За пустовавшим домом, где останавливались Ирина и Максимов, с краю деревни имелся плохонький мостик. Даже и мостиком-то назвать его было трудно, так, переход через речку Сырку в две доски. Паисий вышел первым Максимов последовал за монахом или батюшкой, и так, и так можно было назвать этого человека. Прошли они огородом за домом, перешли через речку и пошли дальше лесом вверх по течению. Деревня на правый берег Сырки не переходила. В ночь подморозило и утром не отпустило, выпавший снег не таял и приятно похрустывал под сапогами.
- Дальше приток будет. - Пояснил Паисий, не удаляясь от берега. - Первый раз я вдоль него и пошел, ну и плутанул малость, заночевать пришлось... Вот тогда Райда и подсказал, как правильно идти.
- Помню, писал ты об этом, и как вы у костра сидели. - Подтвердил Максимов. - Про хлеб, который целым остался...
- Да, чудес на земле хватает, - подтвердил Паисий. - Там приток в брод придется переходить, холодно. Я-то оба раза летом был.
- Когда переберемся, обсушимся?
- И так можно, - согласился Паисий. - Посмотрим, сколько воды в этом году.
А воды в притоке хоть и оказалось меньше обычного, но все равно получилось выше колена. Пришлось путешественникам оголяться и перебираться вброд босиком. Вода была ледяная, бодрила хорошо. Но костер на том берегу разжигать не стали, оделись, обулись и пошли дальше, надеясь к вечеру добраться хотя бы до Туганки.
- Вот тут острог стоял, - Паисий остановился на излучине Сырки. - Лет семьдесят тому назад я здесь последний раз в эту сторону прошел. Сторожевая башня, остатки ее, еще можно было увидеть. А когда обратно возвращался, только куча камней осталась. Вот она, - Паисий кивнул на неприметный заросший холмик.
- В гражданскую здесь бои могли быть, - добавил Максимов, - хотя так далеко вряд ли забирались.
Следующая короткая остановка была на месте старообрядческого скита. Но добавившиеся семьдесят лет окончательно стерли даже его остатки. Исчезает человек, и природа быстро стирает следы его пребывания на земле. У Туганского камня расположились уже по темноте, развели костер и решили переночевать. Натопили в котелке снега, вскипятили и заварили чай. У Максимова запас с собой имелся, впрочем как и еда. Хлебом и салом майор запасся по старой памяти.
- Гляжу много ты по тайге походил, - заметил Паисий. - Впрочем и я немало тропинок за свою жизнь отмерил...
- И повидал наверное всякого?
- А как же, - усмехнулся Паисий, - рассказать не пересказать.
- Ты бы собрался, да писать начал. Интересно почитать, и не толко мне. Не одну книгу наверное получилось бы издать.
- Да как-то после первой рукописи не тянет меня к этому делу.
- А что так?
- Попалась тут в руки одна книжонка, - Паисий с досадой махнул рукой, - да что там говорить... одно слово, не было такого никогда.
- Вот и надо до людей правду донести.
- А нужна она, правда-то? Молчишь? То-то.
Разговор как-то сам собой заглох. Максимов и Паисий дежурили у костра, подбрасывали дрова и дремали поочередно. Уже под утро Максимов разоспался, никто его не разбудил, а когда открыл глаза, то Паисия не увидел. Исчез и его довольно внушительный сидор. Перед уходом монах успел забежать за ним в свой домик у церкви. Майор сразу почувствовал неладное. Хотя почему неладное, может так и надо было.
Снега за ночь опять припорошило. Зима хоть и не торопилась, но день за днем брала свое. Следы Паисия хорошо отпечатались и вели к тропинке, ведущей на вершину Туганского камня. Максимов последовал за монахом, взобрался наверх и увидел на вершине только утоптанный снег.
- Он же мне говорил, что каждый человек только раз может воспользоваться переходом, - вспомнил Максимов и начал рассуждать. - Так что, решил рискнуть еще раз? Не сказал вчера, что собирается дальше отправиться. И куда его теперь занесло, как далеко? Вообще, от чего это зависит? От случайности, или все же от человека? Может и не хотел, да отправили его дальше. Там он нужен, а здесь выполнил свое... Хотя сидор он не для прогулки на день в тайгу собрал... Может со мной больше не захотел про кражу и убийcтво говорить? Почему нет, если знал что-то - следствие, допросы. Как минимум свидетель! Не со мной за чаем поболтать.
Максимов огляделся, понял, в какую сторону идти к пещере и хотел уже спуститься вниз. Но в утоптанном снегу что-то блеснуло. Майор наклонился и поднял шнурок с крестиком и тряпичным коконом, - Вот значит как! Отправился Паисий с первым солнечным лучем до места своего конечного назначения. А шнурок?! Что он, сам с шеи упал? Так не порван вроде. Может Паисий его снял и руку в последний миг разжал? Тогда мне крестик оставил, так выходит. Вот только в будущее мне никак нельзя, и так дел хватает, семья, Даша, сын... А может Паисий исчез, а крестик хотя и был на шее здесь остался. Опять же мне оставили, не Паисий, а неведомое, нашим миром управляющее...
Не стал Максимов конечно надевать шнурок себе на шею, положил в карман и спустился вниз. Пора было идти дальше к пещере. Правда зачем, он и сам еще не знал. Действовал больше по наитию, приходящему неизвестно откуда и как. Знал, нельзя над такими вещами задумываться, иначе можно было все испортить, или даже сделать что-нибудь непоправимое, фатальное.
Вот и в этот раз майор вышел из леса правильно, до отрогов Урал Камня оставалось совсем недалеко. Только почувствовал на себе взгляд не враждебный, не тяжелый, но знакомый и очень дорогой. Взгляд был не в спину, а в лицо. И чем ближе Максимов подходил к каменной стене, взгляд становился все более явственным. Уже виднелось темное отверстие пещеры, стало возможным разглядеть и участок гладкой вертикальной стены, а потом и все еще сохранившийся портрет женщины.
- Ирина Николаевна?! - Максимов остановился метрах в двадцати и растерялся, что случалось с ним крайне редко.
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 25
________________________