Как думаете, чего мог требовать в середине 1938 года у Совнаркома прокурор Союза Вышинский? Больше приговоров? Усилить работу троек? Кричать «Сталин, где мои лимиты расстрелов»? Давайте почитаем документ из Государственного архива. Любопытнейшая бумага, право слово.
Итак, самый главный союзный прокурор пишет председателю Совнаркома Молотову. Да-да, «расстрелять как поганых собак» и «признание – царица доказательств». Мы некоторым образом в курсе, только реальный Вышинский был несколько из другого теста. Хотя про собачек, было дело, высказывался. Даже запись сохранилась.
Вышинский, интеллигентно выражаясь, катит бочку на наркомат юстиции и его комиссара Рычкова. Проблема-то простая, в судах накопилось большое число мелких дел.
Речь именно про мелкие дела, так как Вышинский упоминает про камеры народного суда. Это особый режим по нетяжким преступлениям, которые вообще можно без участия сторон слушать.
Рычков взял, да и выпустил приказ – срочно по всем городам и районам навести порядок. По щелчку пальцев сделать такое нельзя, потому исполнили как обычно.
Приказ наркома оформлен, вообще, телеграммой. 22 июля 1938 года Рычков пишет, фактически, циркуляр по регионам. Нужно разгрузить народные суды от лишних малозначительных дел.
Подождите, это середина 1938 года! Большой террор! Миллионы осуждённых тройками. НКВД уже не знает кого хватать. А нарком юстиции озабочен тем, чтобы не доводить до суда не особо тяжкие дела. Как две разных страны!
Нарком так и пишет в телеграмме – месяц Вам сроку, пересмотрите, что за дела у Вас в производстве. И надо ли этих людей непременно судить и наказывать? Может преступления небольшие и вполне хватит других средств воспитания!
Да-да, нарком так и пишет. Постарайтесь раздать малозначительные дела по товарищеским и общественным сельским судам!
Отдельная история – тяжбы между государственными предприятиями. Нарком пишет, что брать такие дела в производство можно только убедившись, что предприятия уже пытались договориться без суда! Уж если совсем никак – ну ладно, рассмотрим. Но лучше сами разбирайтесь с хозяйственными спорами.
Крайне «либеральная», простите за выражение, телеграмма. Советская юстиция почему-то не зверствует Большим террором, а наоборот, от лишних дел отпихивается ногами и руками!
Примечательно, что такой приказ вовсе не делался в какой-то страшной секретности или тайне от других ведомств. Наоборот, наркомат прекрасно помнит кто является надзорным ведомством надо всеми их безобразиями.
Потому через пару дней заместитель наркома юстиции пишет официальную служебку заместителю Прокурора Союза Рогинскому. В ней прокуратуре сообщается, что телеграмма была разослана всем республиканским наркоматам юстиции, а также, всем судам по списку.
Более того, в служебной записке полностью приводится текст этой самой телеграммы. Что именно нарком поручает председателям судов.
На этом фоне особенно жгуче выглядят иные фальшивые документы про «Большой террор». Когда, к примеру, Вышинский или Ежов, ни с кем не советуясь обрекают сотни тысяч людей на заключение и расстрелы.
Такого просто не может быть. Вот, вполне рядовая телеграмма судам. Возьмитесь за дело, разгребите многолетние завалы нерассмотренных дел. Спустите их в товарищеские суды. Что в ней такого?
Тем не менее, наркомат считает необходимым даже о таком отчитаться прокуратуре. А прокуратура знает, что обязана будет исполнение этой телеграммы проверить. Обязана!
Они и пошли проверять. Получилось настолько удачно, что даже прокуратура несколько обалдела. Например, Свердловский облсуд за три с половиной часа рассмотрел полтысячи дел. И почти половину дел прекратил.
Ну а как ещё исполнять приказ наркома? Закончить следствие, найти и оформить преступника по каждому делу за отведённый месяц нереально. Только списать дела в утиль явочным порядком.
Вышинский с возмущением пишет, что судьи облсуда просто писали на обложках дел «прекратить». Ну чисто байки про Сталина и расстрельные списки.
А народные суды, в свою очередь, выпускали по каждому делу определение о прекращении дела. Но в суть документов уже не влезали, вот же, облсуд уже всё написал. Бардак, с юридической точки зрения, жутчайший.
Прокуратура на выбор затребовала полтора десятка прекращённых дел. Внимательно изучила и пришла к выводу, что примерно половина прекращена незаконно. Потому как преступления вполне настоящие.
Прокурор Союза прямо пишет – дела прекращали не по их малой значимости или отсутствию состава преступления. Нет, дела закрывали потому, что годами не могли найти и наказать преступника. Прокурор называет такие дела «заволокиченными», судебная волокита их засосала.
Вышинский приводит жгучие примеры. Например, прекращено обвинение в адрес гражданина Иванова. Тот злостно не платил алименты на детей.
Дело год пролежало в суде без движения и теперь было закрыто. Чем питаться детям Иванова – никого не интересует.
Или дело проводницы Сеногноевой. Украла у пассажира чемодан и узел с вещами. В преступлении созналась.
В народный суд дело поступило в августе 1937 года. До слушаний дошло дело только к февралю. Сеногноева на суд не пришла, её объявили в розыск, на том дело и кончилось. А теперь судья и вовсе закрыл дело как неперспективное.
Вот гражданин Негодяев (фамилия-то какая)! Обворовал квартиру рабочего механического завода. Негодяев – мужчина опытный, вор-рецидивист, неоднократно судимый.
Дело проваландалось в судах девять месяцев. Дальше схема отработанная – на заседание рецидивист не пришёл, объявлен в розыск, потом дело закрыто.
Узнали только потому, что обворованный рабочий написал в прокуратуру жалобу. Мол, я не виноват, что у Вас волокита. Накажите вора и верните украденное!
Ещё одно дело. Некто гражданин Меньшиков пытался силой взять гражданку. И опять, несколько месяцев дело провалялось по столам. Потом заседание, хулиган не явился, на бумаге объявлен розыск и привет. Дело прекращено.
Что предлагает Вышинский главе Правительства? Заставить суды ударно поработать, а не отчитываться, что теперь у них всех проблемы решены.
Прокурор предлагает обязать Верховный суд Союза и Верховные суды республик пересмотреть как следует отмененные по приказу наркома юстиции дела. Срок на это два месяца, напряжённый, но вполне реальный.
И второе предложение. Очередь дел и судебную волокиту нужно устранять. Потому Вышинский предлагает поручить народным судам в течение месяца срочно рассмотреть старые дела.
Не должно дело в народном суде болтаться больше пары декад. Повторюсь, это особый режим, дела нетяжкие и с упрощённым рассмотрением. Материалов следствия для принятия судьёй решения вполне достаточно.
И опять обратите внимание, что пишет это все всемогущий прокурор Вышинский вовсе не судам, и даже не в наркомат юстиции.
Нет, Андрей Януарьевич строго соблюдает субординацию. Пусть он и надзорное ведомство, но никаких прямых указаний другому ведомству давать не может!
Именно поэтому Прокурор Союза может только предлагать Правительству, Совнаркому эти меры рассмотреть. А уж правительство решит, что именно поручить Верховному суду Союза и судам республик.
Вот так выглядит нормальная социалистическая законность. Так оно и работало, подлинных документов в архивах предостаточно.
А байки про миллионы невинно репрессированных без суда и следствия, расстрелянных секретными приговорами троек, оставим либералам. Им под них спится приятнее.
ГА РФ. Ф. Р-8131. Оп. 37. Д. 116. Л. 13-18об