Давно это было...
Из донских Раздор мимо азовских стен темными ночами пробирались на долблёнках в море донские казаки. Мимо шуршащих камышей тихо пробирались в открытое море и шарили около берегов турецких. Встретится в море турецкий купец и не ждёт пощады. И ковры, и золото, и самоцветные камни складывались на дно большой атаманской лодки и сплавляли в родные Раздоры и другие станицы, приютившиеся у задумчивого Тихого Дона. Удал был старый казак Казан. Знал он прекрасно турецкие берега, знал богатые села турецкие и не раз он побывал в самом Синопе, что шумел и гремел на все Чёрное море. Много казаков за Казаном ходило. Знали, кому голову доверить. Стоило ему гукнуть, как загремят весла на Дону и поползут по реке утлые лодочки. Стар был Василий Казан, но не было морщин на его лице. Только шрамы одни. Да ведь шрамы не в счёт, со шрамами на майдане заметнее будешь. Бороду брил Василий, но в усах, черными жгутами, лежавшими на губе, вилась седина. Как-то сказал Василий старому раздорскому попу:
- Хочу на ризу Богородице жемчугов привезти.
Знает поп Василия. Грозит пальцем:
- Али за Зулейкой соскучился?
- Много их у меня было, было из-за одной лицо морщить. Что скучать за одной, коли другие ещё будут.
Сказал Василий, что попутчиков ищет. Зашумела улица. Пёстрой толпой спустились к реке.
- Едем! Взглянул Василий на попутчиков.
-Хватит ли золота на всех молодцов?
- Не хватит - ещё съездим.
- И ты, Игнат, едешь?
- Еду, Василий Данилыч.
- А Марья не плачет?
- Девичьи слезы - роса, больше в Дону воды будет.
- Ладно, дело твоё.
Перекрестил поп уходящие лодки и пошёл домой.
- Ой, иссохнет девка за Игнатом, - сокрушался старый казак. - Много ихней сестры видал, все одинаковы что турецкие, что полячки, что татарва проклятая - слезы льют ручьями, любят нашего брата жарко. Но Марья Игнатова всех превзошла. От Бога такая любовь.
Хмурится Игнат. Тревожит его сердце атаман, жжёт своими словами. И поехал он ради Марьи, чтобы были у неё перстни золотые с зелёными камнями, чтобы были у неё серёжки аметистовые.
- Пойте, ребятушки, пока мимо родных мест проплываем. Дальше к турецким берегам приумолкните, - не спят басурмане, смотрят глазами зоркими за рекой и за камышами: не покажется ли лодка казачья?
Поют казаки. Кланяются им вербы старые встречные, ласково шепчет и приветливо побережный камыш, птица небесная славит их удаль казачью.
Щедрую добычу море послало казакам. Везли купцы турецкие в Азов и шали прекрасные, и ковры пушистые с разводами по зелёному полю, а камней разноцветных и не счесть. Черпает воду атаманская лодка, добычей гружёная. Вот-вот затонет. Но не камням рад атаман, не коврам заморским, а красавице-дочке паши синопского, что ехала в Азов к знатному дяде. Не для Василия Казана она наряжалась. Не для Василия тело нежное холила и чадрою лицо от лучей солнечных и мужских взглядов закрывала. А досталась Василию. Увидал ее Василий и за ус чёрный с седым волосом на подусники взялся.
- Отплывайте, ребятушки, в родные Раздоры. Жемчуга и аметисты лучше попу на церковь отдайте, пейте и атамана вспоминайте. Погуляет он с турчанкой и воротится домой. - Опасно, атаман, как бы тебе из-за басурманки не погибнуть.
Видывал виды Василий Казан и знает, как с турчанкой обращаться.
- Больше ночи не стану валандаться!
- Я на берег с ней сойду, а Игнат меня в лодке подождёт.
Тихо ударили вёслами казаки и уплыли. Снёс старый Василий на берег турчанку, остался Игнат в лодке.
Долго лежал на ковре Игнат и на небо глядел. Звезды считал и Марью вспоминал. Заснул. Целовала его луна в уста бархатные. Пробралась в густые камыши и ласкает Игната. Колышется грудь казачья молодая. Чудится, будто Марья целует и по лицу нежной гладит рукой. А когда луна ушла за голубые тучи и солнце раннее показалось, проснулся Игнат. Долгая ночь атаманская. Не натешился при луне, надо ему и солнце позвать в свидетели своей радости. Сошёл на берег Игнат, из камышей выбирается. Ступает тихо, чтобы не спугнуть любовь атаманскую. Вышел в луг и по траве высокой зеленой идет. Слышит стоны, близкие и знакомые.
- Никак атаман стонет!
Подошел к вербе одинокой, старой, дуплистой. Видит, сидит атаман, опустив голову.
- Василий Данилыч! Что с тобой? - Ты что ли, Игнат?
- Я, Василий Данилыч. Простите, что потревожил вас и от лодки уйти осмелился. На стоны ваши пришел.
- Спасибо, Игнат, спасибо! Пропал бы я без тебя собачьей смертью.
Ты посмотри на своего атамана!
Нагнулся Игнат и отпрянул назад. Вместо глаз, у Василия кровавые пятна, кровь запеклась в глазных впадинах.
- Турки ночью пробрались по берегу и поймали меня. Отняли девку, а мне кинжалом глаза выкололи. Отомстил Гасан-Пли, отвёл свою душу за любимую жену. Старые у нас с ним были счёты!
- Что же делать-то будем, атаман? - спросил Игнат.
- Есть у меня к тебе просьба великая. Отвези меня под Раздоры, Игнат, и оставь на бугре. Посижу я на нем, воздухом степным надышусь я, звон колокольный послушаю да брошусь на сердце к батюшке Дону. Он меня похоронит!
- Ехали бы в Раздоры, Василий Данилыч. Мы бы тебя, атамана нашего, покоили, а потом сели бы в лодки и отомстили туркам за обиду твою.
- Стыдно, Игнат, мне в Раздоры ворочаться. Засмеют старые казаки. Скажут, из-за девки света не видит старый Василий Казан.
Вырезал Игнат посох Василию и довёл до лодки. Обмыл ему лицо, завязал чистою тряпкою и на весла сел. Плыли день, плыли два и на третий показался бугор, что около Раздор высится. Зеленеет бугор, как коврами, травой устланный. Слезли с лодки и пошли на бугор. Сел Василий Казан на бугре и к звону колокольному, что ветер из близких Раздор приносится, прислушивается. Плачет старый атаман. Оставил его Игнат одного, сам в сторонку отошёл. Следит за слепцом. Видит, вдруг поднялся атаман, посохом впереди себя шарит и к обрыву идёт. Подошёл к ропоту волн речных прислушивается. Водит посохом над бездной.
"Смерть принять решил атаман", - подумал Игнат и на ноги поднялся.
Отошёл атаман от края, Игнат его спрашивает:
- Али смерти боишься, Василий Данилыч? Кажись, не срамили тебя, сабли турецкие, не пугали пули калёные!
- Страшную смерть Господь Казану посылает за его прегрешения!
Отошёл опять Игнат в сторону. Снова к краю пошёл Василий Казан. Твёрдо ступает, шарит край своим посохом. Расступается трава, сочувствует слепому атаману. Дошёл до драя и остановился Казан.
Повёл посохом по бездне и назад повернул. Глубоко вздохнул Игнат. Пропала доблесть казачья. Ослеп атаман и за жизнь цепляется. Встал Игнат на твёрдые ноги, помолился на церковные главы далёкие, шепнул:
- Прости, Марья, за святое рыцарство душу свою молодую отдаю. Вместе с атаманом погибну, зато будет вечно жить казачья удаль. Давай руку, помогу, Василий Данилыч!
Обрадовался слепец, плачет:
- Понял душу мою, Игнатушка.
Самого себя, ради моей подлой души, в жертву приносишь. Марья-то как будет!
Отдёрнул, было, руку Игнат. Вспомнились Марьины глаза и губы сладкие. Но минуту, не больше, это продолжалось. Снова Василий почуял близко руку Игнатову.
- Идём, атаман! Обопрись на меня, Василий Данилыч!
Вместе подошли к обрыву бугра, вместе шаг последний сделали.
- Прощай, Игнат, - крикнул Василий.
"Про..." ответило эхо далёкое. Расступились волны донские, закипели, запенились. Схоронили атамана Василия и молодого казака Игната.
............................
Бурлит под бугром омут глубокий. Дна в том омуте не достанешь. Речной пароход медленно проходит под бугром в тихую ночь. Если взглянет из-за туч луна, она осветит две фигуры на высоком бугре. То казак Василий с Игнатом к краю подходят. Днём они в ветлы седые превращаются. Днём ведь солнце палит, печёт!
Виктор Севский. (журнал «Донская Волна» №13, 2 сентября 1918 года)
PS.
Ни один из ныне живущих стариков в станице Раздорской не знают, где находится Игнатов бугор, да и не удивительно, прошло столько лет. Да и был ли в действительности Игнатов бугор. Многие старые названия стёрлись в памяти у станичников. Тем более что после установления Советской власти на Дону в 1920 году, место исторически сложившихся в станице и округе названий заняли названия из новой Советской истории.
Так остров «Воловой» территориально расположенный между Раздорской станицей и хутором Пухляковским с 50-х годов 20 века стали называть «Гостевым» или «Гостиным», ушли навсегда из памяти народа такие названия как: балка Ревунова, Подкидышева, Чекунова и др., курганы Хлебникова и Мояцкий, дубрава Матюхина и т.д. Время неумолимо, к людской памяти, но мы должны бережно хранить все что связано с историей нашей станицы.
ВИКТОР СЕВСКИЙ — это литературный псевдоним Вениамина Алексеевича Краснушкина, талантливого журналиста Всевеликого Войска Донского, редактора-издателя (1918-1919 гг.) ростовского журнала «Донская Волна», который родился в 1891 году в станице Константиновской. Детство Вениамин Алексеевич Краснушкин провёл в Раздорской на Дону станице (06.1892-08.1901).
Начинал как журналист в газетах «Южный телеграф», «Ростовская копейка», «Приазовский край».
К началу 1-й мировой войны Севский переехал в Петроград, где работал в газетах «Новое время», «Русская воля» и «Вольность казачья».
После 1917 года возвратился на Дон и по приглашению войскового правительства редактировал официальную газету «Вольный Дон» (1918). Издатель и редактор еженедельника «Донская волна» (1918-1919), одного из важнейших первоисточников по истории гражданской войны на Дону.
В журнале работали и печатались многие известные личности того времени.
Среди постоянных сотрудников были художники Константин Иванович Аладжалов (1900-1987), Александр Никодимович Воронецкий (1884-1929), Леонид Максимович Кудин (1900-1939), Константин Павлович Ротов (1902-1959), Леонид Николаевич Голубев-Багрянородный (1890-1934) и др. Они создали уникальный иллюстративный материал: портреты добровольцев, шаржи на политических деятелей, рисунки и фотографии боевых действий. На страницах журнала сохранились последние фотографии донских атаманов А. М. Каледина (1861-1918) и А. П. Богаевского (1872–1934), генерала Э. Ф. Семилетова (1873–1919), походного атамана, генерала Донской армии П. Х. Попова (1867–1960); общественного деятеля, донского казака-калмыка Б. Н. Уланова (1880–1969), генерала Н. П. Рузского (1854–1918), серии фотографий «По освобожденной Украине», «Жертвы советской революции» и др.
Авторский коллектив представляли профессиональные писатели Роман Петрович Кумов (1883-1919), Федор Дмитриевич Крюков (1870–1920), Евгений Николаевич Чириков (1864-1932), Илья Дмитриевич Сургучев (1881–1956); поэты Юрий Николаевич Зубовский (1890-1919), А. д’Актиль (псевдоним Анатолия Адольфовича Френкеля, 1890-1942), Сергей Александрович Пинус (1875–1927).
На страницах журнала выступали политические и военные деятели: генерал-лейтенант, а впоследствии атаман Всевеликого войска Донского А. П. Богаевский; генерал-майор, командир партизанского корпуса Донской армии Э. Ф. Семилетов; походный атаман, генерал П. Х. Попов (с воспоминаниями о Степном походе); генерал-лейтенант И. Е. Гулыга; генерал-майор Добровольческой армии М. Г. Дроздовский; офицер Генерального штаба, а затем полковник Добровольческой армии, летописец генерала М. В. Алексеева Я. М. Лисовой; общественный деятель, сотрудник отдела пропаганды при ОСВАГе С. Г. Сватиков, профессор Донского университета И. А. Малиновский, князь П. Ухтомский, первый корниловец, полковник М. О. Нежинцев.
В апреле 1920 года Вениамин Краснушкин после установления Советской власти на Дону поступил на службу литсотрудником Воениздата Кавказского фронта в г. Ростов на Дону.
Вскоре он был арестован как «известный белогвардейский фельетонист», прибывший для подпольной работы против советской власти. Расстрелян в 1920 году в Ростовской тюрьме.
Семья В. Краснушкина (жена и сын) не была репрессирована, сын Валерий Вениаминович Краснушкин (1911-1991), окончил химфак Академии химзащиты, занимал высокие административные должности, был экспертом Госплана СССР.
В числе публикаций В. Севского - книга очерков «Провинциальные картинки» (СПб., 1912) и «Генерал Корнилов» (Ростов н/Д, 1919).
Подробно с биографией Вениамина Краснушкина (В. Севский) можно ознакомиться, пройдя по ссылкам в разделе Библиография.
А я бы сегодня хотел обратить внимание на некоторые факты из биографии Вениамина Краснушкина (Севский) и его семьи, которые удалось установить в 2022 году благодаря документам ГАРО и которые открывают новую страницу истории семьи Краснушкиных применительно к Раздорской на Дону станице.
СЕМЬЯ КРАСНУШКИНЫХ
Отец Вениамина Алексеевича Краснушкина сотник Алексей Васильевич Краснушкин с 20 июня 1892 года - мировой судья 1-го участка, 1-го Донского округа, (камера мирового судьи в Раздорской на Дону станице) проживал с семьей в Раздорской на Дону станице.
Информация:
Краснушкин Алексей Васильевич сын хорунжего, казак Филоновской станицы родился 20 мая 1862 года. Образование: окончил Урюпинское реальное училище и Варшавское пехотное юнкерское училище по 2 разряду. В службе казаком с 1 января 1881 года. Учителем 1-го Донского окружного училища с 18 сентября 1882 г. В полку №14 с 20 июля 1884 г. Юнкером с 22 сентября 1884 г. Подхорунжим с 3 августа 1885 г. Произведен в хорунжие 9 февраля 1886 г. В полку №3 с 9 февраля 1890 г. Сотником с 3 октября 1890 г.
Мировой судья 1-го участка 1-го Донского округа (камера мирового судьи в Раздорской на Дону станице) с 20 июня 1892 г. С 7 февраля 1897 года – титулярный советник.
В августе 1901 года титулярный советник Алексей Васильевич Краснушкин переведен на должность необязательного директора 1-го Донского окружного попечительного о тюрьме отделения (ст. Константиновская).
Жена: Надежда Александровна (Кунакова) дочь казака Константиновской станицы Кунакова Александра Григорьевича (1812 г.р.) из дворян, ее мать: Кунакова (Магнышевская) Евдокия Николаевна дочь есаула Раздорской на Дону станицы.
Дети А.В. Краснушкина:
1. Вениамин Алексеевич (сын) р. 22 августа 1891 г. в ст. Константиновская. Журналист, писатель, литературный критик (литературный псевдоним Виктор Севский);
2. Надежда Алексеевна (дочь) р. 7 августа 1894 г., в Раздорской на Дону станице.
Краснушкина Надежда Алексеевна, студентка 5 курса Московского женского Института Императорского московского университета (1916-1917 гг.), стала впоследствии невропатологом.
3. Анна Алексеевна (дочь) родилась 13 августа 1895 г. в Раздорской на Дону станице. В МК Богородицкой церкви сохранилась запись: «13/14 августа 1895 г. Мировой судья 1-го участка 1-го Донского Округа сотник Алексей Васильев Краснушкин и законная жена его Надежда Александровна. Восприемники: Есаул Ираст (Эраст) Иванов Попов и вдова коллежского асессора Александра Александрова Николаева».
4. Зоя Алексеевна (дочь) родилась 5 мая 1897 г. в Раздорской на Дону станице. В МК Богородицкой церкви сохранилась запись: «5/7 мая 1897 г. Титулярный советник Алексей Васильев Краснушкин и законная жена его Надежда Александрова. Восприемники: Есаул Федор Акимов Бударин и вдова коллежского секретаря Александра Александрова Николаева».
*** *** ***
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Русские писатели, 1800-1917: биогр. слов. / Ин-т рус. лит. (Пушк. дом) Рос. акад. наук; Гл. ред. П.А. Николаев. — М.: Большая Российская энциклопедия, 2007. — Т. 5. — С. 539-541
2. Венков А. В. «Тихий Дон»: источниковая база и проблема авторства. — М. АИРО-XXI, 2010. — С. 313
3. Зайцева Н. Несостоявшийся сотрудник Военного издательства штаба Кавказского фронта: (трагическая страница жизни Виктора Севского) / Зайцева Н. Н. // Донской архив. — Ростов н/Д, 2008. — Вып. 3. — С. 90-93
4. «Я люблю свою родину. Жить без нее не могу» // Неизвестное об известном / сост. Н. И. Бунина. — Новочеркасск, 2006. — С. 32-41
5. Зайцева Н. Н. Из истории журнала «Донская волна» // Книжное дело на Северном Кавказе: история и современность: сб. ст. — Краснодар, 2005.
— Вып. 3. — С. 194-206.
http://donvrem.dspl.ru/archPeriodikaArtText.aspx?pid=12&id=1514
6. Бунина Н. И. Виктор Севский - издатель и редактор журнала «Донская волна» (1918-1919) / Н. И. Бунина // Местная печать края - выразитель дум донского общества. — Ростов н/Д, 2002. — С. 43-46
7. Журавлев Н. Они писали за Шолохова: Самый грандиозный литературный проект XX века: [О новой версии В. Назарова (псевдоним Зеев Бар-Селла), по которой автор романа «Тихий Дон» - В. А. Краснушкин] // Новая газ. — 2003. — 23-25 июня. — С. 16-17
8. Баженова Н. Начал работу в журналистике случайно... // Молот. — 2000. — 4 февр. — С. 5.
9. Виктор Севский — журналист и патриот родного края https://vk.com/wall-162457593_1925
10. Статья казака Аксайской станицы, есаула Донской армии Алексея Петровича Падалкина (1898-1975), опубликованная в журнале «Родимый Край». https://vk.com/@donlandtelegraph-k-date-viktor-sevskii
#викторсевский #станицараздорская #раздорскаястаница #вениаминкраснушкин #звездапридонья #газетазвездапридонья #устьдонецкийрайон #донскоеказачество #ростовскаяобласть