История знает множество людей, образ которых не только связан с их историческими свершениями, но и тем образом, что им предали писатели. Этакая двойственность, когда невозможно отделить литературного персонажа от реально существовавшего. Самым известным является, конечно, Сократ. Описанный гением Платона, до сих пор историки спорят каким он был. У древних тюрков тоже есть такой герой — Мудрый Тоньюкук, Бильге-Тоньюкук.
С одной стороны, он довольно неплохо описан в китайских источниках под именем Тун Ю Гу (暾欲谷), с другой, ему посвящена собственная эпитафия в урочище Баин-Цокто, где неизвестным автором не искажается хронология событий, участие Тоньюкука во многих делах, а главное его роль как главного советника при многих тюркских каганах (всему этому есть и китайские подтверждения). Но в тоже время, эпитафии Баин-Цокто безусловно та ещё ода, которой если слепо верить, то везде и всюду спасался тюркский эль лишь мудростью Тоньюкука, его бесценными советами. Что-то из серии: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастёт народная тропа, вознёсся он главою непокорной, выше... тоньюкукова столба...».
Тем не менее, Тоньюкук наиважнейшая фигура в жизни Второго Восточного Тюркского каганата. Повествование будет не коротким.
Восточные тюрки под властью Империи Тан
В 630 году окончательно пал Восточный Тюркский каганат. Долгие годы асабиййи, которую упоминал ещё Ибн Халдун («власть глупых и трусливых»), как следствие продолжения деления кочевого общества при ослабление центральной власти на «крылья», улусы; умная политика императора Тай-Цзуна, заключавшаяся в поддержке разных в политических и социально-экономических мотивах группировок, что увеличило и так немалую междоусобицу; обособление уйгуров, киби, сиянто и других общностей. В конечном счёте, китайская армия в 630 году лишь констатировала то, что уже по факту случилось, — низложение Хели/Эль-кагана и конец кочевой державы тюрков в Центральной Азии.
На территории основного проживания тюркских кочевых племен таньцы (китайцы) создали протекторат Ан-Бэй (安北都护府, военное губернаторство, дудуфу), часть которого позднее будет преобразована в префектуру Шаньюй (单于都护府, духуфу) со столицей в городе Юньчжоу.
Важной особенностью династии Тан была централизация государственного аппарата, и тесно связанной с ним системы обучения, ведь учёный и чиновник в Китае были понятиями тождественными. Поэтому способных тюркских мальчиков из знатных семей китайцы отправляли учиться в Чанъань, столицу Империи Тан. Тоньюкук был один из этих мальчиков, происходя из знатного рода Ашадэ:
Я сам, мудрый Тоньюкук, получил воспитание под влиянием культуры народа табгач [китайцев]. [Так как и весь] тюркский народ был в подчинении у государства табгач
Надписи Тоньюкука. Строчка 1
Основная цель такой интеграции в таньский аппарат очевидна — попытка сделать их «своими» в диалоге со степными тюрками, посредниками.
Погода меняется...
Существуют две крайности, в том числе и среди востоковедов, что из себя представляли кочевые мятежи. Одни полагали, что это просто желание пограбить, другие чуть ли не освободительной войной называли. Как обычно, крайности уму не научают, и объединение кочевых племён чаще всего вынужденная мера, номадизм в принципе демократичен в своей основе, не оседлая же общность, взяли ночью и откочевали от «угнетателя» куда подальше. Поэтому несмотря на все усилия императоров Тан по интеграции, очень гибкой, толерантной политике, все это не разрешило проблемы кочевой экономики, особенно в протекторате Ан-Бэй, значительную часть территории которого составляла пустыня Ордос. Учитывая цикличный климат пастбищ, очень зависимый от формирования циклонов, антициклонов и других погодных явлений, достаток кочевников был никогда стабильным: тучные годы, в которые росла численность населения и скота, сменялись «голодными», с обратными тенденциями. Поэтому нет смысла искать каких-то потаённых причин беспокойства кочевников, и участившихся набегов на Китай к 680 годам, других, кроме как в наступившем цикле голодного поветрия. Собственно, это была во-многом причина крушения Первого каганата, когда упоминавшийся Тай-Цзун перестал платить «дань», а скорее откуп от набегов, Хели-кагану. Так описывают эпитафии Тоньюкука эти события:
Тюркский народ, не будучи со своим ханом, отделился от государства Табгач, сделался народом, имеющим своего хана; оставив своего хана, снова подчинился государству Табгач.
Надписи Тоньюкука. Строчка 2
Восстание Кутлуга, или в тени Юань-Чжэня
К 682 году зародился новый костяк орды, на этот раз вокруг шада (царевича) Кутлуга, который по китайским источникам происходил из знатного рода Ашина, и был потомком правителей первого каганата, хотя сегодня у востоковедов возникли сомнения в генеалогии вождя восстания (В.В. Тишин), так как тамга Кутлуга рода шэли. Неизвестно когда именно Тоньюкук присоединился к орде, но в эпитафиях Баин-Цокто неизвестный автор от его имени утверждает, что одним из первых:
Тот, кто семьсот людей заставил (по)следовать, старший из них, был «шад». Он сказал: «Приставай(те ко мне)». Я был к нему приставшим — мудрый Тоньюкук. (Не) каганом ли (мне его) пожелать, говорил я (в сердце своем).
Тем не менее, Тоньюкук не особо высоко оценивал ум Кутлуга, считая, что тот не хорошо разбирается в людях:
Я думал: если (будущий хан) вообще (букв. Сзади, вдали) знает, (что у него есть) и тощие быки, и жирные быки ,но он не может (не способен, не знает) назвать (в отдельности, который) жирный бык (и который) тощий бык.
Такое высказывание эпитафии хорошо объяснимо, учитывая что Тоньюкук не упоминается до событий 690 годов в китайских источниках, зато особое внимание уделяется другому знатному представителю рода Ашидэ — Юань-Чжэню. Но даже потом Мудрейший не назывался ни в Старой, ни в Новой Тан-Шу «Ашадэ», потому что, скорее всего, он и не был из этого рода, а «Ашина» и «Ашида» могли быть просто названиями двух кочевых крыльев к тому времени у китайцев, правого или левого, поэтому как и Кутлуг, Тоньюкук мог быть не самого знатного рода, с чем в свою очередь может быть связана радость Ильтерис-кагана после присоединения к нему Юань-Чжэня, вручению ему титула главного военачальника, апатархана, и другие милости. Обида же Тоньюкука на Кутлуга не прошла, она навсегда высечена в камне...(каган не разбирается в людях...).
Так или иначе, но наш Тоньюкук появляется снова в начале 690 годов.
Над народом Девять огузов воссел каган...
Хотя в орхоно-енисейских эпитафиях данные события представлены как совместные не благожелательные действия всех окружающих племён и китайцев против тюрков, на самом деле это просто пример эноцентрического мировоззрения, невозможности посмотреть объективно на текущие события. Ведь голод в Центральной Азии коснулся всех. Не только тюркские племена истощёнными, умирая, шли к городам северного Китая просить еды, но и другим тоже приходилось не сладко. Оговорив это, вернёмся к тюркскому взгляду на события. В эпитафиях Баин-Цокто написано:
Враги наши были кругом, как хищные птицы, мы были (для них) падалью. Так проживая, от огузов пришел лазутчик (шпион).
Слова лазутчиков таковы: «Над народом токуз-огузов воссел каган, говорит (соглядатай), — он послал к табгачам[китайцвм] Куны-Сенгуна, к киданям Тонгра Сема. Слово так послал: тюркский народ в небольшом количестве кочует, (но) каган его — герой, а советник у него — мудрый. Пока существуют эти два человека, то вас (букв. Тебя), табгачей [китайцев], они убьют, - говорю я; на востоке киданей они убьют, — говорю я, — нас (букв. Меня) огузов, тоже убьют, говорю я. Табгачи — нападайте с юга, кидане — нападайте с востока, я нападу с севера. Да не распоряжается (букв. не ходит) в земле тюрков-сиров (какой-то) властитель
Здесь никак уже не обойтись без академизма, поэтому прошу читателя проявить терпение, иначе остальные события будут непонятны. Итак, тюрки-сиры это очевидно политоним, то есть собирательное выражение для группы внутри тюркского эля. Он противопоставлен уйгурам, например, а также западным тюркам и тюргешам. На данный момент сойдёмся, учитывая ход событий, что речь идёт об орде Кутлуга и кочевых племён протектората Ан-Бэй, смотрим на карту разделами выше). Таким образом, речь идёт о захвате данной области, для других кочевников пастбищ, для китайцев устранение угрозы с севера. Конечно, это вынудило Ильтерис-кагана, Тоньюкука, Юань-Чжэня и других, предпринять ответные действия. Здесь Тоньюкук и предложил свой план превентивной войны, а именно нападения на упреждение. Сам он отправился на север к кагану тогуз-огузов Базу, и всего с 2 тысячей человек одолел его в сражении у реки Туул, а самого убив.
Это событие было очень важным в истории Второго каганата, так как в степях Хайгана тюрки сделали свою ставку, Отюген. Теперь они нашли прочный тыл для дальнейшего наступления на Китай и борьбы с другими кочевыми союзами.
Но будем внимательны, читатель, ведь так красно описывая поход Тоньюкука на север, неизвестный автор ничего не упоминает о судьбе Ильтерис-кагана и Юань-Чжэня. Первым догадается Л. Гумилёв, написав в своей работе «Древние тюрки» об особом положении западного крыла — опасного места, где можно умереть. Что и произошло с Юань-Чжэнем, который встретив около 693 года тюргешей, был разбит, и сам погиб в сражении. Где-то же в это время погиб и сам Ильтерис-каган. Безусловно, сегодня можно выдвигать лишь предположения, но что если этот превентивный план был просто разобщением тюркского эля, где одна часть ушла на менее опасный север, другая во главе с Кутлугом и Юань-Чжэнем осталась в префектуре Шаньюй, пытаясь обычной тактикой, а именно избегая крупных сражений, наносить внезапные атаки на врага, сохранить свои позиции в регионе. Точной правды мы уже, наверное, не узнаем никогда. Но со смертью Юань-Чжэня и Ильтерис-кагана начинается... А собственно, и начинается история описанная в орхоно-енисейских эпитафиях.
Земля Обетованная, или Отюген
Услышав, что я привел тюркский народ в землю Отюкэн и что я сам, мудрый Тоньюкук, избрал местом жительства землю Отюкэн, пришли (к нам) южные народы, западные, северные и восточные народы.
Условно 693 год можно назвать окончательным формированием Второго Восточного Тюркского каганата, или менее пафосно, но, на мой взгляд, вернее, — Отюгенского каганата, где преемственность с Ильтерис-каганом лишь подчеркивалась как в Кошо-Цайдамских, так и Баин-Цокто эпитафиях, но событийной связи не было. Л. Гумилев предлагал называть это «воссозданием каганата».
Итак, разбив отряд Баз-кагана, и подчинив себе часть тогуз-огузов, Тоньюкук делают ставку Отюген, Хайдаме, что логично — это было лучшим решением для обороны скота, с неплохими пастбищами, к тому более безопасная земля, чем территория префектуры Шаньюй. Каганом был провозглашён младший брат Кутлуга, Капаган, по китайским источникам известный как Мо-Чо. В 694 году произошли набеги на Китай, успешные для тюрков, вследствии чего Мо-Чо запросил признать императрицу У свое государство, на что та ответила отказом. Ситуация для Династии Тан ухудшилась, когда на ее территории начали нападать монголы, а после того, как Капаган-каган разбил их, вторгнувшись затем в северо-восточной Китай, провинцию Шаньдунь и ряд прилегающих территорий.
Плата за непоследовательность
Ситуация для императрицы У становилась критической, ей пришлось согласиться на все требования Мо-Чо в обмен на помощь в борьбе с монгольскими киданями. Хоть Тоньюкук и бахвалится своими достижениями вместе с каганом, но история показала крайнюю непредусмотрительность их обоих.
Казалось бы заключив мир с императрицей можно было сменить стратегию, но, увы, Капаган-каган продолжит набеги, теперь уже под предлогом восстановления законного императора в Чанъань. И поначалу это работало, под знамёна Мо-Чо собралось множество людей, но сын матери — это ее сын, и императрица У возвращает Чжун-Цзуна в столицу, сделав главным военачальником всех войск на севере. Армия кагана начинает распадаться, наконец, убив 80 тысяч китайцев, которые раннее перешли на его сторону, Мо-Чо с Тоньюкуком отступили на север, походя разграбив попадавшиеся на пути города.
Таким образом, «Шантунгский поход» имел двоякие успехи. С одной стороны, он снимал киданскую угрозу, в орду Мо-Чо влились многие ордосские кочевники, с другой, — Империя Тан тоже избавилась от монгольских набегов, что позволило императрице У заняться укреплением северных границ.
Постоянные стычки с Китаем, рано или поздно должны были настолько разочаровать царедворцев Тан, что они уже не надеялись на договоры с каганатом. Подкупив уйгуров, которые перекочевали в район северо-западного Китая, император Чжун-Цзун спровоцировал новую войну. Теперь против Отюгенской черни (название местности, где была ставка восточных тюрок) были, помимо китайцев и уйгуров, тюргеши и значительно усилившиеся енисейские кыргызы. Спасение из отчаянного положения предложил опять Тоньюкук.
Его тактика была не нова, тоже он уже предлагал Кутлугу, а именно нанести превентивный удар, в этот раз по кыргызам. Найдя шпиона, который согласился провести тюрков через Саянский хребет, они внезапно напали на врагов, убили кыргызского кагана, угроза с их стороны была ликвидирована.
Не все так гладко, как казалось по началу, было на западе. Хотя и там операцию возглавлял Тоньюкук, но после удачного внезапного нападения на тюргешей, дело застопорилось на сопротивление карлуков, подоспевшим на помощь согдийцам китайцев, и тибетской угрозе. Несмотря на ряд успехов на востоке, где тюркам удалось разбить крупную армию китайцев, усиление Манжурского князя вызвало политический кризис в Китае, а следовательно, нестабильность во всем регионе.
Смерть Капаган-кагана и опала
Постепенно положение империи Тан стабилизировалось, во многом этому способствовала дурная слава Мо-Чо, он считался человеком жестоким и не очень умным. В результате многие кочевые племена покинули орду, и только решительные меры Куль-тегина помогли не потерять каганату гегемонию.
В 716 году Капаган-каган умер, оставив наследником старшего сына, Кучук-хана, но поскольку власть в Отюгене держалась на престиже, Куль-тегин, герой степей, убьёт царевича и часть знати, из советников выживет только Тоньюкук, но и он впал в немилость. Только спустя три года, в 719 году Тоньюкук снова стал советником, по предположению Л. Гумилева, чтобы снять недовольство части орды, сформировав тем самым триумвират: Бильге-каган, старший брат Куль-тегина и его марионетка, сам царевич, и Бильге-Тоньюкук. На мой взгляд, это просто типичная форма управления кочевой империей — каган, главный военачальник и главный советник, такая же как и во времена Кутлуга.
Тоньюкук в очередной раз оправдал свое звание мудреца, когда в 714 году отверг план строительства стен вокруг ставки и возведения буддийских храмов, резонно ответив, что тюрков мало, они не смогут защитить город от армии китайцев. Речь об этом занимает значительную часть 198 главы в Тан-Шу. Что и оправдалось позднее, когда таньский император собрал коалицию, двинувшись на Отюген. Тоньюкук посоветует отступить на север, дождавшись пока запасы провизии у наступающих войск иссякнут, а затем ударить. Но поскольку противники действовали не согласовано, тюркам удалось захватить басмалов у Бешбалыка, план наступления был сорван.
Под конец своей бурной жизни Тоньюкук много сделал для тюркских племен. Наконец, был заключён мир с Империей, разгромлены кыргызы, все это позволит Второму каганату просуществовать ещё пару десятилетий.
Точная дата смерти героя неизвестна, её лишь условно можно датировать в промежутке между 722 и 729 годами.