На следующий год после Эндора (в Расширенной Вселенной) Новая Республика, воспользовавшись хаосом в Империи, вызванным гибелью Палпатина и началом внутренней гражданской войны, активно присоединяла к себе новые системы и сектора. И во время присоединения сектора Чоммел высокопоставленный государственный деятель Лея Органа встретилась с бывшим телохранителем своей матери Куаршем Панакой, занимавшим должность губернатора (моффа) сектора.
Ниже в дополнительных материалах к энциклопедии "The Essential Guide to Warfare" описано, как это происходило.
Принцесса Лея Органа ожидала его — и, судя по выражению ее лица, ожидала и штурмовиков, в сопровождении которых он вошел в комнату для переговоров, расположенную в глубине грациозной сферы станции Хоск.
Двое охранников принцессы, однако, штурмовиков явно не ждали: при виде знакомой белой брони они потянулись к бластерам, но Органа одернула их коротким жестом. Солдаты Империи даже не шелохнулись, одобрительно отметил Куарш Панака. Он сказал им, что Органа не посмеет затевать перестрелку на нейтральной территории, и они доверились ему.
— Мофф Панака, — молвила Органа. — Спасибо, что пришли. Возможно, наша встреча пройдет более продуктивно, если мы отошлем наших солдат в их помещения?
— Мои люди здесь для того, чтобы защищать меня, а не для провокаций. — Панака уселся за стол напротив нее. — Если ваши ополченцы из армии мятежников сумеют держать пальцы подальше от спусковых крючков, все пройдет нормально.
— Это солдаты Вооруженных Сил Новой Республики, мофф Панака, — ответила Органа. — Учитывая недавние события в этой части Галактики, мятежники теперь те, кто поддерживает дискредитировавший себя Новый Порядок.
Панака аккуратно поправил манжеты оливково-зеленого имперского мундира.
— Значит, вы прибыли, чтобы сообщить мне, что мофф Ланкин сдался или перешел на вашу сторону? — спросил он.
— Нет, но он заперт на Ринтонне — так же, как Прентиох в системе Бомис Кори и Дельвардус на Эриаду, — отозвалась Органа. — Конечно, вы в курсе событий на Глове, Глом-То и Дракенвелле? Империи больше нет, ее военачальники отступают во всех Хвостовых секторах.
— Надеюсь, вы пригласили меня не для того, чтобы все это рассказывать.
— Я потому вас пригласила, мофф Панака, что не хочу, чтобы солдаты гибли в бою за сектор Чоммел. Будь то по моим приказам или по вашим. А также потому, что у меня есть личные причины желать, чтобы Набу не был причинен вред.
Панака ждал. Лидер повстанцев начала что-то говорить, потом склонила голову набок и пристально посмотрела на охранников. Перевела взгляд на Панаку. В ее глазах читалась безмолвная просьба дипломата.
— Хорошо. — Мофф кивнул штурмовикам. — Ждите меня в холле с охранниками бывшего сенатора.
— И не стреляйте друг в друга, — со слабой улыбкой добавила Органа. — Бумаги потом придется заполнять бесконечно.
Когда охрана вышла, она снова устремила взгляд на Панаку.
— Мой… отец, Бейл Органа, был близким другом сенатора Амидалы, которой вы служили, когда она была королевой, — проговорила принцесса. — В королевском дворце Альдераана воспоминания о сенаторе Амидале были щекотливой темой. Иногда отец рассказывал мне о ее храбрости, хотел донести ее непреклонную веру в то, что добро есть в каждом из нас. В другие дни я спрашивала о ней, а он на меня шикал. Я никогда не могла понять, почему.
Органа отвернулась к окну и посмотрела через транспаристаль на яркий голубовато-зеленый диск Каларбы.
— Я всегда знала, что отец питал очень теплые чувства к Амидале и что воспоминания о ее смерти для него были очень болезненными. — Принцесса повернула голову и открыто посмотрела Панаке в глаза. — Вы с честью служили ей, мофф Панака, до того, как Палпатин злоупотребил вашей верностью. Избегнув разрушительного конфликта, мы отдадим дань уважения другу, память о котором нас объединяет.
— Вы, конечно, правы: я служил королеве Амидале, — произнес Панака. — Рассказать вам, чем мне запомнилась та служба?
— Будьте любезны, — отозвалась Органа.
Панака сплел пальцы и посмотрел на лидера повстанцев.
— Ваш отец был прав: Амидала была хорошим человеком… по сути, лучшим из всех, кого я знал, — проговорил он. — Но она была очень молода — слишком молода, чтобы быть королевой.
Видя, что Органа помрачнела, он позволил себе еле заметно улыбнуться. Принцесса явно не это ожидала услышать.
— Первым делом она отменила программу возрождения наших вооруженных сил, начатую ее предшественником, — продолжал Панака. — После чего разорвала контракт, который он подписал с Торговой Федерацией. В то время неймодианцы создавали огромную армию дроидов, открыто угрожая планетам, которые оказывали им неповиновение, и сенатор Палпатин выступил в роли лидера движения, которое добивалось их обуздания.
Будучи главой королевской службы охраны, я предупредил ее, что это спровоцирует жесткий ответ Торговой Федерации, но она не послушала. Она была убеждена, что политики Ядра, которыми она восхищалась, помогут нам и что с Торговой Федерацией можно договориться. В том и другом она ошибалась.
Вторжение было жестокими и тотальным. Мы ничего не могли поделать. Я пытался вывезти Амидалу к бойцам сопротивления, которое, как мне было известно, формировалось в дальних районах, но она все еще верила, что Сенат спасет нас. Она послушалась не меня, а рыцаря-джедая, которого прислали с Корусанта — переговорщика, который сам остался без корабля. Как и следовало ожидать, когда мы добрались до Корусанта, Сенат умыл руки. Бежав однажды с оккупированной Набу, она решила, что лучше всего вернуться и унизиться перед гунганскими кланами, которые всегда противились нашей власти.
Органа открыла рот, желая что-то сказать, но Панака еще не закончил.
— Хотя она навлекла и на себя, и на всю планету репрессии Торговой Федерации, она мало что сделала для восстановления нашей обороны и добилась отзыва сенатора Гриджатуса, когда тот попытался этим заняться. Поэтому, когда она сама стала сенатором от Набу, я решил не лететь с ней на Корусант. Я знал, что сослужу лучшую службу моей планете, если останусь дома и помогу ей пережить темные времена, которые надвигались.
И они наступили. В то время как граф Дуку созывал все новые миры под знамена сепаратистов, сенатор Амидала выступала против всех мер, которые предлагал канцлер Палпатин, чтобы объединить и перевооружить Республику. Так же действовал и ваш отец.
— Бейл Органа боролся за мир! — взорвалась принцесса. — Как и сенатор Амидала. Они выступали против создания военной машины, которую ваш Император обрушил против миролюбивых планет. В том числе против моего родного Альдераана, мофф Панака. Меня заставили смотреть, когда они его взрывали.
Панака кивнул, размышляя, что еще стоит открыть о женщине, которой, как считала сама Органа, она восхищалась. Рассказать ли ей о тайном браке с мальчишкой, которого они выкупили из рабства на Татуине — с тем, кто, повзрослев, стал величайшим героем Республики? Объяснить, какому риску они подвергли репутацию Набу в Сенате и членство Энакина Скайуокера в Ордене джедаев?
Он решил, что не стоит: мудрый открывает только то, что необходимо.
— Ваш отец и сенатор Амидала боролись за мир, сенатор Органа, но на деле они выступали за умиротворение, — вместо этого произнес Панака. — И их бездействие вылилось в миллиардные жертвы. Сенатор Амидала начала свою политическую карьеру с того, что невольно подыграла Сепаратистам, а закончила — сговорившись с джедаями арестовать Верховного канцлера и захватить власть в Сенате.
— Это ложь!
— Империя не всегда отвечает собственным идеалам, сенатор Органа — я это признаю. Но она восстановила порядок в Галактике. Она погасила пожар сепаратизма и раздробленности. И я горжусь тем, что тоже этому поспособствовал, сохранив сектор Чоммел в целости и неприкосновенности. Император Палпатин спас Галактику, несмотря на сопротивление, которым вы так восторгаетесь.
Вы говорите, сенатор, что видели зло. Я тоже кое-что видел. Пиратов, безнаказанно мародерствующих в моей родной системе.
Боевые корабли Торговой Федерации в небе моей родной планеты. Боевых дроидов, убивающих жителей в ее городах. Я видел, какой бывает Галактика без функционирующего центрального правительства, сенатор Органа — и в это состояние вы и ваше Восстание ее вернули.
Органа села прямее, затем кивнула, и Панака понял, что встреча окончена.
— Я надеялась, что наши переговоры пройдут несколько иначе, мофф Панака. Но я узнала много интересного. Узнайте и вы кое-что. Наши войска контролируют Кореллианскую дугу в области Кольца, отрезав Прентиоха и Дельвардуса. Кое-кто в армии Новой Республики считает, что захват родной планеты Императора будет иметь символическое значение. Вы, может, и не чтите память сенатора Амидалы, мофф Панака, но я чту — в память об отце. Зная, за что она боролась, я меньше всего хочу втягивать ее родину в дальнейшее противостояние.
Панака отодвинул стул. Расправил мундир и аккуратно поправил табличку на груди.
— Вы сказали, что я служил Амидале, но это не так, — мрачно произнес он. — Я служил Набу. По мере своих сил и с риском для жизни. Служил всегда и буду служить впредь. Моя родина может иметь символическое значение для вашего Восстания, но для меня это значение отнюдь не символическое. И знаете, что я вам скажу, сенатор Органа? Мы на Набу уже видали захватчиков.
Правда, дальнейшая судьба моффа Панаки неизвестна. Возможно, он геройски защищал свой сектор, а вполне вероятно, сдался Новой Республике, поскольку старый мофф всё-таки понимал, что он не в том положении, чтобы в одиночку сражаться против превосходящей военной машины.