– Николай Максимович, две женщины, невероятные балерины, которые огромную роль сыграли в вашей жизни.
– Уланова и Семенова.
– Марина Тимофеевна Семенова и Галина Сергеевна Уланова. Я даже не знаю, если начинаешь говорить о них и о том, что они для вас значат, – что самое важное?
– Ну, во-первых, я был бы другим человеком, другим артистом, если бы не их влияние на меня.
– Причем давайте уточним. У них между собой...
– Они никогда не ругались. Они просто были «две конкурирующие фирмы» – две великие балерины.
– И с огромным уважением друг к другу.
– Ну вот смотрите. Марина Тимофеевна в Большой театр пришла в 30-м году, а Галина Сергеевна пришла в Большой театр в 44-м.
– Большая разница.
– Большая разница. Но когда Галина Сергеевна приехала, к этому моменту, я не знаю, может быть, они сели и договорились. Так были разделены: эти партии танцую я, эти партии танцуешь ты, и они больше практически не встречались на сцене в одних спектаклях. «Золушка» – единственный балет, где они встретились и долго танцевали параллельно. А так нет.
Например, Марина Тимофеевна перестала танцевать «Жизель» в Большом театре. На выездах танцевала, потому что в Большом театре танцевала Галина Сергеевна.
И ученицы были так разделены. Были некоторые ученицы, как Нина Тимофеева, как Нина Семизорова, которые ходили, по-моему... даже Ирина Прокофьева и другие, кто учился у Марины Тимофеевны, а репетировал с Галиной Сергеевной. Такое было. Но чтобы и учился в классе с Мариной Тимофеевной и репетировал и с Мариной, и с Галей? Это мне так очень повезло.
И вот их отношение к тому, что они обе приходили на репетиции. Случилось это в 96-м году, когда моего педагога Николая Романовича Симачева (он был правой рукой Григоровича) стали очень травить. Он как раз не оказался в списке уволенных, но его после 95-го года очень травили. И у него очень сильно развилась болезнь. Он очень быстро сгорел, и получилось, что я готовил «Легенду о любви» и Николай Романович попал в больницу. Лежачим он стал или дома он был, вот не помню.
Я остался без педагога. А партнерши у меня были: Мехмене Бану – ученица Улановой, а Ширин – ученица Семеновой. И они поделили спектакль. Одна со мной репетировала одну часть, другая репетировала другую. Приходил постоянно Богатырев, который корректировал порядок – он был завтруппой. Понимаете, опять – книги, разговоры о чем-то очень высоком.
– Шопинг.
– Шопинг с Семеновой. С Улановой это в основном всегда были разговоры о книгах, о том, что влияет на актерское мастерство.