Сиреневый туман над Марсовым застыл.
Исаакий площадь гроздьями себе украсил.
И город замер, город все забыл,
Купаясь в лучшем из весенних ароматных масел.
И вспомнил город, что не так уж стар,
Что он не только про печаль, про серость и унылость.
По скверам, площадям рассыпав милость -
Небесный ароматный дар.
И город осознал, что арестант.
Приговорен он до поры к сиреневому сроку.
И в заточении пребывая рад
Забыть про серость, суету и суматоху.