Повесть случайного попутчика.
Понедельник начался с очередного хладнокровного предательства жены, чему, кстати, не удивился. Я проснулся от неестественной и напряжённой тишины в доме. Вышел в коридор, заглянул в комнату, а затем - на кухню. Так и есть! Жены и дочери дома не было. Зря я вчера в сердцах проболтался. Услышав о моих планах пойти с дочкой в магазин за раковиной, хитролисая жена решила сыграть на опережение, чтобы воспрепятствовать моему общению с дочерью. Вот же ведь какая зловредная Гваделупа, Иводзимой бы наотмашь дать по её Гвадалканалу! Как же я ошибся, разболтав ей обо всём!
В состоянии анафилактической досады я бесцельно бродил по опустевшей квартире обиженным медведем-шатуном. Чтобы прийти в себя и настроиться на рационально-созидательные действия, прошёл на кухню, и попытался по-скорому сочинить гастрономическую импровизацию на тему холостяцкого завтрака. По квартире поплыли приятные запахи, настраивая мой желудок на оптимистический лад. И тут в постепенно налаживающуюся жизнь неожиданно ворвался телефонный звонок. Грешным делом, я почему-то подумал, что это мне звонит Виктория. Хотя разум был трезв и ум был хотя и зол, но холоден. Если рассуждать логически, то по любому Вика не могла сюда никоим образом позвонить. Ведь никто не знает, что я внезапно вернулся домой! Я же специально не звонил Вике, и не сообщил ей о своём приезде, хотя искушение было великим. Признаться, с того июльского ночного поздравления её с днём рождения я специально не звонил, потому что мне было крайне неприятно слышать и чувствовать на том конце провода у неё под боком Андрюшу. И я же сам себя уговорил, убедил и даже смирился с мыслью, что она для меня навсегда потеряна. Я намеренно отказался от неё, потому что не был уверен ни в ней, ни в себе. Но это было тогда. А что же случилось за эту ночь?
А этой ночью, поразмыслив и осознав, что же произошло не только со мной, но и с моей дочерью, в очередной раз удостоверившись в том, какая же моя жена гадкая и мерзкая, я вдруг вернулся к своим давним призрачным мечтам. Я снова стал себе вновь представлять, что с Викой у нас всё сейчас уже наладилось, и всё протекает мирно. И у нас уже семья, в который царит верность, страстная любовь и взаимное уважение. Я размечтался не на шутку.
Но я ошибся, звонила не Вика…
- Алло! Алло! - на противоположном конце провода незнакомый женский голос настойчиво и нетерпеливо пытался добиться от меня взаимности. От едва не срывающегося на крик голоса почему-то неприятно зачесалось между лопаток, а под коленкой возникло предательское чувство, похожее на задумчивость и грусть.
- Да! Я Вас слушаю, - предельно учтиво ответил незнакомой собеседнице.
- Вы тот самый Николай? - спросила женщина безапелляционным тоном.
- Ух ты, как быстро меня нашли и вычислили, - удивился я про себя, а вслух ответил:
- Может быть и не тот самый, но точно - Николай.
- Знаете, Николай! Ведь мне сейчас не до шуток, - голос был менторным и, скорее всего, принадлежал властной таинственной незнакомке, наделённой некими серьёзными полномочиями. Судя по интонации и тону, строить разговор в повелительной манере этой женщине было не впервой. Подобное себе могла позволить наверняка какая-то начальница, и не отдела кадров. Тут рангом будет повыше – возможно даже какая-то директриса или ближайшая интимная соратница директора. Причём, разговор на первых же секундах общения ею был загнан в жёсткие рамки беспрекословного подчинения и обязательного почтения, граничащего с лизоблюдством. И теперь меня распирало чисто спортивное любопытство - с какого перепугу такой «владычице морской» понадобилась скромная "позолоченная" рыбка в моём лице. С чего бы это? Подобный тон при разговорах мне всегда претил, и сейчас я вовсе не собирался потакать внезапной и своенравной собеседнице. Наоборот - решил, как можно тщательнее осадить её крутой нрав.
- Вы знаете? В это непростое для всех нас время мне тоже как-то не до шуток и не до смеха! Так что потрудитесь вкратце изложить суть вашей проблемы, иначе наш разговор окончится тут же, толком не начавшись, – произнёс я деланно вялым и равнодушным тоном.
- А вы знаете что ваша жена встречается с другим? - женщина, висевшая на том конце провода была явно хорошо осведомлена об особенностях жизни моей неблаговерной.
- Да, знаю, и что? - ответил я без раздумий также равнодушно, добавив обидно-провоцирующее, - а чего это Вас так тревожит?
Это становилось в какой-то степени забавным: кто-то хотел меня изо всех сил удивить и, возможно, шантажировать тем, что было известно всем. Тут же почему-то пришла на ум сальная поговорка, про голую «gluteus», пытающуюся собой напугать ежа.
- И Вы вот так спокойно можете говорить об этом? - возмутилась настойчивая женщина, искренне удивлённая тем, что эта новость меня мало того, что ни в коей мере не потрясла, но даже не удивила и не возмутила. Поэтому она решила идти напролом (как я её себе тогда представил - этакую «бабу-дизель»), презрев все нормы приличия и учтивости:
- Мне кажется, что Вы - безвольный и слабый человек! – воскликнула «дизелистка», стараясь вывести меня из терпения с целью спровоцировать на более активное общение с ней с возможным применением ненормативной лексики, - Вы не можете приструнить свою гулящую супругу и…
- Почтенная, Вы выбрали совсем неправильный тон для такого серьёзного разговора! – мои предположения, в каком ключе может пойти этот беспредметный разговор, увы оправдались.
Признаться, подобный тон зарождающегося, по всей видимости, неприятного разговора стал для меня полной неожиданностью. Меня и в самом деле застали врасплох. И теперь приходилось, что называется, резать на живую, выстраивая линию защиты. Но уходить в глубокую оборону я не собирался и поэтому выход был один - отнестись ко всему с юмором, пускай даже сарказмом, ёрничая и издеваясь над собеседницей, чтобы её в конце концов выбесить и перехватить инициативу.
- Мадам! Ваш тон, Ваша наглость и невоспитанность, не позволяют мне дальше продолжать общение с Вами в подобном ключе. Не я Вам звоню, а Вы – мне. Так что оставьте свои замашки для своих подчинённых и перестаньте оскорблять человека, с которым Вы даже не знакомы. И впредь постарайтесь быть со мною повежливей. Договорились?..
- Да, но я...
- Если же Вы всё-таки хотите продолжать разговор, то прошу обойтись без голословных обвинений, а то наша дискуссия опустится до обсуждения особенностей мочеполовой системы человека с применением далеко не медицинских терминов. Вам понятно?
На том конце провода наступила напряженная тишина. Получив лёгкий нокдаун, собеседница теперь приходила в себя, взвешивая все «за» и «против» той перспективы, которые перед ней были чётко обрисованы. Наконец разум и логика возобладали над эмоциями этой властной и деспотичной, но бесспорно, деловой женщины, и она уже более спокойным голосом и даже с извиняющимися нотками произнесла:
- Извините! У меня вырвалось в сердцах! Поверьте, я не хотела Вас ни оскорбить, ни обидеть. Но кроме Вас мне никто не сможет помочь!
- Ну что ж, извинения приняты и думаю, что разговор у нас всё же сможет состояться, - ответил я вполне дружелюбно, - только я так и не понял, что же Вам от меня нужно?
- Пожалуйста! Не разводитесь со своей женой! – вдруг с умоляющим плачем проговорила женщина.
- Так, - внезапно подумалось, - тихо шифером шурша едет крыша не спеша. Кто-то из нас определённо сходит с ума. Мне с утра звонит чужая женщина! Сначала с наскока пытается расплющить меня словно катком, затем опускается до оскорблений, а потом, получив отпор, сваливается в тихую истерику. Бессилие сильной женщины порой может обретать весьма неожиданные формы. (Пардон за тавтологию).
В ответ же, с наигранной учтивостью, ответил расстроенной женщине:
- Пожалуйста успокойтесь и объясните, кто Вы такая и почему Вы требуете от меня невозможного. Только без эмоций и стенаний, пожалуйста! Иначе дальнейшее наше общение будет лишено всякого смысла.
- Я прошу Вас не бросайте трубку, - взмолилась женщина, - я постараюсь вам сейчас всё объяснить.
- Ну, попробуйте, - я усмехнулся, чувствуя, что из-за своей эмоциональности женщина окончательно утратила инициативу ведения разговора, и сейчас находится в состоянии нервного срыва вызванного настоящей и глубокой тревогой. И виновником этой необъяснимой, но вполне реальной тревоги вдруг неожиданно и по неведомым мне причинам она назначила почему-то именно меня. Теперь просто необходимо во всём разобраться: с чего бы это такая боевая женщина, которая легко и властно управляет и двигает народными массами, пускай, и в масштабе отдельно взятого коллектива неведомого предприятия, в данный момент вдруг утратила силы и самообладание, выказав своё бессилие, которые на людях она без сомнения тщательно скрывает. Блин. Получается, как говорят виноделы, - «купаж, сепаж и ассамбляж»!
- И всё же! Я Вас умоляю, даже заклинаю - хотя бы ещё пару месяцев потерпеть и не разводиться! – женщина и в самом деле была на грани нервного срыва.
- Да кто же Вы? И почему умоляете меня не делать того, что уже давно решено? Развод неминуем и неизбежен, как крах капитализма! И ничто не сможет отменить этого судьбоносного решения, - я почему-то принялся кидаться цитатами классиков марксизма-ленинизма и передовицами из советской газеты «Правда».
Нет, ну ведь какой-то «Абсурдистан» получается! Такой далёкий и неведомый: кто-то за мой счёт пытается устроить свою жизнь и откорректировать свою судьбу путём деформации моей! О Боже! Я кажется догадался: ах, вот в чём дело! Скорее всего это звонит несчастная обманутая жена, неверный супруг которой повёлся на чары лицемерия моей полужены.
- Ха-ха-ха, - я перебил Николая, негромко рассмеявшись, - вполне ясная и трагикомичная картинка вырисовывается. Неизвестная жена неизвестного олигарха-олигофрена решила при помощи тебя, Колька, уберечь свой семейный очаг, используя тебя в качестве громоотвода. Сорвав или перенеся планы твоего развода, ею тут же решается главная проблема - проблема свободы твоей бывшей жены. И возможность увести из стойла чужого мужа приобретёт чисто гепотетические очертания.
- Ну да! Ты прав, Лёха, - с лукавой улыбкой закивал Николай, - с учётом того менторного тона, каким начала общение эта женщина, её безапелляционная манера ведения разговора, даже не разобравшись в чём дело, можно было предположить, что она в определённых кругах принадлежала к той касте избранных, которых принято называть высшим светом общества…
- Да скорее всего это - сливки общества, - я снова перебил Николая, пытаясь его немного развеселить и приободрить, - ты знаешь эту хохму про «сливочную»?
- Нет! Расскажи, - насторожился Коля.
- Так это старая бородатая байка, – я хитро подмигнул своему собеседнику, - про некую экскурсия, которая проводилась по какому-то пищевому предприятию. Гости ходили из одного помещения в другое, смотрели и слушали рассказы и объяснения, и тут начальник цеха и говорит: «Будьте осторожны! В этом помещении у нас сливочная!»
- Ага, - понимающе закивали экскурсанты, - здесь сливки делают! Вкусные такие!
- Вовсе нет, - возражает начальник, - здесь у нас дерьмо сливают…
Коля неожиданно весело и звонко рассмеялся. Толян же в ответ заворочался на своей верхней полке и беззлобно спросонок пробормотал:
- Вот же вам делать нехрен - всю ночь болтаете! Нормальным людям отдыхать не даёте! А ну марш по койкам спать! Уже пора видеть десятый сон! – с этими словами он ещё немного поворочался, пару раз со злобой ударил кулаком слежавшуюся подушку, перевернулся к стенке и тут же, едва слышно, захрапел.
- Ты знаешь, Лёшка? - спросил Николай перейдя на шёпот, - наши с тобой предположения были хорошими и местами логичными, но абсолютно неверными.
- Как так? – вторил я шёпотом Николаю.
- Я сам сначала тоже так подумал, но я ошибся, - как-то смешно хрюкнул Коля, давясь от нахлынувшего на него приступа смеха, - на том конце провода женщина, не переставая громко всхлипывать, вдруг принялась мне рассказывать душераздирающую историю:
- Он вернулся домой поздно вечером… какой-то весь нервный, взъерошенный и с подбитым глазом. Я поинтересовалась у него: «Женечка, что же случилось с тобой?». А он с гордостью указал пальцем на свой фингал и сказал мне: «Это мне досталось за женщину, которая любит меня, и которую люблю я. Теперь мне всё понятно – раз за неё бьют, стало быть, это хорошая женщина. И я на ней обязательно женюсь. Пускай даже из вредности и всем назло!
- И тут я прозрел, - Коля громко щёлкнул себя раскрытой ладонью по лбу, отчего Толян на своей полке опять недовольно заворочался и что-то пробормотал, - я понял, кем оказалась эта несчастная и убитая горем женщина! Ни капли ни ощущая злорадства или неловкости, с максимальной учтивостью я ответил:
- Мне неприятно, что так всё обернулось, но Вашего сына мне не жаль. Как говорится – «не в свои сани не садись». На самом деле я дал леща Вашему сыну не из-за того, что он переспал с моей пока что ещё женой. Пускай не обольщается – он один из множества перебираемых ею кандидатов. На самом же деле ею я брезгую, и мы давно уже решили развестись. Затрещину же он получил лишь по законам жанра. Он – любовник, я – обманутый командировочный муж. Банальная ситуация. Вот и развязка – тоже соответствующая: Женечка от души получил по своему «баналу».
- Да как Вы можете говорить в подобном тоне о моём сыне? – возмутилась было мамаша, за что пришлось вернуть её в прежний меридиан.
- Смею! Ещё как смею! Ведь не я, а он влез в чужую семью. Ведь не я, а именно он позволил себе поднять руку на маленькую девочку – мою дочь! А скажите мне, почтенная, это Вы или Ваш муж учили Женечку обижать маленьких детей? Бить девочек детсадовского возраста? Такая низость у вас в семье является нормой?
На том конце провода опять замолчали в глубоком смущении и диком «пардоне». А меня уже понесло:
- Так что передайте своему отпрыску, что если он хоть ещё раз попадётся мне на глаза, то меня даже угроза надолго присесть за тяжкие побои не остановит. Я ему так накостыляю...
- Вот именно! И-мен-но! – нараспев провыла женщина, - я поэтому и звоню Вам!
- Не понял? – я постарался уловить, в какой же момент умудрился упустить инициативу разговора.
- Я Вас о том и прошу, - женщина продолжала взывать меня к состраданию, - пожалуйста, не спешите с разводом, и я постараюсь его пока что увезти на время...
- Это не выход, - сказал я, и принялся объяснять растревоженной женщине, - если я не подам заявление, то это сделает жена. И даже если я буду игнорировать все заседания, то так или иначе нас разведут через три месяца. Тем более, Вы прислушайтесь, что говорит Ваш сын. Если он так извращённо интерпретирует пошлую ситуацию, когда ему дали по клотику, и он так и не понял за что, то он действительно одержим этой женщиной. И никакие Ваши потуги увезти его далеко и надолго не приведут к ожидаемым результатам. Он всё равно женится на ней! Когда вернётся…
- Ну как же так? – в сердцах воскликнула женщина, - он же ведь у меня такой наивный и добрый. Нелепость какая-то! Вокруг столько молоденьких, чистых и наивных не порченых девочек, а он соблазнился на эту, извините меня, далеко не первой свежести, да ещё и с ребёнком…
- Которого он периодически обижает, заметьте, словно какой-то извращенец, - вставил я обидное.
- Я всё же переживаю не только за него, но и за Вашу дочь, - неожиданно разговор начал обретать интересные оттенки.
- Правда? И почему же? – легкомысленно усмехнулся я.
- Если Женя женится, то спустя несколько лет Ваша дочь повзрослеет, и будет иметь вполне определённую фигуру, на которую он может соблазниться…
- Нет, ну Ваш сын точно какой-то извращенец. Коль скоро Вы делаете подобные предположения, значит они небезосновательны. Значит, за ним уже водились некоторые непотребные отклонения в сексуальном поведении? Вы же лучше знаете своего сына, нежели все остальные. Так что предупредите его, если нечто подобное будет за ним замечено, то я добьюсь, чтобы он угодил за решётку за педофилию. А такие на зоне долго не живут...
- Ну тогда набейте ему морду ещё раз, - снова воскликнула женщина-мать, - а может быть у Вас есть друзья, которые могли бы его подловить в каком-нибудь тёмном переулке и избить так, чтобы навсегда у него пропало желание жениться на этой ужасной женщине?
- Ну Вы знаете… - протянул я, параллельно осмысливая то, что она мне только что сказала.
Получается, что мир постепенно сходит с ума? Родная мать просит чужого мужика нанять нескольких братков, которые должны будут изувечить её сына, чтобы тот не женился на той, которую эта мамаша ненавидит, презирает и боится. Сомнений нет, у маман, видать имеется резвая команда весьма прытких осведомителей, которые смогли собрать полную информацию о всех похождениях моей бывшей супруги, и охотно поделились ею с несчастной женщиной. А та, как настоящая мать, готова биться за счастье своего сына, презревшего все нормы приличия и позабыв про осторожность ради сиюминутного утоления похоти. Поразмыслив над этим, я сухо ответил женщине:
- Вы меня, конечно, извините, но увы, я - не мать Тереза, и не занимаюсь спасением заблудших душ. Вы сами-то понимаете, на что меня сейчас подписываете? Иными словами, ради спасения Вашего недотёпы я должен сначала его изувечить, а потом лёгкой трусцой отправиться по этапу по хулиганке? Вы меня великодушно простите, но я отказываюсь выполнить вашу просьбу. Я умываю руки. Раз он сам вляпался, теперь пускай пеняет сам на себя, и сам выпутывается из того, что заварил. Его никто силком не заставлял это делать.
- Нет же! – снова запричитала несчастная женщина, - вот именно, что силком заставила! Ваша чёртова жена! Она его соблазнила, она его охмурила, она его жестоко использует. И она его шантажирует, чтобы он сразу же после её развода с Вами на ней женился.
- И чем же она шантажирует? – я не удержался от ехидного смешочка.
- Собой! Говорит: «Если мы не будем жить вместе, и ты не женишься, то я тебе больше не дам!
- Вы это сами слышали? – снова съязвил я, заранее зная ответ.
- Нет, лично я не слышала… - сдавленно произнесла Женькина мать и, спохватившись, тут же затараторила, словно из пулемёта, - но мне об этом не раз повторял мой сын. И сейчас он находится в какой-то непонятной эйфории и никого не хочет слушать. А ведь я ему сколько раз пыталась объяснить и рассказать, какая коварная и подлая женщина. Эта! Ваша! Жена! И что она любит не его и даже не его член, простите за моветон. Эта стервоза любит наши машины, наше благосостояние и мою должность...
- О, как сюжет лихо завернулся фуфайкой, - подумал я с каким-то садистским удовлетворением, - всё-таки мои предположения, увы, не беспочвенные. И минувшей ночью во время разговора «жена» не спроста испугалась - я, сам того не ожидая, попал в самое яблочко. Вот тут-то я не ошибся!
- Если я правильно Вас понял, - произнёс уже в трубку совершенно серьёзно, - Ваша семья принадлежит высшему олигархическому сословию?
- Ни в коем случае, - ответила мне дамочка-мамочка с неким апломбом в голосе,- какое там сословие. Просто я - директор хлебозавода, а сын находится при мне, и тоже числится на хлебозаводе, кстати в качестве обыкновенного развозчика хлебопродукции. Для этого я ему специально и купила «Газель» - чтобы он всегда был под контролем и на виду.
- Но, как показала жизнь, «Газель» с этой миссией не справилась! И, не взирая на все Ваши старания, Женя повёлся и клюнул на то, на что обычно вот такие стервы и ловят лопоухих тепличных детишек, не приспособленных к реальной жизни. Так что это - не моя вина, а Ваша беда, которую Вам придётся решать самостоятельно. Я Вам - не союзник в этом деле. Поэтому попрошу впредь ко мне не обращаться. Решение принято окончательно. Я специально приехал из Питера, чтобы кардинально решить вопрос с нашим разводом, и буквально на днях мы пойдём подавать заявление на развод по обоюдному согласию.
- Ладно. Я вас поняла и услышала, - на том конце провода несчастная маман вновь заняла агрессивную позицию, перейдя на менторный тон,- надеюсь, Вы всё-таки передумаете, осмыслите и поймёте разбитое сердце матери и примите единственно правильное решение.
- Всего вам доброго, - максимально слащавым голосом ответил я и тут же положил трубку.
- Ну чёрт знает, что творится в этом мире, - подумал я, - в последние часы происходит что-то несусветное, словно идиотский спектакль в театре абсурда. Бред какой-то! Бестолковщина! Неужели у людей нет ни гордости, ни чести. Даже у этой мамаши, которая пытается таскать каштаны из огня моими руками. Почуяв опасность своему благополучию, она готова пойти на всё ради спокойствия, комфорта и благосостояния семьи, причём за счёт меня. Лишь бы в их семью не вторглось то, во что вляпался их неопытный сыночек.
За этими рассуждениями, я оделся и собрался выходить из дома. Нужно было ещё забежать в детский садик, забрать дочку, и вместе с ней пойти погулять по городу и поесть мороженного. Она ж у меня такая сластёна, моя кнопочка-пуговка. Потом заглянем обязательно на карусельки и в «Детский мир». Ну а по дороге домой зайдём в хозмаг и купим раковину, такого цвета, который она выберет. Я открыл дверь и невольно отшатнулся. Прямо на пороге стоял человек. Весь в чёрном.
В чёрном плаще, в черных брюках и такого же цвета ботинках. Но более всего меня поразило, что на голове у него была черная фуражка военмора с золочёным шнуром под солнцеобразной кокардой. На погонах меж двух небесно голубых полосок золотилась большая звёздочка – майор морской авиации.
- Здравствуйте! – сказал он молодцевато и бодро, приветливо улыбнувшись, - я… а Вы кто такой, собственно?
- Здраааасте, - протянул я, - как это кто? Живу я здесь! Я хозяин этого дома.
- А как же… - неуверенно качнул цветастым пакетом гидро-аэро-майор, который держал в руке. И три огненно-красные гвоздички, торчавшие из пакета, разочарованно кивнули в ответ.
- Вы про жену? Так она тоже здесь живёт, - съязвил я, - иногда даже спит со мной.
А самому подумалось:
- Вот и ещё один искатель острых ощущений – неба ему не хватает для экстрима. Странно даже. На жену это совсем не похоже - она вовсе не любит военных, более того, она всеми фибрами души откровенно презирает офицерскую касту. Но, как говорится, от любви до ненависти - один шаг.
- Но как Вы здесь? – майор усиленно пытался удержаться на курсе и на глиссаде.
- Я тут чтоб, - пришлось ответить в тон майору, чтобы поддержать разговор, заодно уточнив, - завтра развожусь официально, так что полоса свободна, можете заходить на посадку.
– А она дома?
- Нет, - скорее всего на работе, а может, гуляет по магазинам, - ведь она у нас такая неспокойная, правда же?
Майор аж крякнул на услышанное.
- Тогда передайте ей, что я принимаю её предложение и согласен, - с этими словами он протянул тот самый пакетик, в котором кроме цветов находился стандартный джентльменский набор: бутылка шампанского и цветастая коробка шоколадных конфет.
- Непременно передам, - я принял протокольно-подарочный пакет и отнёс его на кухню. Ничего не вынимая из него, положил на кухонный стол.
- А она всё-таки - не промах, - подумал я про «жену», – стреляет даже не дуплетом, не дробью или картечью, а залпом, как «Катюша» - бьёт по площадям - авось кого-то накроет.
Вернувшись обратно в коридор, майора уже не застал. Входная дверь была прикрыта и из-за неё едва доносились удаляющиеся шаги. Майор исчез также неожиданно и внезапно, как и появился. Пошёл на запасный аэродром.
С этими мыслями я отправился в детсад за дочкой.
Воспитательница искренне удивилась моему неожиданному появлению. Завидев меня, она аж с лица спала и, словно бы оправдываясь за своё секундное замешательство, вдруг зачем-то произнесла глупое:
- А разве Евгений больше не будет за Аней приходить?
Этот вопрос меня дико возмутил. Вот ведь дрянь какая – это я про свою бывшую – она даже здесь умудрилась нагадить!
- А кто у нас папа Ани? – вспылил я, - или Вам паспорт мой показать с отметкой о детях, а может отныне будете требовать от меня свидетельство о рождении ребёнка?
Я понимал, что устраивать скандал сейчас не время и не место. А неконтролируемый гнев в такой ситуации вообще - плохой союзник. И это тоже была моя досадная ошибка. Но в первое мгновение мне тогда показалось, что жинка не только настращала воспитателей насчёт меня, с неё подобной подлости станется, но ещё и настрого приказала, чтобы мне ни в коем случае не отдавали дочку…
- и напрасно, Николай, Вы так кипятитесь, - спокойно и с обезоруживающей улыбкой произнесла воспитательница, - конечно же мы вас знаем и помним. Но обстоятельства так поменялись за это время…
- Какие обстоятельства? – возмутился я, стараясь не взорваться проклятиями, - я был в командировке в Питере. У вас же не возникало раньше сомнений в отцовстве, когда мужики по полгода морячили на путине. Так что же случилось сейчас?
- Сейчас, увы, не те времена. И в моря уже давно не ходят…
- Вот, что мне сейчас абсолютно не нужна, так это ваша политагитация. Не я довёл страну до обнищания. Об этом Вы другим вещайте. Мне нужна лишь моя дочь!
- Её нет, - извиняясь произнесла воспитательница, пристально глядя мне в глаза, - сегодня в сад её не приходили.
Заметив моё недоверие на лице, она быстрым шагом подошла к шкафчику с нарисованным подсолнухом – Анечкин шкафчик – и распахнула дверцу. Шкафчик был пуст. Верхней одежды не было. И маленьких трогательных осенних сапожек внизу шкафчика тоже не стояло. Но из большого холла доносились громкие детские голоса, их щебет и смех. Не поверив словам женщины, я решительно прошёл через всю раздевалку ко входу в зал. Остановился и стал украдкой пристально искать глазами среди играющих детей свою дочку. Анечки там, увы, не оказалось…
- Я же сказала Вам, Николай, её сегодня никто не приводил, - послышался негромкий голос подошедшей сзади воспитательницы, - мне очень жаль, что с Вами так непорядочно обошлась жена. И, кстати, извините меня за прямоту, последнее время Ваша дочь ведёт себя очень нервно и порой даже агрессивно. А ведь когда-то она у нас была самой весёлой и доброй девочкой…
- Мамаша, - сквозь зубы процедил я, повернувшись к женщине.
- Что? – не поняла воспитатель, - кто?
- Да мамаша её сейчас занимается совсем не тем, чем должна заниматься, - постарался я с максимальной корректностью объяснить ситуацию, - вот и…
- Вот и правильно сделали, что зашли к нам. Возьмите заботу о дочери на себя, раз родная мать не способна. И подробности Вашей семьи нам здесь не интересны.
С этими словами она прошла в зал и плотно закрыла за собой дверь. Я остался один в пустой раздевалке. Разговор окончен. Больше мне здесь делать нечего. Вышел из детсадика каким-то пристыженным и даже униженным, словно нашкодивший мальчишка. Точнее не так, словно мальчишка, которого несправедливо обвинили в проказах, которых он не совершал. Вот же в чём была обида.
- Куда же она Аню увела? Куда она может с дочкой податься? Ну не к подругам же она сбежала? Остаётся только к матери, - сделал окончательный вывод с некоторым облегчением, - по крайней мере этот прыщавый говнюк не осмелится заявиться к тёще и там обижать мою дочь. Хотя и мне к тёще на блины тоже нет особого смысла заявляться. Там я буду подвергнут остракизму и линчеванию. На меня навесят всех кошек и спустят всех собак. Куда ж мне теперь тогда идти? Покупать раковину – тоже не вариант. Если бы с дочкой вместе, да ещё если бы она сама себе выбрала – это выглядело бы совсем иначе, нежели я сейчас сам куплю фаянс и поставлю в ванной. Не буду заниматься такой ерундой. Слишком поздно. Поздно уповать на порядочность, поздно теперь что-либо менять. Вообще - всё поздно.
Я взглянул на часы.
- Кстати, а может быть ещё не поздно заглянуть к Виктории? – мелькнула дерзкая мысль. Может действительно сейчас плюнуть на всё и рвануть к ней. Зайду к Вике, ну или, по крайней мере, загляну по адресу, где она проживала. А там, чем чёрт не шутит?
В бумажнике была достаточная сумма, позволявшая без стеснения и с некоторым апломбом заявится к бывшей зазнобе. Решительно повернувшись навстречу холодному октябрьскому ветру, плевавшемуся прямо в лицо обидной колючей моросью, я направился в сторону Викиного дома, благо идти до неё было не так уж и далеко. Специально не поехал ни на машине, ни на общественном транспорте, нарочно пошёл пешком, чтобы как можно тщательнее поразмышлять – а стоит ли показываться Вике на глаза? Вдруг там уже никого нет, а вдруг там кто-то чужой, а вдруг наоборот - уже давно не чужой, но другой - тот, с которым я неплохо знаком. А цветы стоит покупать или обойдёмся без этой целомудренной прелюдии?
Без цветов, конечно, появляться не комильфо и даже банально - тянет провинциальным моветоном. Ну а если её дома нет? Или вообще - нет в городе, то для кого тогда эти цветы? Хотя… Если никого там не будет, то отнесу этот букет к памятнику ледоколу «Ермак», и возложу его там, как реквием нашим тем памятным дням и нашей единственной беззаботной прогулке по городу. Прошёл мимо Викиного дома к небольшой палатке, в которой в любое время года продавались дежурные гвоздики и тощенькие розочки. Не отвлекаясь на посторонних, и не обращая внимания на окружающую обстановку, подошёл к ларьку и стал разглядывать цветы. За едва запотевшим стеклом скучали гвоздички разных цветов и оттенков: беленькие, фиолетовые, красные и даже жёлтые в красную крапинку. И в тот самый момент, когда я уже окончательно определился с выбором и полез рукой во внутренний карман за бумажником, меня вдруг кто-то слегка тронул за плечо и раздался знакомый женский голос:
- Коля! Ты ли это? Когда вернулся?
Я обернулся на голос и обомлел, вот уж кого я совсем не ожидал встретить в этот час и именно здесь. Но я ошибся, вот уж в который раз за сегодняшний день.
© Алексей Сафронкин 2023
Отдельная и особая благодарность моему доброму другу детства Николаю Гумарову за помощь в публикации и поддержку канала!
Спасибо за внимание! Если Вам понравилась история, то ставьте лайк и делитесь ссылкой с друзьями и знакомыми. Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.