Тамань и Кубань у нас обычно малоизвестны. Кроме того, интересно смотреть, что сопутствовало Курской битве, потому что если кто-то думает, что в то время, как «Тигры» и «Пантеры» сражались с «тридцатьчетвёрками» и КВ под Курском, везде была тишь да гладь, это совершенно не так. На других участках фронта тоже шли бои. Причём, что интересно, Таманский полуостров и Кубанский плацдарм, как его называли немцы, имел непосредственное отношение к Курску вот в каком аспекте.
Немецкая 98-я пехотная дивизия, начинала боевые действия против Советского Союза в июле 1941 года в составе группы армий «Юг». Коростень, Малин, затем отправляется на Москву, участвует в боях под Москвой. В связи с сокращением фронта её выводят в резерв вместе с 6-й пехотной дивизией, известной по Ржеву. Начинается борьба за резервы и предполагалось, что 98-я пехотная дивизия отправится на северный фас Курской дуги. Это в общем-то вполне логично, один и тот же театр военных действий, всё нормально.
Внезапно, вместо того, чтобы отправиться на северный фас Курской дуги, или хотя бы даже на южный фас, где тоже не хватало пехоты, 98-ю пехотную дивизию грузят в эшелоны, она едет в Крым, в Крыму переправляется через Керченский пролив и получает 2 500 человек свежего пополнения. Это очень даже неплохо. В ноябре 1943 года, уже после боёв, на самом деле постоянно пополнявшаяся, она насчитывала 20 тысяч человек. То есть здесь она даже наверное чуть больше 20 тысяч человек, со всеми тылами где-то 21-22 тысячи человек.
Это был достаточно мощный немецкий резерв, который прибывает на Кубанский плацдарм, который был связан именно с надеждами Гитлера, что произойдёт успех операции «Цитадель». Причём надо отметить, что эту дивизию переправляют в июне 1943 года, по итогам боёв на Кубанском плацдарме. Хотя немцы и удержали свои позиции, они понимали, что следующий «подход к снаряду» Красной Армии может оказаться фатальным для обороны Кубанского плацдарма, и они усиливают оборону мощнейшим резервом. Это был действительно сильный пехотный резерв, учитывая, что там общий фронт примерно 120 километров, даже со всеми изгибами пусть 150, там было по 10 километров на дивизию, то есть очень хорошая плотность, и эту очень хорошую плотность немцы только себе улучшили прибытием свежего резерва.
Также немцы поменяли командование. У Гитлера не было формальных претензий, советские войска фронт не прорвали, но он сказал, что у командования как-то мало энтузиазма, какие-то они неодушевлённые, из резерва извлекают генерала Енеке, который, вообще говоря, очень удачно «убежал» из Сталинградского «котла», генерал инженерных войск. Но на самом деле самое место ему было как раз-таки на Кубанском плацдарме, потому что там действительно требовалась такая позиционная оборона. Енеке отправляют вместе 98-й пехотной дивизией и, соответственно, в июле 1943 года ему предстоит «крещение огнём».
Смена советского командования произошла чуть раньше. Мы уже писали про два наступления на этом участке фронта—это соответственно апрельско-майское 1943 года и майско-июньское 1943 года. В апрельско-майском ещё присутствовал Г. К. Жуков, который, можно сказать, наблюдал и давал ценные советы, а уже когда было майско-июньское наступление, то командование сменили, убрали И. И. Масленникова, скажем так, без каких-то там репрессий и понижений, и поставили И. Е. Петрова.
И. Е. Петров, опять же, знал театр военных действий, командовал обороной Севастополя и вообще мы можем сказать, что генерал И. Е. Петров из книги Карпова «Полководец» и реальный Иван Ефимович Петров—это два разных человека, мы бы даже так сказали, из разных Вселенных. Иван Ефимович Петров был на самом деле вполне себе генерал наступления, и на Кубанском плацдарме ему предстояло продемонстрировать именно эти свои качества.
В конце мая-начале июня 1943 года основной проблемой, опять же, стала немецкая авиация. А вот в июле 1943 года на фоне Курской дуги советская сторона решает провести ещё одну наступательную операцию, потому что июль 1943 года, немецкая авиация вся стянута на Курскую дугу, и решают всё той же советской 56-й армией А. А. Гречко нанести удар. Сначала «подход к снаряду» идёт 16 июля 1943 года.
16 июля 1943 года начинается наступление советских частей с целью захвата высоты. Наступление тщательно готовят. Причём, что интересно, именно здесь используется та методика, которая в дальнейшем приносила стабильный успех. Это тренировка в тылу, тренировка с целью воспроизвести оборону противника и на ней тренироваться. Соответственно в тылу подобрали подходящий участок у одной из ближайших станиц, воспроизвели по аэрофотоснимкам немецкую оборону и несколько дней тренировались.
После этого они возвращаются на фронт и атакуют высоту. Высоту они берут, но не тут-то было. Немцы сразу же предпринимают яростные контратаки, они используют бронетехнику, штурмовые орудия, и высоту отбивают обратно. Знак на самом деле не очень хороший.
Но командование фронтом и командарм А. А. Гречко решают продолжить, на этот раз ставят более амбициозную задачу, уже не взять одну отдельную высоту, это можно сказать была «проба пера», а на одном из участков фронта есть такой населённый пункт Неберджаевская, обойти его с юга, охватить, и точно также как они в мае 1943 года взяли Крымскую, точно также его взять, при хорошем раскладе продвинуться вперёд и, соответственно, авось удастся выполнить задачу-максимум.
Опять же, идёт тщательная подготовка, завозятся снаряды. У войск Северо-Кавказского фронта есть уже нормальная артиллерия, то есть 203-мм, 152-мм, вполне в нормальных количествах, по два боекомплекта боеприпасов, хороший набор боеприпасов. Единственное, конечно, плохо было с авиацией, потому что авиация в основном представлена штурмовиками ИЛ-2, мало бомбардировщиков, много ночных бомбардировщиков, от которых, прямо скажем, толку-то, хотя конечно они беспокоят, но если посмотреть, то, например, количество вылетов бомбардировщиков за весь июль 1943 года—всего 185—это дневные бомбардировщики, скорее всего «Бостоны».
Причём большая часть этих вылетов, 111, вообще на разведку, и только 75 по войскам противника на поле боя. Понятно, что такими «мощными» ударами особо противника не сокрушишь. Конечно же, в основном работали штурмовики, которые выполнили тысячу вылетов по войскам противника на поле боя. Ночные бомбардировщики, конечно, да, налетали полторы тысячи вылетов за июль 1943 года, но это тоже, прямо скажем, слабое утешение. Надо сказать, что только отсутствие усилий со стороны немцев позволило обойтись без каких-то серьёзных убытков и катастроф.
Относительно потерь. Потери на самом деле советской 56-й армии в ходе попытки отбить высоту, это с 16 по 20 июля 1943 года, убитыми тысяча человек, ранеными 2 900. На самом деле, прямо скажем, немало. Также потеряно 30 танков. Понятно, что противнику, кстати, написали не так много—1 650 убитыми и ранеными. Видимо понимали, что скорее всего много набить не удалось, опять же, ввиду объективно неудачной попытки.
Но тем не менее 22 июля 1943 года с советской стороны ещё раз предпринимается наступление, предпринимается с артиллерийскими и танковыми усилиями, на самом деле танков задействуется немало, больше сотни. Советские части пытаются отбить Неберджаевскую. И на самом деле даже выходит первичный успех, то есть удаётся продвинуться вперёд, и тут они прям с ходу «впиливаются» в части немецкой 98-й пехотной дивизии. Конечно же, 98-я пехотная дивизия, обильно оснащённая пехотой, у неё было просто много пехоты для контрудара. Опять же, за этот период наступления немцы тоже жалуются, что понесли потери. Это несколько дней боёв—с 22 по 27 июля 1943 года, за период отражения советского наступления потери только одной 98-й пехотной дивизии составили 2 тысячи человек.
Но тем не менее продвинуться удаётся очень недалеко. Конечно, по итогам была большая критика. Процитируем итоговую сводку: «Единственный род войск, который понял кровавые ошибки предшествующих боёв и в прошедших операциях мужественно, храбро, умело выполнял работу по разграждениям—это сапёры». Соответственно их похвалили, но на самом деле, если говорить честно и откровенно, в разделе по танкам написано, что потери боевых машин распределялись где-то 60% от артиллерии и 40% от мин, но это, опять же, может быть уже в глубине обороны.
Несмотря на наличие мощной артиллерии, недостаточно использовали свою артиллерию и, опять же, в отчётных документах говорится, что огонь тяжёлых калибров, 152-мм и 203-мм, вызывается там, где достаточно артиллерии полковых и дивизионных калибров. Артиллерия медленно реагировала, то есть в период проведения операции, на запросы пехоты и танков. Ну и соответственно ввиду неудачи всех раскритиковали. Конечно, продвижение было, но буквально на несколько сотен метров. Вот такой, как нарисовано на карте, обход Неберджаевской и вынуждение немцев из неё побежать—с этим не выходит.
Соответственно, со стороны немцев в восторге. Енеке твёрдо говорит, что досидит до зимы. На самом деле утверждение это было так себе, потому что на момент, когда закончились эти бои у Неберджаевской, 27 июля 1943 года, у немцев здорово «трещит» фронт, они фактически начинают эвакуацию Орловского выступа, то есть везде на них достаточно существенное давление, но пока ещё не всё так плохо.
Здесь надо сказать, что Гитлер в том же июне 1943 года, когда он с «барского плеча» кинул целую «жирную» пехотную дивизию на Кубанский плацдарм, подчеркнём, что эта дивизия была отобрана из ударной группировки под Курском. То есть всё было взаимосвязано.
Кроме этого строится планов-громадьё. Предполагается строить мост через Керченский пролив. И так уже через Керченский пролив была канатная дорога, которая не зависела от погоды и можно было запросто там гонять на самом деле до нескольких сотен тонн в сутки. Были конвои снабжения со всякими быстроходными десантными баржами. В общем проблем в снабжении чем угодно у плацдарма не было в принципе. И одновременно готовится к строительству мост через Керченский пролив. Наверняка если бы немцы его построили в то время, они бы назвали его именем Гитлера, потому что это как бы предполагалось, что с него, так сказать, ударом будут диктовать свою волю нефтяным месторождениям Советского Союза, и срок завершения—август 1944 года.
То есть планы были далекоидущие. Поэтому, опять же, Енеке, яростно говоривший о том, что он досидит до зимы, тоже, можно сказать, рисковал тем, что за недостаточный оптимизм его тоже могли заменить, ему надо было говорить, что он досидит до августа 1944 года. Но мост не построили.
Но ситуация постоянно накаляется. Одновременно идёт наступление советских войск на Донбассе. В июле 1943 года немцам удаётся отразить наступление Южного фронта, удаётся отразить наступление Юго-Западного фронта. Но в августе 1943 года начинается операция «Румянцев», группа армий «Юг» начинает ощутимо «трещать». В августе 1943 года стартует новое советское наступление на Донбассе. Причём если раньше Юго-Западный и Южный фронты собирались бить друг другу навстречу, то в этот раз, как говорится, каждый выполнял свою задачу, Южный фронт должен был наступать в сторону Таганрогского залива.
Факт остаётся фактом, что фронт начинает «трещать» и немцы решают отойти на «Восточный вал», то есть Днепр, и участок от Азовского моря до Запорожья. В эту схему Кубанский плацдарм никак не вписывается. При этом надо сказать, что это не упрямый фюрер говорил о том, что надо держать плацдарм, а как раз-таки в том числе и Клейст, командующий группой армий «А», говорил о том, что надо этот плацдарм держать, потому что вывести долго, нудно и вообще проблемно.
Но тем не менее угроза того, что советские войска прорвутся и вообще отрежут Перекоп, тогда группировка окажется, что называется, «засунута в пасть тигру», решают всё же эвакуировать. Назначается время, то есть в сентябре, и два плана—«Брунгильда» и «Кримхильда». То есть «Брунгильда»—это, соответственно, сокращённый, «Кримхильда»—на много недель вывезти всё, что называется, до самого последнего бочонка и всех брошенных танков.
Одновременно немецкое командование начинает думать о планах противника, то есть что будет предприниматься, потому есть ощущение, что, что ни А. А. Гречко, ни И. Е. Петров не бросили идеи сокрушить плацдарм, хотя было несколько попыток, прямо скажем, неудачных.
Но 30 августа 1943 года немцы захватывают катер, на нём захватывают советского командира, который говорит, что готовится десант в Новороссийске.
Немцы сразу напрягаются, потому реально уже на 3 сентября 1943 года было начало движения по вывозу с Кубанского плацдарма.
Кстати, советская сторона это тоже замечает. У нас видят, что никаких перегруппировок больше не происходит, никаких усилений войск противника не происходит. Более того, явно что-то вывозят. У нас тоже были не слепые.
На самом деле у И. Е. Петрова было, не то чтобы прям на удивление, но нетипичное, прямо скажем, решение. Разглядывая карту, Иван Ефимович понимает, что самое уязвимое место всего Кубанского плацдарма, который на самом деле очень крепко сидит на своих позициях—это сам город Новороссийск, поскольку на самом деле Германия не морская нация, больше сухопутная, поэтому внимания к противодесантной обороне на самом деле не так много. Все понастроеннные в своё время советской стороной сооружения в порту Новороссийска, они, прямо скажем, немцами не были освоены, не были в достаточной степени, что называется, оборудованы для новых целей. И оборона самого Новороссийска держится на достаточно шатком предположении, что вот есть боновые заграждения и есть мины, но мины не сработают.
Действительно, Новороссийский порт абсолютно, как говорится, «голенький», можно в него ворваться, и через Новороссийск взломать всю оборону Кубанского плацдарма, потому что несколько попыток тарана в «лоб»—ну это, конечно, явно не внушало энтузиазма, что если мы ещё раз попытаемся, то вряд ли у нас что-то получится.
Поэтому, опять же, достаточно сказать, во что обошлась та же июльская операция за 22-27 июля 1943 года? Только советской 56-й армии она обошлась в 4 653 человека убитыми, 519 пропавшими без вести, а всего 22 322 человека. А за весь июль 1943 года в целом, включая не слишком удачный штурм высоты 114,1—всего 31 тысячу человек.
Если что, Центральный фронт, отражая удар противника в операции «Цитадель, потерял 38 тысяч человек.
Поэтому весь фронт за июль 1943 года вот с этими попытками, что называется, расшатать оборону противника, теряет 6 555 человек убитыми, 759 пропавшими без вести, в основном, конечно, потери «падают» на 56-ю армию А. А. Гречко.
При этом надо сказать, что персонально к А. А. Гречко особых претензий не было. Наоборот, по итогам борьбы за Кубанский плацдарм его продвинули на Воронежский фронт, то есть его заметили, и он начал своё, что называется, «восхождение», которое закончилось самой высокой позицией, министр обороны.
Здесь вот эта идея И. Е. Петрова с тем, чтобы ворваться в порт, она на самом деле выглядит вполне разумной. Если у противника действительно всё не очень хорошо с морской подготовкой, если действительно надеются на то, что русские, что называется, не то чтобы испугаются, но факт тот, что предыдущий опыт явно прошёл как-то мимо наших «тевтонских врагов».
Вообще говоря, немцев «учили», начиная с декабря 1941 года, то есть много десантных операций. Советский флот везде демонстрировал, что он любит везде обходить приморский фланг.
Уже была «Малая Земля». Но тем не менее Новороссийский порт после вот этого захваченного в плен лейтенанта, его какое-то время усиливают немецкой 101-й пехотной дивизией. Но потом основную массу подразделений дивизии выводят из Новороссийска, потому что ждут и ничего не происходит. Опять же, бои за Новороссийск есть в фильме «Железный Крест». В нём вот «кислотное», или сделанное под воздействием каких-то очень мощных веществ сражение, где там танки въезжают в цеха—это Новороссийск. Там действительно были фабричные здания. В Новороссийске действительно были уличные бои и они получили отражение в фильме «Железный Крест».
Изначально численность трёх отрядов высадки—это 6 500 человек. Им полагалось 20 76-мм орудий, 20 45-мм орудий, миномёты, ПТР, 300 пулемётов. На самом деле силы немалые. Если, опять же, классифицировать этот десант, он всё же скорее не тактический, а оперативный. То есть он должен был обеспечить соединение с «Малой Землёй»—высаживаемся в Новороссийск, один удар вдоль берега, мимо цементного завода, второй с «Малой Земли», берём Новороссийск, и дальше, что называется, по дороге, прямо в тыл Кубанской группировке противника, а с фронта её ещё и сковывать.
Для этого выделялись 255-я бригада морской пехоты А. С. Потапова—1-й десантный отряд, отдельный батальон морской пехоты вместе с 290-м полком НКВД—2-й десантный отряд, и наконец 3-й десантный отряд—1339 стрелковый полк 318-й стрелковой дивизии, которая потом прославится на Эльтигенском плацдарме.
Действительно, немцы оборону Новороссийска оборудовали, так скажем, не по самым высоким стандартам. Этот десант имел неплохие шансы на успех. К тому же предполагалось использовать такой необычный приём, как стрельба торпедами прямо по молу, рассчитывали пробить в нём проходы, но это не сработало. А ещё предполагалось стрелять по пирсам и огневые точки на берегу аналогичным образом, что называется, уничтожать. Операцию предполагалось осуществить 9 сентября 1943 года. Что происходит в последнюю ночь перед операцией?
Внезапно, вечером, немцы устраивают в порту «иллюминацию». Они массово стреляют осветительными ракетами. Это, опять же, по описанию офицера Генштаба. В книгах мы не обнаруживали про эту «иллюминацию», скорее всего сочли это, так сказать, мелким эпизодом. В общем страшная «иллюминация». Наше командование думает—ну всё, нас вскрыли. При этом на самом деле прямым текстом офицер Генштаба, он будучи в курсе, о чём разговаривали отцы-командиры, что да, у нас там пропадал катер. Возможно это не тот катер, который был захвачен 30 августа 1943 года.
В условиях страшной «иллюминации» решают—не будем-ка мы высаживаться. На самом деле это было разумное предположение, что что-то не так. Зачем устроили эту иллюминацию, на самом деле остаётся загадкой, возможно что-то искали, может быть или диверсантов, или ещё что-то, то есть ничего из ряда вон не происходило. Но тем не менее высадку откладывают. Единственное, что это дополнительная тренировка—посадка на корабли, потом высадка с них. Операцию сдвигают на сутки.
Предполагается, что немцы вроде бы успокоились, всё хорошо, ну и решают таки проводить операцию, которая уже запланирована и уже всё готово. Снова грузятся, но грузятся неорганизованно. Командующий высадкой со стороны Военно-Морского флота Г. Н. Холостяков приказывает сдвинуть на час начало артиллерийской подготовки, потому что что предполагается?
Поскольку расстояние небольшое, через бухту артиллерийская подготовка по городу, одновременно артиллерийская подготовка с плацдарма «Малая Земля», насколько они могут своими силами, достаточно сильный артиллерийский удар со стороны цементного завода, то есть со стороны того участка, с которого проще всего прорваться в Новороссийск, потому что «Малая Земля», это, конечно, плацдарм крепкий, но и у немцев там достаточно серьёзная оборона, поэтому рассчитывать на то, что слабо, откровенно говоря, оснащённая артиллерией и неподготовленная для штурмовых действий десантная группа, которая сидит на «Малой Земле», чего-то достичь, ну никто не рассчитывает.
Поэтому бьют по Новороссийску, на самом деле на редкость хорошо организуется вот этот сдвиг времени. Опять же, всё получилось не так, как хочется, потому что высадка идёт в третьем часу ночи, это сентябрь, темно, и результаты стрельбы по Новороссийску ночью, они оцениваются так скептически, то есть оборону в лучшем случае подавили.
Вот эта неразбериха с разновременной посадкой, она, конечно, Г. Н. Холостяковым была купирована, то есть приказы отдали всем двигаться, но не целиком. Удаётся подорвать боновые заграждения и войти в порт, а вот со стрельбой торпедами получилась фигня, она получилась не одновременно. Идея то хорошая.
Идут потери в катерах. На самом деле основная претензия, которая была потом к Новороссийской операции, что даром только угробили торпедные катера, которые могли пригодиться потом. Строить-то их было неоткуда, а ленд-лизовские от союзников опоздали, их просто не успели перегнать.
Одна группа торпедных катеров врывается, бам-бам-бам, гремят взрывы, центнеры взрывчатки в каждой «голове» торпеды. Реально мы думаем, что это был впечатляющий фейерверк. Начинается высадка десанта и что происходит дальше?
Врывается следующая группа катеров и начинает опять стрелять по пирсу. На этих пирсах уже свои. Потери, насколько можно судить, не то чтобы большие, видимо, опять же, люди, оглянувшись назад и увидев, так сказать, пенные следы торпед, они разбегались и прятались, поэтому, что называется, каких-то катастрофических потерь это не принесло. Но высадка была дезорганизована. Это приводит к тому, что не захват Новороссийска, а образование в нём нескольких, довольно таких изолированных друг от друга, с весьма туманными перспективами на соединение друг с другом, трёх таких участков высадки.
Причём офицер Генштаба, который за всем этим надзирал, он просто ругает последними словами командование 255-й бригады морской пехоты и лично командира этой бригады. Причём чтобы страна знала своих героев, это всё писалось в декабре 1943 года, офицер Генштаба при штабе Отдельной Приморской армии подполковник Лебедев. Подполковник Лебедев говорит о том, что, действительно, высадили не всех; о высадке второго эшелона, как обычно, пришлось сразу забыть; 255-я бригада морской пехоты частично высаживается на «Малой Земле», то есть сбиваются с курса, хорошо видимо поняли, что свои, ну заранее все понимали, что проводится операция, а то могло получиться совсем неудобно, а так высаживаются к своим, к 83-й бригаде, которая находится на фланге у Станички, те, которые в порту—командование 255-й бригады, высаживается, замочили в воде шифры и замочили в воде рацию.
Справедливости ради надо сказать, что так было не у всех, больше всего «отличилась» по мнению, опять же, подполковника Лебедева, 255-я бригада. Отдельный батальон морской пехоты высадился и сохранил свои шифры и радиостанцию, поэтому его поддерживали, потому что самое плохое, с чем пришлось столкнуться—это контратака противника с бронетехникой. Хотя, понятное дело, высаживались с артиллерией, но отбиваться от Stug.III было тяжелее, это конечно не «Тигры», никаких «Тигров» в Новороссийске не было, но Stug.III это тоже плохо.
В принципе Кунников в своё время отбился с ПТРами, то есть, опять же, он отогнал и пехоту, но ситуация «кислая» и только наличие радиостанций, стрельба через бухту, заградогонь, там расстреляли сотню снарядов 152-мм, спасли блокированных на берегу десантников из батальона. А вот 255-я бригада, в чём была большая претензия? Командир 255-й бригады решил, что всё пошло не так и пошёл прорываться на «Малую Землю», и со своим штабом прорвался. Причём как ехидно пишет офицер Генштаба, «невзирая на плотную оборону немцев, то есть он её, можно сказать, пронизал с тыла.
На самом деле это говорит о том, что всё могло получиться гораздо лучше, могли собраться, ударить и соединиться с «Малой Землёй». Что такое соединение с «Малой Землёй»? Это значит, что можно усилить сразу группировку советских войск, которая в Новороссийске и начать активно действовать, потому что план И. Е. Петрова уже по сути в первые часы разворачивается от отличной идеи к проблемному участку, потому что надо спасать тех, кто там высадился. Они не сами начинают обваливать фронт, они становятся «головной болью» товарища И. Е. Петрова и надо что-то делать.
Надо что-то делать при том, что на пути в Новороссийск узкий участок фронта, через который в обратную сторону не смогли пробиться немцы годом ранее. Там совершенно такой узкий проход и горы. Соответственно на этом участке, как опять же, написано в отчётных документах, это уже не офицер Генштаба, это писали командиры из 318-й стрелковой дивизии, что там даже «тоннельная» оборона. То есть там какие-то подземные сооружения, в этих «тоннелях» немцы тоже сидели, использовали их в качестве укрытий от артиллерии и, соответственно, вылезали из них и вели огонь. Там, опять же, вот эта немецкая 101-я легкопехотная дивизия сидела в районе как раз цементного завода, где остался участок с сентября 1942 года.
И. Е. Петрову приходится вводить свежие силы. Надо сказать, что 1339-й стрелковый полк из 318-й стрелковой дивизии тоже высадился, скажем так, не так катастрофически и провально, как 255-я бригада морской пехоты А. С. Потапова. Но не смогли высадиться и вернулись обратно командир полка и командир 1-го батальона.
В итоге управления полком нет, управления координацией 1-го батальона нет. Кто там остался, командиры 2-го и 3-го батальона, они пытаются удержаться, но при этом надо отдать им должное—зацепились в условиях города и держатся. Надо отдать должное и И. Е. Петрову, он реагирует молниеносно. Этого не было ни в каких планах. В планах как раз было раз-раз, что называется, Новороссийск наш.
Советская сторона подтягивает части 55-й гвардейской стрелковой дивизии, подтягивает танковую бригаду. Вот этот вот узкий участок, где «тоннельная» оборона, они его проламывают, врываются в Новороссийск и устанавливают связь с десантом.
Если бы они не установили связь, скорее всего десант бы «съели». Рано или поздно, при наличии бронетехники, его бы за несколько дней «съели». Но на самом деле уже в то момент немцы эвакуируются. Высадка происходит в ночь на 10 сентября 1943 года. 14 сентября 1943 года переходит в наступление 56-я армия А. А. Гречко в попытке, ну раз у немцев началось какое-то движение в сторону эвакуации, а давайте-ка мы попробуем по ним ударить, но всё тоже самое, как и в июле 1943 года, оборона «стоит стеной», артиллерийский огонь, контратаки, фланг недвижим.
Но тем не менее удаётся ворваться в Новороссийск. Поскольку все мы знаем, что Леонид Ильич Брежнев бывал в том районе, есть историк советского времени, и он пытается рассказать, что освободили Новороссийск сами. Это всё же как-то не очень стыкуется с тем, что писали по итогам операции. Своих выручили, но о том, чтобы всех выбить из Новороссийска, это как-то не очень подходит, хотя тот же историк советского времени в том числе цитирует немецкие документы о том, что там остался сапёрный батальон, но скорее всего он говорит о ситуации уже после того, когда немцами было принято решение уходить из Новороссийска.
Из Новороссийска все уходят, реально, действительно, немцы уходят из Новороссийска, и 16 сентября 1943 года город Новороссийск освобождён. Город реально лежал в руинах, потому что бои за него шли с сентября 1942 года, он был постоянно на переднем крае, и то, что Новороссийск стал городом-героем, мы думаем, это ни у кого не вызывает никаких вопросов.
Пожалуй символ битвы за Кавказ—это может Эльхотовские ворота, известный пункт, у нас была статья на эту тему по 1942 году, по битве за Кавказ, и Новороссийск. Потому что битва за Кавказ, по крайней мере, наступательная фаза, она как раз касается Новороссийска, борьбы за Новороссийск. С положением в воздухе, в сентябре 1943 года, было гораздо спокойнее, скажет так, судя по нашим отчётным документам, основной «головной болью» было то, что достаточно плотно прикрывали Керченский пролив, места посадки на корабли и суда, они прикрывались с воздуха изо всех сил. Здесь, конечно, было трудно нанести немцам какие-то серьёзные потери. Ну и дальше—что собираются делать немцы и что собирается делать советское командование?
Действительно, советское командование вполне обоснованно считало, что надо попытаться сорвать планомерный отход. Всем было понятно, что уходят. Опять же, свежевзятые пленные говорили о том, что у них приказы уходить. Но тем не менее сорвать планомерный отход—это то, что могли сделать в ходе развернувшейся операции, у нас в историографии она отложилась, как Новороссийско-Таманская.
Но реально главной проблемой было то, что воронкообразный фронт суживался. То есть 120 километров от плавней до гор под Новороссийском. Дальше география плацдарма такова, что фронт всё время суживается. И то, что во главе всего этого, всей этой немецкой группировки, находился такой человек, как Енеке, конечно, способствовало хорошей инженерной подготовке каждого из рубежей.
Всего немцами было подготовлено 12 рубежей. Если рубеж №1—это, собственно, была линия боевого соприкосновения, с которого всё начиналось, то есть основной и наиболее совершенный, то рубеж №12—это был уже самый последний рубеж, он проходил в восьми километрах восточнее косы Чушка. И в чём была основная идея этих рубежей?
Их понастроили аж 12 штук, действительно, впечатляющее зрелище. Главная идея была в том, что можно за короткое время отойти на очередной рубеж. Причём они были подготовлены по-разному. Не следует думать, что вот эти 12 «заборчиков», что вот они были все одинаковые.
Здесь мы позволим себе немножко так остановиться на описании. Рубеж №1—основной, наиболее совершенная оборона, проволока 1-3 кола, благоустроенный землянками для живой силы, отдельные ДЗОТы, тактическая глубина обороны 2-4 километра, фронт обороны дивизии 10 километров, местность подходящая. Соответственно рубеж №2, судя по показаниям пленных, именно его называли «Голубой линией», то есть за него нельзя было отступать, то, что Гитлер нарисовал голубеньким карандашиком. В общем «Голубая линия»—это рубеж №2, он готовился с первой половины июня 1943 года, скажем так, это уже явно второе название «Голубой линии», потому что Гитлер отдал приказ всё же в мае 1943 года, то есть начертал и скорее всего это так уже чуть-чуть скорректировали указанием из Берлина. В общем рубеж строили с июня до конца августа 1943 года, то есть подготовленные окопы, траншеи, проволока 2-4 кола, скажем так, главные силы обороны, если так всё же обобщить, то «Голубой линией» правильнее называть главную линию обороны, то есть рубеж №1 и рубеж №2, они входили, что называется, в одну и ту же систему.
Дальше рубеж №3, шёл по реке Псиф, горно-лесистая местность, в инженерном отношении был достаточно слабым, то есть проволока и окопы на отдельных участках. И как проходит отход после потери Новороссийска?
На самом деле главный результат высадки в Новороссийске—это то, что спасли портовые сооружения от того, чтобы их превратили в бетонную пыль, иначе это был бы Шербур, как в 1944 году, летом, когда немцы взорвали Шербур практически в пыль, его потом достаточно тяжело восстанавливали. Достаточно сказать, что на Кубанский плацдарм переправлено что-то около 450 тонн взрывчатки, и в принципе, чтобы превратить всё в цементную пыль, взрывчатки хватало. Спасение Новороссийска, конечно, того стоило. Опять же, это было нарушения немецких планов, поскольку в момент, когда произошла высадка, во всех немецких штабах единодушно сказали—ну всё, длинный вариант не работает и отходим по короткому варианту на 38 дней, с бросанием того имущества, которое очень необходимо.
16 сентября 1943 года начинается отход, отходят на рубеж №2, то есть, какая, опять же, была идея? Вот что наши штабисты отметили, что в отличие от начала 1943 года, когда немцы на самом деле довольно так хаотично бежали, то есть они «нарубили» боевых групп, опять же, анализировали наши штабисты, что происходило, они видели, что в январе 1943 года немцы «настрогали» боевых групп и на них вели некую подвижную оборону. Здесь всё было гораздо планомернее. Выделялось примерно треть сил каждой дивизии в качестве арьергарда.
Следует отход. Противник отрывается от советских частей. Арьергард садится на рубеж №2. Там он обороняется в течение дня 16 сентября 1943 года. Тем временем главные силы отходят на рубеж №3. Через двое суток следует отход на следующий рубеж. То есть рубеж №3 слабенький, но на нём обороняются достаточно сильными войсками и артиллерией, держатся два дня. Дальше идёт рубеж №4, тоже достаточно слабый в инженерном отношении—окопы ячейковые, проволоки практически нет. Арьергарды обороняют рубеж сутки. Дальше идёт рубеж №5, подготовленный уже намного лучше. То есть идёт такая через полосица—хорошо, плохо, плохо, хорошо подготовленный. Немцы специально продумывали сценарий отхода. Рубеж №5 проходил соответственно—окраина Курчанская, река Чекон и дальше с поворотом на юго-запад, до побережья моря, исключая Анапу. То есть Анапа для них была важным портом, но они её исключили из этого рубежа, поскольку уже не ложилось на карту.
Соответственно, для чего выигрывалось на каждом из рубежей, вот на рубеже №5 они оборонялись трое суток. Фронт сократился, войска выводят, пока идут трое суток, их грузят на быстроходные десантные баржи, вывозят в Крым, грузят в железнодорожные эшелоны и вывозят дальше.
Дальше рубеж №6. Развитая сеть окопов и минных полей. Удерживается двое суток. То есть, опять же, на него садятся. Опять кого-то выводят, они пешком идут до пирса. Причём на самом деле понастроили кучу причалов. Опять же, Енеке, как инженер, изо всех сил строил эти сооружения.
Следующий рубеж №7—западный берег реки Старая Кубань. Причём тоже снова сильный рубеж—проволочные заграждения 2-3 кола, развитая сеть окопов, густое минирование против танков и пехоты, местами эскарпы, река Старая Кубань в тот момент не имела воды, то есть было достаточно жаркое лето, не служила сама по себе препятствием, её не надо было форсировать, но перед рубежом была такая равнина, которая хорошо простреливалась. На этом рубеже они держались пять суток. То есть сразу высвобождаются большие силы, выгодный рубеж, отходят, грузятся, сваливают.
Рубеж №8 слабенький, проволока один кол, минные поля на отдельных участках, держался сутки-двое, но тут уже на самом деле достаточно результативно пытались сбивать, то есть где сутки, там реально сбили.
Следующий рубеж был без номера, он промежуточный, обозначался буквой «Н». Опять же, проволока один кол, достаточно слабый, держался даже не сутки, а только в дневное время. Отходят на следующий рубеж №9. Рубеж достаточно прочный, проволока 1-3 кола, широко развитая сеть окопов и минных полей, то есть заранее заготовленный, но удерживался всего сутки, потому что, опять же, каждый раз всё слабее и слабее.
Следующий рубеж №10, опять довольно плотный, две линии проволочных заграждений, 1-2 кола каждая, то есть сильнее, чем на всех других, сплошное минное поле, правда окопами было оборудовано хуже, просто видимо времени не хватило, удерживался двое суток.
Соответственно следующий рубеж №11, слабый, окопы только для стрельбы с колена, ячейковые, может быть просто не успели. Проволока там один кол. Явно слабее. Но тем не менее удерживался сутки. Ну и последний рубеж №12, тоже удерживался одни сутки.
В итоге немцы последовательно отходят-отходят. Причём они переправляются на косу Чушка. Тут им опять, в очередной раз, советские части устраивают десант. Немцы на косе Чушка ещё посражались с десантом, причём с советским десантом всё нормально, он выжил, всё хорошо.
Естественно, немцы заранее освободили всякие тылы, то есть их вывезли, что собственно и было замечено. Конечно, основным пунктом погрузки была коса Чушка. При отходе всё минировали, вспахивали и минировали аэродромы. Соответственно для советской стороны было проблемой перебазировать авиацию. Везде у немцев была мощная ПВО. Главной проблемой были зенитки. То есть зенитки прикрывали войска при отходе и все пункты погрузки.
Действительно, если так вот посмотреть в цифровых выражениях. Первоначальный фронт 120 километров. Отход на глубину 75 километров, там уже фронт 45 километров. Последний рубеж, коса Чушка, там уже фронт 15 километров. Ну и как раз эта 98-я пехотная дивизия, она осталась на косе Чушка. Наиболее сильные рубежи были №3, №5, №7, №10, отстояли друг от друга на 20-25 километров. Ну и соответственно можно было довольно быстро за один переход отойти, оставив треть сил. Отошли, сели, укрепились, расставили артиллерию, приняли удар, посидели несколько суток, ушли опять.
Реально они отходили всё же быстрее. То есть у них планово было 38 дней. А так они начали отход 16 сентября 1943 года, и уже 10 октября 1943 года, как опять же, есть уже документально, И. Е. Петров вышел на берег, уже никого нет, он издал приказ о том, что никто, кроме пленных, не топчет территорию Таманского полуострова. Арьергарды противника отходили ночью, то есть они держались, потом раз, и убежали ночью, и вот эти вот часто понастроенные рубежи благоприятствовали отходу даже в большей степени, чем в операции «Буфель».
Конечно, преследование для войск Северо-Кавказского фронта здесь было, прямо скажем, не то, чтобы простой задачей, потому что приходилось буквально на ходу организовывать бой. Быструю разведку не проведёшь, то есть утыкаются в очередной рубеж и конечно, может быть, если бы все эти рубежи панорамно отсняли, заранее просчитали, но судя по июльской операции, вот в чём была критика того, что происходило в июле 1943 года, что вы как бы, оборону отсняли, даже установили нумерацию частей противника, молодцы, хорошо, но надо было вот эти все аэрофотоснимки привязать и выявить именно систему обороны, то есть до каждого пулемёта. Вот группировка противника вскрыта отлично, а вот как идёт, что называется, на уровне полков, батальонов, рот, вот эта отснятая система обороны, даже передний край, который в принципе можно наблюдать, и видеть, кто там и где стреляет, это отснято недостаточно.
Собственно, количество взятых пленных, по отчёту штаба Северо-Кавказского фронта пленных было взято 1 440 человек. Это немного, но при этом снято и обезврежено мин 199 120. Можно сказать, что то, что возводили на Курской дуге, оно, как минимум сопоставимо и это много. При этом взяли в качестве трофеев всего 396 автомашин и 32 танка, не так много. Во что это обошлось по потерям?
Потери составили за сентябрь, плюс десять дней октября 1943 года, убито 12 635 человек, пропало без вести, опять же, несмотря на то, что наступали, плюс десанты—1 984, итого общие потери—59 297 человек, Опять же, в справочниках скорее всего приводят большую цифру, это с выбывшими в госпиталя по болезни. Это санитарные потери, которых было 8 355 человек. То есть это тоже надо учитывать, что структура потерь именно такая.
К сожалению приходится добавить трагическую ноту, такая «фишка» была ещё у немцев, опять же, это по воспоминаниям, возможно это где-то и приказами нормировалось, но когда немцы вывозили, они на палубах сажали гражданских. То есть вывозили гражданских. Соответственно, если советские лётчики заходят, они видят, что называется, что сидят люди в гражданской одежде, хотите стрелять, стреляйте, заодно оторвёте головы гражданским из своих 20-мм пушек. Это было прям демонстративно. Это, опять же, воспоминания, но в статистике присутствуют эвакуированные лица из числа гражданского населения.
Вообще говоря, было вывезено гражданского населения на работу в Германию аж 60 тысяч с февраля по август 1943 года, ещё до отхода немцев. Непосредственно с момента начала эвакуации было вывезено 27 с половиной тысяч эвакуированных из числа гражданского населения. Дальше идёт, сколько было вывезено военнослужащих. Немецких военнослужащих всех рангов было вывезено 177 355, ещё 50 139 союзников, это румыны. Румыны в основном оборонялись на побережье и им поручали отдельные несложные участки, причём их вытаскивали как можно быстрее, то есть их высвобождали первыми, и сразу отводили, чтобы не завалили дело.
Также было вывезено 28 с половиной тысяч «хиви» и рабочих колонн, почти 73 тысячи лошадей. Опять же, чтобы сравнить с тем, сколько было потеряно автомобилей, вывезены 21 230 автомобилей, 74 танка и штурмовых орудия, 115 тысяч тонн грузов, включая почти 28 тысяч тонн боеприпасов, для сравнения армия Паулюса, когда штурмовала Сталинград, расходовала примерно тысячу тонн в день, почти 28 тысяч тонн—это много, вывезено 10 тысяч тонн угля. Кроме того, воздушным транспортом было вывезено 15 700 военнослужащих, скорее всего в основном раненых и 1 153 тонны вооружений.
Также там всё, что могли, взрывали. Ну и, опять же, где всё это «гробовое счастье» грузили, было 18 причалов протяжённостью почти два километра. Это доклад начальника штаба 17-й немецкой армии фон Ксиландера. Опять же, это последние колонны, всего там было 240 судов. Была потеряна быстроходная десантная баржа, по немецким данным это была атака подводной лодки, но мы думаем, что подорвались на мине, или ещё что-то, судя по её номеру, это была быстроходная десантная баржа.
В общем, действительно, это не похоже прям на паническое бегство. Понятное дело, орудия немцы вытащили в первую очередь и, опять же, наши претендуют на орудия разных калибров—110 штук и 13 неисправных самолётов. Понятное дело, что захватили 71 паровоз, почти три тысячи вагонов, но будем откровенны, что если бы ещё немцы массово вывозили железнодорожный транспорт, это можно было только по мосту, который немцы планировали построить в 1944 году.
Но факт в том, что Кубанский плацдарм был немцами эвакуирован, вытащен. Но вообще история Кубанского плацдарма в целом—это, конечно, история рухнувшей надежды, потому что он создавался для того, чтобы снова прорваться к Майкопу. Конечно, на войска с этого плацдарма «облизывался» Э. Манштейн, когда готовил операцию «Цитадель», и он то был бы просто рад и счастлив, если бы Кубанский плацдарм вывезли ещё в июне 1943 года, и отдали ему все эти дивизии.
Ради операции «Цитадель немцы, конечно, могли бы эвакуировать раньше, потому что, конечно, они там построили очень плотную оборону, она была непробиваема никакими методами. Вот, опять же, смотришь то, что А. А. Гречко пошёл на повышение, это не удивляет. Хотя прорыва фронта нет, но всё делалось правильно, там готовили в тылу, артподготовка с орудиями до 203-мм, неплохо снабжённые боеприпасами, правда не по всем армиям.
На самом деле пытались таранить противника в плавнях. То есть когда происходил этот отход, была ещё одна, ну не сказать трагедия, но драма в плавнях, когда советские части пытались через плавни обойти, и говоря о том, что через эти плавни надо было и боеприпасы таскать практически на себе, людей выносить тоже только на носилках, вытаскивать на себе, потому что никакого транспорта, даже лодок, они в тех конкретных условиях, в которых воевала 9-я советская армия, которая на фланге стояла, там у неё был маленький обычный участочек, сухопутье и плавни, и через эти плавни обскакивание, так скажем, имело ограниченный эффект, поскольку там тоже плотно сидел противник и всё простреливал.
На этот раз в таких диких количествах там авиации не было, в которых это было весной и в начале лета 1943 года, там всё лето фактически действовала одна румынская группа пикирующих бомбардировщиков. Опять же, жалоб на налёты авиации уже не было. Здесь, конечно, имея советская сторона больше бомбардировщиков, может быть удалось бы ловить где-нибудь на промежуточных рубежах. Но опять же, отходы ночью, и тут сложно ловить, скажем так, это не отход в операции «Багратион», когда шли, как говорится, днём и ночью, а тут ночью отошли, встали, в окопчиках посидели сутки-двое, опять ночью назад. То есть всё более организованно.
Мощная ПВО у немцев была в основном в районах погрузки, там они вынужденно стояли толпой в ожидании погрузки. Причём, что интересно, поскольку войск было очень много, самые низкие высоты брали на себя вообще стрелковым оружием, то есть зенитки от двух с половиной тысяч метров и выше, а соответственно всё, что ниже—ураганный огонь из стрелкового оружия.
Здесь можно только сказать, что да, был «крепкий орешек», и то, что эвакуировали, может быть причина ещё и в том, что не было какого-то самостоятельного соединения. Северо-Кавказский фронт пытался создать подвижную группу, в которую включили сто танков. На самом деле у фронта было примерно триста разнокалиберных танков и пытались сотню собрать в один «кулак». Но условием ввода танков было пробивание фронта. То есть если бы где-то пробили фронт, то вбрасывают эту группу, она там доскакивает до причалов, всех там разгоняет и убивает. Но по такому сценарию не получилось, потому что фронт непробиваемый, а если выезжаем, что называется, на неподготовленную оборону, то у немцев вот эти все группы со штурмовыми орудиями, они могли оказать достаточное сопротивление, чтобы не позволить танковой группе прорваться.
Вот такое вот завершение истории, она очень такая многогранная, поучительная, и в плане «Малой Земли», то, с чего началось и в плане уже завершения финала.
P. S. Команда канала World War History будет благодарна за любую оказанную материальную помощь, пожертвовать на развитие канала можно на кошелёк Ю-Мани,(бывший Яндекс Деньги) 410018599238708
