Катя вышла на сцену… и запела «Журавлей» под крики Ларисы Ивановны. Руководительница хотела подняться на сцену и помешать, но её остановили ветераны. Они хватали её за ноги и за руки. Катя допела песню.
- Молодец! – хором закричали ветераны.
- Я напишу вам стихотворение! – пообещал один из них.
- А я вызову полицию! – воскликнул другой. – Какая-то тётка не давала нам услышать этот волшебный голос! А ведь мы действительно заслушались… Выступайте ещё, и на других концертах тоже! Мы будем приходить!
В тот же день вышел приказ директора об увольнении Ларисы Ивановны с поста руководителя исполнителей вокальных произведений. На этот пост решили со следующего года взять Хомаршеля. Всё равно в этом году концертов больше не будет, поэтому мальчик сможет спокойно подготовиться к экзаменам!
Все ОГЭ прошли без эксцессов. Стоит только отметить, что Хомаршель обрадовался ослабленной системе контроля (он не собирался списывать, но мысль о порядке проведения экзаменов в Зоне 666 приводила его в ужас) и легко сдал на максимальный балл все предметы, а период ожидания результатов даже не был для него мучительным, ведь принц был уверен в своих силах. Катя благодаря ему достигла почти такого же результата. Единственное отличие – она дрожала, боясь узнать плохие баллы. Оля Рюрикова сдала биологию на 5, химию – на 4, русский и математику – на 3. Последние результаты заставили её обратиться к Хомаршелю:
- Вань, будешь моим репетитором?
- Со следующего года с удовольствием!
Лето было скучным, хотя и более коротким, чем обычно. Хомаршель надеялся, что всё изменится до смерти очень хороших людей, однако его депрессия обострилась. А Моисей ничего не знал. Не знал он, что через два года Ивана Иванова, который возьмёт себе новый псевдоним, будут считать мифическим персонажем! И Хомаршель во всём сомневался. Он не знал, нужно ли теперь его увлечение. Кате говорил, что нужно, но сам в это не верил… Когда лето подходило к концу, он был готов посмеяться над тем, как вёл себя год назад. Он не знал, считать ли эту дату теперь важной именно для него.
Но начался десятый класс. Десятый класс в новом качестве – руководителя исполнителей вокальных произведений и репетитора. На линейке выяснилось, что из старого класса осталось всего шесть человек: он, Катя, Оля Рюрикова, Порфирий Смердяков, Полина Иванова и Никита Мишенёв. Об остальных ребятах Хомаршелю сообщили. Обо всех, кроме Елисея. О его судьбе совсем ничего не было известно. Хомаршель запомнил, что Надя Орлова ушла от Татьяны Николаевны в частную школу. А Катя честно хотела учиться, но, увидев расписание, воскликнула:
- Да лучше семейное обучение! На семейное всех берут! Да, я понимаю, что у нас социально-экономический профиль, потому что социально-гуманитарного в этой школе просто нет, а в другую не пускают родители, но это не значит, что нужно так сокращать часы русского, французского, истории… Зато экономика три раза в неделю! Ужас! Суббота – единственный день без технических предметов!
- Ну, а что ты хотела от социально-экономического профиля? – усмехнулся Смердяков.
- Но я же смотрела в интернете адекватные учебные планы… Всё, перевожусь на семейное!
- Не надо, - осторожно сказал Смердяков. – Лучше терпи. Я слышал, что аттестацию на семейном в этой школе сдать нереально.
Катя поверила, но для неё программа социально-экономического профиля оказалась слишком сложной… Снова пошли прогулы. Теперь Хомаршель уже не мог объяснить материал так, чтобы его возлюбленная не отставала.
- А почему у вас у всех, кроме Вани, так резко испортились оценки? – строго спросила Светлана Петровна в конце сентября. – К сожалению, Марина Максимовна попросила учителей в первом полугодии быть помягче… Она попросила, чтобы оценка за первое полугодие не слишком сильно отличалась от прошлогодних! Получается, неважно, как вы будете учиться… Но это сейчас. Давайте сделаем так, что во втором полугодии произойдёт что-то особенное, что поможет вам вылезти из двоек и троек!
Несмотря на то, что у Хомаршеля с оценками всё было хорошо, при этих словах он ощутил душевный дискомфорт. Никакого волшебства, связанного с оценками, не было даже в Зоне 666. А учителя стали ещё большими зверями, чем перед ОГЭ… Все, кроме Марии Роновны. Катя из-за своих прогулов, количество которых не превышало норму, уже считалась второгодницей, однако, поскольку впереди был целый год, шанс исправиться ещё был. Для этого нужно было отработать все пропуски. Но Катя говорила Хомаршелю:
- Я очень надеюсь, что всё изменится!
И Хомаршель снова бледнел… Позже выяснилось, что пропускать уроки нельзя вообще. Даже по болезни. «Прогульщик» сразу появлялся на доске позора. За один прогул ставили пять двоек, понимая, что оценка за полугодие в связи с этим не изменится. И, конечно, орали. Все, кроме Марии Роновны. Она одна разрешила пропускать уроки, но к ней, несмотря на это, ходили все. Тот, кто вдруг не сделал домашнее задание, тоже сразу приравнивался к второгоднику. Чтобы искупить грех, надо было сделать задание на ту же тему в десятикратном объёме. Но и без наказания задавали очень много… Время на развлечения было только у Хомаршеля, и совсем не потому, что он отказался от новых обязанностей и продолжал следовать принципу «не думай о секундах свысока», а потому, что опережал одноклассников в развитии. Одноклассники даже при соблюдении этого принципа физически не могли ничего успеть. Двойки и угрозы появлялись одна за другой. Дети, у которых были старшие братья и сёстры, рассказывали следующее:
- В десятом классе всегда такая картина. В одиннадцатом будет легче, но не все доживут… Очень много нервных срывов, больниц, самоубийств. Причём лекции о самоубийстве в десятых классах не проводятся. А тот, кто очень тяжело переживает смерть одноклассника, - без двух минут второгодник. Но и на второй год всё повторяется… Нагрузка такая же, только на третий год уже не оставляют. В одиннадцатый класс обязательно переводят. И проблема в том, что Марина Максимовна параллельно с нашей школой работает в Министерстве образования и запрещает всем, кто пошёл в десятый класс в этой школе, переходить в другую! Остаётся только уйти в колледж, но это никому из нас не нужно: всем нужно высшее образование.
- А почему же в одиннадцатом легче? – спросил кто-то из неосведомлённых.
- Потому что на русском и математике программа уже не такая сложная! К ЕГЭ готовиться будем! И подготовка ничем не отличается от подготовки к ОГЭ… Такое же долгое сидение на одном задании. Но десятый, конечно, нужно выдержать.
Все стали пытаться найти время хоть на что-нибудь не связанное со школьной программой. Настя решила принять участие в дне самоуправления. Её любимым предметом была биология. Неудивительно, что для проведения урока в младших классах был выбран именно этот предмет. Настя прекрасно знала, как проходило мероприятие в её старой школе, поскольку сама принимала в нём участие. Учитель давал тему, а ученик готовился самостоятельно. На уроке учитель не присутствовал. То есть теоретически можно было ничего не делать… Но все делали хоть что-нибудь. Иногда не готовились к уроку, но импровизировали по учебнику. Настя не признавала такой подход и, за сентябрь почувствовав на себе законы новой школы, думала, что здесь будет так же. Однако подход оказался куда более серьёзным. Надо было согласовать с Виталием Игоревичем текст лекции и презентацию. «Так и должно быть!» - обрадовалась Настя. Однако Виталий Игоревич решил сыграть роль очень недовольного руководителя. Каждый раз ему в тексте что-то не нравилось… Он, конечно, не говорил, что исправленные замечания не исправлены, подобно Наталии Сергеевне и Ларисе Ивановне, но всякий раз у него появлялись новые придирки… Итоговую презентацию Виталий Игоревич не одобрил и написал об этом поздним вечером накануне дня урока. Настя психанула (простите, литературные слова здесь не подходят!) и отказалась от проведения урока. Реакция Виталия Игоревича была совсем неадекватной:
- Ну, что, обломалась?
После этого случая Настя долго лечилась от депрессии…
Даже у Хомаршеля возникли трудности с одним предметом, а именно с обществознанием. Дело в том, что теперь на каждое теоретическое положение надо было приводить примеры, а он плохо знал реальность Отдалённой Зоны, поэтому получал двойки за молчание. Правда, он не боялся остаться на второй год: время всё равно быстро пролетит. Но однажды на обществознании произошла совсем неприятная ситуация, несмотря на то, что от примеров на какое-то время пришлось отказаться. Марина Валентиновна задала всем доклады на разные темы. Хомаршелю досталась тема «Музейное дело Санкт-Петербурга». За один урок можно было выслушать пять человек.
- Кто смелый, с кого начнём? – спросила Марина Валентиновна.
Пять человек подняли руки. Все они успешно выступили на следующем уроке.
- Кто в следующий раз выступает?
Следующая пятёрка подняла руки. Хомаршеля в ней также не было. Однако накануне следующего урока заболел почти весь класс. Те немногие, кто собирался прийти, ночью договорились, что быстро сделают доклады. Все, кроме Хомаршеля… Он спал, как и положено в ночное время. В школу пришли всего четыре человека…
- А теперь слушаем ваши доклады! Кто готов начать?
Поскольку учеников было мало, Марина Валентиновна останавливала каждого докладчика и задавала вопросы, на которые класс должен был ответить совместными усилиями. Молчал один Хомаршель, но Марина Валентиновна не обращала на него внимания. «Пронесло! – думал принц. – Похоже, она сегодня и не собирается спрашивать…» Как оказалось, всё-таки собирается. И это был совсем не тот вопрос, которого ожидал Хомаршель…
- Иванов, а у тебя есть доклад?
- Так у меня же в следующий раз!
- Ой, ну это невозможно! Ты же уже не маленький! Надо понимать, что домашние задания делаются вовремя, а не когда тебе хочется! Тем более, тема простая – «Книгоиздание и книжная торговля»! За две недели вполне можно было подготовить!
А Хомаршель уже начал готовить «Музейное дело Санкт-Петербурга»… Придётся ему теперь за неделю сделать новый доклад.
- Остаёшься на второй год! Единственный способ отработки – привести мне сто примеров подряд без подготовки!
Хомаршель понимал, что не справится с этим заданием, но надеялся на понимание со стороны других учителей. А по обществознанию у него стали появляться четвёрки и тройки. Впрочем, дело не только в том, что юноша не мог привести примеры из Отдалённой Зоны. У него была вполне объективная причина ухудшения оценок. Не та, что у Кати, а очень травматичная. И если со смертью можно было смириться, то здесь обязательно надо было найти выход. Но выход не находился, поэтому принц начал сомневаться в своих ценностях. Он, правда, оказался сильнее автора этой книги в этом отношении по двум причинам: первая – он всё-таки был мужчиной, вторая – он был уверен, что буквально через мгновение всё обязательно наладится. Не могут же люди вечно терпеть несправедливость! Но одно условие Хомаршель поставил… Если в 2021 г. ситуация останется такой же, он не будет сдавать ЕГЭ! А информация о ситуации явно появится до экзаменов… Правда, принц никому не говорил о таком решении, понимая, чем это может кончиться. Он не знал, чем займётся, не получив аттестата, то есть продуманного плана у него не было…
К концу полугодия только Хомаршель и Катя, всё-таки перешедшая на семейное обучение, не выглядели как зомби. Лишь они не знали, чем заняться на каникулах, а остальные в такой же спешке, как и во время учёбы, старались успеть заняться всеми своими хобби. Но никто из этих остальных не использовал приёмы экономии времени…
Новогодняя встреча со стариками была проведена во второй раз, хотя Хомаршелю не очень хотелось её проводить. «Вот, второй раз идёт!» - грустно думал он. И каждое объявление типа «Пятый международный конкурс» вгоняло его в тоску. Он как будто снова стал подростком и стал думать о самоубийстве… «Вот бы со всеми программами такое произошло!» - подумал Хомаршель во время боя курантов, потому что теперь наступление Нового года было для него ничего не значащим событием. А за несколько минут до боя курантов принц рассказал о своей школе…