«Мелькнул фасад, потом угол.. Стааанция.. Потом понеслись широкие бескрайние степи. Я ехала на юг.
Огромна страна, так огромна, что ты не понимаешь, где край. В твоём представлении не укладывается - как это может окончиться. Она безраздельна, многообразна и поражает гранями бывалого путешественника. Я таковым не являлась, никогда. Но я чую её по-другому, как некий собственник. Который тоже - возможно - не в курсе, сколько ещё прирезано к его угодьям. Но убеждён - прирезывают! Я - бывалый аристократ и сиятельный владелец. У меня - шахты, рудники, доходные дома и фабрики. Поля, угодья, стада и несть крестьян! Сколь взор брошу - всё моё..
Так я думала и даже рассуждала - пока поезд двигался, набирая ход. Поездка навеяла былые завихрения в мозгах. И я с удовольствием предавалась известным слабостям «высокородным». Хорошо - приятно к тому ж - мнить и чтить себя не простым служащим офиса. А представителем рода - чинного и влиятельного, богатого и сверх того, богатейшего. И тогда мысль «о шахтах и копях» ложится на сердце легко и естественно. И ложилась, и упивала меня сладчайшими мотивами столетней давности. Ах, эти «Дунайские волны»!
Степь за более южными пунктами принимает вид жухлый и настоящий. Она ещё не выжженная земля, но уже не болотистая обочина. Ты - человек средне-равнинный, не избалованный «устойчивым» земледелием - принимаешь необъятные горизонты, как должное. Расти может, но не растёт - но не потому что холодно.
Я, когда хочу расстроиться, смотрю климат черноморский и свой - за окнами. И когда мне на субботу обещают «слабый снег, +3 и слабый ветер».. а где-то «+18» а дальше не интересно. То томлюсь не завидками, а непониманием рискованным - как земледелие в моей полосе. И ощущаю несправедливость устройства мира остро, как никогда. Нигде и ни по чём! «Зачем?» - думаю я, - «мы - толстое!.» Это - из избитой шутки.. Потому что думать на тему природы мне запрещено. Всё так как есть - и не иначе. Прими..
И всё же, собравшись в путешествие, я не готова была увидеть это бесхозяйство. Уже тепло, уже не +3 и не будет. А просторы не засеяны и урожая - третьего за лето! - не дадут. Не порядок! Это во мне возникла - чтоб ей.. не к ночи помянута! - помещица строгая и учётистая. И заговорила - ату её! - учётным языком..
Попила чай из термоса и отпустило. А приоткрытое окошко дало возможность напитаться горьковатым степным, тёплым ещё воздухом! «Как хорошо..» - потекло влажным паточным по горлу и в душу..
Я не знаю - кто я ей, стране своей. При моей непримиримой «фронде» и неприятия строя «после 17-того». Я люблю её с тоской бывалого иммигранта и владелицы «газет, пароходов..» И припадаю взором и сердцем каждый раз, как вижу всякое незамутнённое - идеологией и тупостью крохоборов и подлецов. Кои времени и названий не имеют - ибо, и без званий, безродные. И очищаю тогда и память свою и обиды. Не оттого, что ничтожны - а оттого, что отмерли, исчезли, время пришло..
Проскочили развязки и шлагбаум, будку стрелочника - и снова покатила степь.. С редкими мазанками и коровками при них. Курами оживлёнными - и умными.. при дороге живут. Бабами криво повязанными и с натруженными ладонями. «..это всё - моё родное..» С улыбкой и через слезу..
Еду..»