Прошло три дня, как впервые попал на секретные занятия "Нового мира".
Утром Роман сказал, что сегодня мы нырнем в самые глубины. Всех участников рассадили отдельно. Наставник приказал всем закрыть глаза и потушил свет. Разлилась печальная музыка. Роман стал шепотом произносить вкрадчивые слова.
«Представь самого родного, близкого человека. Твою маму, бабушку или любимую крестную. Даже если ее уже нет на этой земле. Представь, что ты видишь дверь и знаешь, что она за дверью. Ты открываешь дверь, заглядываешь, видишь: она там, тихонько собирает свою потертую сумочку. Усталыми руками она складывает любимую книгу, крестик, твою детскую фотографию. Ты спрашиваешь: родная, ты куда? Она говорит, чтобы ты не волновался. Что она любит тебя и вы обязательно увидетесь снова».
В этот момент что-то словно лопнуло, и в зале послышались рыдания.
«Ты подходишь, кладешь голову на родные колени, чувствуешь тепло. Она гладит твою голову теплыми ладонями. Она говорит, что ты вырос и окреп. И теперь пойдешь по земле сам. А она уйдет, тихонько закрыв дверь, никого не потревожив. В свое самое последнее и окончательное путешествие».
Слезы лились рекой. Кто-то задыхался, кто-то упал со стула с криком: «Мамочка!». Роман продолжал, его голос теперь едва пробивался сквозь поток боли. Я чувствовал, как меня разрывает изнутри.
«Она говорит тебе, что ты стал настоящим человеком и тобой можно гордиться. Просит никого не забывать, заботиться о семье. Она встает и тихонько идет к двери. Выходит, тихонько прикрыв ее за собой. Стихают шаги. Ты опускаешься на пол, понимаешь, что это свидание было последним. Ты вспоминаешь, что часто бывал неправ и груб. У тебя никогда не было свободного времени. Ты видел ее пропущенные звонки и думал: потом, потом. А она никогда не винила тебя. И всегда ждала. Ты вскакиваешь, открываешь дверь, а там-пустота. Абсолютная, бескрайняя. Ты пытаешься слепить ее из пустоты. Но это невозможно. Ничто в мире не способно восполнить утрату. Ты не успел сказать ей что-то? Теперь самое время. Не бойся, скажи. Произнеси это вслух. Не сдерживай себя. Освободи! Свою! Душу!»
Музыка достигла апогея: стремительным очистительным потоком неслась она по залу. Вокруг творилось невероятное. Звучали признания. Молитвы. Слова прощения.
«Мамочка, прости за все, – шептал я, задыхаясь от слез. – Прости за вечные укоры, за то, что сбрасывал звонки, прости, что сказал тебе тогда: «Я не просил меня рожать». За твои слезы на абитуре, я очень тебя люблю, ты самое лучшее светлое, что есть на этом свете».
Когда я замолчал, то почувствовал опустошение. Это было похоже на исход гадкого лепрекона. Он долго жил глубоко внутри, в черной пещерке, хранил там свое добро, хихикал, навешивал очередной замок на очередной сундук. Казалось, лепрекон теперь лопнул и куски его вышли со слезами. Стало так легко, так прозрачно. Я очистился.
Всхлипы затихали. Обновленные люди поднимались, озираясь по сторонам. Впервые они признали неоплатный долг перед родителями.
Вечером участники делились сложными отношениями с близкими. Возникло соревнование, где каждый следующий выступавший пытался доказать, что он еще больший подлец, чем представился кто-то до него.
- Не поздравил на день рождения? – смеялся качок Сергей. – Фигня. Я один раз забыл встретить свою маму на вокзале. Она до вечера каталась по кольцевой.
- А я заблокировала в телефоне бабулю, чтобы она не писала каждые три минуты!
- А я заперла маму на даче, выдала два доширака, а сама поехала к третьему мужу. Представляете?
Вечером я стал звонить маме. Расчувствовался, признался в любви. Мама очень удивилась. Стала спрашивать: где я, и не удерживают ли меня насильно?
- Мамочка, со мной все в порядке.
- Я же слышу, ты сам не свой. Где ты? Если тебя схватили, - не унималась мама, - просто скажи «передавай привет папе».
Кое-как успокоил ее.
Следующее задание называлось «Проявление». Одна половина участников выстроилась в ряд, закрыв глаза. Другая часть двигалась вдоль этого ряда, и каждый называл тому, кто оказался напротив, три негативных качества этого человека. Затем ряды менялись местами. Наиболее упоминаемые качества следовало запомнить. Я узнал, что люди считают меня высокомерным, грубым и заносчивым. Но больше всего досталось Наталье. Некоторые называли ей не по три, а по восемь качеств. После окончания опроса, каждый «открывался» и говорил, что он сделает, чтобы стать лучше.
«Я хочу открыться, - сказала безработный Витя из города Батайск. – Я проявился как «больной». И я действительно болен. Я - наркоман. Да, да. Я кололся крокодилом только вчера. В кустах у трамвайного парка».
Все захлопали.
Роман похвалил Витю за каминг-аут, но тут же начал ругать за разгильдяйство по отношению к собственному здоровью. Витя лил слезы и клялся завязать.
Наталью оставили на закуску. Каждый норовил дать ей ценную обратную связь и пожурить.
«Я сделаю все, но не ради праздной толпы, - сказала Наталья, - а чтобы заслужить доверие одного из вас. Я хочу стать ему родным человеком. Именно человеком, а не лошадью».
В обед Наталья в сарафане дизайнера Джимми Чу первой линии снова драила унитаз.
Потом всех снова построили в два ряда. Первая шеренга должна была перемещаться вдоль второй – от человека к человеку. Первые номера демонстрировали разные команды с помощью пальцев, вторые – исполняли. Один палец означал - отвернуться, два – установить контакт глаз, три – пожать руку, четыре – обнять.
«Каждый человек – твой дальний родственник, – сказал Роман, включив торжественную музыку. - У тебя есть брат или сестра, отец или мать. Ты их очень любишь. Они - часть тебя. Тот, кто стоит перед тобой, также - чей-то отец, брат, мать или сестра. Они нуждаются в любви. Полюби их!» Конечно, все выбирали в основном четыре пальца. Плакали и обнимали своих новых отцов, матерей, сестер и братьев. Это было мило и трогательно. В конце все участники слиплись в огромный обнимающийся человеческий ком.
«Добро пожаловать в секту!» - произнес Роман. Все искренне смеялись над этой глупостью.
Вечером мы отрабатывали человечность. Стая обнимальщиков вышла на охоту. Каждому из участников надлежало обнять двадцать незнакомых людей. У Белорусского вокзала столпилось большое количество новых мирян. А вот прохожие были в дефиците. Пойманного бедолагу пускали по кругу и обнимали по очереди до полусотни раз. После этого очелевеченный нетвердым шагом брел на свой поезд. Впрочем, некоторые прохожие спасались бегством уже после пяти обнимашек.
Вечером Роман долго «порол» героинщика Витю. Тот признался, что не обнял никого, а все время практики проспал в прихожей, в шкафу. Вите вообще не везло. Его напарницу Ингу исключили с тренинга, так как в зал заявилась ее мама. Оказалось, что Инга скрыла свой возраст и ей всего пятнадцать лет. Роман определил Витю в «сортирное братство». То есть, к нам с Натальей.
Следующее задание называлось «Океан доверия».
«У нас все наоборот, – заявил Роман. - Человек останется на плаву, а говно потонет». Посередине зала поставили стол. Участникам завязали глаза. Мирян по очереди заводили в помещение и помогали взобраться на стол. Остальные выстроились позади.
«Доверься семье», - говорил Роман под музыку из «Титаника». Стоявший на стуле расправлял руки и падал назад. Участники подхватывали человека и поздравляли с тем, что он - не одинок. Все обнимались и плакали. Процесс шел гладко, пока не настала очередь Натальи. Она шла прямо за мной. Я упустил момент ее прыжка, во всю обнимаясь с фитнес-тренером Машей. Жиденькая сеть из рук не выдержала Наталью и, под завывания Селин Дион, жительница Барвихи рухнула на пол. Я услышал удар и побежал поднимать осатаневшую Наталью. Наставник построил нашу нескладную группу и долго распекал, объясняя, какие мы никчемные.
Потом Роман сказал таинственным голосом, что завтра -главный день тренинга.
«Завтра станет ясно, способны ли вы ради цели преодолеть главного врага – самого себя». Стало страшно и интересно. Роман поведал, что капитанши изучили каждого из нас и подобрали «растяжку», которая нанесет максимальный ущерб гордыне каждого участника. Вероника зачитала образы. Вите надлежало быть завтра бомжом, полненькой Наталье - бикини-моделью, а мне– проституткой.
- Завтра с утра жду вас в костюмах этих персонажей! – сказал наставник.
- Ночевать все равно негде, - обрадовался Витя, - я просто поползаю у вокзала и костюмчик готов.
- Я даже на море никогда не раздевалась до купальника. Откуда эти черти прознали? - сокрушалась Наталья.
Когда всех отпустили, Витя увязался за мной.
- Можно у тебя переночевать? Я и на коврике могу.
- Не получится. К жене приехала подруга. Из староверов она. Десять лет не выезжала из деревни под Завидово. Она с зайчиками разговаривает, а тут ты еще.
- Я тоже зайчик. А она замужем? – оживился Витя.
- Она невеста Господня.
– Ну, подьезд хоть открой, на подоконнике посплю.
- Окей. Постелю тебе на матрасе в прихожей.
Тут Витя заметил доедавшего шашлык из пластиковой тарелки клерка и заложил в его направлении дугу.
– Там ништяка никакого не осталось? – спросил он.
Мы зашли в мою съемную двушку в приподнятом расположении духа. В прихожей висела куколка, сплетенная из пестрых лоскутов ткани. От нее исходил сильный травяной запах.
- Что это? И почему так воняет? – спросил я жену.
- Это амулет. Лена сама сплела.
- Здравница-кубышка, - показалась из-за угла Лена, скромно улыбаясь, - для здоровья в доме. Внутри чабрец и мелисса.
- Ясно. А мне нужен костюм падшей женщины. Задание такое.
- С ума сошел? - не поверила жена - Где я тебе возьму его?
- Может Лена сплетет? – предложил Витя, внимательно осматривая квартиру.
Нас накормили ужином. Вите постелили на кухне. Ночью раздался крик. Жена вскочила, побежала в комнату. Лена вжалась в стену, замотавшись в одеяло. Ей снилось, что она идет по иголкам. А когда она проснулась, то увидела Витю, который трогал ее за пятки.
Вити в квартире, к слову, не оказалось. Беглый осмотр показал, что он прихватил стерео колонки, старый айфон и венецианскую маску.
- Это для костюма, потом вернет, - заверил я жену.
Больше я никогда не видел ни Витю, ни Лену. Хочется верить, что они счастливо живут в тенистой деревеньке, недалеко от Завидово.
Открыв утром дверь, я увидел, что зал полон вонючих бомжей, пафосных моделей и пьяных панков. Я стал фоткать Серегу-качка, изображающего 120-килограммового младенца в огромном подгузнике. Серега занервничал.
- Удали немедленно! Я топ-менеджер Роснефти. Если это увидят, мне - край.
Чулки, парик, платье и бижутерия жены сделали из меня первоклассную проститутку. Мне свистели облитые чесночной эссенцией бомжи, а панки предлагали секс за сигаретку. Все сходили с ума. Только Наташа сидела в сторонке и грустила.
-Я сделала то, чего не делала даже в Дубае, – сказала она, поправляя плед на плечах. - Открыла тело. А он не пришел.
Я заметил, что Капкова действительно нигде нет.
- Сергей Александрович не захотел быть бомжем. Значит у него раздутое эго. Да и черт с ним. Пойдем веселиться.
После «растяжки» состоялось торжественное посвящение в лидеры. Каждый участник давал клятву своему капитану. Клятву нужно было исторгать из себя диким ором, вкладывая в слова максимальные эмоции. Иначе капитан говорил: «Не верю».
- Я есть страстный, любящий, ответственный лидер! – вопил я так, что слышно было на самой Тверской.
После окончания праздничной вакханалии, нас построили в круг. Роман вышел в центр. Его глаза блестели. Заиграла трагическая музыка, где-то далеко протяжно подвывала собака.
«Вот и пришло время прощаться, друзья. – сказал Роман шепотом. - Закройте глаза и послушайте меня. Вы многое поняли. И еще больше преодолели. Слышите, как воет эта собака? Она исторгает печаль своего хозяина. Плач хозяина о бессмысленности прошедшей жизни. Жизни, похожей на один длинный вечер. Этот человек много бегал, суетился, но вот настал вечер жизни, и кроме собаки – никого. Через свою собаку этот человек просит смерть прийти, освободить его от цепей жизни. Но у вас есть новая семья. Берегите ее. Будда когда-то сказал: «Откажись от всего, чтобы получить все». Это великие слова. Отдавая, вы приобретете больше. Я желаю вам пройти этот путь в окружении любимых людей. И еще одно, – он взял паузу. Собака тоже замолчала. – Эта семья. Она нескладная, но она твоя. Если ты полюбил ее, можешь остаться с нами. Лидерский курс – третья ступень, испытание для настоящих людей. Все, что было до этого – детские игры. Начинается настоящая проверка».
Раздались гитарные аккорды. Послышался голос Андрея Макаревича. Он пел песню, которую я никогда до этого не слышал. Она лилась в самую душу. Я запомнил ее слова:
«Я смысл этой жизни вижу в том,
Чтоб не жалея ни души, ни тела,
Идти вперед, любить и делать дело,
Себя не оставляя на потом.
Движенья постигая красоту,
Окольного пути не выбирая,
Наметив самый край, пройти по краю,
Переступив заветную черту.
Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
А пули, что найдет тебя
Ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят».
- А теперь откройте глаза. – сказал Роман радостно.
Я почувствовал чью-то руку у себя на плече и открыл глаза. За мной стоял друг Леня. За каждым из нас стоял тот, кто привел нас в «Новый мир». Ленька улыбался одними глазами. В его руках была палочка от мороженого. На ней было что-то накарябано. Я взял палочку, как самое драгоценное сокровище. «Никогда не сдавайся», - прочитал я. Мы обнялись и заплакали.
***
Конечно же, большинство участников осталоиь на лидерскую программе.
На вводном занятии Роман сказал, что теперь мы познали счастье отдающего человека. И должны поделиться им с другими людьми. А для этого нужно вовлекать людей в тренинг. К каждому участнику прикрепили капитана, который ежедневно контролировал ход вовлечения. Мне попался Андрей, бывший военный. Он звонил мне по пять раз на дню, проводил воспитательные беседы и выпытывал, сколько людей я вовлек. Мои успехи были скромны: я почти уговорил жену, да и та еще сомневалась, помня наряд проститутки. Пришло время нам с женой ехать к бабушке, на Украину. Андрей достал меня даже за границей, спрашивая по телефону, когда я вернусь, и сколько селян я сегодня вовлек в «Новый мир».
Я набрал Наташу:
- Этот Андрей совсем сбрендил. Я опоздал со звонком на минуту, а он приказал мыть сортир. Спросил, кто со мной рядом, предложил провести видео конференцию, чтобы убедить сельского пастуха пойти на тренинг. Я заблокировал его нафиг.
- Правильно сделал, – сказала Наталья счастливым голосом. – Нахрен этих упырей. Веди им адептов, видите ли. А у меня радость. Я ежедневно общаюсь с Сережей. У него, оказывается, проблемы с почками. Я ему организую кедровые ванны в субботу. Ты представляешь? Только одна проблемка. С ним приедет Собчачка. Возьмешь ее на себя?
- В каком смысле?
- Нужно будет подсыпать ей кое-что в таежный сбор. Его подадут после кедровых бочек.
- Стрихнин?!
- Всего лишь слабительное… И чего ты сопишь в трубку, страстный любящий ответственный лидер?