Фракийцы относятся к числу народов, не оставивших после себя записанной истории, поэтому изучение их истории представляет особую сложность. Отдельные микрорегионы Фракии лучше освещены источниками, что предоставляет уникальную возможность реконструкции их истории. Особый интерес вызывает северное (фракийское) побережье Эгейского моря. Эта территория стала одним из первых объектов греческой колонизации. В последующие годы этот естественный мост между Востоком и Западом стал ареной борьбы эллинов с персами, позднее - Афин и Спарты. Благодаря этому, местные фракийские племена относительно часто появляются в письменных источниках. Однако, разные части побережья имеют свои особенности. В данной работе мы сосредоточим внимание на побережье Эгейского моря в междуречье Нижнего Гебра и Нижнего Неста, ограниченного с севера склонами Родопских гор, история которого наименее освящена источниками. В этой работе будет рассмотрена политическая история указанного региона в период от появления первых греческих колоний здесь до вторжения во Фракию персов.
Основной корпус наших письменных источников составляют тексты древнегреческих авторов, что обуславливает специфику доступной информации. Большее внимание как в письменных источниках, так и в историографии уделяется основанию древнегреческих поселений на фракийском побережье, а также их судьбам в период Греко-персидских войн. Имеющиеся источники ставят перед нами ряд вопросов. Во-первых, это проблема границ фракийских племен, проживающих в интересующем нас микрорегионе: традиция сохранила имена бистонов, киконов, сапеев, травсов и саев, однако в историографии нет единого мнения об их локализации, а также их взаимоотношений с греческими колонистами. Следующая проблема – это вторжение пеонийских племен, в конце VI в. до н.э. достигших побережья Мраморного моря. Без сомнения, оно является крупнейшим событием политической истории фракийского побережья Эгейского и Мраморного морей до персидского завоевания, однако не привлекало должного внимания, как нам кажется, в историографии. В особенности, это касается последствий данного события. Наконец, четвертая проблема связана с установлением персидской власти во Фракии. Данный вопрос хорошо освящен в историографии, но вновь нас в большей мере будет интересовать один аспект: взаимоотношения персов и фракийцев междуречья Неста и Гебра.
Регион попадает на страницы истории в связи с Великой Греческой колонизацией. Болгарский историк Х. Данов выделял три особенности колонизации фракийского побережья между устьем Стримона и устьем Истра, отличающие его от освоения эллинами полуострова Халкидики. Во-первых, греки появляются здесь почти на столетие позднее, чем на Халкидике: колонизация побережья относится ко второму этапу Великой Греческой колонизации (ок. 675-500 гг. до н.э.). Во-вторых, отличие колонизации Халкидики от остальной Фракии состоит в происхождении колонистов. Третьей характерной особенностью колонизации фракийского побережья является борьба за сферы влияния между их метрополиями. Следует добавить еще одну особенность, характерную особенно для побережья между устьем Неста и устьем Гебра, а именно то, что колонизация уже на раннем этапе здесь часто сопровождалась ожесточенными схватками между фракийцами и эллинами.
На побережье эллинам приходилось в первую очередь иметь дело с племенами киконов и бистонов. Киконы были, судя по всему, наиболее крупным и древним фракийским племенем на побережье. Их дружина упоминается в «Илиаде» среди защитников Трои. При этом любопытно, что киконы не смешиваются с собственно «фракийцами» (Hom. Il. 2, 844-850). Наряду с киконами ему известны «фракийцы Геллеспонта», живущие к востоку от Гебра и киконов, а также далеких пеонов, которых Гомер связывает с рекой Аксием, а Геродот – со Стримоном. Геродот же приводит фракийское сказание о завоевании побережья вплоть до реки Пеней в Фессалии «тевкрами и мисийцами», т.е. троянцами. «Тевкры и мисийцы» изгнали со Стримона местных жителей, предков вифинцев. Потомками завоевателей считали себя пеоны (Hdt. V, 13; VII, 20; VII, 75). Их земли издавна привлекали внимание греков. Так, уже «Одиссея» рассказывает о нападении главного героя поэмы на киконский город Исмар и его поспешное бегство от киконского ополчения, спешащего на помощь местным жителям (Od. 9. 39-66, 196-211). В VI в. до н.э. фиксируется устойчивое географическое понятие «Кикония», которая активно осваивалась греческими поселенцами. Гекатей характеризует Маронею и Зону, как соответственно «город Киконии» (Hecat. fr. 159: Μαρώνεια· πόλις Κικονίας κατὰ τὴν Θράικην [χερρόνησον]) и «город киконов» (Hecat. fr. 161; Steph. Byz. s. v. Zone: Ζώνη· πόλις Κικόνων. Ἑκαταῖος Εὐρώπηι). Оба поселения были греческими колониями, тем не менее определение Гекатея подтверждается археологическими данными, поскольку в Зоне выявлено фракийское население. Более точные данные о расселении киконов нам сообщают Геродот и Страбон, который в данном случае, очевидно, опирается на того же Гекатея, поскольку в эпоху самого Страбона киконы давным-давно сошли с исторической сцены.
Геродот сообщает, что земли киконов начинались сразу на правом берегу Гебра, где располагалась равнина Дориск (Hdt. VII, 59). В районе устья реки их соседями были воинственные апсинтии, на землях которых был основан город Энос (Strabo. VII, fr. 57). Далее на запад протянулась полоса побережья, именуемая, согласно Геродоту, когда-то Галлаикой, а «теперь» Бриантикой (Hdt. VII, 108). Тит Ливий упоминает Бриантику как «Приантийское поле» (Liv. XXXVIII. 41, 8). Западную границу Киконии образовывало озеро Бистонида с реками, впадающими в нее.
Имеющиеся у нас данные позволяют сделать вывод, что Кикония ранее своих западных соседей столкнулась с греческой колонизацией. Пионерами колонизации в этом направлении были самосские ионийцы, обосновавшиеся на острове Самофракия, напротив киконского побережья. Традиция относит освоение острова к легендарным временам басилеев – основателей XI-X вв. до н.э.: на остров прибыла группа самосцев, изгнанных Андроклом, основателем Эфеса (Paus. VII. IV, 3). Традиция, которую передает Псевдо-Скимн (Ps.-Sk. 680-695), сообщает, что некогда самофракийские автохтоны (поэт называет их «троянцами», так как легендарный предок троянцев Дардан был рожден на Самофракии; согласно Павсанию, Самофракия прежде называлась Дарданией (Paus. VII. IV, 3); согласно Диодору, еще ранее остров назывался Саоннесом (Diod. V, 47).) приняли к себе самосцев, так как те некогда помогли им справиться с голодом. Страбон также скептически относился к преданию, по которому Самофракия получила название от самосцев (Strabo. X. II, 17). Археологические исследования датируют освоение Самофракии около 700 г. до н.э. (M. Зарнт без ссылок на источники приписывает более раннюю колонизацию Самофракии эолийцам с острова Лесбос). Остров стал плацдармом для освоения киконской Бриантики, превратившейся к началу V в. до н.э. в «самофракийскую перею». Между Гебром и рекой Лис самофракийцы основали целый ряд поселений, из которых самым западным была Месамбрия (Hdt. VII, 108). Далее на восток растянулись поселения Дрис, Зона, Сала, а также поселения Темпиры и Каракомы у Гебра (Strabo. VII, fr. 47; Theop. fr. 175).
Поскольку речь зашла о самофракийцах, то необходимо уделить также внимание проблеме освоения этого острова греческим населением. Вопреки традиции Псевдо-Скимна у нас есть указания на то, что в VII в. до н.э. на острове могла иметь место ожесточенная борьба греческих колонистов с местными жителями. В стихах поэта сер. VII в. до н.э. Архилоха встречается название фракийского (?) племени саев (fr. 5). В них традиционно видят жителей Фасоса или земель на фракийском побережье, где была основана «фасосская перейя». Хр. Данов считал, что саи были одним из племен, поглощенных киконами. Однако не менее вероятно, что саев нужно помещать именно на Самофракии. Единственным, кроме стихов Архилоха нашим источником о саях является Страбон, который в свою очередь опирался на строки Архилоха. По сути, он всего лишь делал предположения о том, кем могли быть саи. К этой проблеме Географ обращается несколько раз. Впервые он отмечает, что остров Самос (Самофракия?) по мнению некоторых не названных информаторов получил название от племени саийцев. При этом он предполагает, что загадочные саи могли быть тождественны сапеям и/или синтиям (Strabo. X. II, 17). Ниже он уже более уверенно утверждает, что синтии, саийцы и сапеи – это названия одного фракийского племени, которое при этом помещается им около Абдер и на островах около Лемноса (Strabo. XII. III, 20). Тем не менее, это по-прежнему лишь гипотеза самого Страбона. Она могла быть основана на том факте, что во времена Страбона сапеям принадлежало все побережье Фракии от Неста до Гебра. Подтверждение самофракийской локализации саийцев мы находим в топонимике острова и у Диодора Сицилийского. В центре Самофракии возвышается гора Саос или Саока. Диодор сообщает, что в древности остров назывался Саоннесом в честь Саона (сына Зевса или Гермеса), который разделил автохтонов острова на пять племен и дал им законы и государственное устройство в допотопные времена, до рождения Дардана. Позднее остров заселили фракийцы и самосцы, от чего он и получил название Самофракия (Diod. V, 47-48: Комментаторы Диодора пришли к аналогичному мнению о том, что сайи были аборигенами Самофракии: 17. V. Ком. 1-2). Саи оказывали упорное сопротивление, нанося время от времени поражение эолийцам. В одной из битв с ними пришлось поучаствовать также знакомому нам Архилоху. В одном из самых известных своих стихотворений, Архилох рассказывает о том, как ему пришлось при отступлении бросить свой щит: «Носит теперь горделиво саиец мой щит безупречный: / Волей-неволей пришлось бросить его мне в кустах. / Сам я кончины за то избежал, и пускай пропадает /
Щит мой. Не хуже ничуть новый могу я добыть» (fr. 5). Впрочем, противоречия можно устранить, предположив, что обострение отношений сайев и ионийцев имело место позднее и было эпизодом в отношениях коренных жителей острова с греками.
Другая группа ионийских поселенцев, выходцы с о. Хиос, основали ок. сер. VII в. до н.э. крупнейшую колонию на киконском побережье – Маронею. Она была основана на западном берегу озера Исмарида, приблизительно там, где «Одиссея» размещает город киконов Исмару. Судя по «Одиссее» Гомера, она была одним из древнейших поселений киконов. Это название сохранилось за поселением вблизи Маронеи (Strabo. VII fr. 43). Примерно в тоже время неподалеку, на восточном берегу Исмариды (Hdt. VII, 109), основали свое поселение Стриму колонисты с о. Фасос. С фасоской колонией Стримой в основном отождествляется к колонии, когда-то расположенной на полуострове Моливоти. В 2008 году L. Д. Loukopoulou и S. Psoma выдвинули утверждение, что эти остатки должны быть отождествлены с архаической и классической Маронеей, которая была основана хиосцами, которую гораздо позже перенесли восточнее к подножию горы Исмар. На самом острове греки с острова Парос (Thuc. IV. 104, 4; Strabo. X. V, 7) обосновались ок. 700 г. до н.э. Основателем колонии был отец поэта Архилоха. В стихах последнего нашли отклик столкновения колонистов с суровыми фракийскими жителями Фасоса. Тем не менее, фасосские греки активно осваивали также побережье Фракии – сеть их поселений появляется у горы Пангей, напротив острова, а также, как мы видим, они проникают в Киконию. В связи с этим происходили какие-то столкновения фасосцев с маронейцами и/или киконами, что нашло отражение в проникновенных строках Архилоха: «В остром копье у меня замешен мой хлеб. И в копье же - / Из-под Исмара вино. Пью, опершись на копье» (fr. 2). Будучи сыном аристократа с острова Парос и фракийской рабыни, Архилох получил опыт войны с фракийцами на острове Фасосе, колонию на котором основал его отец. Участие его в боях с самофракийскими саями, а не только в фасосских экспедициях, дает основания предполагать, что Архилох, прославленный, хотя не слишком удачливый, поэт и воин, мог зарабатывать наемником, участвуя в подобных экспедициях во Фракии, а позднее в Италии. Что касается собственно киконских земель, то создается впечатление, что здесь греки не встречали сильного сопротивления. Поэтому, наиболее вероятными противниками фасосцев были маронейцы.
Из работы: Анисимов К.А., Ярцев С.В. Спорные вопросы истории междуречья Нижнего Неста и Нижнего Гебра в VII – конце VI вв. до н.э. // Тульский научный вестник. Серия История. Языкознание. Вып. 2 (14). 2023. С. 42-55.