Как много тайн хранят окрестности Петербурга.
То там, то тут можно встретить осколки былой роскоши Императорского периода. Забытые и разрушающиеся дворянские усадьбы. Они еще воюют со временем, еще пытаются выстоять и рассказать нам свою историю. Давайте послушаем, что нам поведает одна из них.
В 70 км от Петербурга, в деревне Торосово, чуть в стороне от дороги, среди густой зелени деревьев виднеются постройки из красного кирпича. Подойдя ближе, перед нами открывается вид на таинственный замок.
В середине 19 века владельцем этих обширных земель становится Егор Ермолаевич Врангель. Блистательный офицер, участник боевых действий, кавалер орденов. Выйдя в отставку в чине штабс-капитана, он не сидел без дела, служил при Военном министерстве чиновником по особым поручениям. И был даже отмечен Императором Николаем I.
Барон, как человек властный, управлял своими владениями в духе времени, «с неистовством». Но в то же время, помогая своим крепостным: «В трудные годы каждый нуждавшийся обращался к нему с просьбой о денежном пособии на покупку скота и семян с полной уверенностью, что ему в таковом не будет отказано, если только просьба эта вызывалась действительною нуждою». Крестьяне его ценили и называли «возлюбленным благодетелем».
Жена его Дарья Александровна фон Траубенберг обладала добрым и кротким характером. Обожала детей, коих в семье было семеро. Дети отца побаивались за его грозный взгляд и между собой называли «повелителем, Юпитером-Громовержцем».
Один из сыновей Михаил Егорович унаследовал часть отцовских владений. И в деревне Торосово в 1870 году выстроил усадебный дом в модном готическом стиле с шикарными интерьерами. Вокруг раскинулся приусадебный парк, где шумели кроны лиственниц, дубов, вязов. Где в тенистых липовых аллеях играли лучи северного солнца. А неподалеку вырос целый средневековый городок с хозяйственными постройками из крупного камня.
У Врангелей был даже небольшой кирпичный заводик для собственных нужд. Строить предпочитали из своего материала.
Сложно сказать, как часто семейство Михаила Егоровича бывало в усадьбе в то время. Ведь он занимал должность губернатора Полоцка, а позже был назначен губернатором Лифляндским. Но его жене Шарлотте Павловне Корф довелось увидеть страшную трагедию, разыгравшуюся в стенах родного дома.
Когда в 1899 году умер Михаил Егорович, усадьбу унаследовал его сын Георгий. Он то и стал последним владельцем Замка. Причем проживал здесь с семьей круглый год.
Наступил 1917 год. Семья не уехала из России и продолжала жить в усадьбе. Но не долго. В феврале 1918 года в доме объявился бывший слуга, был он пьян и вел себя вызывающе. Хозяин попробовал усмирить непрошенного гостя. Тот недобро усмехнулся и ушел. Но скоро вернулся…. Не один…..
В дом ворвалась толпа революционных матросов и солдат. Они по-хозяйски ходили по дому, грабили, разбивали дорогой севрский фарфор, издевались над беззащитной семьей барона. А потом потребовали обед.
Возможно все бы и обошлось, но уходя один из «гостей», как бы играючи, выстрелил напоследок в хозяина. Пуля попала в плечо. Жена и мать, подхватив Георгия Михайловича на руки, унесли его. Но вид крови раззадорил обидчиков. Решив, что «должны убить хоть одного буржуя» они вернулись в дом. На глазах у детей и женщин раненого барона Врангеля жестоко убили.
Неизвестно, что бы грозило семье, если бы не крестьяне. Они уважали и любили бывшего хозяина. Староста древни на коленях упросил сохранить жизнь детям и женщинам. Но кровавая расправа имела для них необратимые последствия.
Мать барона – Шарлотта Павловна Корф через несколько дней умерла, ее сердце не вынесло страшных потрясений. Старший сын семилетний Юрий после увиденного убийства отца сошел с ума и вскоре скончался. Жена барона - Марианна Львовна Голицына бежала с детьми в Петроград, затем в Бельгию. Средств на существование не было, и она работала прядильщицей на ткацкой фабрике.
А что же усадьба? Она пережила революцию, войну. До конца 1990-х годов в главном доме располагалась школа и он поддерживался в хорошем состоянии. Но потом школа съехала, замок опустел. Жизнь из него ушла, но память жива. И хочется надеяться, что это еще не конец.
Анна Соболева, экскурсовод и исследователь Петербурга, преподаватель Петербурговедения.