Привет, дорогой мой дневник! По всем законам мироздания, главным мужчиной в жизни девочки подразумевается отец. Он формирует важные качества будущей девушки и женщины. К сожалению, мой отец был далёк от идеала и хотя бы от минимально удовлетворительной роли отца. Он пил, изменял маме, домой приходил поздно… и постоянные скандалы… Я была маленькой девочкой, которая совсем не получала внимание от отца.
В моей детской памяти сохранился яркий эпизод моего детства. Видимо, именно этот момент окончательно разрушил нормальное представление о любви в голове той маленькой девочки. Я помню перрон железнодорожного вокзала. Чемоданы, суета… Мама крепко держит за руку, увлекая к вагону. Вовсю идёт посадка, нам пора. И вот ОН. Стоит на коленях перед малышкой. Трезвый, похожий на настоящего отца. Искренние мужские слёзы текут по его лицу, он их даже не вытирает. Впервые за свою маленькую пятилетнюю жизнь я услышала от него такое важное «дочка, я тебя очень люблю». Я помню, он просил остаться с ним. Просил так отчаянно, так по-настоящему, так искренне. Потом что-то лепетал про то, что приедет позже. Это был наш прощальный разговор. Поезд и дорога длиной в половину России.
Прошло 12 лет. К тому моменту всё стёрлось из памяти. Отца заменил старший брат. Я не чувствовала себя обделённой, и вопрос отсутствия отца не был для меня острым и болезненным. Но вот счастливый случай – путёвка в Европейскую страну. Награда за учёбу, гордость для родственников, фантастический подарок для подростка из простой семьи. Меня вызвали к директору и очень осторожно сообщили, что для получения визы необходимо получить нотариальное согласие на выезд за пределы нашей страны от отца. Перебрали сотни вариантов, но обойти этот момент было невозможно. Нас разделяли тысячи километров и годы забвения. И вот, весьма символично, в День Великой Победы над фашистской Германией, мы с мамой идём по украшенной праздничной площади в Телеграф на переговоры. Да, сотовые телефоны уже были, но связаться с ним получилось только через администрацию таким устаревшим способом. До последнего шага я не была уверена, что он приехал на переговоры. Дрожащими пальцами снимаю трубку в переговорной будке.
- Привет, дочка! Рад тебя слышать!, - голос доброжелательно весёлый. Вроде бы разговор состоится.
- Привет, пап! Ты знаешь, меня наградили путёвкой в другую страну, пожалуйста, оформи у нотариуса согласие.
- Согласие? Так праздники же, ничего не работает. И вообще мы с друзьями в Астрахань собираемся на рыбалку на неделю, поэтому я не буду ничего делать. Позвони позже. Пока.
Гудки….
Предатели не меняются. Это был урок на всю жизнь. Дальше как в тумане. Не знаю, сколько кругов я прошла вокруг ближайшего шумного фонтана, совершенно не видя земли. Помню только звук падающих струй. Потом трамвай. Место у окна, солнце через стекло освещает откуда-то появившегося большого плюшевого мишку у меня на коленях. Видимо, мама купила, чтобы хоть как-то меня поддержать. Какой-то дедушка тронул меня за плечо:
- Девушка, с Вами всё в порядке? Может Вам нужна помощь?
К слову, это был единственный случай в моей жизни, когда за моё состояние забеспокоились даже прохожие.
Не буду вдаваться в подробности, что стоило для моей семьи получить от него эту злосчастную бумажку, но в установки крепко засело убеждение: предавший предаст снова.
Мы встретились с ним намного позднее, мне было уже лет 20. Так случилось, что мы стали проживать в одном населённом пункте, причём на соседних улицах. Пару лет, в прямом смысле этого слова, он прятался от встречи со мной. Позже было несколько коротких разговоров, и вроде бы он даже опять просил прощение, а может и нет. Это были такие незначительные для меня smaltalk, что я даже не вспомню о чём... Я испытываю голое безразличие, изредка встречая его на улице. Мне не жалко его, нет злости, нет обиды. Просто белый шум вместо его голоса и абсолютный штиль в душе, будто его и нет. Объективно понимаю, что это очень несчастливый человек, который сейчас пожинает плоды своих поступков на протяжении жизни.
Сейчас мне за 30 и я, наверное, никогда не вспоминала эти переломные моменты. Но детская травма подарила мне постоянную модель поведения: если я недополучаю внимания и заботы – я ухожу, причём максимально далеко, чтобы «белого шума» не было даже близко в моём поле зрения. Я много раз видела искренние слёзы мужчин, которые просили остаться или вернуться, но меня это не трогает. Ухожу без сожаления, не умею давать шанс на исправление. Для меня уйти = получить внимание. Если же даже в этот момент нет внимания, значит надо бежать, а не просто уходить, оттуда, где я не нужна. Но и выстраивать отношения в процессе тоже не научилась. Мама вложила модель поведения, что нужно быть «хорошей женой», соглашаться на игру «в одни ворота», готовить завтраки в 5 утра, быть верной и отдавать безусловную любовь, ничего не получая взамен, при этом разбавив всё это убеждением, что хороших заботливых мужчин не существует. "Огненная" смесь установок. Брат был юным, когда остался в качестве главы нашей семьи, поэтому его потребности, как мне казалось, всегда были в приоритете. Позже, выйдя замуж, в кругу моих самых близких родственников во главе угла стали ставиться в приоритет потребности моего мужа, который на продолжительный период времени полностью вытеснил меня из моей же семьи. Так и вышло, что я научилась надолго задвигать свои потребности на задний план, а потом уходить в состоянии полного ресурсного опустошения. Осложняет эти последствия то, что такая модель в адаптированном варианте стала проецироваться даже на рабочие отношения: терпеть, выгореть, уйти. Теперь приходится искать у психологов практики, чтобы исправить винтики в своих установках. Я научилась сохранять себя, но ушла в другую крайность – закрылась от потенциальных угроз опустошения.
Ну что ж, сознание проблемы – первый шаг к её решению.