Если заглянуть во времена предшествующие Чаку Берри, Элвису Пресли, Биллу Хэйли и другим славным парням рок-н-ролла первой волны, то обнаруживаешь, что первыми, кто стали смешивать коктейли из блюза, госпела, ритм-н-блюз и энергичного исполнения, были отнюдь не джентльмены.
Джеймс Браун пел: «This is a man’s world, but it wouldn’t be nothing without a woman…» («Это – мир мужчин, но он бы ничего не значил бы без женщин…»). По-моему, эти слова достаточно точно описывают мир рок-н-ролла. В нем доминировали и продолжают доминировать мужчины, но кем бы были все эти мачо-герои рок-н-ролла без таких исполнителей как Бесси Смит, Клео Гибсон, Ида Кокс, Сестра Розета Тарп, Мемфис Минни, «Harlem Playgirls», Сиппи Валлас, Биг Мама Торнтон, Рут Браун или Ванда Джексон? Когда речь заходит об истории рок-музыки, их имена, практически, не упоминаются или, в лучшем случае упоминаются мимоходом. Однако, задолго до того, как Чак, Элвис и «Rock Around The Clock» превратили сленговое словосочетание «рок-н-ролл» в благопристойное, общеупотребительное название музыкального жанра, уже существовало сильное и самобытное направление матриархальных блюза, госпела, джампа и ритм-н-блюза. Историки рока утверждают, что именно оно оказало наибольшее влияние на всех этих парней.
Некоторые из них и вовсе утверждают, что весь рок пошел от песен «о тяжелой женской доле». Их аргументом служит тот факт, что первая в истории блюзовая запись в истории, ставшая хитом, была выполнена Мами Смит в 1920 году («Crazy Blues»). В первый месяц после релиза было продано 75 000 копий. С ее успеха начался пусть и короткий, но такой важный в истории современной музыки период, когда певицы были более популярны, чем их коллеги мужчины.
«Columbia Records» одной из первой звукозаписывающих компаний стала платить своим звездам, таким как Смит, Ма Рейни и Виктория Спайви, по 100 – 130 долларов за песню. Обычной в то время была ставка в 20-30 долларов. Блюзледи раньше блюзменов стали выступать в больших залах Лос-Анджелеса, Сент-Луиса и Нью-Йорка. Они были основным активом сети театров-водевилей для черных TOBA («Theatre Owners Booking Association»), которая покрывала 67 городов США.
Мемефис Минни часто называют прототипом рок-звезды. Как сказал о ней великий блюзмен Биг Билл Брунзи, она «пела, так как никто другой; она могла заставить гитару кричать, шептать, и свистеть блюз». Он знал, что говорит. Минни превзошла его в чикагских блюзовых «батлах» дважды (в 1933 и 1949 годах). В 1949 году победу ей отдал, ни много ни мало, сам Мадди Уотерс.
Урожденная Элизабет Дуглас (1897 год, Алжир, Луизиана), Минни совсем не вписывалась в стереотпы тиого времени. В ней сочеталось несочетаемое. Прекрасная, нежная и обворожительная в шифоновых бальных платьях, с причудливой прической она, как самая настоящая деревенщина, обожала нюхать тяжелый, пахучий табак. Она могла сделать понюшку прямо посреди пения и не сбиться с ритма. Она пила, играла в азартные игры, во время своих выступлений отпускала грязные шутки и провоцировала публику, демонстрируя свои панталоны. Поговаривали, что в худшие времена она подрабатывала проституцией, что было обычным делом среди девушек, певших блюз. Она была нетерпима и отважна, говорят, что она отрезала руку парню, который ее грязно домогался. Непростой характер Минни, отразился на всей ее музыке: от акустических блюзов конца 20-х годов, до записей электрического блюза в 50-х.
Научившись в семь лет игре на банджо и гитаре, свое детство она провела, выступая перед публикой под именем Кид Дуглас везде, где это было возможно: на речных пароходах, ярмарках, открытиях магазинов и, даже, в цирке братьев Ринглингов. Перебравшись в Мемфис, она взяла себе название этого города в качестве псевдонима.
В 1929 году со своим первым мужем гитаристом Джо МакКоем она записала композицию «When The Levee Breaks», посвященную Большому миссисипскому наводнению. Виртуозное исполнение Минни гитарной партии похоже на чудо: «словно пианино Фэтса Уоллера переложили на шесть стальных струн». Сорок лет спустя, «Led Zeppelin» представили свою версию этой композиции на своем четвертом альбоме. Позже парой были записаны хиты «Hoodoo Lady», «Bumble Bee Blues» и «Can I Do It For You?», которые стали образцами для ранних «The Rolling Stones» и «The Kinks».
В 40-х годах Минни окончательно перешла от акустического блюза к электрическому. Вместе со своим вторым супругом Эрнстом «Литтл Сан Джо» Лоуларсом был записан ее самый великий хит «Me And My Chauffeur». Именно об этой композиции поэт Лангстон Хагис, описывая звук гитары Минни, сказал, что это – «музыкальная версия электросварщиков, работающих на прокатном стане… с ритмом, который заставляет рыдать от восторга».
В 1957 году Минни пережила сердечный приступ, а еще через два года инсульт, поставивший крест на ее карьере. Мемфис Минни умерла в 1973 году. В 1980 году она была введена в «Зал славы блюза». Среди артистов, на которых она оказала влияние, называют племянницу Минни ЛаВерн Бэйкер, Марию Малдур, выпустившую в 2012 альбом-трибьют, посвященный Минни, и Бонни Райт, которая оплатила надгробный камень легенды.
Мадди Уотерс пел: «The blues had a baby and named it rock’n’roll» («У блюза есть сын, и его зовут рок-н-ролл»), но это лишь отчасти правда. Зачатие рок-н-ролла не было непорочным. Наряду с блюз, еще одним, и далеко неединственным его родителем, был южный госпел. Все эти восклицания, крики и вокальные оттенки, которые неразрывно связанны с «песнопениями святого духа», стали неразрывной частью рок-н-ролла; музыки, мягко говоря, более приземлённой в духовном смысле. Самым ярким олицетворением перехода славящего Господа госпела в дешевые рестораны и кабаре стала Сестра Розета Тарп.
В возрасте четырех лет под именем «Маленькая Розета Нубин» или «чудо размером в пенни, поющая и играющая на гитаре» она уже выступала в системе известной как «Шоссе госпела». В свои неполные двадцать лет она уже покоряла публику в «Карнеги Холл» и «Коттон Клаб». В 1951 году 25 000 человек согласились заплатить за присутствие на ее свадьбе. В лучших своих выступлениях, она выдавала на «Gibson SG» невероятные «запилы», а ее глубокий голос «срывал крышу» у публики. Литтл Ричард, Чак Берри и Джони Кэш признавали ее в качестве своего главного эталона.
Розета родилась в Котон Плэнт, штат Арканзас, в 1915 году. Кто был ее отец – неизвестно, мать была музыкантом и проповедником-евангелистом «Церкви Господа во Христе». Это была одна из немногих церквей, которые позволяли проповедовать женщинам и поощряли музыкальные эксперименты с церковными песнопениями. Церковное окружение стало идеальной средой для одаренной девочки, талант, которой раскрылся очень рано. После того, как Розета стала звездой в чикагском приходе своей матери, она решила попытать счастья в Нью-Йорке, где на нее обратил внимание легендарный Джон Хэммонд. Хэммонд не только познакомил «Большое яблоко» с юным дарованием, но и заключил для нее контракты с «Decca Records» и оркестром Лаки Миллендера (Милнера). Почитатели ее госпела были шокированы выходом на пластинках весьма дерзких «Four Or Five Times» и «I Want A Tall Skinny Papa», а ее композиция «Strange Things Are Happening», записанная в 1945 году, вероятно, самый очевидный кандидат на звание первой записи в стиле рок-н-ролл в истории.
Даже, если ее записи и далеки от стандартов рок-н-ролла, на сцене, по воспоминаниям очевидцев, во время ее выступлений царил истинный рок-н-ролльный дух. К сожалению, кроме слов «пришить к делу» нечего. Видео ее выступлений не сохранилось. Пожалуй, только короткий клип, записанный в 1964 году на железнодорожной платформе в Манчестере, может помочь составить хоть какое-то представление об ее концертах. Уверенность, раскованность, сексуальность… словом, чистый рок-н-ролл. Но, прежде всего, ее голос. Голос души, который настигает тебя через десятилетия и континенты, чтобы прибить и остаться навсегда.
Сестра Розета Тарп умерла от инсульта в возрасте 58-ми лет, в 1973 году. Эпитафия на ее памятнике гласит: «Она будет петь, пока не ты заплачешь, а затем будет петь, пока ты не запляшешь от радости. Она помогла сохранить церковь живой, и святые ликовали».
В начале 50-х афроамериканские исполнители, мужчины и женщины, исполнявшие блюз, госпел, джампин-джайв (особого упоминания тут достоин дамский биг-бэнд «International Sweethearts Of Rhythm») и предшествующий року блюз стал звучать по радио. Белая Америка постепенно стала открывать для себя черную культуру. Открывать и адаптировать, «делая ее более безопасной для белой публики». Как правило, хиты ритм-н-блюза кастрировались, напомаживались и покрывались глазурью, превращая первоисточники в сладкие рождественские пряники. Например: Патти Пэйдж из своей версии «Oh What A Dream» напрочь убрала чувственность исполнения Рут Браун, а «Roll With Me Henry» в исполнении Джорджии Джиббс смотрелась невинной пасторалью на фоне исполнения Этты Джеймс. Как выразилась Джеймс: «Она получила эфир у Эда Салливана, когда я выступала с той же композицией на каких-то танцульках». Пожалуй, единственное исключение, - «адаптация» Элвисом Пресли композиции Биг Мамы Торнтон «Hound Dog», которая вызвала настоящий скандал.
По воспоминаниям одного из авторов композиции Джерри Либера композиция, ставшая одним из символов рок-н-ролла, писалась исключительно как блюз для исполнения Биг Мамой Торнтон. «Она была самой большой, самой испорченной и самой прожжённой «чувихой», которую я когда-либо встречал. В ней было, наверное, полтора центнера, и на ее лице красовались шрамы от бритвы. Женщина подобная медведице. Я показал ей слова песни, записанный на бумажном пакете. Когда она начала петь, блин, меня просто пронзил холод». Элвису, по его словам, до нее было далеко, но для «респектабельной» Америки хватило и этого.
Урожденная в 1926 году Вилли Мэй Торнтон с ранних лет была вынуждена заботиться о себе сама. Ее мать скончалась, когда Вилли Мэй было четырнадцать. Она покинула родной городок Монтгомери в штате Алабама и присоединилась к водевильной труппе «Hot Harlem Review». Будучи ребенком, она зарабатывала, распевая песни, прося милостыню, что позволило ей развить свой голос. Утверждают, что она пела «громче микрофона». В 1972 году, Торнтон так описывала свои молодые годы: «Я училась петь, играть на губной гармошке и, даже, играть на ударных, наблюдая за другими исполнителями. Я не читаю музыку, но всегда знаю, где, что и для кого пою. Если я слышу блюз, который мне нравится, я пою его по-своему. Всегда лучше иметь что-то свое. Я не люблю петь иначе, чем по-своему».
Ее сотрудничество с оркестром Джонни Отисом привело ее в легендарный нью-йоркский «Apollo Theater». «Это была их большая ошибка. Они поставили выступать меня первой. Я пришла туда, чтобы заработать себе имя, и я сделала это. Я сорвала дальнейшее выступление оркестра Джони. Менеджер объявил Джони, что он заплатит мне, как за весь оркестр», - вспоминает Торнтон с характерной медью в голосе.
«Hound Dog», пожалуй, самая знаменитая песня Торнтон, была продана более полумиллиона копий. Композиция добралась до третьего места в хит-параде в категории ритм-н-блюз. Уже через год Элвис представил свою песню, «адаптировав ее под вкусы белой публики». Благодаря, тому, что Пресли был вхож в телевизионные шоу, и его творчество привлекало внимание огромного числа белых тинейджеров, а также разразившемуся вокруг его манеры исполнения скандалу, эта версия достаточно быстро затмила оригинал и прочно обосновалась на вершине чартов. «Hound Dog» в его исполнении занимает 19-ое место в списке «500 величайших песен всех времён» по версии журнала «Rolling Stone». Торнтон же приходилось исполнять ее во всякого рода сомнительным заведениям, где они и пристрастилась к выпивке.
И все же Торнтон удалось не только вернуться на вершину блюзового Олимпа, но и указать путь к коммерческому успеху остальным блюзовым музыкантам США. Ее искрометное выступление на джазовом фестивале в Монтерее показало, что европейские слушатели готовы воспринимать и покупать блюз. Для блюзменов открылся новый рынок, заинтересованный в товаре, который они с трудом продавали в США. Одной из последних работ Торнтон стал альбом «Big Mama The Queen At Monterey», записанный при участии Мадди Уотерса,Отса Спэнна и Джеймса Коттона.
Торнтон умерла в 1984 году в возрасте 57 лет. Её мощная манера исполнения наиболее четко прослеживается в творчестве Дженис Джоплин. Биг Мама, услышав песню «Ball And Chain» в исполнении Джоплин, отметила, что «девушка чувствует ее также, как и я». Версия Джоплин м принесла миллионы владельцам авторских прав на композицию, самой же Биг Маме не досталось не цента. Звукозаписывающая компания продала права на эту песню без ведома автора.
Влияние этих и других черных певиц на творчество славных парней рок-н-ролльщиков очевидно и никем не оспоривается. Гитара Мемфис Минни чувствуется в манере исполнения Чака Бери и Эрика Клэптона. Разнузданность Сестры Розеты переняли Джери Ли Льюис и Роберт Плант. Рык Биг Мамы Торнтон отчетливо слышится в надрыве Элвиса. Но очень мало кто знает о двух белых легендарных гитаристках, чье творчество напрямую связано с рождением рок-н-ролла, и чье влияние ощущается по сей день. Забавно, что обе они носят фамилию Джексон.
В начале 50-х годов Корделл Джексон очень много записывалась на «Sun Studios», но дальше демо-записей дело не пошло. Сэм Филлипс предпочитал ставить на исполнителей мужчин. Вы думаете, это надломило Корелл? Совсем нет. Она сама стала звукооператором и продюсером и в 1956 году основала собственный лэйбл «Moon Records», на котором записывла и выпускала музыку в стиле рокабилли. Она была широко известна в кругу рокабилли музыкантов, которые порой беззастенчиво копировали ее манеру исполнения, «случайно» забывая про первоисточник. Как продюсер Корделл Джэксон поставила на ноги группы «A-Bones» и «Tav Falco's Panther Burns». Но широкой публике она стала известна только через 30 лет. После ее выступление на шоу Дэвида Латтермана, вдруг обнаружилось то недостающее звено в развитии рок-н-ролла, которое так долго искали. В рекламе пива она преподает урок лидеру «Stray Cat» Брайну Сетзеру. С этой забавной парой был связан ТВ-проект, в котором Корделл и Брайн дуэлировали на гитарах. С тех пор за ней и утвердилось прозвище «рок-бабуля».
Ванде Джэксон публичной славы досталось значительно больше. Рожденная в городе Мауд, Оклахома в 1937 году, Ванда выросла в музыкальной семье. В детстве она постоянно слушала западный свинг Боба Утллиса и Спэйда Кули. В 12 лет Джэксон стала победительницей местного конкурса юных дарований, и ее стали приглашать на радио для исполнения кантри-песен. В 17 она уехала из дома, открыв для себя творчество Элвиса Пресли. Точнее, Пресли, который часто пересекался с ней на концертах, убедил ее попробовать себя в стили рокабилли, «в этом новом стиле».
И Ванда Джексон попробовала. «Эксперименты» не нашли поддержки в старой кантри-тусовке, и ее со скандалом изгнали из передачи «Grand Ole Opry» за «слишком смелые наряды и слишком манящий взгляд». Через два года после этого, хиты «Fujiyama Mama» и «Mean Mean Man» принесли Джэксон звание «Королевы рокабилли». «Я не была сексуальной в своих песнях. Я была энергичной. Я была мила и молода. Вне зависимости о того, что я пела, это всегда было искренне. Публике это нравилось. Проблема была в том, что радио не крутило мои записи. Они не желали принимать в свой взрослый мир молодежь с их рок-н-роллом», - поделилась воспоминаниями Джексон в одном из своих интервью.
Уже наступила эпоха «The Beatles», большинство самых знаменитых рок-н-ролльщиков либо погибли, либо сошли со сцены, либо решили попробовать себя в других, более спокойных и менее скандальных стилях. Джексон тоже достаточно быстро обратилась к своим кантри корням, но ее вклад в развитие рокабилли и рок-н-ролла просто не оценим.
Несмотря, на огромный вклад в рождение рок-н-ролл этих исполнительниц блюза, госпела и ритм-н-блюза, в большинстве своем они оказались на обочине коммерческого успеха нового музыкального стиля в середине 50-х. Однако, они пронесли свою сексуальность, раскованность, самодостаточность и сильнейший женский напор через десятилетия и, вольно или невольно, передали их следующему поколению музыкантов. Именно поэтому, прежде чем погружаться в мир современных рок-исполнительниц от Дженис Джоплин до Джоан Джетт, от Дебби Харри до Гвен Стефани, от Стиви Никс до Эми Ли, стоит уделить хоть немного внимания дамам, так много сделавшим для современной музыки. Самую лучшую оценку места женщин в обществе первой половины ХХ века дала Ванда Джексон: «В 50-х женщины могли бы быть только секретарем, нянькой или домохозяйкой. Честно говоря, я и не предполагала для себя иной карьеры. Моей единственной страстью была музыка. Моей целью петь и развлекать публику… я никогда не теряла из вида своей цели»
