Имена авторов фантастической драмы "Зверь" мало что говорят сегодня молодёжной театральной аудитории. Между тем, в советское время их знали и любили многие зрители, и особенно поклонники творчества Аркадия Райкина — для него драматурги и сценаристы писали миниатюры с конца 1950-х годов. В памяти часто остаются выступления выдающегося эстрадного артиста, и гораздо реже — кто их для него написал. М. Гиндин и В. Синакевич давно ушли из жизни, но фамилии их на афишах ещё значатся, во многих театрах идут спектакли по их произведениям. А "Зверь" неожиданно обрёл "второе дыхание" в XXI веке...
Михаил Маркович ГИНДИН (1929–1988) родился в Ленинграде, учился в ЛЭТИ (ныне Санкт-Петербургский государственный электротехнический университет), по образованию инженер, работал по специальности до 1959 года, но писать для эстрады начал уже в 1955-м. Будучи студентом, принимал участие в институтской самодеятельности, писал вместе с друзьями юморески и сатирические обозрения, которые привлекали внимание свежестью, свободой в выборе тематики и ярким остроумием. Огромной популярностью пользовался вечер "Весна в ЛЭТИ" — дерзкая попытка ленинградских студентов-физиков поставить первый советский сатирический мюзикл.
Сюжет спектакля "Весна в ЛЭТИ" был незамысловат. Трое студентов - балабол-активист, зубрила-отличник и бездельник-стиляга - пытаются добиться взаимности от одной девушки, которая ставит им условие - они должны попытаться стать "нормальными людьми". Премьера пьесы состоялась 11 мая 1953 года на сцене ДК "Выборгский". Зрелище действительно получилось масштабным. Самодеятельный оркестр, хореографическая группа, кинозаставки ко всем отделениям. В спектакле было задействовано около двухсот человек.
Слухи о готовящемся спектакле вовсю ходили в студенческой среде, так что аншлаг был обеспечен. Но такого успеха не ожидал никто. Зрители неистовствовали... Очередь к кассам ДК "Выборгский" выстраивается до самой Невы, за порядком следит конная милиция. В один из спектаклей толпа сметает-таки кордоны и устремляется в зал. Зрители не свисают только что с люстр... (Паскевич О. За три года до оттепели / "КП в Петербурге", 07.06.2003)
На Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве Михаил Гиндин, Генрих Рябкин и Ким Рыжов под псевдонимом "Гинряры" показали программу «А мы отдыхаем так…», тоже ставшую знаменитой, и получили приглашение от самого Аркадия Райкина. Сначала сочиняли небольшие вещи, но вскоре, прислушиваясь к требованиям профессионального театра, освоились и начали придумывать полноценные спектакли («На сон грядущий», «От двух до пятидесяти»). Когда творческое трио распалось, Гиндин остался верен Райкину, и продолжал с ним сотрудничать ещё долгие годы.
История Театра миниатюр Аркадия Райкина (сейчас "Сатирикон") хранит память о нём не только как об авторе, но и помощнике главного режиссёра, преданном и увлечённом человеке театра. В документальном фильме "Аркадий Райкин" (1975) можно увидеть Михаила Гиндина среди участников: на 11.45 минуте он читает отрывок из монолога.
Впервые в качестве писателя-фантаста Гиндин опубликовал в журнале "Юность" сказки «Знаменитый мячик» и «Лежачий камень» (под псевдонимом "Гинн" в соавторстве с Г. Рябкиным). Но это были крошечные жанровые зарисовки, их сложно назвать настоящей фантастикой.
Тек себе Ручеек под горой. Журчал. Веселился. И вдруг упал сверху в него большущий Камень. То ли он сам с горы скатился, то ли его сбросили оттуда за ненадобностью. — Что же это такое! — зашумел Ручеек. — Он мешает моему движению! Под лежачий камень вода не течет!
— Как вам не стыдно! — заворчали с горы. — Вы должны гордиться: этот Камень во многих обвалах участвовал.
Застыдился Ручеек и затих. И теперь под горой все спокойно. И Ручеек уже не Ручеек, а маленькое стоячее Болотце… А главное — Камень при деле. До следующего обвала.
(Гинн М., Рябкин Г. Юность. 1964. №11)
Владимир Сергеевич СИНАКЕВИЧ (1934 – 1985) учился в Ленинградском Политехническом институте. О его литературно-театральной деятельности пишут, что он "повторил судьбу многих шестидесятников" в том смысле, что пришёл "в лирики из физики", став профессиональным прозаиком и драматургом. В. Синакевич — автор многих репертуарных пьес («Любовь к одному апельсину», «Две царицы», «Дикий», «Мотоциклист», «Соловей и император», «Лобастый», «Как кошка с собакой» и др.). Однако начиналось всё, как и у Гиндина, со студенческого творчества.
В то счастливое, веселое время было оживление самодеятельности во всех ленинградских институтах. В каждом вузе готовили концерты, и лучшие номера отбирались на международный фестиваль. В 1956-м году в Политехническом институте пятикурсник Володя Синакевич и его школьный друг Евгений Заруцкий решили написать обозрение. Толчком к этому послужило прославленное представление "Весна в ЛЭТИ". Обозрение Синакевича и Заруцкого называлось "Липовый сок", на темы из студенческой жизни. (...) Авторов и исполнителей пригласили в Выборгский ДК. Так город узнал новых авторов... Как ни забавно, монологи из этого обозрения читаются на капустниках до сих пор, и считаются студенческим фольклором... (Из интервью вдовы писателя Валерии Николаевны Синакевич на "Радио России" (программа "Ветер в окно")
После окончания института Синакевич и Заруцкий какое-то время продолжали работать вместе, но вскоре Заруцкий утратил к этому интерес, сосредоточившись на научной деятельности. Синакевич же во время показов активно знакомился и общался с авторами из других вузов - в Доме Учёных, в Доме Офицеров... подружился с Вениамином Сквирским, своим будущим соратником. При этом он тоже трудился по специальности, до сорока лет оставаясь в основной профессии, в Физико-техническом институте, ЛКП "Автоматика" занимался вопросами авиационного приборостроения, и одновременно продолжал сочинять миниатюры. До начала 1970-х годов им было написано около 300 эстрадных номеров. Их исполняли Геннадий Дудник, Андрей Миронов, Владимир Татосов...
Выход на "большую сцену" произошел в начале 1970-х, когда Павел Рудаков (участник знаменитого дуэта "Рудаков и Нечаев") создал свой коллектив "Темп". Для него Синакевич и Сквирский писали большие программы, мечтая о том, что их пригласит Аркадий Райкин. Это наконец произошло, когда жена Аркадия Исааковича заинтересовалась их творчеством... Спектакль "Всё зависит от нас, или Дерево жизни" стал этапной работой для Синакевича.
В театральной драматургии Синакевич начинал с одноактных пьес. В 1981 году состоялась премьера "Гадкого утёнка" в БТК в постановке Титуса Жукова. До сих пор эта пьеса идет в некоторых театрах России, иногда под названием "Дикий"... Был потрясающий спектакль "Соловей и Император" в китайской стилистике, поставленный В. Вольховским. Синакевича очень хвалил сам Образцов, ставил его в один ряд с Маршаком и Чуковским... Взрослые пьесы, написанные в соавторстве со Сквирским, за единственным исключением ("Пробуждение") так и не увидели профессиональной сцены.
"Зверь" — судьбоносная пьеса
Самая известная, самая важная в судьбе драматургов драма была написана на сюжет, придуманный Владимиром Синакевичем. Это не единственный случай, когда при работе в соавторстве именно он предлагал идею, сочинял фабулу, хотя ему было трудно работать одному — всё лучшее рождалось в диалоге. Её сразу оценили, но она была слишком не похожа на то, что шло в то время на театральной сцене. Первый, кто осмелился взять её к постановке (правда, в студенческом коллективе, в студии Ленинградского Университета) был Вадим Голиков, замечательный режиссёр и педагог трагической судьбы. Друзья и современники говорили о нём разное, например, что он искренне верил в НЛО, даже на партсобраниях сидел по-турецки, ненавидел галстуки... но все сходились в одном — необычайно добрый, честный человек; талантливый, до обидного недооцененный художник.
Вадим Голиков всегда был и остался до смерти белой вороной в театральном мире. Театральный мир жесток, а он был добрым, хотя и упрямым. Театральный мир коварен, а он был бесхитростным. Он не умел интриговать. Он не умел и не любил собирать вокруг себя «своих». Он был совершенно лишен столь распространенного в этом мире свойства — зависти... (Яков Гордин)
1984-ый год... Небольшой зал, больше похожий на комнату. Зрители в двух шагах от актеров. Позже писали, что “Зверь” в университетском варианте нигде больше не был бы возможен. И дело не в том, что зритель перемещался по анфиладе здания вслед за героями. Этого можно бы добиться в гостеатре. Но там не сделать бы того смыслового взрыва в конце спектакля, который возникает только на студийном энтузиазме. Спектакль заканчивался неожиданно. После финала пьесы, когда зритель расставался с деградировавшими последними людьми планеты, он шел на выход по анфиладе комнат обратно. И тут его ждал сюрприз: все комнаты были усыпаны “мертвыми телами” студийцев, красиво, по-западному протестующих против ядерного оружия. В спектакле было занято всего пять человек. Остальные (человек тридцать-сорок) работали весь спектакль, тихо перенося стулья, свет, оформление из комнаты в комнату вслед за кочующим зрителем. Сидячих мест хватало только на два зала, спектакль же игрался в четырех. А потом все с удовольствием и гордостью “эффектно издыхали” во главе с постановщиком спектакля...
Пьесу ругали критики, пытались запретить власти, приезжала даже специальная комиссия из Москвы, чтобы определить, не является ли крамолой "подозрительная" история о мутантах. Её то снимали, то опять разрешали играть... Но в итоге Университетский театр отстоял право на постановку, и "Зверя" даже возили на фестиваль студенческих театральных коллективов в Тбилиси, где он занял первое место.
В 1985 году Владимир Синакевич серьёзно заболел. Его оперировали, и в первый день после выписки вдруг раздался звонок. Подошёл сын: "Папа! Тебя Марк Захаров к телефону..." Оказалось, что в Ленинграде, когда Ленком был на гастролях, кто-то из друзей Михаила Гиндина дал почитать пьесу "Зверь" Евгению Леонову. Она так ему понравилась, что он передал её своему художественному руководителю. Синакевич к телефону подходить не стал, попросил сына передать, чтобы обращались к Гиндину. Захаров удивился: "Он что, так болен, что не может поговорить? Ну... тогда передайте ему, что я даже не знал, что в нашей стране есть авторы, которые пишут ТАКИЕ пьесы! И я буду "Зверя" обязательно ставить..."
Марк Захаров попросил написать к пьесе разъяснительное предисловие, чтобы обойти недовольство цензуры. А также немного подкорректировать образ одного из персонажей, чтобы он не выглядел настолько "эстрадно". Владимир Синакевич обещал придумать, как всё это написать... но жить ему уже оставалось всего три месяца. Пока он лежал, прикованный к постели, Гиндин ездил в Москву и возил материалы в Ленком. Он был в постоянном контакте с Марком Анатольевичем, и последний твёрдо обещал, что в следующем сезоне пьеса будет исполняться. Был даже анонс по радио, что идут репетиции, и Ленком откроет сезон именно "Зверем"... Отца должен был играть Евгений Леонов, Дочь - Александра Захарова. Репетиции были приостановлены только по одной причине: Захарову выпала возможность снять фильм "Дракон"...
У одного Гиндина вносить правки не получалось. Владимир Сергеевич обещал подумать, поразмышлять, и если что-то получится - сразу надиктовывать мне. И вот, наступил день, когда он сказал: "Всё, я придумал. Завтра я продиктую... сегодня устал..." Вечером он потерял сознание, и его замысел ушёл вместе с ним... (Из интервью вдовы писателя Валерии Николаевны Синакевич на "Радио России")
Спектакль "Зверь" вы можете увидеть на сцене Нового драматического театра уже в октябре 2023 года. Режиссер-постановщик Вячеслав Долгачев, художник Маргарита Демьянова.