В 2023 году, в год 300-летия нашего города, вышла в свет новая энциклопедия Екатеринбурга, в которую, в частности, вошли сведения о репрессированных жителях Свердловска — Екатеринбурга, подготовленные сотрудником Музея истории Екатеринбурга Еленой Шушариной.
Эти сведения будут использованы для подготовки предстоящей выставки. Елена изучила и структурировала информацию из десяти томов «Книги памяти жертв политических репрессий Свердловской области», проанализировала архивную информацию, которая стала основой для инфографики по полу, возрасту, национальности осужденных, роду их занятий.
Брать на себя ответственность за статистику по политическим репрессиям — дело, мягко говоря, неблагодарное, особенно это касается общих цифр. Музей истории Екатеринбурга обращался за консультацией к полковнику ФСБ в отставке Владимиру Александровичу Киеня. Владимир Александрович, рассказал, почему он занимался реабилитацией жертв политических репрессий и сколько уголовных дел подобной категории им изучено:
«В начале 90-х годов я работал в подразделении тогда еще УКГБ Свердловской области, в группе сотрудников, собранных специально для реабилитации жертв политических репрессий. В группе нас было более 30 человек. Работа заключалась в том, чтобы изымать из архива областного КГБ архивные уголовные дела, как это предписывал изданный в 1991-м году закон „О реабилитации жертв политических репрессий”, и готовить документы реабилитации для утверждения их помощником прокурора области по надзору за органами госбезопасности.
Дел было порядка 100 тысяч (начиная с 7 ноября 1917 года и до последних дней советской власти). В течение нескольких лет мы их пересмотрели все».
На вопрос: «Сколько реабилитировали людей в Свердловской области, на каких основаниях?» Владимир Александрович ответил так:
«Из 100 тысяч дел в категорию „не подлежат реабилитации” попали примерно шесть тысяч. Фигурантами этих дел были настоящие предатели, изменники родины, то есть те люди, у которых была кровь на руках и чья вина не вызывала никаких сомнений. Более 90 процентов приговоренных по политическим делам были реабилитированы по тем причинам, что их вина не была доказана или деяние не соответствовало квалификации. Многие попросту были оговорены или шли под общую гребенку, когда в одном деле фигурировали десятки („участники контрреволюционных организаций”) или даже сотни людей (церковники, лица некоренных национальностей)».
Можно сделать несложный вывод: реабилитировано примерно 94 тысячи человек. Но в «Книгу памяти жертв политических репрессий Свердловской области» включено лишь 36, 5 тысяч человек…
Кроме того, многие люди не вернулись из системы ГУЛАГа — умерли от непереносимых условий или вновь подверглись судилищу двоек, троек НКВД и были расстреляны. Они не включены в статистику «расстрелянных». Ярким примером служат судьбы профессоров Семена Петровича Шубина и Юлия Михайловича Шубина. Талантливый физик Семен Шубин был приговорен к 8 годам лагерей и умер лесорубом.
Юлий Михайлович Колосов
Крупный ученый-энтомолог, профессор УрГУ, почетный член всех без исключения уральских обществ краеведения. Поначалу новая власть ценила ученого и даже запретила его преследовать. Но в итоге и он оказался в исправительно-трудовом лагере и был расстрелян.
Юлий Михайлович Колосов родился 20 декабря 1892 года в Екатеринбурге. Отец Юлия был учителем, политическим ссыльным. В 1907 году Юлий поступил сразу в четвертый класс Екатеринбургской мужской гимназии. Там он познакомился с преподавателем французского языка Онисимом Егоровичем Клером, который заметил интерес мальчика к насекомым. Онисим Егорович сделал многое, чтобы развить и закрепить этот интерес, и впоследствии Юлий Михайлович не раз с благодарностью отзывался об Онисиме Егоровиче как о первом наставнике. Окончив гимназию в 1911 году, Юлий поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета, где учился до осени 1914 года. 30 ноября 1914 года будущего ученого арестовали в Петрограде — на основании сведений о его принадлежности к университетской группе социалистов-революционеров и участия в студенческих протестах против Первой мировой войны. Четыре месяца он провел под арестом, а после был выслан из Петрограда — с запретом на проживание в ряде областей Российской империи.
В 1915 году Юлий Колосов перевелся в Казанский университет, который окончил два года спустя. А в 1917 году выступил автором проекта о необходимости госохраны памятников природы, который презентовали министру земледелия.
Осенью 1917 года Колосов получил предложение стать заведующим кафедры энтомологии Харьковского университета, но началась Октябрьская революция и Юлий Михайлович вернулся в Екатеринбург. Здесь он с головой погрузился в работу. С 1920 года преподавал в Уральском университете, в 1924 году стал профессором кафедры энтомологии теоретической и прикладной. Новая власть ценила ученого и еще в 1921 году Юлию Михайловичу выдали удостоверение в том, что ему позволяется иметь в своей квартире одну свободную комнату в качестве рабочего кабинета. А всякого рода обыски, аресты, выселения, конфискации имущества и прочие подобные меры к нему «не допускаются».
С 1926 по 1929 годы он вел курс лесной энтомологии в УПИ, одновременно работая энтомологом на областной малярийной станции при Санитарно-бактериологическом институте. Малярийная станция, которая позднее стала паразитологическим отделом, была открыта по инициативе Юрия Михайловича в 1925-м. В свое время он возглавлял и ее, и отдел.
В 1930-е годы Юлий Михайлович возглавил кафедру зоологии в Уральском горном институте и начал читать курс лекций в Свердловском медицинском институте.
Колосов не только преподавал, но и вел активную научную и краеведческую работу. Он организовал в Уральском обществе любителей естествознания энтомологическое бюро и создал крупную коллекцию насекомых Урала; боролся с вредителями сельского и лесного хозяйства, так как в первой половине 1920-х годов в Зауралье периодически бушевала причинявшая огромный ущерб саранча. В 1923 году профессор Колосов как крупнейший специалист-энтомолог был назначен заведующим отделом защиты растений при Уралнаркомземе. За короткое время Колосов смог организовать борьбу с саранчой, а также занимался предварительной подготовкой технического персонала, постоянно разъезжая с лекциями.
С 1914 по 1937 год Юлий Михайлович, согласно составленному им самим жизнеописанию, опубликовал более 250 работ по вопросам систематики, биологии, зоогеографии, синонимике, библиографии и борьбе с вредителями. Печатался он как в русских, так и в зарубежных периодических изданиях. Подавляющее большинство работ Юрия Михайловича посвящено энтомофауне Урала. Именем Юрия Михайловича Колосова названо несколько видов насекомых.
Все рухнуло в одночасье: 27 марта 1937 года Юлий Михайлович Колосов был арестован по анонимному доносу. До этого ученого уже преследовали: в 1929 году он был арестован свердловским ОГПУ и провел в заключении месяц. Но в 1937 году ему предъявили более серьезное обвинение: участие в контрреволюционной эсеровской террористической организации. По этому делу проходили еще девять человек. И никто не признал себя виновным.
13 октября 1937 года Юлий Михайлович был приговорен к десяти годам исправительно-трудовых лагерей и отправлен в БАМЛАГ. В письме домой Юлий Михайлович писал: «…здесь такая же морилка, как и та, в которой у меня гибли тысячи бедных насекомых!» В марте 1938 года он был переведен в город Свободный, в восьмое отделение Амурского НКВД, где бесследно исчез...
В разных источниках были различные версии дальнейшей биографии Юлия Михайловича, например, о гибели на войне, т.е. в статистику «расстрелянных» он не был включен.
Ни один исследователь ни до, ни после Юрия Михайловича не внес столь крупного и разностороннего вклада в изучение энтомофауны Среднего Урала. Юлий Михайлович владел единственной в своем роде коллекцией портретов и автографов энтомологов России и СССР. Хранилась она в сейфе Госбанка. Однако после ареста Юлия Михайловича его архив и коллекция исчезли. Их местонахождение неизвестно.
В 2023 году Музей истории Екатеринбурга получил официальное подтверждение, что Юлий Михайлович Колосов 26 марта 1938 года был осужден тройкой УНКВД Дальневосточного края к расстрелу. 8 июля 1938 года приговор был приведен в исполнение.