Институт библиотековедения им. Ленина. 1927. Иван Леонидов / 3D модель.
Это наиболее известный леонидовский проект — квинтэссенция творчества архитектора. Все, что делал Леонидов до этого проекта, было как бы подготовкой к нему, все, что сделано им после, несет па себе влияние этого проекта.
Проект Института Ленина обошел архитектурные издания многих стран и до сих пор продолжает публиковаться в обзорах развития архитектуры XX в. Он оказал прямое или косвенное влияние на многие проекты и сооружения, например, на проект памятника Колумбу А. Щусева (1929 г.), на центральный ансамбль Всемирной выставки в Нью-Йорке (1939 г.) с трилоном и перисферой, на здание СЭВ в Москве (1967 г.) и проект вычислительного центра в г. Иванове арх. Л. Павлова, на проект ратуши в Торонто финского архитектора В. Ревела (1958-1965 гг.) и на правительственный центр в г. Бразилиа, созданный Оскаром Нимейером в 1959-1960 гг.
Институт библиотековедения им. Ленина – не просто блестяще выполненный проект, это творческое открытие, произведение, которое имеет значение вехи в развитии архитектуры, одно из высших достижений не только мастера и целого архитектурного течения, но и всей мировой архитектуры XX века.
Сокурсники Леонидова помнят, с каким большим увлечением и напряжением работал он в студенческой коммуне над своим дипломным проектом. Он много думал, делал очень точные маленькие эскизы острым карандашом, создавал эскизные макеты, а потом, когда ему было уже все ясно, очень быстро и уверенно выполнял окончательные чертежи.
Для показа своего проекта он сделал с большим вкусом и совершенно по-новому большой макет, который сам по себе представлял произведение искусства. В дальнейшей практике Леонидов почти ко всем своим проектам делал макеты.
Ко времени, когда И. Леонидов оканчивал свое образование, конструктивизм переживал трудности в своем развитии. Возникла опасность появления стилистических штампов.
Проект в 7 эпизоде мини-сериала «Москва, которой не было»
Во второй половине 20-х годов сторонникам советского архитектурного авангарда удалось преодолеть опасные тенденции канонизации художественно-композиционных приемов новой архитектуры и внести важный вклад в проблемы формообразования, связанные с новым отношением к объемно-пространственной композиции в современной архитектуре.
Одной из наиболее значительных личностей, внесших большой вклад в решение этой проблемы, и был И. Леонидов. Особую роль сыграл его дипломный проект Института Ленина в Москве (1927). Необычным было решение большой аудитории, которое воспринималось в те годы как творческое открытие. Аудитория была запроектирована И. Леонидовым в виде огромного шара, поднятого над землей на ажурных металлических конструкциях. Верхняя половина шара остеклена, нижняя представляет собой амфитеатр. Рядом с главной аудиторией, составляя с ней единую объемно-пространственную композицию, располагался вертикальный параллелепипед книгохранилища. В этом проекте выявилось новаторское понимание Леонидовым принципов застройки современного города и пространственной организации его элементов.
Леонидов размещает свой научно-общественный комплекс на Ленинских (Воробьёвых) горах, свободно располагая его на обширной территории. Он не рассматривает современный городской архитектурный ансамбль как «вырезанный» из тесно застроенного города кусок организованного пространства, а строит ансамбль в виде группы зданий, композиционно «держащих» определенную часть пространства.
Не пространство, организованное зданиями, а здания в пространстве. Пространство играет не подчиненную, а объединяющую роль. Часть пространства, включенная в ансамбль, как бы выявлена тремя координатными взаимно перпендикулярными осями — линиями застройки, подвесной дорогой и высотной доминантой (книгохранилище). Этот прием координатных осей был в дальнейшем развит Леонидовым в других проектах. Он видел связь архитектуры с природой не только в учете рельефа и окружающей растительности, а прежде всего во взаимодействии здания с пространством.
В проекте Института Ленина ярко проявилась такая особенность творчества Леонидова, как стремление выявить художественные возможности предельно лаконичной формы здания. В 20-е годы, когда многие архитекторы искали выразительные возможности современной архитектуры на пути усложнения объемно-пространственной композиции здания, такое смелое обращение к простым геометрическим объемам был поистине новаторским. Работы И. Леонидова способствовали более глубокому отношению к поискам объемно-пространственной композиции здания.
Важно было также, что, создавая объемно-пространственную композицию, Леонидов опирался на достижения современной техники, в том числе на максимальные возможности новых конструкций.
Можно сказать, что в проекте Института Ленина Леонидов сделал принципиально новый шаг в эстетическом осмыслении конструкций.
Дипломный проект Леонидова стал гвоздем Первой выставки современной архитектуры (1927) и был детально опубликован в «СА» и даже вынесен на обложку журнала (что вообще было единственным случаем за все время выхода журнала), так как рассматривался лидерами ОСА как этапное произведение конструктивизма наряду с веснинским Дворцом труда. Проект Леонидова был настолько необычен, так кардинально ломал образные стереотипы, уже складывавшиеся в конструктивизме, что даже М. Гинзбург, очень высоко оценивший проект Института Ленина, счел необходимым отметить его «утопичность».
Приведу полностью фрагмент статьи М. Гинзбурга «Итоги и перспективы», в котором речь идет о проекте Леонидова:
«Методологически чрезвычайно интересной работой, заслуживающей внимательного рассмотрения, является для нас работа И. И. Леонидова — «Институт библиотековедения имени Ленина». Среди всех остальных экспонированных на выставке «СА» работ она выделяется своеобразием своего подхода.
Блестяще выполненная в ряде тонких графических рисунков и в макете, четко обрисовывающем ее смелое архитектурно-пространственное решение, работа эта более всего ценна для нас как категорический прорыв той системы приемов, схем и элементов, которые неизбежно становятся для нас общими и обычными, в лучшем случае являясь результатом единства метода, а в худшем — нависая угрозой стилевых трафаретов.
Оставаясь работой принципиально нашей, «Библиотека» Леонидова приводит к пространственному архитектурному разрешению, уводящему от традиционных решений здания и приводящему к реорганизации самого представления о площади и городе, в которых это здание могло бы появиться.
Но вместе с тем работа Леонидова имеет и некоторые «но». Разрешая свою задачу конструктивными приемами, хотя и чрезвычайно смелыми, но технически возможными и теоретически выполнимыми, Леонидов в то же время создает экономическую невозможность ее сегодняшнего осуществления. Делая смелый прыжок от ординарности, автор впал в некоторую утопичность. Утопичность эта заключается не только в том, что СССР сейчас экономически недостаточно окреп, чтобы возводить подобные сооружения, а в том, что Леонидов все же не смог доказать, что действительно необходима была эта конструктивная головоломка, что она и только она необходима для разрешения задачи.
Таким образом, отмечая работу Леонидова в некотором смысле как ориентировочную веху нашей дальнейшей работы, мы все же не должны забывать тех реальных условий, в которых должна протекать наша практическая деятельность.
Конструктивизм — актуальнейший рабочий метод дня. Конструктивист работает сегодня для завтрашнего дня. Поэтому-то он должен избегать всех трафаретов и канонов вчерашнего и вместе с тем всякой опасности утопичности. Он не должен забывать, что, работая для завтрашнего, он все же строит сегодня»!
Но в том-то и дело, что Леонидов в своих проектах реально заглядывал в послезавтрашний день, в котором сейчас живем мы и будут жить наши потомки. Он осуществлял принципиальный прорыв в будущее, создавая, если угодно, образную модель архитектуры второй половины ХХ в.
И модель эта оказалась удивительно пророческой. Не от Мис ван дер Роэ берет свои истоки «стиль Миса», а от леонидовских проектов 1927 — 1930 гг. Здесь мы с полным правом можем говорить о нашем отечественном приоритете в формировании этой ветви современного стиля.
На защите дипломного проекта Леонидова, как свидетельствуют очевидцы, А. Веснин с дрожью в голосе и почти со слезами восторга говорил: «Мы присутствуем при рождении новой архитектуры». Это не только свидетельствует о творческой прозорливости А. Веснина, но и делает ему честь как учителю Леонидова, фактически признавшему творческое превосходство своего ученика. Это вообще редчайший случай в истории мирового искусства, когда находящийся в расцвете творческих сил и на вершине общественного признания учитель не только добровольно отдает пальму первенства ученику, но и в дальнейшем активно поддерживает его.
В истории русской художественной культуры такое случалось только один раз — это отношение Жуковского к Пушкину.
Дипломный проект был высоко оценен ученым советом ВХУТЕМАСа, и Леонидова было решено оставить в вузе. Для организационного оформления такого решения требовались письменные отзывы ведущих преподавателей архитектурного факультета. В августе 1927 г. было дано два отзыва — от группы преподавателей и персонально от Ладовского.
В первом отзыве, написанном А. Весниным и подписанном также Л. Весниным, В. Кокориным, В. Кринским и И. Рыльским, была дана такая оценка И. Леонидову.
«И. И. Леонидов, работая по архитектурному проектированию во ВХУТЕМАСе, всегда обращал на себя внимание своим исключительным пониманием архитектуры, большой изобретательностью и чуткостью к выдвигаемым жизнью новым архитектурным формам.
Его преддипломная работа «Проект Типографии» отличается совершенно новым подходом к разрешению производственной темы, основанном на учете последних достижений современной техники. В его дипломной работе «Центральный Институт Ленина» им поставлена проблема современной архитектуры с большой изобретательностью и тонким пониманием архитектурной формы.
Его работы на всесоюзных архитектурных конкурсах обращали на себя серьезное внимание архитектурной общественности».
Пожалуй, даже большее значение для оценки творческих потенций двадцатипятилетнего выпускника ВХУТЕМАСа имел отзыв Н. Ладовского, так как это была оценка лидера другого творческого течения.
- Москва, которой не было — 1920—1970 — все серии мини-сериала