ГЛАВА 6. ПОЕЗД НЕВИДИМКА
— На этот раз мы с тобой попали. У меня теперь два пути. И оба они мне не нравятся. Один ведет в Кащенко, другой — в лаборатории кей джи би. Понимаешь, козье лицо, я хоть в эту хреновину не верю, но прочитать успел много. Так вот, была такая знаменитая волшебница Нинель Кулагина, как раз в том периоде, в котором мы с тобой пребываем. Ну, волшебница — это конечно сильно сказано, но предметы она взглядом передвигать могла. И всю оставшуюся жизнь с момента выявления этой способности провела в… нет, не в застенках Лубянки, но чем лучше лаборатория с датчиками? Я и другие истории читал, и все они не из тех, что с хеппи-эндом. А нашу ситуацию ты знаешь. Мы блин, ясновидящие, экстрасенсы, гипнотизеры. Окончательный диагноз Зинаида Васильевна еще не поставила. Но полна решимости.
— Мне будет тебя не хватать, — Есик сладко зевнул, показывая свои кошачьи клыки.
— А! Ты наверно думаешь, что Зинаида Васильевна возьмет тебя к себе? Учти, предатель, до появления сухого корма ты не доживешь.
— Знаешь, я почему-то не очень уже и хочу. Вот по Иванушке скучаю. И по деду тоже.
— Если я загремлю в лабораторию, или Кащенко, дыру во времени тебе придется искать самостоятельно.
— Тогда надо сделать все, чтобы ты там не оказался.
— Для начала нам с тобой нужно просто выжить!
Дружеская перепалка кота и Ивана только на первый взгляд может показаться обыкновенной трепотней. А между тем, дорогой мой читатель, сегодня уже доподлинно известно, что такие лаборатории в СССР существовали. И Нинель Кулагина — вполне реальный человек, как и многие другие подобные ей, обладающие паранормальными способностями, чьи имена до сих пор скрыты в папках под грифом «Секретно». Но бывшие руководители силовых структур, выходя на пенсию, садятся за мемуары и выдают на-гора тайну за тайной. Иван с этими мемуарами был знаком. Даже то, что в случае прохождения испытания, или проще говоря, теста, ему присвоили бы внеочередное звание, служило маленьким утешением.
Говоря о выживании, Иван не шутил. Дремучая тайга стала суровой школой испытаний для группы под руководством майора Петелькиной. Днем жара, ночью холод, а еще гнус, комарье и отсутствие всех благ цивилизации.
Одним словом — БАМ!
Совсем не так представлял себе великую комсомольскую стройку Иван. Овеянная ореолом романтики, она притягивала к себе миллионы молодых людей, желающих оставить свой след в истории государства. И они этот след оставляли. Во время строительства Байкало-Амурской магистрали, проходившего в сложнейших климатических и ландшафтно-географических условиях, было возведено 142 больших и малых моста и проложено восемь туннелей! Впрочем, следы эти оставлялись не бесплатно. В общем, тайны в этом нет, ехали на БАМ не только за романтикой, но и за длинным рублем. Государство, заботясь о моральном духе молодежи, отправляло на комсомольскую стройку звезд эстрады и кино с концертами. Хотя звезд в те времена на самом деле не было. Были просто эстрадные исполнители, просто актеры кино и театра, которых народ искренне любил.
Ну и чтобы быть честными до конца, нельзя не сказать о том, что у любой медали есть обратная сторона. Красивые документальные фильмы, дошедшие до наших дней про стройотрядовцев и передовых строителей БАМа, про золотые костыли и т.п., — все это, конечно, было, но самую тяжесть на себе вынесли зеки и ж/д войска, которые и строили дорогу.
Оказавшись между Кичерой и Янчуканом, Иван, Петелькина и Иосиф, действительно занимались в основном выживанием. Петелькина слегла на второй день. От укусов какой-то мошки. Она вся распухла и у нее поднялась температура. Иван не отходил от нее ни на шаг, не потому что вокруг были одни зеки, а потому что Зинаида, держа его руку в своей горячей ладони, утверждала, что чувствует себя гораздо лучше. Другую горячую ладонь она отдала на откуп рыжему предателю.
Наутро жар прошел, и Зинаида, наконец, спокойно уснула.
Иван с Иосифом отправились на поиски лесных трав, из которых местный лекарь обещал сделать чудодейственных отваров. А еще он обещал собрать ягод и грибов. И рыбалку знатную тоже обещал. Он вообще много чего наобещал, лишь только прослушал легкие Зинаиды Васильевны на предмет воспаления.
В общем, завел он спецагентов в Тайгу и оставил их на берегу какой-то речушки, а сам подался в чащу. Вот Иван и завел разговор со своим другом.
Иван подбросил хворосту в костер и глянул в котелок. Вода с минуты на минуту должна была закипеть.
— А что? Я думаю, мы выживем, — сказал не очень внятно Есик, прожевывая кусок филе свежепойманного тайменя.
— Я хочу домой. Туда, где теплый туалет и есть горячая вода, — отрезал Иван, после чего стал кашлять. Иван все-таки умудрился простыть, но героически не сдавался.
В это время послышался хруст ломающихся веток, и из чащи на поляну вышел Михеич. Никто не звал его по имени. Жил он в ближайшей от лагеря строителей деревушке. К нему уже давно привыкли, более того, уже не могли обходиться. Лагерный фельдшер был не силен в медицине, да и с лекарствами был постоянный напряг.
Лекарь же лечил травами.
Продолжение следует...