Найти тему
Вячеслав Звягинцев

Почему возникали версии о заговорах на советских подлодках?

В историях, циркулирующих во флотских кругах, иногда организаторами «заговоров» и «побегов» с подлодок или на подлодках называли политработников, то есть тех лиц, которым партия доверила отвечать за идеологию. А вышестоящие политические деятели нередко становились инициаторами версий о заговорах и предательстве подводников в тех случаях, когда происходили катастрофы...

Н.В. Затеев
Н.В. Затеев

Так, 14 декабря 1952 года, в бытность Г.Н. Холостякова командующим 7-м флотом, ПЛ С-117 в 11.00 по местному времени отошла от причала Советской Гавани и направилась в район Холмска, чтобы занять позицию на время проведения учений. На следующий день связь с субмариной прервалась. Поиски, проводившиеся вплоть до 1953 года, ничего не дали. Подлодка, вероятно, затонула. Погибли пятьдесят два члена экипажа. Поскольку субмарину обнаружить не удалось, нашлись люди, которые стали высказывать необоснованные предположения о предательстве и побеге. Одним из первых публично выдвинул такое предположение начальник политотдела капитан 1-го ранга А.С. Бабушкин. Тот самый, который (уже будучи контр-адмиралом), после катастрофы и возвращения на базу К-19 «стал планомерно собирать компромат» на командира. Об этом Н.В. Затеев написал в своем походном дневнике. Поведал он и о неприглядной роли своего замполита после случившейся аварии:

«По здравому разумению надо было покидать корабль как можно скорее. Но куда деваться с подводной лодки в открытом океане? Впрочем, советчики скоро объявились. Ко мне на мостик поднялись дублер-стажер капитан 2-го ранга Першин и мой замполит Шипов. Они потребовали, чтобы я повел корабль к острову Ян Майен и высадил экипаж на берег. Я ушам своим не поверил. Это походило на сцену из дурного пиратского фильма. Мне обещали бунт, арест... Я не сомневался в своих матросах, никто бы из них не поддержал заговорщиков"1].

К счастью, до арестов тогда дело не дошло - и после разбирательства с катастрофой на К-19, и после трагедии с подлодкой С-117, поскольку в выводах комиссии ВМФ факт ее угона к американцам или японцам полностью исключался. Правда, Г.Н. Холостякову был объявлен выговор, а командир 90-й бригады ПЛ В.М. Прокофьев и начальник политотдела бригады А.Н. Никулин были сняты с должностей.

В дополнение к сказанному надо отметить, что истоки некоторых полумифических историй о заговорах, угонах и побегах на подлодках, связаны с доносами, а также извращенной фантазией следователей, фабриковавших в 30-е- 40-е годы прошлого века «контрреволюционные» дела.

Приведу один лишь пример - о том, как попал под трибунал командир легендарной подводной лодки Щ-307 капитан-лейтенант Николай Иванович Петров, открывший в годы войны боевой счет подводников-балтийцев. 10 августа 1941 года он потопил немецкую субмарину U-144, а по возвращении на базу его за это чуть не посадили. Основанием послужил донос комиссара, предположившего, что Петров потопил не немецкую, а нашу лодку С-11. Но вскоре истина была установлена и Петрова представили к правительственной награде.

Рубка знаменитой советской подлодки Щ-307 в настоящее время экспонируется в музее на Поклонной горе.
Рубка знаменитой советской подлодки Щ-307 в настоящее время экспонируется в музее на Поклонной горе.

На рубке написано имя командира – «капитан-лейтенант Петров Н.И. 1939-1941». В действительности Николай Иванович Петров принял эту лодку под свое командование в январе 1941 года. А 22 октября того же года он все же оказался под трибуналом. Достиг цели очередной донос политработника, в котором тот сообщал, что Петров в состоянии опьянения допускает антисоветские высказывания, что может привести к предательству.

По приговору военного трибунала Ленинградского фронта Н.И. Петров был осужден на десять лет лагерей Ему вменялось в вину халатное отношение к службе и систематическое пьянство (ст. 193-17 п. «а» УК РСФСР). Но фраза об упаднических настроениях также присутствовала в приговоре. Находясь в заключении, Н.И. Петров скончался. По некоторым данным, он объявил голодовку и умер от голода.

17 января 1975 года приговор в отношении Н.И. Петрова был отменен и дело прекращено за отсутствием состава преступления…

Надо сказать, что попытки фальсификации такого рода дел имели место и после окончания периода массовых репрессий. Когда бывший командир дивизии атомных подводных лодок Тихоокеанского флота адмирал В.Ф. Дорогин был еще старшим лейтенантом, на него, например, написали донос в особый отдел о том, что он намерен угнать атомную подводную лодку в Японию. Хорошо, что с этим случаем разобрались и ограничились лишь снятием Дорогина с должности[2].

В.Ф. Дорогин
В.Ф. Дорогин

Версия об умышленном угоне, как правило, рассматривалась при расследовании случаев нарушения нашими подлодками территориальных вод других государств. Но по итогам разбирательства всегда выяснялось, что причины чрезвычайного происшествия лежат в плоскости небрежности, невысокого профессионализма или устаревшего навигационного оборудования.

Нашумевшая история произошла в 1981 году с дизельной подводной лодкой «С-363» под командованием капитана 3-го ранга А. Гущина. Субмарина села на мель у юго-восточного побережья Швеции. Отметим сразу, что на ходовой вахте в это самое время тоже находился замполит Беседин. Западная пресса оповестила тогда весь мир о появлении у берегов Швеции «диверсантской» советской подлодки. Поговаривали и об умышленном угоне. На самом деле лодка оказалась в 35 метрах от берега пустынного островка Турумшёр по причине невязки – из-за ошибок счисления, допущенных штурманом, оказавшимся слабым специалистом.

По сообщению ТАСС подлодка «вследствие выхода из строя навигационных приборов и возникновения в связи с этим ошибок в определении места, в плохую видимость сбилась с курса и села на мель у юго-восточной оконечности Швеции»[3].

С-363 на мели
С-363 на мели

Через полгода после описанного инцидента, по тем же причинам дважды нарушила территориальные воды Японии подводная лодка С-293 Тихоокеанского флота. Выяснилось это лишь после того, как последовала нота японского правительства. Штурман этой лодки делал предварительную прокладку на устаревших навигационных картах, об изменении с 1977 года ширины японских территориальных вод с трех до двенадцати миль не знал.

Несколько раз истории с попытками угона подлодок происходили по пьяному делу. Ранее об этом уже писал:

[1]Черкашин Н.А. Молитва командира. Опаленные в борьбе при создании ядерного щита Родины. М. Полиграф-сервис. 2008. с. 494-505.

[2] Камчатское время, 29 января 2003 г.

[3]Сообщение ТАСС «О происшествии с советский подводной лодкой», опубликованное 6 ноября 1981 г.

Некоторые мои книги в электронном виде - ЗДЕСЬ.