Королевским Обществом, а значит поддерживалась на самом высоком уровне. А как иначе? Война требует человеческие жизни. На этом фоне судьба животных была решена "гуманно". По-английски.
Кин собрала разнообразный материал — не только официальные документы и газетные объявления, но и личные дневники и письма людей.
Вывод Кин: по факту, в сентябре 39го в повседневной жизни британцы практически не выказывали паники. Продукты еще не нормировались, и для животных, как и прежде, было достаточно мяса больных лошадей. Также не было непосредственной опасности для жизни и здоровья; воздушные атаки на Лондон начались только летом 1940 года. Очевидно, владельцы ликвидировали своих животных просто из предосторожности, из-за неясного страха перед тем, что может произойти. Беспомощное ожидание войны было изнурительным. И поэтому власти рекомендовали активно к ней готовиться. Горожане прислушались.
«Они отправили детей за город, закрасили и заклеили окна или сшили шторы, чтобы завесить окна, и перекопали свои грядки для выращивания собственных овощей. И убили своих домашних животных».
Цитата из книги Кин
Никаких приказов властей населению не было. И позиция властей сначала была неоднозначной. Официальное руководство рекомендовало тем, кто не сможет заботиться о безопасности своих животных, рассмотреть возможность усыпления. Государство планировало, что ему придется заботиться о оставшихся без крова горожанах. И тут было не до животных.
Понятно, если речь шла о сельхоз-животных фермеров, которые и выращивались на мясо и молоко. Стада бегающих по разбомбленному городу коров были бы проблемой для властей. Но, речь шла именно о городских животных - кошках, собаках и кроликах. Аргументы были следующие: что делать, если собака паникует во время воздушной тревоги? Если ей нельзя в бомбоубежище? Если кошка попадет под газовую атаку?
Многие владельцы животных содрогнулись, представив себе, как их подопечные должны будут оголодавшими бродить по разбомбленным кварталам. Кроме того нельзя было исключить, что нацистские войска скоро захватят остров. Впервые с 1688 года грозило вторжение врага.
В этой ситуации некоторые горожане даже подумывали убить собственных детей, чтобы избавить их от этого ужаса (английский гуманнизм!). Новым было то, что четвероногие создания смогли вызвать аналогичное чувство сострадания.
Историк Кин нашла немало примеров эмпатического отношения к домашним животным:
Черно-белый кот-подкидыш Лулу должен был умереть, потому что его хозяин посчитал невыносимым подвергать животное опасностям войны или отдать его в чужие руки — слишком глубокой была между ними связь. Смерть Лулу оставила, как уверял мужчина, «невыразимо глубокое чувство потери и скорби».
В итоге убийство из жалости среди человеческих детей, конечно же, не практиковалось в реальности, а вот среди животных — повсеместно. Им, как оказалось, просто не повезло: теперь они, почти как люди, вызывали глубокое сострадание. Но все еще оставались животными, чтобы в сомнительном случае их можно было убить.
Небольшое неудобство могло иметь решающее значение.
Белый кролик Минни жил в зажиточном хозяйстве; обе хозяйские дочки возили его гулять в коляске для кукол. Когда семья от страха перед бомбами переехала к морю, Минни с собой взять было нельзя. Их друг застрелил животное, и кролик вернулся на стол в виде паштета. Дочь Алисон была несколько шокирована, но затем охотно положила себе мяса Минни: «Если кто-то должен ее съесть, то лучше тогда мы».
Но уже весной 1940 года, кажется, многие владельцы животных начали мучиться от раскаяния. Современники уже говорили о «Холокосте» животных. Для обозначения убийств и преследования евреев и других народов этот термин начал использоваться только с 1942 года.
В последующие военные годы судьба выживших животных приняла неожиданный оборот. В письмах и газетных статьях люди трогательно писали, как выстояли в трудное время вместе со своими любимцами. Делились всем, и пищей, когда ее стало не хватать. Иногда голодающие люди стыдливо питались низкосортной кониной, иногда оставшийся кусок деликатесного филе отдавался домашнему животному. Часто за кормом для животных люди стояли так же долго, как и за собственными продуктами.
А вот кормить кошек молоком в Лондоне было запрещено
По официальным оценкам правительства коты выпивали до 80 миллионов литров молока в год. Но этот запрет существовал только на бумаге. Как можно запретить владельцу отдать свой стакан молока кошке? К тому же власти вскоре оценили патриотическую службу кошек в борьбе против крыс и мышей.
Собаки, в свою очередь, тоже оказались полезными, особенно во время поисков жертв бомбардировок. По Лондону ходила история о псе Споте, который в течение 12 часов пытался раскопать засыпанную обломками семью своих хозяев — к сожалению, тщетно, все были мертвы. Полностью истощенный пес попал в ветеринарную клинику, где ему обработали кровоточащие лапы.
Писательница, жившая в те годы, писала, в чем заключалась ценность братьев наших меньших: они ничего не знали о войне и мучающих людей проблемах. Они жили обычной жизнью посреди разрушенного мира.
В напряженной повседневной жизни послевоенного периода, напротив, многие животные снова опускались до уровня простой собственности, от которой каждый может избавиться без каких-либо веских причин.
Собачий приют Battersea жаловался на растущее число лондонцев, которые приносят своих питомцев, и только потому, что корм для них стал слишком дорогим. В 1947 году из-за недостаточной вместимости приютов снова должны были быть умерщвлены более 15 тысяч, якобы бродячих, собак.
Русский человек не мог бы себе такого представить. Вспомните блокаду Ленинграда, когда голодающие люди поддерживали жизнь своих питомцев, отдавая им свою скудную пайку. Послевоенное спасение города от крыс, когда Урал и Сибирь собирали и отправляли котов в послеблокадный Питер.
Недаром англосаксы говорят о загадочной русской душе. Я думаю, что русская и англосаксонская, две цивилизации как два берега одной реки жизни, никогда нам не быть по одну сторону - вместе, слишком мы разные...
С вами,
Светлана Пономарева
