17-19 октября 2023 года Президент Российской Федерации Владимир Путин посетил с официальным визитом КНР для участия в Третьем международном форуме «Один пояс – один путь». Естественно, на этом форуме обсуждались вопросы активизации многосторонних торгово-инвестиционных проектов. Предложенная Китаем еще в 2013 году инициатива «Один пояс – один путь» явилась точкой соприкосновения интересов более 150 государств, уже присоединившихся к реализации данного проекта и получившего инвестиций на $24 млрд. Россия принимает самое активное участие в этом начинании, сулящем ей немалые выгоды. На протяжении уже почти 10 лет она способствует формированию и продвижению новых моделей международного взаимодействия, в том числе посредством выработки и претворения в жизнь более эффективных механизмов регионального экономического партнерства с Китаем.
Тем не менее, ничуть не сомневаясь в официальной программе визита Владимира Путина в Пекин, имеются достаточные основания полагать, что существует и органическая связь данного события с недавней встречей на высшем уровне лидеров России и Северной Кореи. В ранее опубликованном на этом ресурсе авторском материале «Кремлевская головоломка Владимира Путина или искусство гадания на чае Лунцзин» содержалось предположение о том, что при необходимости российское политическое руководство не будет препятствовать высвобождению северокорейского Кракена от удушающих уз международной изоляции. Наше предположение оказалось пророческим.
КНДР еще с середины ХХ века являлся источником фундаментальных проблем для США, да и для всего западного мира. Так что нет ничего удивительного в решимости российских властей по актуализации традиционной для Запада северокорейской угрозы именно сейчас. Эта изящная комбинация, безусловно, предварительно согласованная с КНР, представляется разумной и единственно верной в рамках практической реализации рациональной национальной стратегии противостояния международным санкциям, связанным с СВО.
Выход КНДР из международной изоляции одинаково выгоден России и Китаю. При таком сценарии периметр системы национальной безопасности США и их ближайших союзников неминуемо будет смещаться в весьма ограниченное пространство региона Северо-Восточной Азии, на других участках планетарной геополитической борьбы порождая острые внутриполитические и межгосударственные разногласия. Все это в совокупности будет создавать благоприятные условия для укрепления неформальной российско-китайской коалиции, обладающей столь мощным политическим, военным, экономическим, научно-техническим и социокультурным потенциалом, что позволит ей в долговременной перспективе успешно противостоять западному экспансионизму.
Северная Корея не скрывает своей готовности выступить в качестве государства, призванного идти на сознательное обострение отношений с США и их сателлитами. Она и сейчас располагает необходимыми для этого стратегическими и военно-техническими возможностями. В обмен на свое участие в миссии ослабления влияния США в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), власти КНДР рассчитывают получить, прежде всего, от России, новейшие военные технологии, включая высокотехнологические оборонительные системы космического базирования. В этой связи отнюдь не случайно первая встреча лидеров России и Северной Кореи в 2023 году произошла на космодроме «Восточный». Последовавшее затем турне Ким Чен Ына по военным и военно-промышленным объектам России на Дальнем Востоке более походило на рекламную поездку, в ходе которой потенциальному и очень привилегированному покупателю предоставлялась возможность не спеша ознакомиться с ассортиментом предлагаемого ему товара, так сказать, непосредственно, под одобрительное молчание Китая.
Третий международный форум «Один пояс – один путь» носил исключительно миролюбивый характер. Но он наверняка стал важной вехой в деле оспаривания глобального верховенства США и их определяющей роли в эволюции мировой экономики. Рассматриваемые на нем проекты соответствуют спонтанному характеру потребностей региональных рынков. Тем не менее, они вступают в непреодолимое противоречие с национальными интересами западных стран. Не желающими умирать спокойно божествами либеральной цивилизации эти проекты резонно воспринимаются в качестве вызовов защищаемым ими формам социально-экономического бытия, представляемыми как единственно правильными и не терпящими какой-либо альтернативы. Но гнев самопровозглашенных небожителей не способен остановить естественное развитие иных моделей экономических отношений.
Обоснованную тревогу на Западе вызывает и тот круг вопросов, который обсуждался лидерами России и Китая за рамками повестки форума «Один пояс – один путь» 2023 года. С большой долей вероятности он охватил некоторые проблемы, связанные с КНДР, Украиной и Ближним Востоком (в особенности – последними событиями в секторе Газа). При этом общность подходов к каждой из них станет определяться отнюдь не цивилизационной близостью России и Китая (отсутствующей от слова «совсем»), не идентичностью господствующих идеологий, а общностью политических и социально-экономических интересов. При прогнозировании актуализации обозначенных выше вопросов разумно и единственно правильно учитывать их вероятностную природу.
По северокорейскому вопросу российская сторона должна была согласовать с китайским руководством свои намерения в отношении официального Пхеньяна. Это очевидно. После разгрома т.н. «советской» группировки в ТПК КНДР (1956 г.) Северная Корея постепенно попала в зону исключительных интересов Китая. Элементарные законы восточной этики дипломатических отношений обязывают Россию учитывать данное обстоятельство. Тем более, что речь здесь может пойти о создании на северокорейской почве грандиозного центра по производству различного вида вооружений, например – боевых беспилотных летательных аппаратов. Важнейшим преимуществом именно этого проекта служит невероятный уровень защищенность КНДР от внешних враждебных угроз. Северокорейский военно-промышленный комплекс недосягаем даже для хакерских атак извне, так как его обслуживает внутренняя сеть «Кванмён», не имеющая связи с внешним миром. Этим КНДР выгодно отличается от Ирана, чья промышленность постоянно жестоко страдает от диверсий в сети Интернет.
Украинская проблематика в меньшей степени, чем северокорейская или ближневосточная, интересна Китаю. Однако, Россия прекрасно осознает, что она присутствует при определении внешнеполитического курса официального Пекина и пока выражается в тактике дружеского нейтралитета, крайне выгодного в нынешних условиях российскому политическому руководству. То, что ранее Збигнев Бжезинский именовал «российско-китайским флиртом», теперь выступает как серьезный раздражитель для США. Он бурно репродуцирует откровенно параноидальные настроения у американских политиков и военных и формирует крайне негативное политическое давление на важнейшие институты власти государства, судорожно цепляющегося за иллюзорную концепцию своего сверхъестественного исторического предназначения, но на деле оказавшегося не способным обеспечить должным образом защиту каждого периметра собственной системы национальной безопасности. Китай прекрасно осознает все это и пока благоразумно не подливает масла в огонь, скоропалительно декларируя интересы КНР в Украине, но оставляя за собой до лучших времен такое право, небезосновательно полагаясь на поддержку со стороны России.
И, наконец, Ближний Восток с его нескончаемыми конфликтами, среди которых разгорающееся очередное вооруженное палестино-израильское противостояние вышло на первый план. Китайские интересы в этом регионе, традиционно связанные с арабскими странами, регулярно страдали от действий израильской стороны. Так что мало кто был удивлен более чем сдержанной реакцией официального Пекина на действия ХАМАС в отношении израильтян, начиная с 7 октября 2023 года. Китай однозначно не осудил арабских боевиков из сектора Газа. Такая принципиальная позиция КНР побудила официального представителя МИД Израиля Рафи Харпаза срочно связаться по телефону со специальным посланником Китая на Ближнем Востоке Чжай Цзюнем и выразить свое глубокое разочарование действиями китайского политического руководства. Примечательно, что в это же время в Пекине сотрудник израильского посольства стал жертвой преступного посягательства, получив ножевое ранение.
Россия и Китай солидарны во мнении, что геополитическая нестабильность на Ближнем Востоке обусловлена стратегической нестабильностью, источником которой является отсутствие у Израиля какого-либо желания участвовать в воссоздании суверенного арабского государства в Палестине. Из этого следует опасность возникновения все новых очагов конфликта на оккупированных израильтянами территориях, начиная от турбулентных политических процессов и кончая вооруженными столкновениями с постепенным вовлечением в них все новых внешних акторов (Иран, Сирия, Ливан, Египет, Иордания и, даже, Турция). В последнем случае может быть поставлена под вопрос сама будущность израильской государственности, которая возможно не выстоит, погрузившись в пучину динамического хаоса очередной региональной войны.
Российская стратегия обеспечения национальной безопасности динамично диверсифицируется, учитывая и включая в себя как традиционные, так и нетрадиционные факторы. Благодаря этому Россия внесла огромный вклад в дело построения многополярного мира и, при самом активном участии Китая, заметно ускорила процесс вступления западной цивилизации в последнюю триаду своей естественной эволюции – «деградация, упадок и гибель». Наступит время и эта страница мировой истории станет восприниматься людьми с не меньшим волнением, чем гибель прежних цивилизаций и их беспомощных богов. Таков неумолимый закон природы, безжалостный к всякой претензии на вечность бытия.