— У него любовница! Понимаешь, лю-бов-ни-ца! — твердо, по слогам, выговорила Лера, глядя на Марию глазами, полными боли, отчаянья и вместе с тем какой-то отчаянной решимости.
— Погоди делать выводы, — пыталась угомонить подругу Маша. — С чего ты так решила? Он что, признался?
— Почти, — проговорила тихо Валерия и сникла. Как будто из воздушного шарика разом выпустили весь воздух.
Она пошарила глазами по столу. Две чашки с давно остывшим и недопитым чаем сиротливо ютились у стены. Девушки сдвинули их туда с полчаса назад, когда из шкафа была извлечена бутылка отличного коньяка, а из холодильника разная снедь на закуску. Все это изобилье венчала шоколадка, лежавшая прямо во вскрытой упаковке.
Лера наткнулась глазами на пустые бокалы. Дотянулась до бутылки, плеснула в каждый по глотку:
— Давай, — проговорила она, стараясь добавить в голос бодрости и потянулась своим бокалом к подруге.
Машка — лучшая наперстница со студенческих времен. Девушки познакомились еще на вступительных экзаменах и больше практически не расставались. Они доверяли друг другу свои самые «страшные» тайны. Всегда поддерживали и помогали одна другой. И, конечно, со своей бедой Лера пошла к ней. Машуня, как всегда прибежала по первому зову. Она ни за что не соглашалась верить в то, что у Романа любовница, что он мог изменить Лерке.
Она ведь наблюдала их роман с самого первого дня. Видела, как они любили и уважали друг друга. Ну не могла такая любовь испариться без следа!
— Лер, вот точно ты что-то не так поняла, — пыталась она переубедить подругу. — Ни за что не поверю, что Ромка мог вот так поступить с тобой.
— Мог, — глаза Валерии вновь заблестели отчаяньем и болью. Руки непроизвольно сжались в крепкие кулаки так, что ногти впились в ладошки.
Молодая женщина замолчала, опустила взгляд. Протянула руку, взяла кусочек шоколада, положила его в рот и глубоко задумалась. Было видно, что она полностью ушла в свои мысли.
На кухне повисла напряженная звенящая тишина. От нее Маше стало не по себе. Она замерла, вжавшись в спинку стула и боясь пошевелиться, чтобы не потревожить подругу.
«Господи, что с ней происходит», — терялась в догадках Мария, сочувственно глядя на подругу.
Незаметно для себя Машуня погрузилась в воспоминания их общей молодости. Как же им тогда было легко и просто! Крепкая дружба, первые влюбленности, веселые студенческие вечеринки, поездки на природу. Вернуться бы туда, в те беззаботные годы.
— Это я его к ней толкнула! Сама, своими руками, — вдруг резко и громко проговорила Валерия.
От неожиданности Маша чуть было не подпрыгнула на стуле. А решительный и уверенный взгляд подруги отдавался резкими болезненными уколами иголок в самое сердце.
— Да что ты такое говоришь? — возмутилась Мария. — Да ты же... Да у тебя же... Да...
Ее голос срывался почти в рыдания. Слезы навернулись на глаза и были готовы вот-вот хлынуть неудержимым потоком. Но Машуня усилием воли их сглотнула, не позволила пролиться ни одной. Еще не хватало разреветься! Лерке и так тяжело.
Она глубоко вдохнула и протяжно выдохнула, чуть успокоилась:
— Лера, даже не смей так думать! — уверенно и спокойно заявила она. — Ты всю себя вложила в вашу семью. Старалась, чтобы и Ромке, и Анютке было уютно и удобно. И на работе выкладывалась, деньги зарабатывала. С чего ты решила, что виновата в том, что он тебе изменил? Да и изменил ли?
— Ох, Маша, — вздохнула Валерия. От слов подруги уверенности и решимости у нее поубавилось. — То, что изменил, я точно знаю. Был у нас с ним разговор. И то, что я в этом виновата — тоже знаю.
Она печально посмотрела на подругу:
— Ты во всем права, я старалась, крутилась. И вот этим своим старанием оттолкнула Романа. Ну кому нужна измотанная жена. Да еще и командирша. Я ж им продыху не давала. Каждый шаг контролировала.
Валерия тяжело вздохнула.
— Да, контролировала, — Маша воспользовалась паузой и перехватила инициативу. — И благодаря твоему контролю, твоим усилиям вы теперь живете в новой квартире. Анютка в лучшей гимназии учится. Ромка обихожен и присмотрен. Кем бы он был, если бы не ты? Вспомни, ведь это ж ты помогла ему карьеру построить.
— Вроде, все так. Но ведь изменил... — и тут Лера не удержалась, всхлипнула. По щеке потекла первая крупная слеза.
— Так, подруга, не раскисай. Ты все правильно делала и делаешь.
Теперь уже Мария плеснула в бокалы по глотку коньяка:
— Вот за тебя давай и выпьем. А Ромку мы вернем в семейное лоно.
Подруги чокнулись бокалами и пригубили напиток.
— Да, мы еще повоюем, а? — сквозь слезы улыбнулась Лера, глядя на Машу.
П.С. Друзья, я сейчас работаю над повестью (или романом, пока непонятно, чем дело закончится), и вдруг написался вот такой кусочек. Решила показать вам, как пишу свои рассказы:) И очень хочу услышать ваше мнение об этом эпизоде, который войдет в будущий роман:) Напишите в комментариях, понравился вам отрывок или нет?