Скрипнув тормозами, электричка остановилась под чугунными сводами старого немецкого вокзала. Из вагонов на перрон вышли немногочисленные пассажиры и направились в город.
Уже вторую неделю, прибыв на вторую оперативную стажировку в Калининград, я обретался в расположенном в часе езды от него военном гарнизоне Мамоново(бывший Хайлигенбайль). Здесь, в морском учебном отряде, готовили специалистов для надводных кораблей ВМФ.
Моим куратором и наставником являлся обслуживающий его, старший оперуполномоченный капитан 3 ранга Владимир Петрович Сильницкий, вместе с которым мы приехали на совещание в Особый отдел КГБ СССР по Балтийскому флоту.
Собственно на совещание приехал он, а меня прихватил с собой для ознакомления с «литерным делом» по розыску Янтарной комнаты.
- Так ее что, до сих пор ищут? - несказанно удивился я.
- Естественно. А дело сейчас у меня в производстве. Почитаешь, ознакомишься с материалами, может возникнут умные мысли.
От такого предложения я вспотел (прикоснуться к великой тайне!). До отъезда сходил в библиотеку отряда, кстати, весьма обширную, и там перечитал все, что удалось найти по этой тематике.
Не особо много, но кругозор в этом плане расширил.
Ятарная комната была создана мастером Андреасом Шлютером для прусского короля Фридриха, а затем подарена Петру I. Считалась жемчужиной летней резиденции российских императоров в Царском Селе. В отделке преимущественно использовался янтарь. Шедевр состоял из соответствующих панелей, украшений и панно, и считался «восьмым чудом света».
Теперь, шагая рядом с Петровичем по уличной брусчатке, я горел нетерпением изучить все таинства разработки и, естественно, выдать свою мысль. Чем черт не шутит?
Спустя час мы входили в подъезд Особого отдела флота, расположенного в кирпичном здании сохранившимся со времен Третьего рейха (как я уже знал, при нем там размещалось гестапо). Внутри дежурный проверил у меня документы, и мы проследовали по длинному гулкому коридору к одному из расположенных в его правом крыле кабинету.
- Располагайся, - сказал капитан 3 ранга, открыв своим ключом глухую дверь, и первым водрузил фуражку с шинелью на турникет вешалки.
Я повесил рядом свою с бушлатом. С интересом оглядел кабинет.
Мрачный, с зарешеченными окнами, дубовым паркетом и такой же мебелью.
- Почти все от старых хозяев - хлопнул ладонью по обтянутой зеленым сукном крышке массивного двутумбового стола наставник. После чего шагнул к стоящему в углу громоздкому сейфу.
Далее он сдернул с проушин бирку с мастичную печатью, и, отперев, распахнул тяжелую дверцу.
На верхней полке серел десяток толстенных фолиантов.
- Принимай, - потянул Петрович на себя крайние. И мы выложили все на стол.
- Ну вот, садись и вникай, - кивнул он на глянцево блестящие обложки. - Секретная тетрадь с собой?
- Ага, - кивнул я на портфель.
- Тогда я пошел, - взглянул капитан 3 ранга на наручные часы. - Захочешь в туалет, он в конце коридора, вот ключ от двери.
Когда Сильницкий вышел, и его шаги удалились, я присел в стоящее за столом жесткое кресло. Глубоко вздохнул и водрузил перед собой лежащий сверху фолиант.
В его правом верхнем углу стоял фиолетовый штамп «совершенно секретно» и многочисленные шрифты перерегистраций. Ниже была вытиснена звезда и значилось «Контрразведка СМЕРШ». В расположенных под этим графах, бежала каллиграфически исполненная, выцветшая надпись «Дело по розыску «Янтарной комнаты». Том I».
И под ней дата заведения - 1945 год.
- Надо же, - промелькнуло в голове. - В канун Победы.
Далее следовали потрепанные листы описи, выполненные разными чернилами и почерками, а за ними «грифованная» бумага с реквизитами ГУКР контрразведки СМЕРШ и подписью генерала Абакумова предписывавшая активизацию розыска. Чьи-то резолюции в наклон и соответствующее постановление о заведении дела, утвержденное начальником контрразведки СМЕРШ Балтийского флота.
Некоторые дела тех лет мне приходилось видеть на занятиях по спец дисциплинам, но такого уровня..!
Сразу же, захотелось курить и, спустя пару минут, окутавшись клубами дыма, я погрузился в материалы.
Они впечатляли.
Из документов следовало, что еще в середине войны Ставкой было принято решение об установлении местонахождения всех вывезенных фашистами с территории СССР наиболее ценных произведений искусства, с последующим их захватом при войсковых операциях и возвращением на родину.
В числе прочих значилась и Янтарная комната.
Для точного установления места ее хранения в Кенигсберге, куда та по оперативным данным была вывезена, в 1944 году военной разведкой одного из фронтов, во взаимодействии с контрразведкой «СМЕРШ» была подготовлена и заброшена в город оперативная группа. Ее задачей было внедрение в систему военно-административных органов дислоцирующейся там немецкой войсковой группировки. Точное установление объекта поиска и его захват при наступлении наших войск.
По материалам, группа состояла из трех человек, все из которых владели немецким языком, имела опыт зафронтовой работы, и в ее состав входила девушка-радистка.
Первую часть задания они выполнили и были приняты на службу в подразделения, ведающие отправкой награбленных ценностей в Германию. Однако спустя непродолжительное время вся группа, за исключением радистки, была выявлена гестапо и расстреляна.
Ее же след затерялся, хотя в разработке имелись сведения о том, что в период штурма Кенигсберга она выходила на связь и сообщила о своей эвакуации морем, вместе с одной из команд, сопровождавших какой-то особый груз.
На этом связь обрывалась.
Затем последовал штурм Кенигсберга, и розыск активизировался.
В деле появились показания оставшихся в живых солдат и офицеров штрафных батальонов, первыми ворвавшихся в город.
Из них следовало, что наиболее активные очаги сопротивления были оказаны на входах в его подземные лабиринты и хранилища, охраняемые элитными подразделениями СС.
Когда же вражеские заслоны были сбиты, и наши бойцы ворвались внутрь, там обнаружилось большое количество всяческих грузов и контейнеров, осмотреть которые не представилось возможным.
Из глубины штолен хлынула морская вода, и все было затоплено в считанные минуты.
Допросами военнопленных и чинов гражданской администрации было установлено, что в городе и его подземных хранилищах действительно находилось значительно количество художественных ценностей, вывезенных из России и Польши, но все связанное с этим, относилось к компетенции спецподразделений СС и «Абвера».
Трофейными командами и контрразведкой, часть из них были обнаружены, но следов Янтарной комнаты не было.
Вскоре после штурма Кенигсберга, советское командование и «СМЕРШ», задействовав прибывших из Москвы специалистов, предприняли попытку осушения затопленных коммуникаций. Но она не увенчалась успехом. Их сеть в каком-то месте была напрямую связана с морем.
Использовали военных водолазов. Задействованная команда не вернулась.
Тем не менее, розыск активно продолжался. С освобождением Восточной Пруссии, по делу работала уже целая группа, занимавшаяся сбором нужной информации, в том числе с использованием возможностей созданных на местах территориальных органов НКВД, агентуры и партийно-советского актива.
«Следы» комнаты обнаруживались в самых разных местах, отыскивались очередные шедевры мирового искусства, коллекции и их разрозненные части. В том числе и янтарные. Однако искомого не было…
Когда, сделав наиболее интересные выписки из дела в тетрадь, я закрыл и отодвинул в сторону второй том, в коридоре послышались шаги, веселый смех, потом дверь открылась, и в кабинет вошел Сильницкий с двумя офицерами.
- Знакомьтесь, мой стажер из Москвы, - представил им меня Вадим Петрович.
- Приятно видеть молодые кадры, - пожал мне руку старший, в звании капитана 2 ранга. - Значит через год на оперативную работу? - кивнул на мои три золотых шеврона на рукаве форменки. - Или на следственную?
- На оперативную, - ответил я. - Она интереснее.
- Это точно, - усевшись на подоконник, одобрительно сказал второй, с погонами капитан-лейтенанта, закуривая и пуская дым в форточку.
- А что читаем? - потянул к себе один из томов капитан 2 ранга и округлил глаза. - О, Янтарную комнату! - А я думал она давно в архиве.
- Как видишь, нет, - ответил Сильницкий. - Приказано подготовить обзорную справку. Третий Главк запрашивает.
- Вот как? - переглянулись оперативники. - Интересно.
Затем, поместив дело в сейф, мы все вместе отправились пообедать в расположенную неподалеку пельменную.
По дороге и во время обеда, новые знакомые рассказали мне, что и по сей день в «Кенике» (так они называли свой город), множество всяческих загадок.
То из портовых хранилищ непонятно куда исчезают сотни тонн только что закаченной нефти, то в квартирах местных жителей порой раздаются звонки из городов ФРГ, а при ремонте городской электростанции выяснилось, что до этого времени она исправно питала сопредельный польский город.
- Кстати, по нашему глубокому убеждению, - сказал в завершение капитан 2 ранга, Янтарная комната находится где-то здесь,- и ткнул пальцем вниз. - В подземном городе.
- Угу, - прихлебывая компот, подтвердили остальные. - И еще многое другое.
Когда вечером последней электричкой мы уезжали в Мамоново, я поинтересовался у Вадима Петровича, когда состоится следующая поездка.
- Что, забрало дело?
- Еще бы.
- Дальше будет еще интереснее, - улыбнулся наставник. - Поедем на следующей неделе.
Однако, как говорят, мы предполагаем, а Господь располагает.
Спустя несколько дней капитан 3 ранга получил «добро» на заведение дела оперативной разработки на членов молодежной националистической организации «Даугавас Ванаги», двое из которых проходили службу в учебном отряде (по нему срочно нужно было проводить целый комплекс агентурно-оперативных мероприятий), и написание справки было поручено другому сотруднику.
Когда же мы их выполнили, подошло время завершения стажировки.
Не судьба мне была знать то, что было в остальных томах.
А «умная» или не очень, мысль, возникла спустя много лет.
Написать вот эту миниатюру.